Жизнь как кино
— Ты — свет глаз моих. Ты — самое прекрасное, что со мной случалось. Все мысли мои лишь о том, какие красивые у тебя глаза и как изящна твоя фигура, а твои волосы, развевающиеся по ветру, заставляют меня окунуться в океан эйфории, сметающий на своем пути все плохое. Лишь взглянув на тебя, я забываю как дышать и… и… Черт, забыл.
— Узумаки, черт тебя дери! Мы уже десятый раз переснимаем эту сцену, а ты все никак не можешь запомнить пару элементарных фраз. Да сколько можно уже?! — сокрушалась светловолосая женщина лет тридцати, сидящая на высоком стуле, на спинке которого крупными буквами виднелась надпись «режиссер».
Юноша, к которому и обращалась госпожа режиссер, лишь тяжело вздохнул и со страдальческим видом простонал:
— Бабуля Цунаде, ну не могу я выговорить эту ванильную хрень. Черт возьми, да пусть тот, кто написал эту чушь, сам ее говорит, а меня в это дело не впутывайте.
— Наруто, ты главный герой этого фильма, но это не значит, что ты можешь чудить все, что тебе вздумается, поэтому делай так, как написано в сценарии и не устраивай здесь цирк, — не выдержала девушка, которой и предназначалось сказанное ранее недопризнание в любви.
— Но, Сакура-чан, я не могу так говорить. Это же совсем не подходит моему персонажу. К тому же это признание в любви выглядит как какая-то жалкая пародия на романтику или сопливый фанфик двенадцатилетней девочки о Джастине Бибере. Да какой нормальный человек в здравом уме будет говорить о своих чувствах подобным образом?
Девушка, с необычными розовыми волосами, лишь раздраженно закатила глаза. Вся эта ситуация ее дико раздражала. Да, она согласна, что текст немного кривоват, но неужели так трудно переступить через себя и выговорить это чертово признание? Наруто всегда отличался своей непредсказуемостью, поэтому вся съемочная группа уже привыкла к его выходкам, но сегодня он умудрился уже порядком всех достать своим ворчанием и недовольством. Но все терпели. Как не крути, а актер он хороший, поэтому ему все прощали. Чаще всего. Однако, Цунаде сегодня явно была не в самом лучшем расположении духа, поэтому ей быстро все это надоело.
— Так, все, меня это уже все заколебало. Знаешь, как сделать лучше — делай. Давай, как ты любишь. Удиви нас, Мистер ЯВсеЗнаюИМогу, а мы посмотрим, — объявила она.
Юноша хмыкнул и на минуту задумался.
— Удивить, говорите, — протянул он после недолгого молчания. — Ну, это я могу.
Парень широко улыбнулся и развернулся на сто восемьдесят градусов, дабы в следующий момент побежать под удивленными взглядами присутствующих в сторону гримерок. Через двадцать минут он вернулся и не с пустыми руками. На еще большее удивление съемочной группы, он притащил с собой гитару и какую-то тетрадь.
— Что ты задумал? — оторопело спросила Сакура.
— Не боись, Сакура-чан, сейчас все будет. Я знаю беспроигрышный вариант, как заставить растаять любую девушку, — с улыбкой во все тридцать два зуба, ответил Наруто.
Он сел на стул, любезно предоставленный кем-то из команды, и стал настраивать музыкальный инструмент. Через несколько минут он закончил свои нехитрые манипуляции, после чего открыл ту самую тетрадь и заиграл. Мелодия была ритмичной и красивой — парень явно не впервые держал гитару в руках, однако затем к еще большему потрясению режиссера, да и других присутствующих, он запел:
Я полюбил твои зеленые глаза,
И волосы твои нежнее шелка.
Пьянящий аромат и вкус твой на губах.
И навсегда запомню я твой светлый образ.
И нежность кожи будоражит кровь.
Застыло время для меня навеки.
Пойду на край Земли я только за тобой.
Тебя лишь вижу, закрывая веки.
