Глава 2
Сегодняшняя работа заключалась в съемках рекламы модной одежды, контракт на которую он подписал три года назад. Для Сюй Яна такие проекты были приятными, несложными, с коротким временем съемок, а благодаря опыту они казались еще легче.
Выбор одежды, примерка, макияж, несколько пробных кадров - все прошло идеально. Поскольку стресса не было, Сюй Ян был расслаблен, и атмосфера в студии стала еще приятнее.
Некоторые наряды оказались довольно смелыми, и дизайнер волновался, что на людях с менее выразительной внешностью они могли смотреться блекло. Но на Сюй Яне классическая клетка, контраст глубокого фиолетового и ярко-желтого цветов только подчеркивали его изящные, но четкие черты лица, делали взгляд глубже, кожу — фарфорово-белой, а линию губ — неотразимой.
Он и так выглядел аристократично, и, если не начинал ругаться, напоминал благородного молодого господина. А в этом живом британском стиле он и вовсе казался настоящим принцем.
Даже визажист покраснела, и ее руки дрожали, когда она подбирала оттенок для его губ.
Мысль о том, что после съемок он сможет отправиться домой и поспать, подняла ему настроение. Он с удовольствием разглядывал свое отражение в зеркале и не обращал внимания на ошибки гримера, чувствуя легкое самодовольство. Ему еще не исполнилось двадцати двух, и небольшая детская надменность была ему простительна.
Даже привыкнув к восторгам по поводу своей внешности, он все равно любил наблюдать, как люди теряют голову от его обаяния.
В зеркале он наблюдал за реакцией персонала вокруг себя. Почти все смотрели на него. Хотя они и были знакомы с множеством красивых лиц в индустрии, его мощная харизма все равно притягивала взгляды.
Но один человек явно витал в облаках. Хотя его лицо было повернуто в нужную сторону, пустой взгляд выдавал, что мысли его были далеко.
Чрезмерная самоуверенность Сюй Яна была несколько задета. Закончив с макияжем, он подошел и толкнул того, кто казался на грани сна.
«Эй».
Янь Кэ вздрогнул и наконец сфокусировался.
«Я красивый?»
Тот замешкался, затем кивнул, но выражение его лица выражало скорее недоумение, чем восхищение. Такая небрежность моментально испортила Сюй Яну настроение.
Его раздражение копилось не день и не два. С тех пор, как он начал примечать Янь Кэ, он с удивлением обнаружил, что этот человек, кажется, совершенно его игнорирует.
Хотя Янь Кэ выполнял все, что он просил, делал это быстро и почтительно, он словно не воспринимал Сюй Яна всерьез. Даже во время работы он не смотрел на него, избегая зрительного контакта. Их общение ограничивалось приказами и односложными ответами, поэтому, кроме необходимых формальностей, Янь Кэ никогда не заговаривал с ним первым.
Это был неожиданный удар по его самолюбию. Как могло случиться, что человек, который всегда услужливо склонялся перед ним, даже не замечал его? Если бы он не раз заставал Янь Кэ погруженным в свои мысли, он бы не поверил.
Сюй Ян не понимал, на каком основании этот стареющий мужчина смеет не обращать на него внимания. До такого состояния опустился и все еще позволяет себе гордиться? Неужели он воображает, будто когда-то был красивее или талантливее его?
«Эй!»
Янь Кэ по одному тону понял, что зовут именно его, поэтому он снова поднял голову и бросил вопросительный взгляд. Неожиданно Сюй Ян протянул руку, подцепив указательным пальцем его подбородок.
Янь Кэ вздрогнул, но не стал сопротивляться, лишь с недоумением позволил тому держать себя за подбородок.
Раздраженный, Сюй Ян притянул его ближе и принялся разглядывать. Вблизи Янь Кэ оказался довольно миловидным: кожа чистая, черты лица правильные. Но годы уже давали о себе знать, а слишком много пережитых неудач оставили усталые морщинки у глаз. Он всегда выглядел изможденным, будто припорошенным пеплом.
