Глава 3
Соню удивили масштабы игрового поля, куда они отправлялись на баскетбольную игру. Неужели его построили для соревнований между двумя отрядами? Она высказала свое негодование Саше, и тот ответил, что по вечерам здесь организовывают дискотеки или выступления.
Когда они вошли, их соперники прекратили разминку и недовольно завопили, указав большими пальцами в землю. Ника в ответ собиралась взорваться всем своим запасом отборных ругательств. Парни, увидев её покрасневшее лицо, убедили новеньких, что так встречать соперника являлось негласной традицией лагеря. И вообще, вне стадиона ребята — очень милые люди.
Соня действительно увидела на трибунах пару знакомых лиц, с кем сидела на кружке несколькими часами ранее. Девочки и мальчики охотно делились материалами, а если у Сони что-то не получалось, предлагали помощь.
На трибуне они остались втроем: Соня из-за давления, Марина из-за спазмов в животе, а Ника потому что вертела она этот ваш спорт на одном месте.
Раздался звон, обозначающий начало игры.
Все звуки исчезли. Перестали петь вечно летающие в кронах деревьев птицы, ветер расхотел колыхать листву, а вопли других отрядов с кричалками и песнями будто существовали в другой вселенной. Соня слышала лишь спокойное дыхание, которое в особенно напряжённые моменты сбивалось и переходило в свист. И ещё стук мяча. Как он бился об прорезиненное покрытие, принимался большими мужскими ладонями, расстроено отлетал от металлического щита или счастливо шуршал сквозь сетку кольца. А после забитого гола доносился радостный крик. Крик Саши. Глубокая морщина между его бровей разглаживалась, а губы уступали место яркой улыбке.
Соня, не ожидая от себя, воскликнула тоже. Он услышал и рванул в её сторону. Она пыталась выразить восхищение его игрой, но Саша спешил и перешёл сразу к сути.
— Как чувствуешь себя? Голова не кружится?
Соня заверила, что всё хорошо, но он недовольно покачал головой.
— Здесь сильный ветер.
Ветер? Соня напрягла слух, и мир вновь зазвучал. Ветки сходили с ума, хаотично трясясь в разные стороны, и мурашки пробежали по коже от очередного порыва. Саша снял кофту на молнии и накинул ей на плечи.
— Так лучше?
Соня покраснела. Кофта приятно пахла мужским дезодорантом, а Саша до сих пор держал её за плечи. Она хотела продолжить диалог и подбирала слова.
— О, и мою подержи, пожалуйста. — Вмешался Женя, уже стягивая худи с яркими мокрыми пятнами. Его чёрные кудри растрепались и смешно торчали в разные стороны.
Романтичный момент был испорчен. Соня надула щёки и сморщила нос от брезгливости, но кивнула. Проклятая неспособность отказывать. Кофту пришлось держать за плотный капюшон. Саша ободряюще улыбнулся, и они побежали обратно на поле.
— Слюни подбери, подруга. — Усмехнулась Ника, с интересом наблюдая за развернувшейся сценой. — И что ты в нём нашла? Не понимаю.
— Ты скоро в Саше дыру прожжёшь, — Добавила Марина. — его девушка явно будет против. А он, паршивец, наслаждается вниманием, только слепой не заметит твоих взглядов.
— Д-девушка? — Удивилась Соня. Она не понимала: это шутка такая или что?
— Кулон. — Марина ткнула пальцем в сторону поля. — Удивительно, как ты его не заметила, ты же буквально отсканировала Сашу вдоль и поперёк.
Соня смотрела на него как в первый раз. Действительно, на шее у Саши красовалась небольшая подвеска на серебряной цепочке. Обычно она скрывалась под воротником, но сейчас жила своей жизнью на фоне активной игры.
— А как девушка связана с кулоном? — Соня не понимала, Марина её знала лично? Такого точно не могло быть, она же изначально их с Сашей приняла за парочку.
