~ 17 ~
Андрей
Мелкие капли стекали по волосам, оставляя за собой мокрые следы на лице и одежде. Дождь не переставал лить уже третий день, будто поддерживая мое упадническое настроение.
Кажется, что последние две-три недели оно и не переставало быть таким. Я с головой ушел в работу. Сегодня вечером 4-е выступление за последнюю неделю. Фактически оно было всего лишь первым.
Тот кайф, пронизывающий тело от кончиков пальцев до кончиков волос во время выступлений, и чувство эйфории трудно было спутать с чем-то, они вселяли в меня жизнь. Пусть временно, но это работало.
Хотя даже это не заставило меня, выступить хоть раз за эту долгую неделю, я перенес концерт трижды, и, в принципе, даже не жалел об этом.
Хотел ли я жить? Странный вопрос. Да, но я мечтал перестать чувствовать всю ту боль, что приносила мне судьба.
Дождь усилился, капли глухо ударялись о землю, а я все также сидел у могилы сестры, собираясь с мыслями.
Почему я был здесь? Я задавал себе этот вопрос уже раз 5, а может и больше. Но точного ответа дать так и не смог. Настя любила мою музыку, она была моим двигателем, без неё не было бы ни одной песни. Без неё всё это теряло смысл, и я даже сдался. На время, но бросил всё, что связывало меня с музыкой. И потерял смысл жить.
Я снова стал писать о боли, о расставании, о разбитом сердце. Как и прежде, все возвращалось на круги своя. Та песня, которую я написал, когда впервые встретил Леру идеально описывала моё состояние сейчас, хотя тогда ее появление казалось несвоевременным бредом.
- прости, малыш, я снова вернулся к песням о разбитом сердце,- прошептал я, проведя пальцами по холодному, мокрому камню в надежде почувствовать что-нибудь; что-то, кроме боли и разочарования.
Настя злилась, когда я писал грустные песни. А мне нравилось наблюдать за этой реакцией, в ней было столько жизни в такие моменты, она оживала и я был готов написать миллион таких песен, чтобы снова видеть искру в её светлых глазах.
Но как дань памяти сестре я выпустил трек, который согревал душу, а не разбивал ее на части. Я верил, что там ей лучше, надеялся, что теперь ей не больно, хотя ее уход оставил от моего сердца мелкие осколки, которые с каждым годом вонзались все глубже, и только с Лерой эта боль почему-то притуплялась. Ответа на этот вопрос или факт у меня тоже не было. Но теперь я потерял и её.
Я просто любил и снова проиграл.
А можно ли выиграть в любви?
Этот месяц был слишком продуктивным, возможно, вина тому мой уход с головой в работу, чтобы заглушить воспоминания и боль, которую они причиняли. Нет, это были счастливые воспоминание, а сердце разбивалось от осознания, что Лера больше не со мной, она больше не моя..
***
Я откинулся на спинку дивана, не снимая мокрой одежды. Прошел почти месяц. Должно стать легче, но этого не происходило. Первый концерт, первый за этот долгий месяц.
Пересилю ли я себя, чтобы выйти на сцену на этот раз? Попробовать стоило, потому что неподдельная эйфория от нахождения на сцене обещала больше, чем возвращение в это отвратительное состояние, из которого я пытался выйти. Пока, по правде говоря, безуспешно.
Зал был заполнен людьми, это я понял по голосовому сообщению от Матвея, который свято верил что в этот раз все точно получится.
А я мог подвести его снова, очередной раз, который он мог бы мне простить, но уже мне самому это все казалось отнюдь не простительным.
Обратный отсчёт пошел не с момента выхода на сцену, а намного раньше.
Обратный отсчет до чего?
До срыва?
До возвращения?
До смирения?
Если б я знал, все было бы куда проще.
Я сидел за кулисами, слушая гул толпы, настраиваясь на выход, борясь с собственным бессилием. Я вернулся туда, где терял себя в отчаянии, и, хотя отчетливо понимал, что нужно выбираться, ничего не мог поделать.
Как и прежде.