В мире шоу-бизнеса, где собраны все типы красивых мужчин и женщин, такой, как он, не выделялся ничем. Да и стоял обычно молча в углу, потому и вовсе оставался незаметным.
Разве что на троечку.
Хотя в том, чтобы тебя разглядывали, не было ничего страшного, но когда это делал мужчина, да еще и так пристально, становилось неловко. Янь Кэ, выдержав долгий взгляд, наконец занервничал, отстранился и освободился от его пальцев.
Сюй Ян тоже почувствовал, что ведет себя глупо, но большой и указательный пальцы его правой руки непроизвольно потерлись друг о друга. На лице того мужчины не было косметики, но кожа оказалась приятной на ощупь, и ее тепло еще оставалось на кончиках пальцев.
«Повернись.» — Вдруг приказал он.
Янь Кэ, хоть и смутно понимая, зачем это нужно, привычно повиновался без возражений. Сюй Ян оценивающе осмотрел его фигуру, прикидывая ширину плеч, обхват талии и бедер. То и дело трогал его за плечи, сжимал мышцы рук, даже провел ладонью по бедру. Но так и не нашел ничего, что могло бы хоть как-то повысить его оценку.
«Иди делай свое дело.» — Наконец разочарованно махнул он рукой.
Янь Кэ не стал спрашивать. У него не было ни малейшего любопытства к странным поступкам Сюй Яна, и он тут же вернулся к работе.
А Сюй Ян, хмурый и недовольный, откинулся в кресле, когда к нему подошел улыбающийся менеджер.
«Что, аппетит появился?»
«Что за чушь?!» — Нахмурился Сюй Ян. Его сексуальная ориентация не была публичной, но перед менеджером он, естественно, ничего не скрывал.
«Если он тебе нравится, почему бы и нет? В конце концов, он умеет держать язык за зубами».
«С ним?» — Сюй Ян тут же скривился, будто увидел объедки: «Фу... Да и разве он не натурал?»
«Натурал или нет — это вообще не проблема.» — Рассмеялся менеджер: «Разве тебе мало встречалось тех, кого "переучивали"? Вон те старики наверху специально выбирают прямых парней, чтобы потом их сломать.»
Сюй Ян взглянул на спину того мужчины и брезгливо поморщился:
«Ладно, хватит. Он мне вообще не интересен».
Конечно, не интересен. Будь он хоть немного заинтересован, он бы проявил хоть каплю снисхождения. Но с Янь Кэ он и не думал церемониться.
Весь остаток дня он пребывал в скверном настроении и вымещал злость на Янь Кэ. Его грубости заставляли окружающих съёживаться, но сам Янь Кэ, казалось, не обращал на это внимания. Молчаливый и терпеливый до невероятности.
Это лишь сильнее раздражало Сюй Яна. Его спокойствие лишь доказывало, что тот попросту не воспринимал его всерьёз. Как такое вообще возможно?
Разозлившись еще сильнее, Сюй Ян понял, что одних слов уже недостаточно. Пальцы сами собой сжались, будто жаждали действия, и никто вокруг даже не попытался вмешаться. В ярости он стал похож на капризную барышню — схватил первый попавшийся журнал и швырнул им в Янь Кэ, угодив прямо в лоб.
Тот получил сильный удар и, явно почувствовав боль, рефлекторно прикрыл рассечённое место, смотря на него в недоумении.
Сюй Ян уже обрадовался, думая, что наконец вывел его из себя, но Янь Кэ лишь нахмурился, по-прежнему не проявляя гнева. Постоял так, тихо вздохнул, затем поднял журнал, аккуратно положил обратно на стол и вышел, чтобы промыть рану.
Напротив, Сюй Яна до бешенства довело это вечно усталое выражение на его лице. Он метался на месте, буквально топал ногами от ярости.
«Эта дворняга...»
Никто из присутствующих даже не подумал о Янь Кэ, все были озабочены лишь тем, чтобы успокоить разъяренного Сюй Яна.
«Не злись, стоит ли из-за такого человека нервничать, он ведь никто.»
«Если он тебе так мешает, я скажу ему завтра не приходить, найдем кого-то другого.»