— Мужской символ. — Сказала Марина как нечто очевидное, а после блаженно подставила лицо под выглянувшие лучи солнца, ей явно доставляло удовольствие соединять маленькие детали в общий пазл.
—А где символ мальчика, там и девочки.
Соня пораженно хлопала глазами.
— Бред. Висюлька как висюлька. — подключилась к разговору Ника. — Может, у него проблемы с памятью, вот и напоминает по утрам себе, кто он.
Соня выдохнула. Да, кулон мог значить что угодно, а Марина ошибается. Она на это надеялась.
— По утрам есть намного легче способы ему убедиться, что он мальчик. — Марина полностью развернулась к девочкам, даже не пытаясь делать вид, что ей интересен исход игры. — У оригинального символа кружок, а тут сердце. Говорю вам, это парное украшение.
Ника на её слова закатила глаза, а Соня начинала переходить на стадию торга и активно обрабатывала информацию.
Марина попыталась разрядить обстановку:
— Да не переживай, Сонь. Ну, подумаешь, девушка. Может, и к лучшему, что он занят. На кой чёрт тебе низенькой двухметровая шпала? С ним же ничего не поделаешь!
— Ага, целоваться неудобно будет. — Ника тоже заметила отстранённость Сони.
— Да если бы только целоваться, а как с таким спать?
— Фу, мерзость! Вот на этой ноте я отказываюсь продолжать разговор.
Соня никак не реагировала на чужие препирания.
Оставшуюся игру её беспокоили жужжащие, как надоедливые мухи, мысли:
"А если он правда встречается с кем-то? Тогда почему проявляет внимание? Почему поступает плохо он, а стыдно мне? А если он не виноват, почему я верю таким плохим слухам? Может спросить? Нет, будет глупо. Не скажу же я, что из-за кулона так подумала. А как быть? Делать вид, что всё хорошо? Но ведь всё и правда хорошо. Надо меньше общаться с Мариной, это она виновата."
Над Сашей будто появился огромный красный крест с надписью "нельзя". Он тучей висел над ним, когда Саша делал подачу, вытирал с шеи капли пота, дружелюбно общался с отрядом противников. И даже когда смотрел внимательно на Соню, двигая губами.
Стоп.
Двигая губами?
— Ты в порядке? — Наконец донёсся его взволнованный голос. Саша непроизвольно погладил тыльную стороны её ладони, и та сразу покрылась мурашками.
Соня посмотрела в его холодные серые глаза. Если бы ей запретили в него влюбляться под угрозой уничтожения, она бы ничего не смогла сделать. Уже поздно. Чувства хлынули быстрым потоком, постепенно прорывая дамбу.
Игра закончилась ничьей. Соня так и осталась в чужой мастерке, а руки наконец-то освободились.
— Щёки идёт с нами после обеда? — Спросил Женя, когда они выходили с корта, на что Саша пожал плечами.
— Спроси у неё.
—Мм, о чем вы?
Соня не понимала, о ком речь. Какая-то девушка? Девушка Саши? Может спросить у Жени как-нибудь об этом? Они же вроде друзья. Да, в этом и проблема. Они друзья, и он обязательно расскажет Саше. Отстой.
— Он о тебе. — Пояснил Саша. — Пойдёшь с нами к озеру?
— Щёки? — Соня резко остановилась, из-за чего некоторые ребята позади недовольно выругались.
Женя повернулся на возгласы.
— А? — Сначала не понял он. — А... ты про прозвище?
— Прозвище?..
— Ну да... Ты когда ешь, как хомяк щёки набиваешь, а ещё дуешь их, когда задумываешься или радуешься. Оно само прилипло, Сонька, не держи зла.
Парни пошли дальше, будто ничего не произошло. А мир Сони рушился на маленькие части.
"Щёки" — как приговор в зале суда.