Все были в шоке и на то было сразу несколько причин. Во-первых, никто и представить не мог, что Наруто может так потрясающе петь. Немного хриплый голос завораживал и будто обволакивал тебя, заставляя окунуться в легкую полудрему, а в голове то и дело вырисовывались странные светлые образы, от которых непроизвольно появлялась улыбка на лице.
Во-вторых, автором песни явно был Хидан, больше некому — он был единственным, кто мог сочинить песню на ровном месте, однако это был не его стиль, так сказать. Но как только Наруто начал петь припев, все сомнения об авторстве этого произведения напрочь отпали.
Бля, ну нахуя мне эта хуетень?
Блять, зачем же ты ко мне явилась?
И нахера мне снишься ночь и день?
Зачем на голову мою свалилась?
Лишь сейчас он понял, что именно только что спел. Парень с шумом сглотнул образовавшийся в горле ком и медленно повернул голову в сторону своей коллеги.
Глаза девушки были скрыты за челкой, а на губах застыла подозрительно добродушная улыбка. Однако блондин отчетливо видел темную ауру, окутывающую Сакуру, поэтому, когда розоволосая резко подняла голову и заорала: «Узумаки, мать твою!», он уже несся по коридорам телестудии с воплями: «Хидан, убью сволочь! Тоже мне, сочинитель хренов», но хренов сочинитель в данный момент преспокойно занимался разработкой нового хита, поэтому сделал вид, что ничего не слышал.
Наруто же решил попытать удачу вновь и поэтому начал поиски Киллера Би — еще одного местного поэта, но уже по части рэпа.
Надо сказать, что контингент в их съемочной группе был разнообразный, однако многих объединяло то, что они увлекались тем, или иным видом искусства. Кто-то любил живопись, кому-то нравилась литература, но больше всех на этом поприще отличились четверо: Хидан, Би, Дейдара и Сасори. С первыми понятно, а вот остальные были теми еще искусствоведами.
Дейдара был ответственным за спецэффекты, в частности за те, что связаны со взрывами. Это и было его искусство — взрыв. В его кармане всегда заваляется пара десятков петард, а дом напоминает скорее склад пиротехники, нежели жилище.
Сасори отвечал за декорации и, как не странно, его фетиш тоже появился из-за работы. Однажды, когда он только начинал свою карьеру, он должен был придумать декорации для фильма о мастере-кукловоде. Тогда Акасуна перелопатил кучу информации и настолько проникся работой, что буквально стал одержимым куклами и пытался впихнуть их чуть ли не во все сцены. Но чаще всего ему никто не мешал, так как он был мастером своего дела и всегда знал, какая кукла подойдет для соответствующего антуража.
Так или иначе, но между этими двумя велась негласная война, в которой каждый пытался доказать, что его искусство лучше. Дейдара всегда говорил, что искусство — это взрыв, ведь он длиться всего мгновенье, но в этот самый миг раскрывается истинная его красота. Искусство, по его мнению, мимолетно. Сасори же доказывал, что искусство должно длиться вечность, а не жалкие пару секунд. Эти противоречия доходили иногда до того, что парни едва ли не нападали друг на друга с кулаками.
Би и Хидан были преданы своему искусству не меньше тех двоих, но в подобных стычках не участвовали. Хидан не хотел иметь дело с идиотами, поэтому, громко кроя матом все, что движется и не движется вокруг него в радиусе десяти метров, он удалялся в свою гримерку, где сочинял очередной хит о тщетности бытия, и как он, бля, мечтает сьебаться с этой планеты к ему лишь известному богу Джашину, которого пепельноволосый учтиво называет своим покровителем и музой.
Би же, наверняка с радостью бы принял участье в подобном споре, однако он о них чаще всего попросту не знал. Все потому, что Дейдара и Сасори вообще старались с ним поменьше пересекаться, так как уже имели горький опыт общения с рэпером. Тогда они вновь начали спор на ровном месте, а Би, который в этот момент возвращался со съемочной площадки в гримерку, стал невольным свидетелем происходящего. Тогда парни позвали его, чтобы мужчина, так сказать, свежим взглядом посмотрел на их ситуацию и определил, кто прав. Однако, тот стал заливать, что нету круче искусства, чем рэп, и все это сопровождалось такими речевыми оборотами, от которых уши вянули не хуже, чем от матов Хидана. Тогда они впервые достигли согласия и единогласно решили не при каких обстоятельствах не спорить в присутствии горе-рэпера.