Промыв рану, мужчина безмолвно вернулся и тихо устроился в стороне, ожидая указаний. Он даже не подозревал, что его почти полугодовая старательная работа могла закончиться увольнением.
Сюй Ян долго сидел с потемневшим лицом. В таком состоянии он едва ли мог продолжать съемки. Мысль о том, что этот человек влияет на его работу, злила его еще сильнее.
А тот, несмотря на все издевательства и придирки, оставался невозмутимым. Даже сейчас, присев на корточки, чтобы помочь Сюй Яну сменить обувь, он делал это молча и спокойно.
Сюй Ян все еще не мог смириться. Он отказывался верить, что у этого человека нет уязвимых мест.
В приступе ярости его внезапно осенило. Мысль была низкой, но он наконец понял, как можно задеть Янь Кэ.
«Янь Кэ...»
«Угу».
«Говорят, ты когда-то собирался выпускать альбом?»
Янь Кэ вздрогнул, явно удивленный, но промолчал.
«Почему же не выпустил?»
Руки Янь Кэ были немного напряжены.
«Что-то случилось?»
Сюй Ян также почувствовал злобу в своих словах. Конечно же, руки Янь Кэ перестали двигаться, и вены на его лбу постепенно проступили.
«Что, может, я ошибся? Может, никакого альбома и не планировалось?»
Янь Кэ резко поднял на него взгляд. Губы его побелели, а глаза покраснели, казалось, он наконец разозлился.
Сюй Ян вместо этого обрадовался и презрительно усмехнулся:
«То, что ты не дебютировал - удача для всех. Выпусти ты альбом, это стало бы посмешищем. Люди бы решили, что петь может кто угодно.»
Янь Кэ не ответил. Швырнув обувь на пол, он встал и вышел.
Люди вокруг были напуганы его «дерзостью» и беспокоились, что Сюй Ян рассердится и разнесет студию.
Но, наблюдая, как Янь Кэ уходит, Сюй Ян неожиданно не рассвирепел. Напротив, он перестал придираться ко всем и, к всеобщей радости, закончил съемки без дальнейших осложнений.
Янь Кэ вернулся лишь по окончании работы. Естественно, остальные решили его отчитать. Выслушивая упреки, он молча опускал голову, не пытаясь оправдываться. Обычно это смягчало людей. А поскольку Сюй Ян на этот раз не вмешивался, Янь Кэ отделался выговором и вычетом из премии.
После работы Сюй Яна благополучно отвезли домой, а сопровождавшие его люди могли вернуться и отдохнуть. Но Сюй Ян настоял, чтобы Янь Кэ остался, исполняя роль прислуги. Он должен был убраться, принести чай и выполнить все просьбы прежде, чем уйти.
Лицо Янь Кэ было бледным. Он полностью игнорировал Сюй Яна, молча и быстро выполнял работу. Чай подавал, массаж делал, но даже не смотрел в его сторону, не удостаивая ответом.
«Эй».
Ответа не последовало.
Сюй Ян сидел на низком диване, чувствуя себя уныло. Он чувствовал себя куском дерева в его руках, когда пальцы Янь Кэ разминали его плечи.
«Почему молчишь? Имеешь что-то против меня?»
Янь Кэ лишь механически продолжал массировать его плечи, не выражая ни малейшего желания поддерживать разговор.
«Если есть претензии, то высказывай.»
Молчание Янь Кэ было ледяным.
«Ты что, онемел?!»
Ответа по-прежнему не последовало, но по движениям тех пальцев Сюй Ян отчетливо мог чувствовать отвращение мужчины к нему.
Это не ненависть, а отвращение. Объект отвращения часто намного ниже того, кого ненавидят. Сюй Ян понимал эту истину.
Хотя мнение этого ничтожного человека не стоило и выеденного яйца, Сюй Ян все равно ощущал неприятный комок где-то в груди.
После нескольких минут тихого массажа Сюй Ян нетерпеливо дернулся.
«Ладно, я хочу спать. Уходи. Погладь мою одежду, развесь и можешь идти.»
