Глава 14
На следующее утро в доме стояла гробовая тишина.
Варя не проронила ни слова. Ни привет, ни фырканья, ни язвительных комментариев. Она просто молча спустилась на кухню, заправила себе хлопья с молоком, села за стол и уткнулась в тарелку, будто ничего вокруг не существует. Рома уже был там, он наливал себе кофе, не глядя на нее, будто ее и вовсе нет. Лишь бросил мимолетный короткий, отстраненный взгляд, и снова отвернулся. Было в нем что-то странное, чужое. Варя чувствовала напряжение, будто провода под кожей гудели. И чем больше она молчала, тем громче звенела эта тишина.
Они больше не разговаривали. Вообще.
После завтрака Варя не выдержала — не могла больше находиться в этом доме с ним, с его угрюмым молчанием и странной холодностью. Родители и Паша должны были приехать только завтра утром, и перспектива провести весь день под одной крышей с Ромой была просто невыносимой. Поэтому она быстро собралась, написала Жене, однокласснице, которая уже давно звала ее куда-нибудь выбраться, и вышла из дома, хлопнув дверью.
— Эй, Варь! — звонкий голос подбодрил ее сразу у парка. — Чего ты такая грустная, а?
Женя, как всегда — солнечная, яркая. Своими длинными светлыми волосами, сияющими голубыми глазами и духами, от которых хотелось улыбнуться, будто лето вернулось. Она подхватила Варю под локоть, глядя на нее с легкой улыбкой.
— Да просто день был хреновый, — Варя попыталась натянуть улыбку, хоть губы и дрожали.
— У меня такие через день, — фыркнула блондинка. — Пошли лучше мороженое съедим. Проверено — лечит все.
Варя тихо рассмеялась и кивнула.
— Только если клубничное.
— А я возьму карамель-мята-шоколад. Супер сочетание, отвечаю!
Они подошли к киоску, поздоровались с продавцом. Женя сразу полезла в сумку за деньгами, не дав Варе даже попытаться достать свои.
— Я угощаю, не спорь, это для настроения, ясно?
— Ну ты... — Варя закатила глаза, — ну ладно. Спасибо.
С мороженым в руках, девушки пошли по аллее. Женя болтала без остановки, рассказывала смешные истории про школу, какие-то нелепые переписки и, в целом, излучала такую легкость, которой Варе сегодня не хватало как воздуха. Они даже шли, держась за руки, что выглядело очень мило, но совершенно не в стиле Соколовой. И все же ей было приятно.
— Слушай, — вдруг оживилась блондинка, — а пойдем в парк аттракционов? А то я сдохну от скуки!
— Мы ж не в субботу. Они только по выходным, вроде.
— Бляяя, точно... — протянула Женя, отчаянно закатив глаза. — Ладно! Тогда ко мне! У меня дома никого.
Варя задумалась, мороженое уже подходило к концу.
— Ну... — она кивнула, — пойдем.
Но не успела сделать и двух шагов, как позади раздался голос, от которого все внутри перекрутилось.
— Варя?
Она резко обернулась, уже раздраженно закатывая глаза. На его лице вежливая, почти ледяная улыбка. Рома стоял неподалеку, в джинсах и черной футболке, а сверху кожанка.
— Там жрать нечего, — сказал он с каменным лицом. — Надо в магазин. Я не знаю, что вы все едите.
— Так иди, — буркнула Варя. — Я гуляю.
— Заканчивай и пошли.
Он уже разворачивался, не дав ей ничего ответить, и пошел по тропинке вперед.
— Это что, твой парень? — шепнула Женя, сдерживая хохот.
— Да ты чего?! — Варя даже подавилась воздухом. — Он? Нет.
— А выглядит, как будто да. И как будто с головой проблемы.
— Вот тут ты попала в яблочко, — усмехнулась Варя.
— Ладно, спасибо за день! — Женя резко обняла ее. — Напиши мне потом, ладно?
— Конечно, пока. — кивнула Варя и побежала следом за Ромой.