Ослепляющий свет софитов. Гул толпы. Я отдался музыке на все сто процентов, не оставляя себе ничего, оставив всего себя на сцене.
Видя взгляд Матвея, который, вероятно, впервые за последнее время остался мной доволен, пришло осознание того, что у меня всё-таки получилось.
Нужно было что-то сказать, извиниться за отмены, но это казалось тяжелее, чем полностью отыгранный концерт.
- до скорых встреч, мы обязательно встретимся, нам будет по пути, возможно не здесь и не сейчас, но точно будет,- прокричал я, уходя за сцену, удовлетворенно выдыхая, наполняя легкие воздухом, который будто не поступал в них всё это время
Ощущение такое, будто всё это время я был под водой и впервые оказался на поверхности. Возможно, так и было. Музыка оживила, но на долго ли? Скорее всего нет, но это того точно стоило.
Я знал, что это того стоит, потому что надежда вернуть прежнего себя не покидала мои мысли. Все было вероятно, из моей жизни, буквально, пропал месяц, который я провел в своей голове, пытаясь совладать с тем, что случилось. Автономное существование, во время которого я много думал и много работал.
- чтоб завтра на студии был,- усмехнулся Матвей, найдя меня глазами
- не обещаю,- пробормотал я, направляясь к черному выходу,- работаю на дому
- ты молодчина, в следующий раз выбирай сердцем музыку, а то ты несешь огромные убытки, Андрей
- я смирился,- ухмыльнулся я, когда Матвей похлопал по моему плечу
- не соглашусь, это огромная неустойка, поэтому решайся, жду завтра
- я подумаю,- усмехнулся я, пародируя собственного менеджера
- скажи "спасибо", что Леся этого не видела,- ответил продюссер, разражаясь смехом
Через какой ход нужно выйти, чтобы не столкнуться с огромным количеством людей, от которых не спасает даже охрана и ограждение? В этом был существенный минус моего резкого исчезновения из поля зрения журналистов и фанатов.
- Андрей, как вы прокомментируете отмену последних концертов? В чем причина?- произнесла девушка, терпеть не мог журналистов с недавних пор, но ничего не мог с этим поделать
- концерты были отменены и это факт, причины я раскрывать не буду, но они имелись, на данный момент все улажено
Я продвигался к машине, краем глаза наблюдая за тем, как охрана просит людей не наваливаться на друг на друга, для их же безопасности.
Пару автографов, кому-то повезло, кому-то не очень. Белая футболка с моей росписью и этот восторженный взгляд фанатки, которая получила то, зачем шла: память. Это дорогого стоило. Эта фанатская преданность после всего, что случилось.
- Андрей, что вы думаете о недавнем сливе информации о вас? Как вы прокомментируете пиар за счет упоминания отношений с именитой фигуристкой в тех новостях?
Пиар за счет... А я ведь даже не хотел раскрывать тот факт, что мы были вместе, что я в отношениях, это был мой секрет, который не должен был так открыться.
- без комментариев
Я слышал продолжение ее фраз. Все были настолько убеждены в пиаре из-за ее упоминания, убеждая в этом и меня.
Но я ее любил, моя душа все еще всецело принадлежала ей, пусть все это и пряталось за холодным фасадом односложных ответов.
Девушка продолжала, добиваясь другого ответа, но меня спасла машина и то, как быстро она завелась.
Фары освещали мокрый асфальт и пару
метров дороги, которую было трудно разглядеть из-за вновь начавшегося дождя.
Знакомый двор, в котором я никогда не жил.
Зачем я приехал сюда?
Понятия не имею, и это чертовски пугало, мой разум слишком сильно подчинялся чувствам, а такого никогда не было. Или было... Когда я терял Настю.
Я наблюдал за окнами многоэтажки, взглядом ища окна именно ее квартиры. В них было темно. Её там не было. Хотя чего я ожидал, приехав сюда?
Теплящаяся в глубине души надежда говорила громче, чем здравый смысл. Но на что я надеялся? Вернуть всё? А было ли это выходом?
