Глава 15
По ту сторону двери стояла, по привычке переминаясь с ноги на ногу, Ли Су Ныль и, цепляясь ноготками за подол нежно-розовой юбки, смотрела на ошарашенного Чанёля. Она выглядела намного наряднее, чем сегодня днем; ноги были обуты в босоножки цвета ее кожи, расклещенная юбка еле скрывала миниатюрные ножки, а синяя футболка идеально сидела по талии. Казалось, она провела перед шкафом несколько длинных и мучительных часов, пока выбирала, что надеть на эту важную и нежданную (для Чана и Сехуна) встречу.
- Может впустишь меня? - улыбнулась девушка, но некая странная дрожь, прошедшая по ее телу, подобно электрическому заряду, выдала ее взволнованное и немного напуганное состояние.
Чанёль еще минуту стоял, не в силах ничего сказать и сделать. Он был слишком удивлен самовольному поступку Ныль, которую он слишком хорошо знал, чтобы принять то, что она пришла, невзирая на его слова.
- Эй, Чанёль, кто там? - крикнул Сехун, который отошел на кухню попить воды. Эти шептульки у порога его достали. К тому же, ему было очень интересно, кого принесло в их обитель в такое позднее время. - Ты кого-то заказал?
Глаза Ныль округлились, когда она услышала подобного рода вопрос. Она отпустила растерзанный подол юбки и, не моргая, отступила на один шаг назад. Неизвестно почему, но ее румяное лицо побледнело, принимая оттенок мертвеца.
- Нет. Не заказывал я, - ответил Пак, меняя тон на более уверенный, чтобы Сехун не почуял подвоха, и перевел взгляд на Ныль. - Почему ты пришла? Я ж сказал, что Сехун болеет и он очень заразен! - вскрикнул он, а потом, побоявшись, что О его услышит и придет, быстро вышел из квартиры и закрыл за собой дверь. - Я ж просил не приходить, Ныль!
- Я... я подумала, что ничего страшного не случится... - растерянно пролепетала рыжеволоска, поднимая глаза на красноволосого. Она подозревала, что Чанёль не будет рад ее видеть, но и подумать не могла, что он станет на нее орать. Таким она видела его впервые.
Убедив себя в том, что у него, наверное, просто не удался день, и он очень устал, чтобы принимать гостью, Ныль вздохнула и спокойно продолжила:
- Позволь мне увидеться с ним. Нам есть о чем поговорить.
- Я не могу.
- Можешь, Чанёль, - девушка взяла его за ладони и приподняла, согревая их своими, - Пожалуйста, дай мне его увидеть. Хотя бы на пять минут. Я должна ему кое-что сказать. - голос Ныль задрожал, и она почувствовала странное жгучее ощущение в области ребер.
Ей казалось... Нет! Она была уверена в том, что что-то происходит, и это что-то Чанёль упорно скрывает. Не мог же Сехун просто так не ходить в институт практически месяц?
А эта подозрительная болезнь? То грипп, то простое головокружение, то отравление, то насморк... Чанёль сам не замечал, как его ложь трескалась по швам, открывая всем глаза.
За эти несколько дней с Ли происходило что-то неподвластное разуму: стоило ей закрыть веки, как перед глазами всплывал образ Сехуна, но как только она их открывала, он исчезал. А в институте его все не было и не было... день за днем...
Пары, казалось, шли вечность, и она всегда надеялась спросить Пака, что происходит, но он постоянно убегал куда-то, словно дома его кто-то сильно ждал. Кто-то, кого нельзя заставлять ждать.
Было невыносимо терпеть начавшиеся вновь издевки в ее сторону, ведь стерва Ли снова пропала и появилась прежняя бедняжка Ныль, которая стала для всех предметом насмешок. Но даже это перестало волновать ее так, как Сехун. Она чувствовала, что что-то не так. Звучит как бред, но какая-то нить связывала их. Их мысли. Их предположения. Их желания... Нить обрывалась. Она стала настолько тонкой, что Ныль не могла спать по ночам и наконец решилась придти к нему домой, чтобы все разузнать.
- Ныль, я не могу! Пожалуйста, оставь меня в покое! Уходи! - громко вскрикнул парень, резко убирая ее руки от своих, словно в нем заиграла брезгливость и ненависть в ее сторону. Он знал, что и почему в ту ночь говорила Ныль, и это, откровенно говоря, душило его. С одной стороны лучший друг, с другой - эта девчонка. И кому помочь? На чью сторону встать? Чанёль запутался.
У Су пропал дар речи. Острое копье будто вонзилось в ее сердце, разрывая его изнутри. На ее глазах выступили предательские слезы, но там и задержались. Она настолько испугалась этого тона, такого непривычного для веселого Чанёля, что и забыла, какого это, плакать?