Соня смотрела на себя в большом зеркале над умывальниками, трогая короткими пальчиками лицо. Прозвище отзывалось болючими щипками в районе внутренних органов. Лучше бы Женя назвал её щекастой, так хотя бы присутствовала в характеристике сама Соня. А "Щёки"... Будто кроме них ничего и не было. Ни личности, ни характера, только жировая прослойка, обтягивающая челюсть. Как Гоголевский нос, ей-богу.
Она отлично знала, что была мягкой, ее будто боялись все острые черты, присущие той же Нике. Она обхватила пальчиками выразительные бока.
А может, вес ей помешает быть с Сашей? Может, если она постарается, он влюбится так же сильно, как она в него? И хоть шанс мал, расстанется со своей теоретической девушкой и выберет Соню? Она кивнула отражению, стоило попробовать. С этого дня больше участия в спорте и меньше еды во рту, особенно углеводов.
Её хватило ровно до ночи.
Помимо окрылённых мыслей о симпатии к Саше и тревожных о том, что эти чувства могут быть невзаимными, ей не давал спать дикий голод.
По комнате раздалось урчание. Если в её животе и порхали бабочки, то те явно как паразиты вытягивали все ресурсы из организма, иначе как объяснить сильный аппетит? И вообще, может и нет никаких бабочек, а люди просто путают их с желанием поесть.
Ночной жор всегда бесил Соню, но при посторонних людях проблема стояла ещё острее. Было стыдно шуршать сладостями, которые Соня предприимчиво привезла в сумке для обуви. Но ещё одно урчание убедило, что если быть тихой, может пронести. Не хотелось, чтобы её дразнили за это.
— Что у тебя есть? — Раздалось за спиной, когда девушка едва открыла дверцу шкафа.
Оказывается, ни одна Соня не могла уснуть.
От резкого звука она выронила пакет обратно на полку и медленно повернула голову, боясь разворачиваться корпусом.
Ника смотрела на нее сверху вниз, подсвеченная лишь фонарями с улицы. В чёрной пижаме и с растрёпанными волосами она выглядела почти устрашающе. Казалось, ещё немного, и над её головой сгустятся тучи и сверкнёт молния.
Соня сглотнула образовавшийся ком. Глаза метались по комнате в поисках оправданий. Койка, тумбочка, шкаф, плакат, облизывающаяся Ника. Почему она облизывалась? Линолеум, немного оторванная часть обоев.
— Это... — Голос Сони предательски дрогнул, она зажмурилась. — Ника, я могу всё объяснить.
— Конечно, объяснишь. А то как я пойму, что мы сейчас есть будем?
— Что? — Соня распахнула глаза и наконец развернулась к соседке корпусом. Она ожидала абсолютно любой ответ, но не этот.
— Вот! — Ника подняла две жёлтые упаковки. — У меня доширак, а у тебя что?
— П-печенье. — Девочка развязала лямки сумки, открывая вид на упаковку её любимого шоколадного.
— О, в коробке, так даже удобнее будет. Пойдем.
Соня не понимала, что происходит, поэтому молча пошла следом. Ника плюхнулась на пол, забрала коробку, умело смяла её наподобие тарелки и завершающим штрихом, открыв упаковки, вывалила туда лапшу.
— Стол готов. Давай быстрее, пока нас не спалили. Ты ешь сухую лапшу?
— Ем. — Соня также села на пол.
— Супер, тогда с твоего позволения. — Ника протянула ей одно печенье, а после стукнулась вторым в руках. — Чирз, приятного аппетита.
Соня не узнавала девочку перед собой.
— Ты удивительно активная сейчас.
— А ты удивительно тормознутая, я же не жалуюсь. Не отвлекайся и жуй, не выспимся ведь.
А нет, это была всё та же Ника, просто глюкоза пошла ей на пользу. Наедине с ней было удивительно комфортно как молчать, так и делиться кусочками прошедшего дня. Ника хоть и вставляла саркастичные комментарии, но выслушивала с искренним интересом.
Соня больше не боялась заначки в шкафу.