Глава 6.
Дом Паши был чем-то похож на мой. Небольшой, двухэтажный и со светлыми стенами. Подойдя к двери, я не успеваю и нажать на звонок, как меня тут же приветствует полненькая женщина с круглыми щеками и приятной улыбкой.
— Паша пригласил меня. Мы должны сделать с ним проект для учебы.
Женщина тут же показывает рукой, чтобы я зашла.
— Да-да, я знаю. Паша мне рассказывал, что к нему зайдет его одноклассница. — Она радостно произносит, а потом, слегка понизив голос продолжает. — Я рада, что у него появилась подруга. Он наверху, первая дверь справа.
Я иду по лестнице и замечаю, что на стене развешано множество семейных фотографий. Среди многих я вижу школьную фотографию Паши. Смех сдержать просто невозможно — он выглядит так забавно с букетом цветов и в сером костюмчике. Я поднимаюсь дальше и оказываюсь в коридоре. Нахожу нужную дверь и открываю ее. В глаза сразу же попадается Паша, который просто сидел на полу.
— Привет,— говорю я негромко.
Он вздрагивает и тут же встаёт на ноги, начиная убирать некоторые вещи. Ему было неловко, лицо парня покраснело, что вызвало мою улыбку.
— Я уж подумал, что ты не придешь, — признался он, оправдываясь передо мной непонятно за что.
Его слова были своеобразным укором, который я заслужила. Нужно было сразу же идти к нему. Стараясь как-то поднять ему настроение, я пытаюсь придумать хоть один достойный комплимент, однако ничего на ум не приходит.
— Так что на счет проекта?
Он указывает на стол, где лежал ватман, краски, рядом небольшие книжки и бумаги. Глаза его загорелись, мы подошли к столу и сели. Он стал мне все объяснять. Я попыталась сосредоточиться на каждом его слове, но порой не понимала ни одного термина. Как же я отстала от современного мира. Паша старался все мне доходчиво рассказывать, но мне оставалось только и делать, что слушать молча.
— Нам еще надо все это разместить, что-то нарисовать, — он не поднимал взгляда с пустого ватмана. — Я в этом деле так себе, а ты?
Пожимаю плечами, чувствуя себя неудобно из-за беспомощности. Он же не знает, что я провела в психиатрической клинике два года, а значит, что я и не развивалась никак.
— Попробуй что-нибудь нарисовать, — он пожимает плечами, подает карандаш и бумагу.
Я нахожусь в ступоре — не знаю, что рисовать. Я просто начинаю водить карандашом по листку бумаги, и в моей голове появляется немного странная идея. Быстрыми и резкими движениями я рисую то, что так сильно впечаталось в мою голову. Психиатрическая клиника с ее темными и пугающими окнами, некрасивыми кирпичными стенами и умирающими лицами людей.
Он медленно разглядывает сначала рисунок, потом меня.
— Ты нарисовала это всего лишь за пару секунд, — он явно находится в шоке, — ты где-то этому училась? Выглядит очень круто! Простой набросок, а сколько в нем силы и чувств.
Мы занялись этим проектом по биологии. Я больше рисовала, а он что-то писал и вклеивал, постоянно мне все объясняя. Было странно держать карандаш и срисовывать с учебников всякие иллюстрации. Мне казалось, что все рисунки отвратительны, но Паша считал, что мне равных нет. Его поддержка заставляя загораться огню внутри меня. Как многое может сделать один человек для другого! И какое же это счастье знать, что ты представляешь ценность. Словно одиночество отступает, и ты понимаешь, что вовсе не один.
Тэм часто рассказывал, что зачастую, сумасшедшие люди — великие люди. У каждого из них свой особый талант, который сложно понять. В любом таланте заключено свое безумство. Многие бояться нас, потому что считают, что мы отличаемся от них. Люди хотят быть похожими, да так, чтобы все было идеально. Но так нельзя. Нужно отличатся и выражать себя так, как хочет этого внутреннее "я", нужно идти по своему пути.
Мои движение рукой были резкими и очень быстрыми. Казалось, что это лишь какие-то линии и черточки, но в конце они становились единым целым.
Я замечаю, что Паша хочет мне что-то сказать, но явно молчит. Он просидел так уже минут двадцать. Мои шаткие нервы начинают сдавать.
— Хочешь что-то спросить? Так не тяни. Я слушаю.
— А все-таки, почему ты перешла в нашу школу? — Он старался сделать вид, что ему все равно, безразлично. Парень не смотрел на меня, а продолжал вклеивать тексты. Раскрывать правду — опасное дело, отпугивающее людей и близких, поэтому я попыталась увильнуть.
— А это для тебя важно? — я слегка приподнимаю бровь.
Он отрицательно качает головой, и я расслаблено выдыхаю. Мы продолжаем свою работу. Порой смеемся над чем-то, порой просто так разговариваем.
— Помнишь, ты говорил, что Антон может мне мстить? — вырывается из меня.
Паша резко изменился в лице. Он повернулся ко мне, тут же все понимая. Ждет от меня истории, отчего я прикусила язык, решая стоило ему про это говорить. Глубоко вздохнув, я начинаю свой рассказ с самого начала. Паша не перебивал меня, слушая очень внимательно. С каждым разом лицо становилось его все тревожнее и тревожнее. Я заканчиваю эту историю, он отворачивается.
— Не стоило тебе в это ввязываться, — чувством вины было пропитано каждое слово.
— Стоило. И я убеждена в том, что сделала все правильно. Даже не смей думать по-другому!
Он горько усмехается. Пытаясь отвлечься от этого разговора, я начала красить все рисунки. В первое время кисточка меня не слушалась, я с трудом обращалась с ней, чтобы не выйти из краев. Немного непривычно, но очень забавно.
Гуашью я разукрасила все свои руки. Паша замечает это и начинает смеяться надо мной. Черт, я ненавижу этого парня. Я тоже смеюсь. Как вдруг в мою голову приходит идеальнейшая мысль. Я быстро беру в руки кисточку и провожу ей по лицу Паши. Черная линия четко выделяется на его лице. Парень удивленно смотрит на меня, а потом тут же оплачивает тем же. Мы начинает разрисовывать друг друга.
Бегаем по всей его комнате, стреляем подушками, кричим сотни добродушных угроз, растворяясь во времени. Наверное, со стороны это выглядит очень странно, но в тоже время смешно. Вся эта игра перерастает в настоящую битву. Мы начинаем фехтовать палочками, как вдруг дверь неожиданно открывается. На пороге появляется его мама, с ошарашенным лицом. Мы замолкаем, но наши кисточки все еще на готове.
Наступает неловкая пауза, никто не решается что-то сказать. Еще минута, и его мать, наверное, сотрет нас в порошок за такой беспорядок. Она медленно проходит в комнату, обводит её взглядом и начинает... смеяться! Вот теперь с удивленными лицами стоим мы с Пашей.
— Вы тут только потом уберитесь и умойтесь, — она продолжает смеяться и выходит из комнаты.
Мы смотрим друг на друга. И секунду спустя падаем на пол и начинаем истерически смеяться.
— Слушай, а я ведь в правду подумал, что она убьёт нас, — задыхаясь, говорит Паша. — Моя мама часто бывает очень строгой.
Мы приходим в себя. Паша встает и начинает убирать со стола. Минут через тридцать мы с ним кое-как заканчиваем и спускаемся вниз. Нужно срочно умыться, ведь наши лица, руки — все, было в краске. Наверное, мы выглядели как сумасшедшие. Хотя, я и есть сумасшедшая. В такие счастливые минуты забываем об этом. Забываешь обо всем и просто наслаждаемся моментом.
Я и Паша быстро умылись. Я взглянула в окно — уже темнело. Не хотелось опаздывать домой. Катя и Андрей могли начать волноваться. Я быстренько написала им смс-ку, что скоро буду дома и начала собираться.
— Давай я тебя провожу, — предложил он.
— Не стоит, я и сама дойду, да дорогу я запомнила, — мне хотелось пройтись одной. Нужно было все обдумать. Скорее всего, Антон мне объявит войну. Это неизбежно. А значит пора обдумать все его ходы. Я не намерена унижаться перед ним.
Я выхожу из дома Паши и иду по дороге. Вечер довольно холодный. Фонари тускло освещают улицы, редкие люди попадаются мне на пути.
Сворачиваю на другую улицу и продолжаю свой путь. Я иду не очень-то быстро, но все же хочется домой, услышать смех брата, попробовать ужин Кати и поговорить с Андреем. Осознаю, что за день я так ничего и не поела.
Я огляделась, вдруг осознаю, что сбилась с пути. Черт! Я иду дальше, вспоминая, откуда пришла. После оказываюсь в каком-то странном переулке. Здесь не было света, отчего по спине пробежали мурашки. Я поворачиваюсь обратно. Вдали слышаться чьи-то крики. И вот тогда мне становится страшно за свою жизнь.
Звуки становились все громче. С большим трудом я различаю матные слова и чьи-то крики.
—Держите его! —рявкнул мужской голос.
От страха я прижимаюсь к стене. Боже, кто это такие? Где я вообще? Я начинаю быстро ориентироваться и нахожу нужную дорогу. Я стараюсь как можно быстрее идти и не привлекать внимание, но крики становятся более яростными. Я схожу сума только от одного ощущения того, что кто-то бежит прямо сейчас за моей спиной. И мои чувства не подводят меня — парень, в темной толстовке, пытается догнать меня всеми силами.
— Помоги мне, пожалуйста... — Хриплый голос, пропитанный отчаянием и тем же страхом, который ощущаю сейчас я. Он хватает меня за руку рывком, я стараюсь вырваться от него, но ничего не выходит. — Просто помоги мне, ладно? Я не причиню тебе вреда.
— Что с тобой? — Выдавливаю из себя через секунду сомнения и дрожи в коленях, стараюсь посмотреть в его лицо, но оно хорошо скрыто капюшоном его толстовки. Я даже не могу различить очертания лица. За нами послышались крики и топот. Кажется, что мы оба находимся на грани жизни и смерти.
— Прости, — он говорит это так быстро, буквально протараторив, и тут же обнимает меня. Я не понимаю, что он делает — хочу вырваться, но он намного сильнее. Его руки обнимают меня за талию, от таких прикосновений меня всю воротит. Пытаюсь сопротивляться, но все в пустую. Неожиданно он слегка приподнимает меня, а сам опускает голову. Его губы касаются моих, и сердце замирает на целое мгновением жизни. Что он творит?! Я готова биться в панике, отстаивать свою честь, все, что угодно, лишь бы не допустить такой подлости! Между нами не осталось ни сантиметра расстояния. Я начинаю бить его спину руками, в надежде, что он отпустит меня. Но он крепче прижимает меня. Мои ноги отрываются от земли. Он нежно целует меня, отчего я становлюсь в ступоре. Мой шок продолжается еще несколько минут.
На другой стороне улицы показалась большая компания людей. У некоторых были биты, другие просто стояли и рассматривали улицу. Я замечаю их и все понимаю. Как бы это не было ужасно, я неуверенно отвечаю ему на поцелуй. Парень лишь слегка улыбается, не отпуская меня.
С виду, все бы решили, что мы просто целующаяся парочка. Те люди не сводили с нас глаз. Я видела их. Они терялись, не зная, что делать. Вперед выступил какой-то мужчина, сильно накаченный и не внушающий чувства безопасности.
— Ищите его везде! Он не должен убежать от нас! — рявкнул этот мужчина, отчего я нервно вздрагиваю.
Он на мгновение отстраняется от меня, осторожно шепча прямо в губи: "Все будет хорошо. Не бойся." Сложно верить ему, но мне приходится подчиниться обстоятельствам.
— Его здесь нет! Бежим дальше! — Их главарь начинает с бешенной скоростью бежать в другую сторону. Меня всю колотит, но я упрямо сдерживаю это волнение, концентрируясь на его теплых касаниях.
Всего лишь через несколько секунд они уходят, но парень не отпускает меня. Все начинает слишком затягиваться — я медленно отстраняюсь от него.
— Спасибо, — на выдохе отвечает он. — Не будь тебя, я был бы уже мертв.
— Что они хотели от тебя? — Судорожно спрашиваю, чувствую жар на губах.
— Не важно, — он улыбается. Черт! После того, что произошло, он еще в силах улыбаться. — Хотелось бы мне видеть их удивленные лица, когда они заметили нас.
— О, это было ужасно. — С истеричным сарказмом отвечаю, немного съеживаясь от нервной боли внизу живота.
— И как же зовут мою спасительницу? — Парень берет меня за руку, что мне совершенно не нравится.
— Алиса, — я пожимаю плечами, стараясь вырвать руку, но он только сильнее сжимает ее. Я поднимаю на него удивленный взгляд. Он вновь приближает меня к себе и целует в щеку.
— Спасибо, Алиса, — шепчет он мне на ухо. — Надеюсь, мы еще встретимся.
Мои ноги подкашиваются. Этот парень тут же оборачивается, смотрит по сторонам и убегает за угол.
Я быстро ориентируюсь. Нахожу дорогу и уже бегу по ней. Хочется быстрее домой, уйти отсюда. Что вообще у меня за жизнь? Всего лишь пару дней, как я вышла из сумасшедшего дома, а уже можно было бы написать целый приключенческий том. Я бы в жизни не подумала, что такое может произойти со мной. Понятия не имею, как себя чувствовать. То ли смеяться? То ли громко плакать?
Этот парень... Он забрал мой первый поцелуй, а я даже не знаю кто он и как его зовут. Откуда он вообще взялся на мою голову?