Чанёль - ее единственный друг... ведь Сехуна она...
Что же происходит, раз он с ней так жестоко говорит?
- Чанёль, ты на кого так орешь? - внезапно дверь, с ручки которой красноволосый случайно убрал руку, распахнулась, и за нею высунулась любопытная голова Сехуна. Ему хватило одной секунды, чтобы полностью поменяться в лице, выпрямиться и отпустить ручку, из-за чего дверь открылась уже полностью.
Надежды Сехуна вмиг рухнули, рассыпаясь по полу подобно стеклянным острым осколкам, на которые он наступал снова и снова, пока мечта окончательно не покидала его тело.
Он так долго думал о ней... Он так ждал, пока увидит ее, гордо подойдет и скажет, что она стерва, каких свет не видывал, но сейчас она перед ним... стоит, не двигаясь, прямо как кукла... И такая же красивая, будто созданная искусным мастером... А в его голове пустота при виде нее. Как и раньше. Как всегда...
Его Су Ныль, которая никогда не принадлежала ему.
- С-сехун... Что с твоей ногой? - Ныль шокировано смотрела то на его ногу, то ему в глаза, ожидая ответа, которого она не получит.
Он молча смотрел на нее и, видя, как дрожат от испуга ее губы, снова чувствовал, что наступает на те же грабли. Ему морочат голову этим невинным взглядом. Из него делают дурака. Из него пытаются кого-то сделать. А от него самого избавиться.
Ноги налились свинцом, и блондин прикусил губу. Он не мог моргнуть. Он боялся, ведь тогда, возможно, она исчезнет, а все окажется сном. А кашмаром или же нет - Сехун еще не понял. Мозг отключился как у влюбленного мальчишки, увидев любимую девушку. Но... любимую ли? Да и взаимно ли? Конечно же нет. Все ложь!
- Чанёль, заходи быстрее, дует. И закрой дверь. - наконец выдал блондин и, сильнее придержав костыли, чтобы не упасть от накатившего волнения и шока, отвернулся к Ли спиной и поспешил исчезнуть в квартире.
- Сехун, объясни мне, что случилось! - крикнула вдогонку Ныль, но ее то ли не расслышали, то ли притворились, что не расслышали. Она хотела было зайти в квартиру, но Чанёль преградил ей путь, расставив руки в стороны. - Пропусти меня! Мне нужно с ним срочно поговорить. Почему ты мне не сказал, что у него с ногой что-то?
- А ты не видишь, что он не особо горит желанием с тобой разговаривать? - грубо бросил Пак, которого, кратко говоря, уже задолбало происходящее. Он не был похож сам на себя и это, к слову, пугало его. Он понимал, что Ныль и так натерпелась, а то, что он сейчас не в настроении, не ее вина и срываться на ней не стоит. Приведя мысли в порядок, он набрал в легкие побольше воздуха и, взглянув на нее, серьезным тоном продолжил: - Ныль, иди домой, выпей чай и ляг спать. Завтра в институте я тебе все объясню. А сегодня Сехуну нужен отдых.
- Почему он не хочет со мной говорить? - раздраженно спросила девушка, пытаясь прорваться, но Чанёль был твердо намерен не пропускать ее. С чего бы такая недоброжелательность к гостье? - Подожди-ка... - она внезапно застыла, а в ее голове будто что-то моргнуло. Словно молния. Воспоминания нахлынули на нее и она не смогла не задать вопрос, который мог решить все: - Ты рассказал ему то, что я говорила тогда... в спортзале? Пожалуйста, скажи, что ты ничего не рассказывал! - ее щеки покраснели, а дыхание перехватило от понимания того, что Сехун мог возненавидеть ее из-за этого нелепого случая. Ей нужно было все объяснить.
- Я ничего не рассказывал. Мамой клянусь, - Пак отрицательно помотал головой. - Но из-за чего-то разговаривать с тобой Сехун не хочет. Я правда не в курсе, из-за чего. Прости, но тебе лучше уйти.
Сказать, что от этого Ли полегчало, было бы глубочайшей ложью. Теперь перед ней стоял совершенно иной вопрос: из-за чего зол на нее О?
- Хорошо, я ухожу, - она демонстративно отвернулась и начала было спускаться по лестнице, позволяя однокурснику спокойно выдохнуть, как вдруг развернулась и понеслась в мужскую квартиру, сшибая по пути раслабившегося Чанёля. - Прости, но я должна с ним поговорить! - кинула она напоследок, оборачиваясь на парня, лежащего на полу и держащегося за плечо. - Прости пожалуйста!
