***
- Северус, ты же не серьезно? Мы же с тобой столько пережили! - Альбус уворачивался от кисточки и старался донести до разгневанного зельевара всю гениальность своей идеи. - Это же просто успокаивающий чай, чтобы всем было комфортно общаться, ведь после войны многие так и продолжали на тебя косо смотреть!
- Да лучше бы они и дальше косо смотрели из-за того, что я вас убил! - Снейп макнул кисточку в банку ещё раз и стал дальше перекрывать обзор вредному портрету черной стойкой к магии краской, - найду некроманта и попрошу воскресить вас, чтобы ещё раз прибить!
- Мальчик мой! Это возмутительно! Я сделал все, чтобы вы сейчас были директором этого славного заведения! Чтобы обелить ваше имя! И это ваша благодарность? - попытался воззвать к совести нынешнего директора портрет бывшего. Но Северус его не слушал, а методично закрывал часть полотна: сантиметр за сантиметром. Отходил на пару шагов, прикрывал один глаз и как заправский художник сверял какие-то параметры обратным концом кисточки, затем подходил обратно делал пару штрихов и картинно вздыхал. Когда пошел третий такой круг движений Альбус опять завел свою пластинку:
- Северус, это просто конопляный чай! Я не понимаю, почему такая кара за столь невинную шутку! Вы должны были посидеть как друзья, а не вести скучный педсовет! Тем более середина лета, детей в школе нет! Что могло пойти не так? - всплеснуть руками уже не получалось: незакрашенным оставался один угол, где теперь как утопающий над водой, Альбус держал свою голову.
- Что могло пойти не так? - Северус бросил кисточку в банку и подошёл к своему столу, на котором лежал свежий выпуск «Ежедневного пророка». Он резко раскрыл газету на втором развороте и озвучил заголовок, показывая интересное фото всем портретам и Альбусу в частности:
- Девяностолетняя профессор Помона Спраут, учившая самого! Гарри Поттера, снялась обнаженной для модного глянца!
- А говорят хаффлпаффцы тихие, - голос Найджелуса в полнейшей тишине прозвучал как набат. Кто-то закашлялся, но в основном все потеряли дар речи от представшей картины. Декан самого тихого факультета выглядела... запоминающейся: просто-таки врезаясь в память. Женщина сидела за столиком, застеленным дорогой скатертью работы итальянских волшебниц-кружевниц, а две стеклянные подставки с кексами, украшенными воздушным кремом и вишенками, стояли так удачно, что прикрывали стратегические места. Из одежды на Помоне была жемчужная нитка и такие же серьги.
- Педсовет явно удался, - заметила Евпраксия (директриса, прославившаяся жёстким нравом и в свое время пытавшаяся изгнать Пивза из замка). Но тут же прикрылась веером: сработал защитный рефлекс от сурового взгляда Северуса. Ему это колдофото будет долго сниться в кошмарах, а замечания коллег не добавляли оптимизма.
Другие волшебники в старинных одеяниях четырнадцатого-пятнадцатого веков, имён которых Снейп не знал, а читать было некогда с его-то графиком, сошлись на том, что излишняя инфантильность Дамблдора, граничащая со старческим маразмом, не слишком хорошо сочетается со статусом директора Хогвартса. Тем более, покойного. Тем более, Великого Чародея. Шум и гам постепенно нарастал. Статью, поставленную на подставку перед рамой, зачитал всем желающим Финеас. Северус же вернулся к банке с краской и под дружный согласный гомон закрасил портрет Альбуса.
- На какой срок введены санкции? - спросил Диппет, с сожалением смотря на чёрное пятно, зияющее в вычурной раме вместо его приемника.
Северус проверил, чтобы не осталось ни одной щели, иначе Альбус будет все слышать. И удостоверившись в хорошо проделанной работе, изрёк: «На один год».
Портреты согласно закивали. А Снейп убрал газету, стараясь лишний раз не смотреть на эпатажное фото, и взмахом палочки поменял табличку. Вместо всех регалий Дамблдора на ней теперь была надпись: «С.Снейп, холст, масло. Черный квадрат №1»
- Эм, коллега, а почему номер один? - тихонько спросила директор Моул и чуть не свалилась со своего нарисованного кресла, услышав ответ:
- А это предупреждение, - и после паузы, - другим портретам.
Снейп обвел всех своим фирменным взглядом и сел за написание гневного письма в редакцию «Ежедневного пророка». Следовало высказать свое фирменное «фи», чтобы они не раздували из недоразумения сенсацию. Хотя после вчерашнего педсовета это уже не столь важно.