— Ты козел, — выпалила она, подбежав к нему. Голос был грубый, но в нем чувствовалось разочарование. — Я просто хотела отвлечься, а ты все испортил.
Рома хмыкнул, даже не обернувшись.
— Переживешь.
Варя только раздраженно выдохнула и пошла за ним, надув губы. Она то и дело бросала на него взгляды, полные колкости и непонимания. Рома выглядел так, будто его только что вытащили из бункера: мрачный, невыспавшийся, со странным выражением в глазах. Особенно эти косые взгляды, которыми он прожигал ее, когда она доставала телефон. Стоило ей на что-то отвлечься — взгляд. Стоило усмехнуться в экран — взгляд. Такой, будто он уже готов сказать что-то, но сдерживал себя из последних сил.
В магазине Рома первым взял корзину и пошел по рядам. Варя кидала туда молоко, хлеб, сыр, печенье, всякую фигню для настроения.
— Ты будешь пива? — неожиданно спросила Варя, глядя на него исподлобья.
— А кто нам его продаст? — хмыкнул брюнет.
Она ухмыльнулась, с притворной загадочностью.
— Поверь, продадут.
Брюнетка подошла к стеллажу и взяла целый ящик. Положила его в корзину и взглянула на парня.
— Все. Пошли на кассу.
Рома ничего не ответил, только пошел за ней. Когда они подошли к кассе, он молча опустошил корзину и отошел, чтобы вернуть ее на место. Варя же стояла с лицом супергероини, готовясь к финальной битве. Женщина за кассой начала сканировать продукты. Варя внутренне молилась, чтобы не задали никаких вопросов по поводу алкоголя.
И... ничего. Просто пик — и все. Пиво ушло в общий чек.
Она с серьезным лицом полезла в сумку за кошельком. Но в тот момент, как открыла молнию, Рома вдруг вернулся и молча приложил свою карту к терминалу.
— Эй. — Варя уставилась на него. — Я сама могла расплатиться.
— Ну, не расплатилась же, — просто пожал плечами он, начав складывать покупки в пакеты.
— Ты такой урод, — буркнула она.
— Знаю, — спокойно бросил он, не глядя.
Они вышли из магазина. Шли молча, по жаркому асфальту, каждый со своими мыслями. Варя держала телефон, но почти не смотрела в него. Рома нес четыре пакета. Он не предлагал, просто схватил и пошел.
Варя, стянув кроссовки, даже не смотрела на него — она все еще кипела внутри. Тупой Рома! Ну вот чего он привязался? Что за сторожевой пес?! Она подошла к кухонному проходу и облокотилась плечом о дверной косяк, наблюдая, как он молча раскладывает пакеты, достает продукты и методично ставит все по местам.
— Ты козел, — процедила она тихо, но достаточно, чтобы он услышал.
Рома даже не поднял глаза. Лишь фыркнул и, не оборачиваясь, ответил:
— Ты уже это говорила.
Она подошла ближе, выхватила из пакета упаковку йогуртов и громко поставила их на стол.
— Я хотела хоть как-то отвлечься, понимаешь?! — огрызнулась она, уперев руки в бока. — А ты — все испортил!
Рома наконец поднял глаза. И Варя от этого взгляда словно обожглась изнутри.
— Ничего ты не хотела, — холодно сказал он и снова отвернулся к пакету. — Хотела, чтобы тебя кто-то на руках таскал и в губы лез. Я тебя знаю.
Девушка едва не зашипела.
— Че ты знаешь, а?! — шагнула к нему ближе девушка. — Себя лучше узнай!
Рома рвано выдохнул носом, будто подавляя желание что-то сказать или сделать. Потом резко обернулся и подался к ней так близко, что Варя от неожиданности чуть не попятилась назад.
— И что мне про себя знать? — процедил он сквозь зубы, в упор глядя ей в глаза.
В этот момент зазвонил ее телефон. Варя дернулась, достала мобильник и с подозрением посмотрела на экран — Миша. Она метнула взгляд на Рому, тот заметил имя на дисплее. Глаза его стали еще холоднее.