- Что ты делаешь? - внезапно перед ее лицом вырос Сехун. Он стоял в дверном проеме с костылью и смотрел прямо ей в глаза. Но уже не тем взглядом, что и раньше. Его черные глаза напоминали Ныль пустоту, в которой она жила все эти годы. И эта пустота вернулась за ней...
- Сехун... - только и смогла выдавить девушка. Она ощущала дикую боль в сердце, когда смотрела на его ногу. С ним произошло что-то плохое, а она узнала только сейчас. Так какой она после этого друг? - Что с твоей ногой? Ты... Ты упал где-то?
О издал смешок. Правый уголок пухлых губ потянулся вверх и он еле сдержался, чтобы не засмеяться в голос. Какая нежность и забота к его персоне. Только вот нужно ли ему это теперь?
- Да, упал, лицом в ложь, - издевательски улыбнувшись, произнес он, осматривая ее с ног до головы. Это она на встречу с ним так принарядилась? - Хорошо выглядишь. Жизнь наладилась без меня, да?
- Что ты имеешь в виду? - насторожилась Ныль. В Сехуне, разговаривающим с ней сейчас, она увидела холодного О, который когда-то спас ее, а потом унизил сам. - Что значит лицом в ложь? Что случилось? Объясни мне, Сехун. Я...
- Не смей называть меня по имени!
- Что? - Су подумала, что ослышалась, но нет. Он вправду сказал ей не называть его по имени, причем с таким холодом и равнодушием в ее сторону, словно ненависть и злоба кипели в нем, а она, незаметно для себя самой, подбрасывала дрова в огонь. - Ты делаешь мне больно своими словами!
- Да ладно? - эгоистически воскликнул О, сжимая кулаки и разъяренно смотря на нее. - Больно? Тебе может быть больно? А ничего, что меня несколько недель душит эта петля на шее? Петля доверия к тебе, которого ты была недостойна! Как я только мог поверить тебе?
Чанёль, осознав, что он тут третий лишний, молча удалился из комнаты, закрыв дверь на замок, видимо, чтобы Ныль и Сехун успели все друг другу выговорить.
- Если это все, что ты хотел сказать, я пойду, - Ныль поднялась на ноги, смахнула с мокрого лица слезы и громко сглотнула комок обиды. - Спасибо, что был мне другом. Прости, что оказалась такой тварью. Прощай. И выздоравливай...
Сехун поджал губы. Он нахмурил брови, а саркастическая улыбка так и не покинула его лицо на всем протяжении женского монолога.
Ложь. Зачем же ты лжешь мне, Ныль? Тебе так легче? Давай скинем маски. Я не могу привыкнуть к такой тебе... Я не хочу привыкать. Мне нужна прежняя... Мне нужна та Ныль, в которую я влюбился. Мне нужна она. Как глоток воздуха. Но ты этого не узнаешь. Ты не она. Ты не та, которую я люблю. А той больше нет. Да и была ли она когда-нибудь?
Девушка повернулась к нему спиной и тихими шагами на дрожащих ногах подошла к двери, пытаясь ее открыть. Но прежде чем она успела осознать, что она заперта, до ее слуха дошло:
- Не хочешь мне в лицо сказать то, что говорила в спортзале? - голос звучал уверенно, и никто не знал, с каким трудом выговорил их О. Рыжеволоска замерла. У нее перехватило дыхание и потемнело в глазах. Рука повисла в воздухе, как и ее ответы, которых на самом деле-то и не было. Она не была готова говорить ему об этом. - Я внимательно слушаю. Раз мы решили все же тут сыграть мыльную оперу, то почему монстр именно я? Я, в отличие от тебя, никогда не лгал. И мои чувства тоже были правдивы. Заметь, только были.
- Сехун... Нет, все не так, как ты думаешь! - Ныль вновь скатилась по двери вниз. Она обхватила колени руками и притянула к груди, опуская голову. Слова не хотели собираться в предложения, чтобы она, наконец, смогла все рассказать.
- Я не думаю. Я уже надумался о тебе. Хватит. Ты не устала от всего этого? Я только вот не понимаю... Зачем ты приперлась, раз я тебе так ненавистен? Что-то от меня понадобилось?
- Замолчи! Замолкни! Мне ничего от тебя не нужно! - прервала Ли, поднимая на него глаза, полные презрения. - Все сказал?!
О ухмыльнулся, наблюдая, как начинает кипеть от злости ее лицо.
- Честно? - он вопросительно приподнял бровь, но, поняв, что его шуточки Су не понимает, вздохнул. - Неа. Это даже не половина того, что я хотел тебе сказать.
- Тогда позволь и мне кое-что сказать! Тогда... в тот вечер... Чанёль подошел ко мне после матча и попросил отойти в укромное местечко. Он сказал, что у него назрел разговорчик. И я отошла. Но...
