Park Jimin
Разве можно так беспардонно врываться в чужие сны, переворачивая все с ног на голову? Пак Чимин, ты поступил со мной гадко, заставляя поверить во что-то неземное.
Сначала ты был красивым вороном, который прилетал ко мне на подоконник каждый день, сидя там часами, будто увлеченно что-то рассматривая. Мои будние дни проходили однотипно настолько, что даже вольная птица стала обыденностью.
Но все кардинально менялось в тот же миг, когда моё сознание погружалось в царство Морфея. Каждый свой новый сон я проводила с замечательным юношей, лица которого никак не могла запомнить. Пак Чимин. Именно так звали веселого парня, что в моих собственных снах показывал мне красоты нашего Мира, разъезжая по разным странам.
Я понимала, что все происходящее — сон. У меня было осознание того, что в реальности все идёт не так гладко, и мне с каждым новым сном хотелось возвращаться к тебе все больше, погружаясь в созданную тобой сказку.
Никто тогда и не знал, был ли ты плодом моего воображения или лишь нуждой нервной системы, чтобы не сойти в конец с ума. Мне всегда казалось, что ты появился после того, как я в очередной раз пересмотрела «Малефисенту» и выдумала тебя, погружаясь в волшебную историю.
Но я практически тактильно чувствовала твое присутствие, ощущая касания к собственной руке и горячее дыхание, когда ты был крайне близко.
Совершенно точно ощущала твои губы на своих, чувствовала их сладкий вкус, когда мы поцеловались впервые за целый год сновидений во сне. После этого я ходила несколько дней, считая себя сумасшедшей девушкой, которая целуется с собственным воображением, но каждый раз ждала ночи, чтобы вновь встретиться.
Я не могла забыть твоих горячих ладоней, обнимающих меня. Нежных слов, сказанных вкрадчивым шепотом. Громкого смеха, что разносился по всем просторам, пока мы видели землю на высоте птичьего полета. Ты стал моей отдушиной.
За свои сны, которых было немало с твоим участием, я выучила все твои привычки и повадки, но никак не могла запомнить лица. Кажется, тогда я стала влюбляться в героя собственных снов, но почему-то уже не считала это абсурдным.
Самым отчётливым моим сном стал тот, от которого я в поту проснулась, громко крича в подушку от безысходности. Твои руки так аккуратно водили по моему телу, что казалось, будто ты боишься, что я распадусь на молекулы. Но это ты начал игру. Помню ощущение губ на шее, что зацеловывали каждый миллиметр. В ушах даже днём звенели стоны, что ты издавал, когда медленно двигался во мне. То ощущение надобности и гармонии я не испытала никогда в жизни, и от этого хотелось плакать и смеяться одновременно.
Но потом ты ушел из моих грез.
Больше не было теплых прогулок, крышесносных видов и жарких ладоней. До того момента, пока я не заказала домой пиццу и не увидела перед собой парня с волосами цвета вороньего крыла.
Ты так тепло улыбнулся мне, отдавая коробку с едой.
— Привет, Т/И. Давно не виделись.