Би Наруто не нашел, зато нашел Джираю. Мужчина преспокойно сидел в кафе на первом этаже и что-то строчил в записной книжке, однако содержание написанного не было для блондина большой тайной. Очередной порно-роман. Еще один знаток искусства в этих краях. Наруто никогда не понимал, как такое вообще читать можно, но все-таки находились те, кому книжки авторства Эро-санина, как его в шутку называет Узумаки, приходилишь по душе. Как бы парень не хотел связываться с ним, но в данный момент он мог бы оказаться весьма полезным для юноши.
— Эй, старик-извращенец! — окликнул его блондин.
— Наруто, идиот, не ори на все кафе, — упрекнул его мужчина. Он уже привык к подобным выходкам со стороны молодого актера, но все равно это дико раздражало. — Чего тебе?
— Слушай, старик, ты же в женщинах разбираешься?
— Ну, да, — удивленно ответил Джирая.
— Супер. Можешь посоветовать, как признаться девушке в любви так, чтобы она точно согласилась, но при этом чтобы все было натурально и без излишних соплей?
— А зачем тебе? Не уж то решил наконец девушку закадрить? — с неподдельным интересом поинтересовался старик.
— Да нет, ты что, — отмахнулся парень. — Это для фильма.
— А-а-а, ну тогда понятно, — с какой-то досадой в голосе протянул Джирая. — Чтобы все было натурально, и без лишних соплей? Ну, тут все от девушки зависит, ведь к каждой есть свой индивидуальный подход. В этом вопросе нет универсальной формулы для решения, потому как подобного рода проблемы должны решаться по собственному опыту…
— Вот ты сейчас нихера не объяснил. Ты можешь сказать мне, что конкретно делать? — перебил его Наруто.
От такой наглости мужчину перекосило, но он взял себя в руки и более-менее спокойно ответил:
— Просто говори то, что написано в сценарии и не морочь никому голову.
После чего он встал из-за стола и направился в сторону выхода, оставив деньги за кофе.
Наруто вздохнул и плюхнулся головой на стол, больно ударившись об его поверхность.
И чего он вообще об этом думает? Раньше у него не возникало никаких претензий к сценарию, а тут прям каждая строчка выводит его из себя. Сам не зная почему, но он был уверен, что никогда бы такого не сказал, что если он и будет признаваться в любви, то все будет иначе, но как именно иначе, он не знал. Ему ничего не осталось делать, кроме как послушаться Джираю и не морочить никому голову, в том числе и себе, поэтому через минуту он уже поднимался на пятый этаж, где и располагалась съемочная площадка.
На месте он застал во всю командующую процессом съемки другой сцены Цунаде, других актеров, и тихо бесящуюся в стороне Сакуру. Подойти к девушке он побоялся, так как, столкнувшись с ней взглядом, в глубине прекрасных нефритов он отчетливо прочитал: «Если подойдешь, то я убью тебя», поэтому он просто стал наблюдать с другой стороны.
Через некоторое время прозвучало громкое: «Стоп, снято» от Цунаде и Саске, Карин, Суйгецу и Джуго, которые принимали участие в снимаемой сцене, уставшие, но довольные, шли к своим гримеркам. Когда они вышли, Наруто несмело направился в сторону Сенджу, чтобы извиниться, но та, увидев парня, лишь строго взглянула на него и сказала:
— На сегодня все. Завтра продолжим.
Узумаки вздохнул, но перечить не стал. Он подошел к Сакуре и, как-то неловко улыбнувшись, спросил:
— Ты идешь домой? Могу я тебя проводить?
Девушка поначалу злобно на него зыркнула, но потом смягчилась и согласно закивала головой. Они вместе пошли к гримеркам, так как те находились совсем рядом друг с другом. Молчание было немного неловким, однако никто не решался первым прервать его. Наруто все никак не мог понять, что на него нашло и почему он так взвелся, а Сакура видела, что он пребывает в глубокой задумчивости и не хотела мешать, однако когда из-за этого он чуть не врезался в дверь, все же спросила:
— Наруто, все в порядке?