Когда Янь Кэ удалился, он выключил свет и плюхнулся на кровать, скинув тапочки. Даже не укрываясь, он в дурном настроении натянул подушку на лицо.
Прошло некоторое время. Янь Кэ, должно быть, уже закончил дела, но вдруг Сюй Ян услышал легкие шаги — тот неожиданно вернулся.
Сюй Ян продолжал притворяться спящим, ровно дышал и ожидал, что, если этот тип осмелится напасть на мастера дзюдо, он непременно получит по заслугам.
Но прошли десятки секунд, а Янь Кэ не ударил его. Вместо этого он, кажется, вздохнул.
Сюй Ян почувствовал, как чьи-то руки осторожно укрыли его одеялом, поправили уголки, затем убрали подушку с его лица и положили рядом.
В темноте Сюй Ян не решался открыть глаза. Он лишь снова услышал тот вздох и тихие слова:
«Дети в наше время действительно...»
Этот мягкий голос заставил его сердце учащенно забиться.
Впервые он слышал, как Янь Кэ говорит что-то большее, чем односложное "угу".
Голос... был прекрасен. Он заставлял людей чувствовать себя комфортно.
Лишь убедившись, что мужчина вышел и закрыл за собой дверь, Сюй Ян сжал губы и перевернулся на другой бок.
Он уже давно жалел о своих словах. Насмехаться над погибшим братом того человека, называть это "удачей", даже он понимал, что это бесчеловечно.
Он не был настолько жестоким от природы.
Но хотя он промучился целую ночь, слова "прости" так и не сорвались с его губ.
Вспоминая тот усталый, много повидавший голос с нотками снисходительности, он впервые по-настоящему почувствовал себя виноватым.
На следующий день проходили съемки рекламы косметики. Во время ланча Янь Кэ принес ему ланч-бокс и устроился поодаль.
Нет разницы между дорогой и дешевой едой для наполнения желудка, и у всех она одинаковая. Но Сюй Ян, глядя на переполненную коробку, лишь терял аппетит. Зато тот мужчина в нескольких шагах от него ел с таким удовольствием, что это вызывало зависть.
Янь Кэ и сегодня почти не обращал на него внимания. Просидев все утро в одиночестве, Сюй Ян заскучал.
Не зная, как начать "примирение", он набрался наглости, взял свой ланч-бокс и подсел к тому поближе.
Янь Кэ удивился, на мгновение замер, затем посмотрел на Сюй Яна. Не увидев в его глазах привычного приказа, он слегка озадачился, но это не помешало ему продолжить есть.
Сюй Ян некоторое время наблюдал за ним, раздраженный тем, что коробка с едой явно привлекает больше внимания, чем его красота. Наконец он не выдержал:
«Я бы лучше поел курицу с перцем.»
Янь Кэ невнятно крякнул и под его пристальным взглядом нерешительно протянул свой уже начатый ланч-бокс.
Сюй Ян съел пару кусочков, но еда показалась ему пресной. Аппетит пропал, и он отложил палочки. Однако вид того, как Янь Кэ продолжает смаковать каждый кусочек, вызвал в нем досаду.
«Я хочу вот это.» — Заявил он.
Янь Кэ покорно протянул ему указанную креветку.
«И баклажан тоже.»
«......»
«Дай немного жареного лопуха.»
«......»
«Курицу не хочу, забирай себе.»
«......»
«Что за рыба, одни кости!»
Янь Кэ явно был на пределе, но продолжал выполнять каждую прихоть, даже тщательно выбирая кости из рыбы.
Сюй Ян ел, наслаждаясь его услугами, и от одного вида этой покорно-недоумевающей физиономии почему-то настроение его заметно улучшалось. Не заметив как, он опустошил почти весь ланч-бокс, оставив Янь Кэ практически голодным.
Ему действительно нравилось чувство того, что Янь Кэ его терпит, хотя он бесстыдно пользовался этим.
Когда Сюй Ян наконец наелся, Янь Кэ склонился над оставшейся едой. Но тому снова стало не по себе.
