[tokyo ghoul]: idiots

Каррен слишком много суетится, из-за чего Канеки тоже готов лопнуть от негодования. В этой женщине так много энергии, что его могло бы хватить каждому в этом самолете. По крайне мере все спокойны, кроме нее...

Канеки вытянул шею, чтобы рассмотреть ситуацию: Джузо все еще спал, засунув в уши наушники; Ута начал собираться, когда объявили, что они подлетают.

Парень устало вздохнул и сильно потер глаза. Перелеты сильно выматывали его, хоть он почти ничего не делал, но чувствовал, что его силой тянет обратно в Нью-Йорк. Да даже если не в Нью-Йорк, но только не в Японию. Он так и чувствовал, как Токио не хочет принимать его в свои владения. И хоть ему это только казалось, Кен не хотел воспринимать это как должное чувство. Не хотел.

Нагачика, естественно первым узнал, что он летит домой. Язык с трудом повторил это слово, которое он вывел в голове.

Д.О.М.

Дом? Смешно звучит. Раньше, когда мир казался ему открытой книгой, он был уверен, что его дом - это небольшая квартирка, где он с Хиде отбывал всю свою лучшую жизнь. Где моменты были наполнены радостью и болью, где он был сам собой, где он был хоть кем-то.

А сейчас? А что сейчас? Чем ты не доволен, Канеки Кен? Судьба подарила тебе самый лучший подарок в жизни, она вдохнула в твою мерзкую жизнь будущее. Будущее пропитанное гнилым враньем и золотой славой. Что тебе еще надо? У тебя есть все, от денег до известных друзей, которым ты даже не нужен.

- Канеки! – в ухо кричит Каррен. Парень подскакивает на месте и резко распахивает глаза. Он сонным взглядом осматривается и видит Каррен, что в упор смотрит на него. Быстро поправив кожаную куртку, он садится прямо.

- Что случилось? Почему ты кричишь? Мы падаем? – хрипло говорит он, потирая глаза, казалось, что их засыпало песком.

- Пошли, говорю, все вышли, одни мы тут, – цокает женщина, потащив его за локоть.

Они выходят из самолета, и уже при выходе их встречает толпа фанатов. Все кричат и махают своими телефонами. Вспышки камер ослепляют глаза, Кену приходится одеть очки. Ута умчался вперед, дальше всех, а за ним Джузо. Он и Каррен тащились сзади всех. Охранники окружили их плотным кольцом, не давая ни кому дотронуться до них. Фанаты безумно кричат их имена и что-то еще, что Кен просто напросто не разбирает из-за такого шума. На секунду он даже завидует Джузо, у которого все еще наушники.

Чувствуя у себя за спиной сильный магнит, который тянет его обратно, назад. Да хоть куда, но не в это место, от упоминания которого появляется огромное желание вырвать язык с глоткой. В место, где его старые демоны, кажется, с новой силой готовы атаковать его.

Мерзко. До ужаса блядское чувство.

Этот город. Эта атмосфера. Это все до чертиков окутывало сознание. Токио было тем местом, которое Кен мог ненавидеть именно сейчас. Оно заволакивало, затягивало в свои тугие сети.

Канеки, казалось бы, забыл эти чувства, которые дарили ему несомненное дерьмовое чувство. Прошлое, скрытое под вязкой и грязной маской так и всплывало ему во снах.

Он не хотел думать о том, что Токио и Нью-Йорк похожи. Нет.

Вспоминая того двадцатилетнего мальчишку, который боготворил район Синдзюку и вечно модную Гинзу. Тогда все казалось сном, прекрасным сном в который хотелось верить и жить им. Но сейчас он не верит всему, что видит. Розовые очки сломаны. Это реальность дружок и она сожрет тебя с потрохами.

Смотря на стеклянные высотки Токио, Кен грустно улыбнулся. Ведь когда-то Токио был его городом, его мечтой, его жизнью. Единственное, что сейчас связывает его и Токио это только лучший друг и воспоминания, которые режут сердце.

***

К.Ч: H&K прилетели в Токио!!

П.Т: Как они могут выглядеть так восхитительно?

К.С: Короли вернулись!!

П.Т: Они так измучены, это видно, мальчики провели столько концертов, и Бог видит, что еще чуть-чуть и нервный срыв им обеспечен.