- Так... Минутная пауза для пущего эффекта! - протянул блондин, коварно улыбаясь.
- Заткнись! Я не желаю слышать ничего из того, что ты говоришь! - буквально заткнула его Ныль. - Мне плевать, веришь ты или нет, но дай мне договорить. Когда мы разговаривали и речь зашла о тебе, дверь раздевалки, находящейся рядом со спортзалом, скрипнула, а туда как раз отправили парней из команды Тигров. Мы с Чанёлем обернулись на скрип и увидели в щели чью-то тень. Чанёль тогда тихо сказал, что это, возможно, Бэкхён подслушивает, чтобы потом накопать на тебя капромат. - Сехун сделал неуверенный шаг в ее сторону, но Ныль этого даже не заметила, будучи под властью рассказа того, что произошло на самом деле. - Я знаю, какая у тебя шикарная репутация в институте, и я просто не хотела портить ее новостью, что дочь мошенников втюрилась в первого красавчика. Я наговорила тогда все специально! - еще один шаг... И еще.- Хочешь знать правду? Я тебя, идиот, во снах видела! Думала, совсем с катушек съехала. У меня такое впервые в жизни было. И знаешь что? Было и прошло! Не хочу иметь с тобой ничего общего! - выговорив все, что считала необходимым, Ныль подняла голову, сталкиваясь с пустыми, безжизненными глазами, смотрящими на нее сверху вниз.
Между ними уже не было никакого расстояния. Ни физически, ни морально... Одной рукой студент схватил Ныль за локоть и поставил на ноги, а другой посильнее ухватился за костыль.
- Не прикасайся ко мне! Не смей! Придурок! - закричала девушка, будучи уверенной, что О не поверил ни единому ее слову. - Отпусти меня! Я тебя ненавижу! Ты столько плохого наговорил и надумал обо мне, что теперь я не хочу, чтобы ты даже стоял и дышал рядом со мной. Уходи! Отстань от меня, дебил!
- Молчи... - с закрытыми глазами прошептал Сехун, наклоняя голову и касаясь вспотевшим лбом ее лба. Он зарылся пальцами в ее пышные, но слегка сухие волосы, и вздохнул. Впервые за долгое время спокойно. Чувствуя, что дышится. - Лучше помолчи, Ныль...
Она захлюпала, но ответить не ответила. Ее маленькие ручонки обвили его талию и прижали к себе. Мозг твердил о морали, о неправильности ее действий, о быстром прощении того, кто заставил ее плакать, а сердце никого не слушалось.
Парень невесомо поцеловал ее в лоб и, приобняв одной рукой за плечо, еще сильнее потянул на себе. Ее тепло. Ее запах. Она сама. Все, что ему было необходимо, сейчас находилось в его объятиях.
- Прости. Я наговорил много лишнего. - с искренним сожалением произнес он. Ему было жаль и одновременно стыдно, что он набросился на нее, не позволив самой все объяснить. Однокурсница слабо улыбнулась и выдохнула ему в шею что-то невнятное. - Прощаешь?
- Угу, - кивнула. - Конечно прощаю. Тольео не делай так больше.
- А докажешь?
- Как?
Сехун выпрямился и нежно коснулся ее подбородка, слегка приподнимая его и заставляя заплаканную Ли посмотреть ему в глаза. У него дрожала рука, но он все-таки позволил себе коснуться ее лица своей холодной ладонью. Глаза Ныль блестели вовсе не от слез и слипшихся ресниц. Было видно, что она знает, что Сехун хочет сделать. Но студентка не отпрянула и не оттолкнула его. Наоборот, она молча закрыла веки и облизнула сухие губы.
Ее грудь то изящно поднималась, то опускалась, демонстрируя то, насколько она волнуется, хотя все самое страшное уже позади.
Он подошел вплотную, из-за чего их лица оказались на одной высоте и в нескольких считанных сантиметрах друг от друга. Губы парня разомкнулись и он томно прошептал ей в губы:
- Я больше не заставлю тебя плакать. Никогда.
- Целуй уже! - пропищала Ныль, вздрагивая от собственных, до ужаса неожиданных слов, которые удивили О даже больше, чем ее саму.
Парень хотел было соединить их губы в жарком поцелуе, как вдруг...
- Э-э-э... Привет! Я, конечно, дико извиняюсь, но можно мне Пэк Чанвуля? - раздалось сзади. Ныль и О машинально отпрянули друг от друга, как ошпаренные. Позади них, рядом с открытой дверью балкона, стояла Мэй, у которой нога застряла в цветочном горшке. Он тоже, кстати, на балконе был. - Я это, не совсем вовремя, да?