«Эй, заговори со мной.» — Потребовал он.
«А?»
«Просто скажи что-нибудь.»
«......»
«Ну же!»
«... Что сказать?»
Услышав целых два слова, Сюй Ян тут же оживился. Ему страстно захотелось вытянуть из собеседника побольше слов, наслушаться этого голоса вдоволь.
«Да о чем угодно.»
Янь Кэ растерялся, слегка приоткрыв рот, но так и не находя подходящих слов.
«Ну как я тебе?»
Янь Кэ посмотрел на него, затем нерешительно пробормотал:
«Ну... Вы немного напоминаете моего брата.»
«Да?» - Такой ответ явно застал Сюй Яна врасплох: «В чем схожесть?»
«В скверном характере.»
«......»
Не замечая его позеленевшего лица, Янь Кэ задумчиво добавил:
«И в уме.»
Выражение лица Сюй Яна немного смягчилось.
«И в гордости.»
«О...» - В этом, впрочем, не было ничего плохого.
Янь Кэ словно погрузился в воспоминания:
«Все молодые, не познавшие неудач, такие.»
Иногда он ловил себя на мысли, что, возможно, стоит радоваться, ведь Янь Вэнь так и не столкнулся с жизненными трудностями.
Даже в последнюю секунду перед аварией его брат сохранял ту самую, ничем не омраченную гордость человека, у которого есть все.
Такие, как Янь Вэнь, не умеют гнуться. Нынешняя жизнь наверняка показалась бы ему невыносимой. Возможно, смерть в той аварии стала для его брата своего рода счастьем.
Эта мысль приносила ему смутное утешение, которое пробивалось сквозь печаль.
«И это всё? Больше обо мне ничего сказать не можешь?» — Не унимался Сюй Ян, настойчиво требуя ответа.
В этот момент всех позвали возвращаться к работе, и Янь Кэ поспешно наклонился, стараясь успеть проглотить хотя бы несколько ложек уже остывшего риса.
«Ммм» — Промычал он в ответ.
«Как-то скудно.» — Проворчал Сюй Ян, недовольный тем, что вновь получил лишь односложный ответ. Он не собирался сдаваться: «Неужели совсем ничего больше не приходит в голову?»
У Янь Кэ не было времени на разговоры. Нахмурившись, он торопливо доедал оставшуюся еду, боясь, что её вот-вот выбросят, и он останется голодным.
«Просто... похож на моего брата.» — Пробормотал он с набитым ртом.
Сюй Ян никогда не сталкивался с тем, чтобы кто-то так откровенно игнорировал его вопросы. В нём взыграла гордость, он резко выхватил ланч-бокс из рук Янь Кэ и с размаху швырнул его в мусорное ведро.
«Вот видишь? Не хочешь разговаривать, то останешься без обеда.»
Янь Кэ растерянно уставился на свой недоеденный ланч, затем тяжело вздонул:
«Вы все... одинаковые. Вам непременно нужно, чтобы весь мир слушался вас, все вас обожали и только тогда вы успокоитесь.»
Сюй Ян даже не стал разбираться, комплимент это или упрёк. Для него было важно лишь то, что наконец прозвучала целая фраза. Довольный, он удалился.
Его мало интересовало содержание разговора, он жаждал лишь слышать голос Янь Кэ, и чем длиннее были фразы, тем лучше.
Этот мягкий, но в то же время мужественный тембр...
Будучи музыкантом, Сюй Ян обладал особой чувствительностью к звукам. Голос Янь Кэ действовал на него так, словно чья-то рука, осторожно положенная на грудь — не давящая, но и не невесомая, временами слегка шевелящаяся и вызывающая приятное щекотание.
Янь Кэ с недоумением начал замечать, что круг его обязанностей неуклонно начал расширяться.
Постепенно на него взваливали всё новые и новые задачи, пока в конечном итоге он не оказался ответственным даже за повседневные нужды Сюй Яня, превратившись в нечто среднее между личным помощником и охранником.
Однако на этот раз он не проявил особого энтузиазма ни по поводу увеличения зарплаты, ни по поводу "привилегии" ночевать в доме Сюй Яна, согласившись лишь временно подменять основного помощника во время его отпуска.