Её машина остановилась на парковке, почему именно её, не знаю. Из десятка таких же авто, моё подсознание предпочитало думать, что сейчас рядом была именно она. Моя Лера, как раньше.
Но, как раньше, не было.
Это была действительно она.
Мой секретик была не одна.
Я чувствовал этот холодный металл, вонзающийся в мягкую живую плоть от этого осознания, убивающий меня из раза в раз, заставляющий тихо молить о пощаде.
Что человек должен чувствовать в этот момент? Понятия не имею, а я окончательно потерял смысл жить и творить.
Я наблюдал за этой душераздирающей картиной. Возможно, таковым это было только для меня и для моего все еще верящего в любовь, израненного прошлым сердца.
Трудно судить о чем-то, не слыша разговор, но почему-то мне казалось, что это был действительно конец. Конец для нас. То, после чего не будет никакой надежды.
Я наблюдал за тем, как её обнимал какой-то мужчина, а она что-то говорила, обнимая его в ответ. Казалось, что она плачет. И, несмотря на все обстоятельства, моё сердце разрывалось от вида ее заплаканных глаз.
Казалось, что те тонкие нитки, которыми было сшито мое разбитое потерями сердце, расходились по швам, рвались, превращая меня в безвольную груду эмоций, с которыми я не мог совладать.
Ни тогда, 6 лет назад , ни перед концертами, ни сейчас.
Перед глазами была пелена, сквозь призму которой я смотрел на реальность и не мог ее воспринимать без эмоций, не мог спрятать свою боль за фасадом безразличия.
Да, прошлое всегда остается позади, оно не стоит сожалений, которые лишь попусту тратят драгоценное время. Но у меня не хватало сил, чтобы смириться с тем, что оно забирало с собой. Почему-то прошлое всегда забирало всё самое дорогое, делая неимоверно больно.
Я наблюдал за тем, что происходит на парковке, пытаясь понять, реально ли то, что я вижу.
Он уговаривал её, или мне так казалось, а она, действительно, плакала, качала головой, отрицая что-то, на ее лице было столько эмоций, с которыми Лера, судя по всему, не смогла совладать также, как и я.
Но, несмотря на ее протесты, мужчина, все еще пытался с ней говорить, пытался успокоить её.
Лера доверяла ему, возможно, даже больше, чем мне прежде. Это стало понятно не сразу, но от этого стало лишь тяжелее принять суровую реальность.
А я уехал, разбавляя тишину спального района, ревом мотора и тем, как резко авто сорвалось с места.
Я просто не хотел смотреть на то, что будет дальше. Вернее не мог, чувствуя, как предательски заныло в груди, а сердце стало так бешено стучать в висках, что находиться там, стало просто не выносимо.
Нужно забыть это. Забыть всё, что произошло сейчас.
Я ехал в сторону студии, где обычно находил успокоение. Но пока всё также сильно ощущал это давление в груди и громкий стук сердца, пульсирующий в висках.
Обочина. Попытки найти сигареты в бардачке не увенчались успехом, поэтому пунктом назначения стал магазин.
Моё личное успокоительное выбрало не меня, что ж такого?!
Что такого?
Всё. Мои нервы не выдерживали этого, я не выдерживал, хотя знаю, что должен был держаться. Но как? Видя ее, там, с другим.
Нет, это не то от чего можно сдержаться. Сука. Как так-то, а?
Снова не туда. Снова один. Снова с разбитым сердцем. И снова надеюсь на лучшее.
Кроссовок глухо ударился о мусорный бак, стоящий у какого-то магазина, скрежет металла ударил по ушам, отзываясь острой болью в том, что становилось безвозвратно утерянным.
Я не хотел видеть кого-либо, не хотел знать, чья это вина, не хотел ничего больше. Это было выше моих сил, я снова был где-то за пределами реальности, с выбитой из под ног опорой, уходя с головой в омут.
Не представлял, на сколько паршиво я сейчас выгляжу, да и имело ли это значение. Одно можно было понять четко, всё было не очень хорошо. Парадокс, конечно, называть не очень хорошим состояние, когда тебе настолько паршиво, что даже жить уже не хочется.