— Ну так возьми, — сказал он тихо, но от его тона по спине пробежал холодок. — Ты же так хотела отвлечься.
Она быстро сбросила звонок и сунула телефон обратно в карман, глядя ему прямо в лицо.
— Отвали, Ром. Реально.
Он ничего не сказал. Просто отвернулся к пакету и продолжил раскладывать продукты. Варя смотрела на его широкую спину, на черную футболку, прилипшую к влажной коже между лопаток. На мгновение захотелось подойти и ткнуть пальцем в это место. Но она лишь закусила губу, развернулась на пятках и выскочила из кухни.
— Варя! — донеслось из-за спины.
Она обернулась в коридоре, но внутри все равно екнуло.
— Чего?
— Пиво в холодильник убери, раз уж умная.
Она шумно фыркнула и выкрикнула:
— Сам убери, козел!
— Варя! Успокойся уже и иди помогай раскладывать продукты!
Та лишь дернула плечом, молча выдохнула сквозь хмыканье и вернулась к кухонному столу, будто и не думала спорить дальше.
Шумно ссыпала яблоки в большую фарфоровую миску, и ярко-красные бока фруктов красиво засверкали под кухонной лампой. Потом, стараясь не смотреть на Рому, вытащила пачку хлопьев и подошла к столешнице. Тянулась уже к дверце тумбочки, когда вдруг ощутила резкий захват на запястье.
— Эй... — только и выдохнула она, но дальше слов не пошло.
Вторая рука Ромы сильно обвила ее талию и одним быстрым движением вдавила ее спиной в холодную столешницу. Варя почувствовала, как дерево впивается в поясницу, но куда сильнее било по нервам то, что он стоял так близко. Горячее дыхание, пахнущее свежим яблоком, щекотало ее щеку, а глаза Ромы были темными и сосредоточенными.
— Ты чего творишь? — ее голос сорвался на полушепот.
— Отвечай, — пробормотал он низко, склонившись еще ближе так, что его нос почти касался ее. — Сколько ты встречаешься с этим клоуном?
Слова хлестнули, как пощечина. Варя резко дернулась, хлопья выпали из руки и с шорохом упали на пол.
— Это не твое дело. Отпусти меня, идиот.
Рома только усмехнулся, сильнее прижимая ее бедрами к столешнице. Варя едва сдержала стон — поясница отозвалась тупой болью. В отчаянии она нащупала рукой сковородку и с хрустом подняла ее над его головой. Рома посмотрел вверх на холодный металл и довольно ухмыльнулся, так, будто его сейчас не собираются стукнуть этой железякой по башке.
Он отступил, подняв ладони в комичном жесте капитуляции.
— Ладно-ладно! Сдаюсь.
Она злобно сузила глаза, поставила сковородку обратно и продолжила перекладывать пакеты и продукты на полки.
— И в чем вообще дело, а? Что тебе надо от меня? — вдруг спросила она.
Рома даже не взглянул на нее. Только вздернул брови и принялся нарезать яблоко, будто она говорила в пустоту.
— Да что с тобой не так?! Почему ты такой тупой?! — сорвалась Варя, яростно уставившись в его затылок.
Он вскинул брови, но не ответил. Вместо этого схватил нож, нарезая себе яблоко. Варя уже развернулась было, но резкий вскрик заставил ее снова повернуться. Яблоко катнулось к краю стола, а по его пальцам и запястью быстро заструилась алая капля. На белой плитке, словно преднамеренно ярким пятном, растекалась кровь. Рома чертыхался сквозь зубы, глядя на порезанную ладонь.
— Блять, черт! — прошипел он, отрывисто вдохнув, глядя, как кровь разводит белый стол под руками. — Варя! Помоги!
Она лишь равнодушно повела бровью, в упор глядя, как он неуклюже зажимает рану салфеткой, оставляя красные следы на плитке.
— Не мое это дело, Ромочка, — бросила она ледяным голосом и отвернулась к раковине.
Но едкий запах крови все же выдернул ее злость за шиворот. Спустя пару секунд она резко развернулась, подскочила к нему, грубо схватила его за руку и сунула под струю холодной воды.