Одного только утреннего подъёма Сюй Яна было достаточно, чтобы выбиться из сил.
Будильник звонил и тут же замолкал, а мужчина на кровати даже не шевелился. Янь Кэ размышлял, не купить ли в следующий раз будильник, который в назначенное время начинал бы летать по комнате, одновременно пытаясь растормошить Сюй Яна.
«Время вышло, вставай скорее.»
Сюй Ян лежал без движения, как мёртвый. Когда Янь Кэ попытался стащить его с кровати, тот, словно заведённый, начал яростно зарываться в одеяло.
Пришлось сорвать с него покрывало. Лишившись укрытия, Сюй Ян перевернулся на живот, как черепаха, уткнувшись лицом в простыню.
«Давай, вставай.»
Янь Кэ знал, что утренние капризы Сюй Яна — испытание не для слабонервных, но вынести ругань было всё же лучше, чем допустить опоздание.
К сожалению, как бы он ни тряс и ни дергал, Сюй Ян оставался невозмутим.
С тяжёлым вздохом Янь Кэ схватил его за ногу и начал щекотать пятку.
Сюй Ян мгновенно встрепенулся, смеясь и ругаясь одновременно:
«Прекрати! Ты что, смерти захотел?!»
Янь Кэ совсем не боялась его гнева. Самым важным было завершить свою работу. Крики его уже не пугали, он давно привык. Сейчас его больше всего беспокоило то, что Сюй Ян снова уснет, если он отпустит его.
После почти минуты непрерывного щекотания Сюй Ян, задыхаясь от смеха, был вынужден сдаться. Бормоча что-то невнятное, он всё же поднялся с кровати.
Ошеломлённый, он побрёл умываться и, не дожидаясь предупреждения Янь Кэ, со всего размаху стукнулся лицом о дверной косяк.
«......»
«Ты в порядке?»
Янь Кэ испугался, увидев, как Сюй Ян, не проронив ни звука, зажал лицо руками, повалился на пол и замер без движения. Он сразу же бросился к нему, обхватив руками.
Первым делом он опасался, не повредил ли тот глаза, голову или, не дай бог, не изуродовал ли лицо. Но, как оказалось, Сюй Ян не шевелился по куда более простой причине — он снова уснул.
Янь Кэ какое-то время сидел на корточках в полной растерянности, не зная, то ли сердиться, то ли смеяться. В конце концов, ему пришлось с немалым трудом поднять парня, всунуть ему в руку зубную щётку и почистить за него зубы, а затем умыть его влажным полотенцем.
Поскольку за ним так усердно ухаживали, Сюй Ян и вовсе не стал открывать глаза, с комфортом устроившись в его объятиях, словно вернувшись в младенчество, когда всё за тебя делают другие.
Вот только «младенец» этот был уж слишком крупным.
Казалось, Сюй Ян внезапно проникся удовольствием от такой заботы Янь Кэ. Как только выдавалась свободная минута и клонило в сон, он тут же махал рукой, приказывая тому подойти, после чего засыпал, устроившись у него на коленях.
Очевидно, что «подушка» в виде человеческих ног была куда удобнее, чем жёсткий подголовник кресла.
С другими ассистентами, да даже с менеджером, Сюй Ян, хоть и поддерживал близкие отношения, никогда бы не позволил себе ничего подобного. А вот с Янь Кэ, несмотря на то, что их нельзя было назвать близкими, скорее, это были самые прохладные отношения среди всех ассистентов, такие капризы и вольности давались удивительно естественно.
Что касается Янь Кэ, то он, конечно, был слегка озадачен внезапной зависимостью и внезапной же лаской со стороны Сюй Яна, но не стал делать из этого большого события. По натуре он не был человеком бурных эмоций, его реакции всегда оставались сдержанными и ровными. Однако он привык отвечать взаимностью. Если Сюй Ян относился к нему чуть лучше, он, в свою очередь, проявлял чуть больше заботы.