А.М: Эххх, я даже не знаю, где они жить будут. Некоторые фансайты уже стали их преследовать, я боюсь за них :с

Г.Г: Чертовы неадекватные фанаты, как мне хочется их угомонить. Все же помнят что было в Канаде?

К.С: Нет, а что было???

Г.Г: В аэропорту фанатки захватили их машину и чуть не повалили. Менеджерам пришлось вызывать службы спасения. И самое главное, мальчики сидели там, в окружении больных фанатов почти полчаса, пока ждали спасения. Но концерт все-таки состоялся.

А.М: Как я тогда злилась! Была готова лететь в Чикаго! Бестолочи!

К.С: Боже мой, надеюсь, с ними ничего не серьезного не случилось?

Г.Г: Нет, но стали в твиттере стали выводить тег #StopConcertInChicago. Фанатов бомбило очень долго.

К.С: Я буду надеяться, что тут ничего такого не случится D:

***

Дом Хиде находился не в центре города, как ожидал Канеки. После того, как он уехал, Нагачика успел два раза переехать, но на этот раз этот дом их собственный.

Это был дом средних размеров, не сложный, а простой такой, каким представлял себе он. Большая веранда, обставленная цветами, которые пестрили даже под окнами. Открыв калитку, за деревом он увидел небольшую площадку и не простую, а детскую. С настоящей горкой и качелями, рядом располагалась песочница с весами. Они были такими низкими и маленькими, что Канеки сразу же понял что к чему.

Когда Кен постучался, ему открыла дверь Йорико. Ее руки были в земле, а на лице играла радостная улыбка:

- Канеки здесь! – в радостях кричит она. На ее крик, выбегает взлохмаченный Хиде.

- Не могу поверить, - тихо выдает рыжеволосый, пока Канеки смотрит на него с глупой улыбкой. – Это ты!

В следующую секунду он ощущает давно позабытое тепло крепких рук. Хиде обнимает так, будто сейчас Канеки убежит от него. Далеко убежит. От Хиде пахнет домом. Таким родным, приятным и уютным, будто старый мягкий плед. Кен сильнее прижимается к нему, чувствуя, как щиплет глаза.

Сейчас, когда Нагачика стоит рядом с ним и его образ не такой отдаленный, а настоящий, к которому можно прикоснуться, Канеки чувствует себя по-настоящему счастливым.

- Ты чертовски изменился! – Хиде проводит его в огромную гостиную.

В комнате пахнет влажной землей (Йорико пересаживала цветы). Солнце лениво пробиралось через тонкие персиковые занавески. На длинном столике лениво затухали лавандовые свечи.

Кен садится на большой диван, чувствуя, как он продавливается под его весом.

- Надеюсь, в хорошую сторону? – улыбается он.

- Пф, конечно! Ты только посмотри на эти мышцы, - Хиде сжимает его бицепс. – Какие мускулы!

- Ты мне льстишь, я перестал упражняться еще месяц назад.

- Но это не мешает тебе сломать этот стол пополам, - кивает рыжеволосый на рядом стоящий стол и смеется.

- Хиде, черт возьми, - вторит ему Кен.

- Ты не вернул свой цвет волос?

- И не думал. Не хочу, чтобы напоминали мне о них, - в его голосе чувствуется тоска, но потом он уже более радостно говорит: - Когда родит Йорико-сан?

- О! - радостно восклицает Хиде. - В середине октября! Я стану папой, представляешь Кен!

Он такой радостный, такой настоящий. Он живет и у него есть цель, к которой он стремится. Его семья, его будущее и его жизнь. Нагачика сейчас настоящий без поддельных эмоций и чувств, рассказывает, что у него скоро родится дочь. В его глаза блестит жизнь, он уверен в себе и своем будущем.

Канеки ощущал это прекрасное, увеличивающееся в геометрической прогрессии чувство, что разливалось приятным теплом в груди от вида его лучшего друга. Скованность, когда он прилетел сюда, казалось, просто растворилась. Канеки больше не ощущает себя чужым, казалось бы, но не временное ли это чувство?

Здесь в доме Нагачики, как в куполе, он защищается от внешнего мира. А что будет, когда выйдет? Он не хотел думать об этом. На данный момент есть только он, Хиде и прекрасная Йорико.