***
- Коллеги, добрый день, давайте сразу перейдем к делу: у нас три вопроса. Во-первых, на повестке дня седьмой курс наших неразлучников! - Снейп восседал в директорском кресле, остальные учителя заняли удобные кресла-диваны: кто-то с блокнотом и пером (чтобы записать важные моменты), а кто-то и с чашечкой чая. Последний педсовет в уходящем две тысячи двадцать третьем году: ученики, отправленные ещё вчера Хогварт-экспрессом, уже отдыхали, а вот у педсостава осталась парочка нерешённых вопросов. - Во-вторых, последняя проделка опять же этой троицы.
Директор укоризненно посмотрел на декана Гриффиндора: один из нарушителей был его сыном. Августус Лонгботом поступил в Хогвартс вместе со Скорпиусом и младшим сыном Поттера. Северус тогда даже не догадывался, какая его ждёт подстава. Тихий по натуре Невилл умудрился народить активного, верткого и хитрого слизеринца Августуса Фрэнка. Который ещё в поезде успел сдружиться со Скорпиусом и Поттером.
- Северус, ну согласись, это так мило, что Гарри назвал сына в нашу честь! - влез Дамблдор, как будто уловив мысли Снейпа: тот даже мысленно старался не произносить ни одно из имён младшего отпрыска Главного аврора.
- Альбус, я перенесу педсовет в учительскую. Если вы не перестанете! - Северус хмуро зыркнул на портрет и проверил свои блоки, вряд ли, конечно, портрет владеет легилеменцией, но все же.
- Умолкаю! - Альбус обезоруживающе улыбнулся, закинул в рот нарисованную лимонную дольку и поднял руки, сдаваясь.
- Итак. Паук будут сдавать наши звёзды: Августус, Скорпиус и Поттер, - опять вернулся «к баранам» Снейп, но его перебил слащавый голос Дамблдора:
- Северус.
- Что? - раздражение нарастало, профессора потихоньку делали ставки, а молодой декан Гриффиндора радовался, что внимание с его сына переключилось на директора.
- Августус, Скорпиус и Северус, раз уж ты двоих называешь по именам. - Минерва даже позавидовала Альбусу, ему уже не страшен гнев Снейпа: нарисованным мало что страшно.
- Тогда уж Альбус, если вы берете первые имена, директор, - бархатный баритон Снейпа был угрожающим, но улыбающемуся бывшему директору это было как об стенку горох. Снейп сделал два глубоких вдоха-выдоха и продолжил:
- Августус, Скорпиус и Альбус сдали все экзамены за шестой курс и официально переведены на седьмой. Профессор Флитвик, попрошу вас усилить защиту запретной секции. - Рабочая атмосфера была восстановлена, и педсовет пошел своим чередом: Снейп вещал, коллеги записывали, портреты пытались вставить свои пять копеек. Каждый год одно и то же. Но в этот раз совещание пошло не по накатанной, а как-то нервно. Молодые преподаватели жаловались, что еле справляются с шутниками, Филиус с Минервой сразу вспоминали времена Мародеров. От этих воспоминаний Снейпа передёргивало, а Спраут и Трелони добавляли панических высказываний. И когда в очередной раз обсуждение совершенно отстраненной темы (ремонт дальней теплицы) вернулось на троицу «АСА», Снейп не выдержал:
- Так! Хватит, я сейчас принесу умиротворяющий бальзам, и прослежу, чтобы все выпили по пятнадцать капель.
- Север, зачем же бальзам, давай я принесу чай. Он с ромашкой, мелиссой и кое-чем ещё, - проворковала Спраут и упорхнула через камин в свои теплицы. Снейп запоздало кивнул и вызвал домовика, чтобы тот организовал десерты и выпечку к чудодейственному чаю Помоны.
***
Чай и вправду оказался вкусный и успокаивающий. Педсовет пошел своим чередом, больше половины вопросов было решено: даже извечный вопрос распределения бюджета не вызвал ежегодных склок. Снейп пил горячий обжигающий напиток маленькими глотками и заедал его своим любимым зефиром. Он, конечно же, проверил чай на компоненты, но ничего противозаконного или ядовитого не обнаружил. Но учителя заметно повеселели, что вызвало подозрения у директора. Мужчина резко развернулся в сторону портрета Альбуса и успел заметить расширенные зрачки и почему-то приоткрытый рот. Но стоило Снейпу приглядеться повнимательней, как Дамблдор уже сиял своей избитой улыбочкой и сверкал очками половинками.
- Помона, напомни мне, что в составе чая, - осторожно спросил Северус, стараясь не привлекать к себе и сидящей справа от него Спраут лишнего внимания.