Пачка сигарет и новая зажигалка, потому что я всё оставил на диване в своей квартире, вместе с насквозь промокшей курткой. Не думаю, что та зажигалка всё ещё работала после подтопления дождём.
На улице поднимался легкий ветер, из-за чего пришлось уйти за угол магазина, прячась от глаз любопытных прохожих, от измороси, от света фонаря... От внешнего мира.
Огонек зажигалки разрезал тьму, из конца зажженной сигареты струился дым, наполняя запахом табака пространство вокруг.
И снова безлунная ночь, без единой звезды на этом тёмном и без того необъятном небе.
Значит, все это просто случайность?
Мы и не должны были встретиться, а в сливе информации нет виновных. Это был правильный вывод. Нужно жить дальше, но я не мог.
Легкие наполнялись никотином, вдох за вдохом, он вымещал из них всё больше кислорода, отравляя меня, но даруя временное убежище от всех проблем.
Случайность. Случайность. Случайность, которая ничего не значила.
Но ведь значила же! Боль и пустота, сейчас, после этой встречи, было даже больнее, чем в момент принятия решения.
Мыслей не было. Только это чертово слово: случайность.
Пусть это будет не просто случайность? Вдруг там, на парковке, была не она? Вдруг... Вдруг. Сколько ещё я буду верить в то, что можно исправить то, что уже сломалось, что можно спасти то, чего уже нет?!
Сигарета всё ещё медленно тлела, но и ее не хватало, чтобы перебить всю эту боль. Воспоминания прорезались сквозь пелену, не воспринимающую реальность.
Я смотрел во тьму, расстилающуюся по земле, ни о чем не думая. Было больно. Еще больнее было осознавать, что ничего не вернуть. Ничего нельзя списать на оплошность, на очередную ошибку..
Очередная порция никотина наполнила лёгкие, замещая кислород, дурманя.
А я смотрел во тьму тропинки, ведущей к жилым дворникам, погружаясь в непрошенные воспоминания.
Мой взгляд упал на татуировку на запястье. Возможно, было глупостью ее сделать, но это будто еще один знак, что всё, что было между нами было не просто так, что это было не просто стечение обстоятельств и так было задумано кем-то свыше.
flashback
- ты уверена?- улыбнулся я, обвивая руками талию Леры, притягивая ее ближе к себе
- это не моя первая татуировка, помнишь?- с легкой усмешкой, пробормотала она, положив голову на мое плечо
- нет, не помню,- прошептал я ей на ухо, осторожно убирая волосы, целуя оголенный участок кожи
- помнишь,- рассмеялась Лера, рассматривая наше отражение в зеркале
Я не знаю, сколько наших фото было в ее телефоне, но было ли это плохо? Однозначно, нет.
- дай телефон, мой где-то далеко,- улыбнулась она, потянувшись к карману, где лежал телефон
- зачем он тебе?- пробормотал я, опережая ее буквально на пару секунд
- Андре-е-й, давай ты не будешь задавать глупые вопросы,- все еще пытаясь, заполучить мой телефон, произнесла она,- спасибо!
Это выражение лица, разочарование в чистом его виде перетекающее в восторг? Не знаю, но ее эмоциональность влюбляла в нее с каждым днем лишь сильнее. Как ее можно было не любить? На этот вопрос у меня ответа, естественно, не было, потому что я был влюблён в неё до безумия, в каждую ее часть, в ее глаза, в ее губы, в ее голос, в ее эмоции, во всю Леру, целиком и без остатка.