- Я принесла чай, - Йорико шла, держа в руках поднос с чаем и шоколадным печеньем. - Сейчас попейте чай, а потом отведаете мою лазанью.

Йорико, не без помощи мужа села на коленки и продолжила пересаживать цветы.

- Так странно видеть тебя с таким животом, - немного усмехается Кен, когда отпивает чай с бергамотом.

- А мне так, как странно! - подытожил Хиде. - Я вообще не думал, что женюсь, и у меня будут дети, но как видишь, Бог наградил меня невыносимой беременной женой.

На этих словах Йорико пихает его рукой, а мужчина смеется.

- Вы ребята такие счастливые, никогда не ожидал бы, что вы будете вместе, - говорит Кен.

Хиде недолго переглядывается с женой.

- А ты Канеки? Нашел уже свою половинку? - улыбается Йорико.

Кен сразу задумался. У него даже времени не было на то, чтобы встречаться с кем-то. Интрижки с моделями не в счет, это и отношения трудно назвать. Цукияма валил на них работу, а Кен и сам не был против, лишь бы забыться. Единственные отношения, которые протянулись у него больше полугода это отношения с Ризе.

Она тоже модель. И Канеки тогда еще понял, что тянет его только на моделей и обязательно с длинными волосами. Ризе подходила по всем параметрам. Она была простой моделью, прославившейся в Инстаграме. Благодаря самому Кену она обрела огромную популярность наравне с ним. И тогда и начались скачки в их совместной жизни. Оба занятые: у него концерты, репетиции и к тому же он сам композитор, а у нее съемки, мероприятия на которых она обязательно присутствовала.

Это было долго. Они долго пытались быть вместе, и дело шло к свадьбе, но контракт Ризе, в котором четко было указано: никаких отношений, перевернул все.

А Канеки был даже благодарен судьбе за такое. Сейчас бы они уже были бы вместе, как два года. Но у него своя жизнь, а у нее своя.

- Нет времени, - пожимает он плечами. - Я всегда занятой, а сейчас, когда нам дали небольшой отпуск, я думаю отдыхать.

Повисло неловкое молчание. Йорико опустила голову, а Хиде что-то думал.

- Как прошла ваша свадьба? - тут же задает вопрос беловолосый.

Они просидели до вечера, говоря обо всем на свете. Йорико подала лазанью к обеду и, кстати говоря, она была восхитительной. Время было полседьмого, когда они вышли из дома Нагачики и пошла в Антейку. Йорико отказалась, так как ей нельзя было напрягаться, а за сегодня она немало дел сделала.

Канеки не терпелось увидеть кафе, его распирало от желания и простого детского любопытства. Поэтому всю дорогу он улыбался как идиот.

- Это что такое? - недовольным голосом спросил Кен.

Они стояли на том же месте, что и несколько лет назад, где был Антейку. Но есть одна проблема: вместо Антейку было какое-то другое кафе. Название, которого Канеки не мог проговорить.

- Это re, - осведомил Хиде.

- Чего? - потянул его друг. - Какое ре? Или Рё? Где Антейку?

Мужчина нахмурился, ведь не это он ожидал увидеть. Вместо его любимого места здесь построили что-то новое и не его. Просто не его.

- Он сгорел три года назад, - начал Хиде, вглядываясь в окна кафе. - Здесь был один пепел и дым. Ничего не осталось.

- Но кто тогда построил его?

Re отличалось от Антейку полностью: размером, формой, атмосферой и даже запахом. Это было совершенно чужое для него место.

- Неизвестный человек купил это место и дал жизнь кафе. Самое странное, что Йошимура сразу же продал этому человеку. Поэтому мне кажется, что это его родственник.

Под болтовню Нагачики они заходят в кафе. Звенит колокольчик и на мгновение, Канеки погружается в воспоминания. Старый и родной к сердцу Антейку. Посетители, что быстро покупали кофе с собой и спешили на работу, а кто-то на учебу. Прямо как он. Он зашел за одной особой, что отчитывала рыжеволосого парня. Нишики вновь закатил глаза от пустой болтовни Тоуки и помахал руку Кену, увидев второго. Всегда покупал кофе для себя и Тоуки, чтобы под приятный разговор с ней дойти до Камий, где проходили их занятия.