Варя побежала в ванную, вернулась с аптечкой и не жалея, вылила ему на руку всю оставшуюся перекись.
— Откуда у тебя руки растут, а?! — ворчала она, стягивая бинт так туго, что Рома поморщился.
— Откуда-откуда... — процедил он сквозь зубы, пытаясь улыбнуться. — Оттуда же, откуда и у тебя, Варвара.
Она закатила глаза, затянула последний виток и резанула бинт зубами, завязывая тугой узелок. Закончив, отстранилась и резко пошла к двери.
Уже почти за дверью услышала тихое, почти неразборчивое:
— Спасибо.
Варя лишь коротко хмыкнула и захлопнула за собой дверь.
Она плюхнулась на кровать так, что одеяло сбилось к изножью. Варя схватила подушку обеими руками, быстро приподнялась и положила ее напротив себя, словно собиралась допрашивать. На столе шуршал лист бумаги, шариковая ручка в ее пальцах, пока Варя, скорчив язык, рисовала нечто, отдаленно похожее на лицо человека — кособокий рот, кривая линия бровей и огромные глаза. Она оторвала лист, лихо приколола его к подушке канцелярской кнопкой и, скрестив руки на груди, оценивающе уставилась на свое «произведение».
— Так-так... — прошипела она, прищурясь, словно настоящий следователь. — С чего бы начать, а?
Ее карие глаза впились в нарисованные, и Варя на секунду даже представила, что перед ней сидит сам Рома — такой же упертый, молчаливый и с этим его вечным взглядом «да отстань ты от меня».
— Ну и? Ревнует или не ревнует? — Варя задала вопрос четко, с паузами, будто могла вытрясти ответ. — Или все-таки ревнует, а? Признавайся, скотина.
Подушка молчала. Листок лениво колыхнулся от ее вздоха. Варя еще пару раз переспросила, но все было бесполезно. Подушка сохраняла тайну Роминой головы лучше, чем сам Рома. Она хмыкнула, откинулась на спину, уставившись в потолок.
— Ну и хер с ним. — голос был уже усталым, но все еще задиристым. — Черт с этим спором, пусть Смирнова им подавится, блять. Вот другое дело... Мишааа...
Имя вытекло из ее губ ленивым сладким вздохом. Она поджала колени, зарылась лицом в другую подушку, а мысли побежали быстрее слов. Ну конечно! Миша — ласковый, внимательный, не то что этот укурок Рома... Варя едва не зашлась смехом, уткнувшись носом в подушку.
— Димка тоже ничего... но с ним не выйдет. — она сама себе ответила, цокнув языком и шмыгнув носом.
Ее пальцы потянулись к телефону, мигом выудили Женю из контактов, и сообщение вылетело одно за другим: Я уже дома. Ты че делаешь? Мне скучно!
Но Женя пока молчала, а Варе становилось все более нестерпимо скучно. Она спихнула с себя одеяло, спрыгнула с кровати и босиком выскользнула из комнаты. Шум телевизора донесся еще до кухни: Варя заглянула в зал и увидела Рому, растянувшегося на диване. Рыба, пиво и какая-то тупая передача — классический набор этого «не ревную».
Она фыркнула, демонстративно тряхнув волосами, и шагнула на кухню. Пара секунд и пиво уже в руке. Вернулась к Роме, плюхнулась рядом так, что диван жалобно скрипнул, а Рома недовольно поморщился, отодвигаясь.
— Ты че приперлась? Тут занято, — проворчал он, не отрывая взгляда от экрана.
— Это мой дом. — Варя схватила пачку с рыбой, зацепив ее пальцами. — И вообще, это моя рыба.
— Я оплатил! — Рома насупился, перехватывая ее руку.
— Если б не я — ты бы жрал доширак. — Варя тянула рыбу на себя, он на себя, оба с выражениями на лицах, будто спорили за право владеть миром.
Кончилось все тем, что Варя фыркнула и отпустила пачку, скрестив руки на груди. Она перехватила пульт одним ловким движением и включила свою мелодраму.