- Так я же уже говорила, щас зачитаю рецепт Альбуса, - Помона достала свой потрёпанный блокнот и стала листать странички, а у Северуса на загривке уже от упоминания бывшего директора волосы встали дыбом. - А вот: череда, мелисса, уклоняющийся пион, ромашка, душица, ягоды облепихи и крапива.
Спраут даже для убедительности показала рецепт, не замечая, как у Снейпа расширяются глаза. Дело в том, что двойной шпион сразу увидел зашифрованное послание. Первые буквы растений складывались в очень интересное слово: «ЧМУРДЯК». Северус тут же подскочил, точнее, попытался, но было поздно. Дурман от выпитого чая сделал ноги ватными, а язык заплетающимся, да и какая разница кто что пьет, если всем весело. Да и Снейп сам вдруг захотел ещё этого чудесного напитка. Последняя связная мысль была - поставить записывающий кристалл, чтобы помнить, что творилось за закрытыми дверями круглого кабинета в директорской башне.
***
Северус вдруг собрал в кучу мысли. Он находился в своем кабинете, но слишком веселые коллеги были какими-то неправильными, тренированный мозг сразу выдал единственное слово: «дурман». И тут же отключился. А включилось желание потанцевать с Минервой, а то они все цапаются по старой привычке.
***
- Да я ещё ого-го! - кричала Помона скидывающая с себя мантию, - я не только для личного архива могу! Но ещё и для журнала! Вы главное колдокамеру настройте!
- Я уже! - зачем-то тоже кричал Филиус и ставил на штатив аппаратуру, направляя объектив в сторону интересной композиции, которую вызвавшаяся помогать Минерва назвала «Дама с Вишенками».
***
- Пиши, дорогая Линда, или лучше миссис Гардон? Как к редакторам журналов обращаются? - Трелони стояла на директорском столе и крутила в руках свое жабо. А Спраут в шелковой салатовой вуали на голое тело и в стрингах ярко-розового цвета трясла снимком, чтобы высушить его.
Флитвик же восседал в кресле директора и старался написать письмо так, чтобы Сивилла не сбила ногой пергамент или не пролила чернила на уже написанные строчки.
***
- Все, что было на педсовете - остаётся на педсовете! - шепотом проговорил Северус и отключил кристалл. Три часа безумного шабаша на радость портретам прошли более или менее нормально. А когда преподаватели отправили письмо в «Ведьмополитен», он был под дурманом и не смог предотвратить неминуемое. А остальные порывы (такие как сбегать в Хогсмид за огневиски или сделать совместное фото ню) получилось охладить.
- Альбус, это ведь ваших рук дело! Что-то мне кажется, что нечто подобное было в ваших лимонных сладостях. Походу и в нарисованных тоже. Это же надо додуматься передать рецепт развязывающего языки и эмоции зелья под видом чая!
Снейп ходил из стороны в сторону, рассуждая, чего ему ждать завтра и как утешать Помону. Коллег он уже отправил отсыпаться, предварительно напоив их дитоксом. Сам в один из серьезных просветов в дурманящем мозгу успел принять безоар, и это спасло его от мысли показать стриптиз. А после просмотра кристалла опасения подтвердились - колдофото отправлено, остальные не успели накосячить. Завтра надо перехватить утреннюю почту до того как коллеги спустятся в большой зал. А сейчас спать.
Северус запнулся на ровном месте, зелье «сон без сновидений» пить нельзя, у него ещё дурман в крови. Придется очищать сознание, чтобы не видеть картины прошедшей вакханалии.
***
Утром все завертелось: прилетели газеты, потом прибежала рыдающая Помона, потом все остальные. Пришлось выгонять всех из кабинета, отправлять Спраут к мадам Помфри, а самому приступать к варке стойкой краски. Месть Альбусу должна быть соответствующая.
Перелив готовый раствор в банку, чтобы краска остывала, Северус тут же очистил котел сначала магией, потом прошёлся тряпкой. Если сразу не убрать состав со стенок медного котла, то посудину можно будет выкидывать. А это слишком дорого: тратить инвентарь на каждую проделку Альбуса.
И вот спустя час после варки зелья Северус стоял и смотрел, как улетает сова к миссис Гардон. Все, что можно он сделал: от корректного описания ситуации, до тихих намеков на угрозу. Но должно помочь. А сейчас следовало изъять весь запас дурман-чая. Поэтому директор направился к выходу из своего кабинета, но замер около входной двери: из небольшого круглого зеркала черными глазами, под черными бровями, с четко выраженным носом на него смотрел Блондин!