Воспоминания больно резали по сердцу, но он отгоняет их, радостно приветствуя ребят. Кома сразу же захватывает его в крепкие объятия. Кая удивляет Кена своей короткой стрижкой, но все равно притягивает к себе для теплых объятий. С Нишики он обменивается рукопожатиями, но потом все-таки притягивает к себе и бьет по спине. Он так скучал по ним.

- Посмотрите, кто вернулся! - смеется Кома.

- Мы скучали, - улыбается Ирими.

- Звезда экрана, - ухмыляется Нишио.

Седоволосый хмурится и ищет еще один взгляд. Они зашли в комнату персонала, потому что его уже обнаружили и какие-то девочки радостно защебетали, достав свои смартфоны.

- А где Йошимура-сан?

Он не увидел его в кафе, не обнаружил тут. Может на улице или на втором этаже? От него не укрывается, какими сразу же стали ребята. Кома и Нишики опустили головы, а Нагачика как-то тяжело вздохнул. Лишь Кая, смотря на него печальным взглядом, проговорила:

- Он умер, Канеки.

Он почувствовал, какой мгновенно вязкой стала слюна. Ком в горле стал таким тяжелым и болезненным, что ему приходится начать тереть горло. Глаза забегали из угла в угол. Казалось, что сердце прямо сейчас выскочит из груди.

Быть не может. Он не мог. Вот так вот. Просто взять и....

Нет. Нет! Блять, нет! НЕТ!

- И как давно? - он не понял, то ли прошептал, то ли наоборот выкрикнул это, но ему было так плохо.

- Два года.

Он не плакал, но он ощущал черную пустоту внутри себя. Будто чего-то лишили в жизни, и это было частью его счастливой короткой жизни. Так он чувствовал себя, когда Тоука уехала. Когда забрала часть его сердца с собой, в Австралию.

- Канеки, - он ощущает крепкую руку Нагачики у себя на плече.

Это было бы бредом, но ему хочется верить, что его рука магически дает ему силы. Всегда и постоянно. Его маленький источник счастья и энергии. Того чего он лишается каждый день. То, что он хотел бы иметь и ощущать постоянно. Но этого нет.

Они вдвоем сидели на веранде, что находилась на втором этаже кафе. Остальные пообещали присоединиться позже, когда закроют кафе пораньше, чтобы провести больше времени вмести. Из чашки дымился кофе, но пить его совершенно не хотелось. Губы выглядели такими бледными, словно у мертвого человека. Кен смотрел. Как солнце медленно и прекрасно уходит за горизонт, окрашивая перистые облака в восхитительно-рыжие цвета. Он бы так хотел насладиться всем этим. Всей этой атмосферой, но вместо этого думает, что если бы он не умер?

- Прекрати это, - просит Хиде. - Ты ведь ничего не мог сделать.

- Я даже не увидел его, - бормочет он, грея руки о чашку. - Его нет, Хиде.

Серые, словно пасмурное небо глаза смотрят в глаза цвета солнца. Такие яркие и прекрасные, дарящие свет и надежду. Хиде ничего не говорит.

- Мы всегда теряем людей, - шепчет Нагачика, но Кен слышит его. - Близких, знакомых и любимых. Мы ничего не можем с этим сделать. Я знаю тебя больно и ужасно противно от самого себя. Так происходит со всеми. Все мы ощущаем это чувство. Мы всегда теряем. Канеки, но у нас есть жизнь.

Кен, наконец, переводит взгляд на друга и видит, как на его губах образуется улыбка.

- Ты забываешь, что имеешь в этой жизни. У тебя столько любящих фанатов, которые готовы порвать за тебя. Я так скучал по тебе все это время. Сколько всего прекрасного ты пережил в этой жизни. Вспомни, сколько эмоций было за всю твою жизнь, и перестань вести себя, как баба. Мы теряем и находим. Это круговорот событий.

Мысли запутались в клубок и ничего он поделать с этим не мог. Он потерял Тоуку, но приобрел нечто большее, если так можно сказать. Он любит своих фанатов, они дают ему силы и вдохновение на жизнь. Они дают ему жизнь.

Слезы сами потекли. Он не хотел этого, и его сердце не хотело этого. Но он точно хотел оказаться в объятиях Нагачики.

- Хиде, - прошептал он, сквозь рыдания, сильнее обнимая его.

Это был его первый день в Токио за пять лет.