— Верни комедию, але! — Рома возмутился, подбирая свое пиво ближе.
Варя открыла свое, сделала глоток и, хлопнув его по бедру, прошипела:
— Ты ебанутый, честно слово.
— Хули ты меня лапаешь?! — Рома отдернул ногу.
— Завали ебало. — Варя показала средний палец так лениво, будто делала одолжение.
Он только выдохнул и вернул взгляд к телевизору, но Варя уже устроилась поудобнее: пиво на столик, ноги на его колени, голову на подлокотник, а подушка под затылком, чтобы не впилась эта чертова мебель. Глаза наливались ленью и хмельным теплом, от нее пахло сладким шампунем и пивом.
— Может, хватит уже пить? — Рома скосил на нее взгляд.
— Отстань, — пробормотала Варя, едва не зевая. Она сделала какой-то ленивый жест рукой, показав ему всеми пальцами сразу «иди нахер».
Рома фыркнул, подвинул ее ноги, но она тут же закинула их обратно, как капризный кот. Ее ресницы дрогнули. Было ясно — еще чуть-чуть, и Варя окончательно отключится под его бормотание и мелодраму.
Прошло всего несколько ленивых минут, наполненных шумом телевизора и тихим бульканьем пустеющей бутылки. Рома, не отрываясь от экрана, машинально щелкал пультом, но мысли давно плыли где-то в стороне: спать хотелось так же сильно, как не хотелось вставать с дивана. Он хмыкнул, собираясь упрекнуть Варю, что она снова разлеглась тут, как у себя в комнате, но повернул голову.
Она спала. Серьезно? Варя свернулась на диване, обняв сама себя, словно пыталась согреться собственными руками. Ресницы дрожали, губы чуть шевелились во сне, и время от времени ее плечи едва заметно вздрагивали, будто сквозняк пробирал под футболку.
Рома вздохнул. Хотелось бы быть равнодушным к этой картине, но не получилось. Он допил свое пиво до дна, с ленивой неторопливостью выкинул пустую пачку из-под рыбы, заглянул на кухню и вернулся к ней. Несколько секунд стоял, глядя сверху вниз: чертова девчонка, вечно лезет под кожу, а теперь еще и спит тут, как у себя в комнате.
Он недовольно присел, просунул руки под ее плечи и под колени, осторожно приподнимая тело. Варя сонно застонала что-то невнятное, чуть нахмурилась и вдруг обвила руками его шею, уткнувшись носом в его ключицу. Прижалась так жадно и тепло, что Рома едва не выругался сквозь зубы: ну вот опять.
— Тоже мне, кошка бродячая... — пробормотал он ей в волосы, чувствуя, как она тихо сопит, успокаиваясь от близости чужого тепла.
Шаги по коридору глухо отзывались в полу. Он открыл ногой ее дверь, зашел в комнату и опустил Варю на кровать. Девушка чуть потянулась к нему во сне, но он мягко освободился из ее рук, поправив ее выбившуюся прядь волос.
И тут Рома заметил это: подушка, торжественно стоящая на месте «допроса», и кривое, скошенное лицо на бумаге. Он не сдержал короткий смех.
— Ебанутая ты, Варя, — сказал он так, будто она могла услышать, и накинул на нее одеяло, подоткнув уголки под худое плечо.
Она что-то пробормотала, улыбнувшись во сне. Рома еще пару секунд постоял у изножья кровати, глядя на нее. Потом выключил свет, прикрыл дверь и ушел обратно по коридору.
Ночь выла за окном ливнем и резкими раскатами грома. Варя лежала на своей кровати, свернувшись в комок под одеялом, но сон не приходил. Она слышала, как по крыше барабанит дождь, а молнии вырывают из темноты двор и оставляют после себя пугающую черноту. Она знала, что глупо бояться — ей почти восемнадцать, она никому не признается, но сердце каждый раз вздрагивало при раскатах грома.