— А? Что? Да, конечно, не волнуйся, — парень обворожительно улыбнулся, однако Сакура смогла разглядеть фальшь в его словах. Как ни как, а они уже долго работают друг с другом, поэтому она легко может определить, когда он играет, а когда говорит правду.
— Наруто, что сегодня было?
— Ты о чем?
— Я о том, что было во время съемок. Ты, конечно, любишь подействовать всем на нервы, но потратить десять дублей на то, чтобы сказать одно предложение, да еще уйти, ничего не добившись, это уже слишком.
— Я не знаю, Сакура-чан, — парень немного вздохнул и неловко почесал затылок. — Просто… Просто мне это показалось таким неестественным, таким неправдоподобным, что аж противно стало. Я уверен, что так в любви не признаются.
— А ты сам когда-нибудь признавался в любви? — поинтересовалась розоволосая.
— Ум., нет, никогда, но я уверен, что так не признаются в любви!
— Тогда влюбись в какую-нибудь девушку, признайся ей в чувствах, а потом повторишь все во время съемок. Тогда и узнаем, как это нужно делать.
Девушка сказала это так легко и непринужденно, что стало очевидным, что это шутка, но когда она заметила, что Наруто стоит на месте и не шевелиться, то поняла, что он воспринял все всерьез.
— Наруто, ты и…
— Ты права, Сакура-чан, — перебил ее блондин.
— В смысле?
Парень поднял на нее полный решимости взгляд и вполне серьезным тоном заговорил:
— Я должен признаться ей в чувствах, чтобы самому понять, как это нужно сделать правильно.
Его решительный тон немного удивил девушку, а в голове так и крутилась мысль: «Неужели Наруто влюбился?», однако озвучить ее она так и не успела, так как он вновь заговорил:
— Знаешь, мы ведь с тобой знакомы много лет, не так ли? Кажется, еще со времен школьной скамьи. С нами еще вечно был Саске, точнее это мы были с ним, ведь этот Учиха всегда был едва ли не центром Земли, а мы так — ошиваемся с ним рядом. Ты всегда смотрела на него таким взглядом, будто готова сию же минуту преклониться перед ним, как перед божеством. Это все так меня раздражало, но сначала я даже не знал почему. Лишь более-менее повзрослев, я понял, почему меня так злили эти твои взгляды в его сторону, — парень на мгновение замолчал и прикрыл глаза, а когда открыл их, то без капли сомнений заявил: — Я влюбился в тебя, Сакура.
Девушка забыла как дышать. С каждым его словом сердцебиение Сакуры все учащалось, а лицо цветом стало похоже на ее волосы.
Он не врал, не играл и не притворялся. В его словах было ни капли лжи, а значит он действительно любит ее. Она и раньше замечала, что Наруто относится к ней не как ко всем остальным девушкам, что он все время становился каким-то раздражительным, стоило ей заговорить с Учихой. Как она не догадалась? Почему не поняла, что все эти его улыбки, обращенные в ее адрес, были не такими уж простыми? Все просто: она не воспринимала его всерьез. Он всегда был таким шумным и несерьезным, что ей казалось, будто он просто не способен на что-то настолько ответственное, как отношения, но видимо, она ошиблась, причем конкретно.
— Сакура-чан, я не умею говорить красивые слова, — продолжал свое признание Наруто. — Ты всегда была такой особенной для меня, всегда поддерживала, когда я был на краю. Когда я говорил, что мечтаю стать актером, все смеялись надо мной, да и ты поначалу не воспринимала мои слова как должное, но со временем ты стала помогать мне на этом нелегком пути и сама стала актрисой, чтобы быть рядом. Признаюсь, с самого начала мне понравилась твоя необычная внешность: эти розовые волосы, зеленые глаза, этот красивый лоб, который ты почему-то невзлюбила, однако позже я понял, что ты и внутри прекрасна. Ты добрая, отзывчивая, иногда строгая и грубая, но никогда не злишься без повода, ну, почти никогда. Ты никогда не сворачиваешь с выбранного пути и всегда добиваешься своей цели. Я полюбил тебя такой, какая ты есть, со всеми недостатками и достоинствами, поэтому каким бы ни был твой ответ, знай, что я всегда буду рядом и буду оберегать тебя всеми силами.