В тот день, глубокой ночью, вернувшись в апартаменты, Янь Кэ привёл в порядок и его самого, и вещи, уложил молодого господина в постель и уже собрался уходить.
«Сколько тебе добираться до дома?»
«Час с половиной».
Сюй Ян надул губы:
«Так далеко? Тебе не лень каждый раз мотаться туда-сюда?»
«...Ничего страшного. Спи».
Сюй Ян не унимался:
«Почему бы тебе не остаться здесь? Так ведь удобнее».
«Мне нужно кое-что сделать дома».
«Что именно?» — Сюй Ян не собирался отступать, продолжая копаться в чужой личной жизни.
«Я...» — Янь Кэ слегка замялся.
«Ладно, ладно, у тебя, оказывается, тоже есть личное пространство, вот удивительно...» — Проворчал Сюй Ян: «Я не могу уснуть, поговори со мной».
«...О чём?»
«У-у...» — Сюй Ян вцепился в подушку. Больше всего он ненавидел, когда Янь Кэ отвечал таким вопросом. Неужели, находясь рядом с ним, он не мог придумать ни одной темы для разговора?
«Ну, например... Какие отношения были у тебя с младшим братом?»
Раз уж речь заходила о брате, Янь Кэ обычно говорил чуть больше, и Сюй Ян мог насладиться звуком его голоса, удовлетворив своё любопытство.
«Хорошие».
Всего одно слово. Сюй Ян не сдавался: «Насколько хорошие?»
Янь Кэ не знал, как это описать, и после паузы ответил: «Он мой единственный брат».
Поэтому, чего бы тот ни попросил, он всегда даст ему это. Даже понимая, что баловать его — не лучшая идея, он всё равно продолжал это делать. Даже вредные привычки Янь Вэня его не раздражали.
«М-м?» — Сюй Ян с удовольствием выглянул одним глазом из-под одеяла, ожидая продолжения.
Янь Вэнь был душой их дуэта — яркий, талантливый, куда более привлекательный внешне. Компания обратила на них внимание в основном благодаря его ослепительному обаянию.
С самого детства он привык отдавать брату всё самое лучшее, даже несмотря на то, что Янь Вэнь никогда не испытывал к нему особой привязанности и считал обузой.
Они начинали с уличных выступлений, продавали самодельные кассеты, участвовали во всевозможных конкурсах, пока наконец не попали в компанию и не приступили к записи собственного альбома. Но одного таланта было недостаточно, они были слишком бедны.
Если Янь Вэню нужно было выплеснуть накопившееся напряжение, он делал это за его счёт, и в этом не было ничего страшного. Даже несмотря на то, что он вовсе не был геем.
Это был его единственный брат, столь яркий, столь достойный всего самого лучшего. Как он мог сломить его гордость? Он был старшим братом, его опорой, и должен был поддерживать его несмотря ни на что.
Но Янь Вэнь, которого он так бережно растил, внезапно умер. Перед смертью он лишь единожды назвал его старшим братом.
Говоря об этом, Янь Кэ постепенно терял нить повествования, мысленно представляя лицо брата — семнадцатилетнего юношу с горделивой осанкой и вечно недовольным выражением, который так любил рассказывать ему о будущем, о своих бесчисленных мечтах.
Кто же знал, что будущего не будет?
В тишине комнаты слышалось лишь ровное дыхание спящего и его собственный, едва различимый голос. Вдруг он ощутил глубочайшую благодарность к Сюй Яну за то, что тот дал ему возможность выговориться. Ведь каждому человеку, каким бы он ни был, иногда необходимо излить душу.
Янь Кэ тихо вздохнул и прошептал:
«Я хочу воплотить мечты, которые ему не удалось осуществить...»
Он обернулся к Сюй Яну, но тот уже давно спал, его дыхание было спокойным и сладким, наверное, ему снилось что-то прекрасное.
Что-то, не имеющее ничего общего с воспоминаниями о нищете, усталости и горечи, которые жили в его сердце.
Янь Кэ ещё немного посидел в тишине, поправил одеяло, затем осторожно поднялся и вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь.