3 глава
Остаток завтрака прошел в тишине. Девушка маленькими глотками пила какао, не смея поднять глаза, пока мужчина пил кофе, пристально ее разглядывая. Ей так хотелось исчезнуть из-под его изучающего взгляда. Что ему от нее надо? Что дальше будет? Где она? Мысли сменялись одна за другой, но спросить она не осмеливалась. Стоило ей поставить пустую чашку на стол, как мужчина встал. Она подорвалась вместе с ним, с грохотом отодвигая стул. Резкий звук заставил ее вздрогнуть.
— В следующий раз будь, пожалуйста, аккуратней. Ты поняла?
Девушка кивнула.
— Голосом, — с нажимом произнес он.
— Да.
— Иди за мной.
Мужчина развернулся и направился через фойе в коридор, который не сразу бросался в глаза. Вот они уже оказались в кабинете.
Девушка украдкой оглядела массивную мебель, полки до потолка. Ноги утопали в мягком светлом ковре. Мужчина рукой показал на кресло, приглашая сесть, а сам устроился на подлокотнике диванчика, стоявшего напротив.
— Теперь я попрошу честно ответить на мои вопросы. От этого будет зависеть твоя дальнейшая судьба. Ты поняла?
Девушка кивнула и робко подняла глаза, встретившись с его жестким взглядом.
— Да, — исправилась она.
Он смягчился и кивнул. Четкие вопросы: как зовут, сколько лет, откуда, как оказалась на пустой зимней дороге, куда шла. Иногда поглядывая на мужчину, девушка не могла понять выражение его лица. И какие у нее отношения в семье? Да никакие: мачеха выставила из дома, а отец этого не понял.
— Чем тебя били? — прозвучал неожиданный вопрос.
Девушка покраснела и прошептала:
— Что под руку попадется.
— Подробней.
Ну как объяснить незнакомому мужчине, что ей прилетало и кулаком, и скалкой по ребрам, и проводами от телефона, про всякие ремешочки и пояса-цепочки, коих у её сестры было море, даже вспоминать не стоит.
— Я жду, — в голосе послышался нажим.
И она не решилась ослушаться. Срывающимся голосом рассказала ему, что с ней происходило. Наводящие вопросы про то, как сильно, как часто, чем было больнее, её смущали, щеки у нее горели, и она уже не смела поднять на него взгляд. Они чередовались с вопросами о привычках, любимых фильмах, книгах, встречалась ли с кем-нибудь, есть ли подруги или друзья. Какие подруги-друзья при таких родственниках?
— Ты была непослушной?
— Я старалась, но не могла угадать все их желания или успеть всё сделать.
— Вернуться хочешь?
— Я боюсь возвращаться, пока отец не приедет. А его не будет месяц.
Мужчина помолчал, будто что-то обдумывая.
— У меня к тебе предложение. Ты остаешься у меня на месяц, живешь здесь, беспрекословно слушаешься, говоришь мне только правду, а я имею все права на тебя: время, занятия, тело. За непослушание будешь наказана, но не думаю, что это будет страшнее, чем дома. К тому же ты всегда будешь знать, что сделала не так.
Девушка с ужасом подняла глаза на мужчину.
— Я тебе вчера сделал плохо?
Она покачала головой, но, увидев, что он недоволен, срывающимся голосом ответила:
— Нет.
— Или я тебя отвожу домой сейчас.
Какой у нее выбор? Оказаться в его руках? Память тут же подсунула ощущения вчерашнего сна-яви, тело тут же откликнулось разливающимся теплом.
— Ровно через 30 дней ты будешь дома.
Девушка думала, какие варианты у нее остаются. Обратиться не к кому, так как нет ни одной подруги или родственника, которые могли бы приютить ее на целый месяц. А вот что может с ней сделать мачеха — синякомна ребрах в этот раз может и не обойтись.
— Я согласна.
— Хорошо. Можешь задавать вопросы.
— Как мне к Вам обращаться?
Мужчина хмыкнул:
— Можешь Господин Морозко, можно просто Господин. Еще что-нибудь?
— Можно мне одеть что-нибудь другое? Не такое… — она замялась.
— Ты будешь ходить в том, в чем я тебе разрешу и делать то, что я скажу. Ты принадлежишь мне мыслями, телом и душой. Я для тебя центр Вселенной, а я позабочусь о тебе. Если у тебя пока вопросов нет, можешь подняться в свою комнату.
Девушка встала с кресла.
— Я не слышал ответа, — послышался жесткий голос.
— Вопросов нет, Господин… — она запнулась, — Морозко.
— Забава, — он впервые назвал ее по имени, — на первый раз прощаю. В следующий раз накажу. У тебя час на отдых.
— Да, Господин Морозко.
Девушка поправила халат, хотя общую картину это не исправило. Пусть он был длиной до середины бедра, но, сидя в кожаном кресле, она почти попой чувствовала её выделку и пошла к себе в комнату тихо прикрыв за собой двер кабинета.
Осматривать немногочисленные вещи, висящие на вешалках, она не стала. Их было не так много, а копаться в том, что ей не принадлежит, она не посчитала приличным.
Забава вышла из гардеробной и походила немного по комнате, но слабость всё еще давала о себе знать, и она прилегла на кровать. Казалось, на минутку прикрыла глаза — и вот уже уснула.
— Просыпайся, — голос Господина вырвал её из дрёмы.
Она открыла глаза, пытаясь сообразить, где находится и что происходит.
— У тебя 10 минут, чтобы привести себя в порядок.
Забава скрылась в ванной, чтобы умыться и хоть как-то причесаться. Когда она вышла, в комнате была только женщина в медицинском халате.
— Я осмотрю Вас и возьму анализы, — пояснила она, заметив недоуменный взгляд девушки.
Забава подчинилась, и не сильно приятная процедура прошла быстро. Выяснив некоторые вопросы, врач назначила противозачаточные и объяснила, как их принимать. После его ухода она не знала, что делать.
Можно ли выходить из комнаты, чем заняться. Через некоторое время зашел Господин и приказал спуститься с ним в кабинет.
«Ну что ж, — подумала девушка, когда её Господин озвучил свои требования, — ничего невыполнимого, но много смущающего. К тому же, он пообещал терпеливо относиться к её промахам». Особых иллюзий не было, для чего она ему понадобилась — память вновь и вновь подкидывала ей картинки из ванной, а его голос заставлял трепетать.
Чем ей можно было заняться в таком большом доме? «Да чем угодно», — ответил ей Господин, разрешив пользоваться и библиотекой, и Интернетом. Мужчина кивком отпустил девушку.
Забава неспешно поднялась на второй этаж и вошла теперь уже в свою комнату. Господи, что за странный мужчина, что за неприличное предложение, вгоняющее в краску и такое запретное. Она же даже с мальчиками не целовалась, хотя, насколько ей известно, сестра намного её опередила.
Что ей терять, кроме девственности. И что будет через час? Надо хоть в зеркало посмотреться, как выглядит. Зеркало оказалось в гардеробной, замаскированной под шкаф-купе. Она была удивлена, что там разглядел Господин Морозко. Из зеркала на нее смотрела бледная девушка с синяками под глазами, стремящимися сравняться с цветом её серо-зеленых глаз. Обветренные губы болезненно-красные, кожа настолько бледно-белая, что видны синие прожилки. Господи! Это она почти голая находилась при чужом мужчине?! То, что казалось плотным кружевом, на груди было более ажурным настолько, что вершина одного соска бесстыже вылезла в дырку. Онако по его указанию что-то принести-подать.
И место… её место у его ног.