- это не первая татуировка, но, если я вдруг тебе надоем и мы расстанемся, она будет напоминать о том, как хорошо нам было вместе,- улыбнулась девушка, целуя меня в щеку, параллельно делая кадр
- это не случится,- прошептал я ей на ухо, впиваясь в ее губы, пользуясь тем, что она замешкалась, выстраивая экспозицию на камере
- правда?- прошептала она мне в губы с легкой, дразнящей улыбкой
- никогда,- пробормотал я, ощущая ее пальцы в своих волосах, а ее губы оказались на моих, забирая инициативу в ее хрупкие руки.
flashback over
На ее коже тоже остался отпечаток нашего совместного прошлого, в виде моего почерка и так быстро привязавшегося к ней прозвища. Секретик - стало таким родным и близким, что что-то иное это слово уже не означало. Это слово целиком и полностью было связано с ней, она была моим секретиком. Сохранить эту тайну нам так и не удалось, поэтому мы теперь два незнакомца? Скорее всего, мы - два человека, которые, вероятно, мечтают не видеть друг друга, чтобы было не так больно? Думаю, это самый точный ответ, который я мог дать сейчас, докуривая вторую сигарету подряд, но так и не находя нужного успокоения.
Я подъехал к клубу, где обычно выступал, не считая последних месяцев, потому что 3 отмены подряд вряд ли можно назвать серьезным продолжением развивающейся карьеры.
Ваня, как обычно, курил, сидя на лавочке. Как в тот вечер, когда я назвал какую-то девушку «чертовкой», а потом какая-то незнакомка поцеловала меня, сразу же сбегая во тьму улицы, неосвещенной ничем, кроме звезд и Луны. На следующий день я впервые встретил Леру.
- какие люди, без подружки? - усмехнулся он
- а это имеет значение? что за странный акцент на ее присутствии?- произнёс я, усевшись на лавочку, рядом с другом
- не я же ее ударил,- пробубнил он себе под нос
- как будто на пощечину не было причин, ведешь себя крайне эгоистично, Вань,- усмехнулся я, откинувшись на спинку скамейки
- а она мне кто, Андрей? никто, и информация о ней тоже
Я смотрел в небо, но слова Вани звучали так, будто меня ударили обузом по голове.
- что?- я перевел взгляд на друга, пытаясь осмыслить то, что он сказал, по его лицу было понятно, что это не сказал, а ляпнул, не думая о последствиях
- это твоих рук дело, да? видео и информацию , слил ты?- произнес я, пытаясь сдержать агрессию до лучшего момента
- технически не совсем,- усмехнулся он,- она была готова на все, чтобы быть со мной, этим нужно было пользоваться,- ухмылка на его лице не предвещала ничего хорошего,- вы не сильно скрывались, чтобы нечего было слить, а ты, это вышло случайно,сорри
- спасибо,- пробормотал я, прежде чем мой кулак встретился с его лицом, два удара, которые лишили меня друга, хотя был ли он другом, если способен был на такое
Чьи-то руки вцепились в меня, отрывая от друга, заканчивая ещё не развязавшуюся драку.
- что вы творите?- Тая переводила взгляд с меня на Ваню, находясь слишком близко ко мне, будто повиснув на мне, что мне чертовски не нравилось
- убери руки,- произнес я, отцепляя от себя одногруппницу, которая все также, как и прежде грезила отношениями со мной
А мне это было не нужно ни до Леры, ни, тем более, сейчас.
Всё было хорошо спланированной местью, которую я не мог предвидеть, поэтому и предотвратить не смог.
Я потерял её из-за собственной наивности, зная Ваню столько лет, можно было понять, что его эго значило для него куда больше, чем годы дружбы.
Получится ли что-то вернуть?
Я смотрел на Ваню, сдерживаемая агрессия не давала покоя и мне нужно было уйти, но я лишь отошел к машине, доставая пачку сигарет. Снова.
Я хотел назад, туда, где был счастлив, где ничего еще не случилось. Но менять что-либо было поздно, не думаю, что Лера поверит в то, что ее подруга могла так поступить с ней. Но правду она узнает когда-нибудь, и ей будет больно. Я бы отдал всё, что у меня есть, чтобы она не чувствовала этой боли, но я не мог на это как-то повлиять. Моему секретику придется пережить это без меня. У меня не будет шанса вернуть её. Сердце болезненно сжалось от этого осознания, но не то, чтобы я мог это как-то изменить.