Девушка потеряла дар речи. Ей и раньше признавались в любви, но все эти признания были схожи с тем, что написан в их сценарии: пустая сопливая болтовня, но в словах парня чувствовалась искренность. Ей никто никогда не говорил таких слов, особенно касательно ее лба, который был причиной детских комплексов Сакуры, а уж насчет характера и говорить не стоит, ведь мало кто знает ее настоящую. Такую, какой ее знает Наруто, поэтому она всегда сомневалась, что сможет найти кого-то, кто влюбиться в нее с ее то нравом. Однако, все-таки нашелся один человек…
— Наруто… — тихо прошептала она.
Их лица были на опасной близости друг с другом, и это расстояние стало медленно сокращаться, но как только до таких желанных губ оставались считанные миллиметры, послышался довольный голос Цунаде:
— Снято.
Парень и девушка отряпнули друг от друга и покраснели не хуже помидоров, которые так любит Саске.
— Вы… это… чего это вдруг? — заикаясь от смущения, пролепетала Сакура.
— Как что? Вы же репетировали? Вот я и говорю, что сцена вышла отличной. Еще разок прорепетируйте и завтра во время съемок повторите.
— А, да, конечно, — все еще немного неловко ответила девушка.
— Вот и отлично. Молодец, Узумаки, — женщина одобряюще улыбнулась ему. — Можешь же, когда захочешь.
— Д-да, могу, — буркнул парень.
— Так, ну все. Я пошла домой, а вы чтобы завтра повторили все слово в слово, понятно? — строго проговорила блондинка.
Наруто и Сакура неуверенно закивали головами, после чего Цунаде удовлетворенно хмыкнула и пошла в сторону выхода.
Когда Сенджу скрылась из виду, между ними возникло неловкое молчание. Парень корил себя за то, что поступил так опрометчиво, да еще и перед режиссером. Ему казалось, что Сакура сейчас либо треснет его по голове, либо посмеется над ним и уйдет. Впрочем, она действительно собралась уходить и уже сделала шаг в сторону гримерки.
— Ты уходишь? — как-то разочаровано не то спросил, не то утвердил Наруто.
— Ну, да, — ответила девушка. — Рабочий день уже закончился, а значит пора домой. Ты тоже не задерживайся, потому что мы поедем ко мне домой.
— К тебе домой? Зачем? — Наруто сильно удивился. Она говорила так, будто ничего не произошло.
— Ну ты как маленький, честное слово, — Сакура наиграно-раздраженно закатила глаза. — Ты же слышал Цунаде-саму. Мы должны все еще раз отрепетировать.
— А, да, конечно, — закивал Узумаки.
Она подумала, что он играет. Впрочем, возможно так оно и лучше, однако кошки на сердце все же начали противно царапать.
— К тому же,… — вдруг снова заговорила Сакура, приблизившись к его уху. -… я думаю, что нам стоит порепетировать не только над сценой признания, но и над поцелуями. А может и не только над ними.
Девушка игриво подмигнула ему и с загадочной улыбкой скрылась за дверью гримерки, а Наруто так и остался на месте, как вкопанный, все еще не осознавая того, что только что произошло. Но когда до него дошло, то на его лице засияла широченная улыбка и он поспешил за своими вещами, ведь когда появился такой шанс, не стоит упускать его из-за банального опоздания.
На следующий день они все-таки отсняли сцену признания и она получилась даже лучше, чем вчера во время их «репетиции», однако для всех так и осталось загадкой, почему Сакура так мило смущается, когда смотрит на Наруто, и почему сам Наруто еще более жизнерадостен, чем обычно. Для всех, кроме кареглазой блондинки, которая с победной улыбкой сразу после съемок пошла праздновать в бар воссоединение двух любящих сердец.