Она сжала подушку так крепко, что костяшки побелели, уткнулась носом в ткань, стараясь не слышать, не видеть вспышек света за занавесками. Лицо утонуло в мягкой ткани, дыхание было горячим и частым. Еще один глухой удар грома прогремел так близко, что Варя зажмурилась, стиснув зубы. Руки дрогнули. Она протянула ладонь к стене и дважды постучала костяшками. Ответ — два коротких стука — прозвучал почти сразу из соседней комнаты.
Она едва не споткнулась о собственные ноги, когда схватила подушку, спрыгнула с кровати и босыми ногами почти бегом добралась до двери. Темный коридор встретил ее шумом дождя, который стучал где-то над головой.
Рома не спал, он лежал на спине, разглядывая потолок, на котором вспыхивали блики молний. Каждый раскат грома словно отражался у него под ребрами. Он услышал тихий скрип двери и перевел взгляд.
Варя стояла на пороге, свет из коридора выхватывал ее растрепанные волосы и подушку, прижатую к груди. Она тихо спросила:
— Не спится?
— Нет. А тебе? — дернул уголком рта Рома.
— Тоже... — почти шепотом прозвучал ответ. Варя еще сильнее сжала подушку, будто из нее можно было выжать смелость.
— Че приперлась? — Рома устало спросил, хотя ответ знал наперед.
— Мне страшно одной, — призналась Варя так тихо, что шум дождя почти забрал ее слова.
— А я тебе чем помогу? — он хмыкнул, скривив губы в насмешке.
Она не знала, что сказать. Только уткнулась взглядом в пол и еще крепче вжала подушку в грудь, спрятав за ней дрожащие пальцы.
— Не хочу засыпать одна... — Варя едва слышно выдохнула, но тут же небо словно подтвердило ее страх — молния хлестнула так близко, что в комнате на миг стало светло, как днем. Гром ударил следом, разорвав спокойствие обоих. Девушка вскрикнула, зажмурилась и всхлипнула:
— Я хочу спать с тобой! Одной страшно! Я боюсь!
— Иди к себе. — Рома натянул на себя одеяло выше подбородка, пытаясь скрыть, как самому не по себе от этой чертовой грозы.
— Пожалуйста... Ром... ну пожалуйста... — Варя всхлипнула так жалобно, что Рома скривился, глядя, как у нее блестят глаза в свете молнии. Гром ударил снова, еще ближе. Вспышка молнии осветила ее испуганное лицо. Варя, почти плача, умоляла, цепляясь за дверной косяк и за свою подушку как за спасательный круг.
— Варя... — устало протянул он. — Да что ты как маленькая?
Гром снова ударил, она едва не вскрикнула от неожиданности. Рома выдохнул сквозь зубы, сам вздрогнув.
— Ладно... черт с тобой... Ложись. Только не дергайся. — выругался он тихо под нос.
Он отвернулся к стене, давая понять, что прижиматься к нему она не будет. Варя молча прошла по скрипучему полу, забралась на край кровати, устроила подушку под голову и так же легла спиной к нему. Она прижималась лбом к подушке, но от очередного раската грома не выдержала. Тихие всхлипы дрогнули в темноте.
Рома слушал эти всхлипы, стиснув зубы. Все-таки даже этот гром был легче, чем слышать, как она плачет.
— Варя... хватит реветь. — хрипло сказал он в темноту.
Но она только всхлипнула громче. Гроза ударила снова, и в этом свете он увидел, как дрожат ее плечи под одеялом. Рома выдохнул и потянулся ближе. Он не обнял ее, просто придвинулся настолько, чтобы она почувствовала тепло чужого тела за спиной.
Варя медленно развернулась и ее лоб уткнулся ему в грудь, руки прижали подушку между ними.
Рома положил руку себе под голову, глядя в потолок сквозь темноту, и вдруг понял, что больше не слышит грома так остро, ведь Варя уже почти спала, дыша ему в футболку.
Он чуть хмыкнул, едва слышно.
— Мелкая ты все-таки... — сказал он сам себе, и не успел заметить, как тоже провалился в сон под грохот за окном.