Взрыв из прошлого

Однажды Говард сказал ему: «Это всё для тебя, и когда-нибудь ты поймёшь. Но и сейчас я уверен, моё лучшее творение... это ты.» Потрясающее признание в отцовской любви, правда? Творение. Как будто Тони был перспективным изобретением, а не живым человеком. Пожалуй, если бы он снова снизошел до консультации с психотерапевтом, и его бы попросили описать свое детство одним словом, Тони бы ответил: «Ну, это просто: одиночество». Хотя, ладно, он не признался бы даже Брюсу. В семье, где отец любил свой бизнес так сильно, что был рад сослать собственного сына в интернат, едва тому исполнилось семь лет, не было места таким понятиям как «родительская любовь». И даже в те редкие разы, когда Тони приезжал на праздники в родительский дом, и у них было время наконец поговорить, Говард слушал его холодно и отчужденно, поглаживая усы, и Тони всегда казалось, что он думает про себя лишь о том, зачем вообще завел ребенка. Конечно, он был неправ в этом, Говард любил его по-своему, но маленькому Тони казалось, что он был... ненужной деталью в отцовском проекте. Мария говорила: «Он просто слишком туго натягивает узду». А Тони с каждым годом, начиная с семи лет, все усерднее старался привлечь к себе внимание. Но сколько бы он ни пытался, всегда получал одно и тоже: хлопок по плечу и сухое: «Хорошо, сын».       Что было хорошего, Тони до сих пор так и не понял. Для него отношения с родителями казались дорогой, разделенной одной сплошной полосой: он двигался в одном направлении, а родители — в противоположном. И чем взрослее он становился, тем дальше они «отъезжали» друг от друга.       «Бери пример с Капитана Америки, сын. Он настоящий мужчина», — говорил Говард на каждую неудачу в жизни Тони. «Ненавижу Капитана Америку!», — думал Тони, с размаху впечатывая кулак в стену. Не добившись внимания отца своими достижениями в науке и технике, Тони начал добиваться его пьяными дебошами, наркотиками и угрозами об отчислении. Надо сказать, подействовало лучше. Но только лишь потому, что своим поведением Тони ставил репутацию Усатого Казановы Америки, Говарда Старка, под угрозу.       Таким образом, к двадцати одному году к Тони приросла маска вечно саркастичного, шумного и эпатажного молодого человека, к которому прицепилась фраза, вроде: «Если ищете Тони Старка, идите на запах сигаретного дыма в сторону ближайшего ночного клуба, прячущегося с очередной молоденькой любовницей или любовником от серьезного мужа-чиновника». И множество интерпретаций. Тони думалось, что, наверное, с того времени к нему и приклеилось это пресловутое: «плейбой». «Богатенький мальчик знаменитого папаши, со смазливой физиономией». Или еще лучше: «Мальчик, играющий в любовь», как говорила его няня. А чего было ожидать от ребенка, выросшего без любви в принципе? Надо было видеть лицо Говарда на одном из светских вечеров, когда он застукал сына на крыше офиса с омегой своего бизнес-партнера. Тони до сих пор помнил, как болела после хлесткой пощечины его скула.       В общем и целом, его молодость была... насыщена. Всем, кроме человеческого понимания. Но если Тони думал, что это — одиночество, то он крупно обломался, когда на кануне двадцатидвухлетия он узнал об автокатастрофе, в которой скончались его родители, и он остался... один. По-настоящему. К тому времени он почти привык к чувству «отколотости» от семьи, но потерять ее навсегда оказалось больнее, чем могло показаться. И с тех самых пор в груди Тони, еще до того, как в нее попали осколки гранаты, зияла дыра, затянуть которую смогла лишь Вирджиния Поттс многие, многие годы спустя.       А затем случился Танос, щелчок, свадьба (как Тони был убежден, первая и последняя в его жизни), рождение дочери, и, боже, этот несносный мальчишка. Мальчишка, который не вылезал у Тони из головы пять лет. Который приходил в ночных кошмарах, рассыпаясь в его руках под утро, оставляя после себя липкий пот по всему телу. Почему-то его потеря снова пробурила в груди эту затянувшуюся пустоту. Тогда Тони мог думать только об одном: «Я пережил его еще на год. Этого подростка. Этого ребенка, черт возьми!».       Потеря Пеппер толкнула его за край терпения, которое было, пожалуй, незыблемым с детства. Он просто не выдержал всего этого дерьмоворота, что творился в его жизни. Пустота в груди — пустота в очередной бутылке виски. И так — на самое дно. Когда-то этот момент должен был наступить. Он был в ужасе. Без единственного человека в жизни, которому он показал, что, на самом деле, за пустота скрывалась за давно вышвырнутым в воду дуговым реактором обожаемого супергероя. Настолько сокрушительной была эта потеря поначалу, что ни Брюс, ни Роджерс, ни даже Морган не могли вернуть его в реальность. Потому что стало легче, когда пришло забвение. И спасибо Хэппи, он все же смог выбраться из этой ямы. Но все равно чувствовал себя опустошенным.       Сейчас Тони чувствовал другое. Глубокое, живое, распирающее грудную клетку что-то, что очень боялся охарактеризовать. Да, черт возьми, Тони многого боялся! Пусть пафосные заголовки журнала «Time» идут в задницу! Никакой он не «человек года», он самый обычный, как и все. И он боялся всего, что наполняло пустоту внутри живительным воздухом. Потому что не привык к этому. Спустя столько лет с Пеппер — все равно не привык. И, наверное, никогда не привыкнет. А Питер делал это. И раньше, и сейчас. Он заставлял Тони дышать ровнее, улыбаться искреннее, говорить открыто. Потому что иначе с этим солнечным пацаном было невозможно. И теперь этот воздух стал обжигающим, как в пустыне. Испепеляющим, горячим, желанным. Тони не хотел терять это чувство. Он знал, что если оно исчезнет, то пустоту уже ничего не затянет.

Он склонился над каменной чашей, представлявшей собой жутко дорогую дизайнерскую раковину, и умыл лицо холодной водой. Когда Тони выпрямился и посмотрел в зеркало перед собой, его губ коснулась безмятежная улыбка. Капли воды стекали с лица на шею, а затем впитывались в ворот хлопковой майки. Тони запустил мокрые пальцы в черные волосы, местами отливавшие серебром, и пригладил их назад. Он чувствовал в груди столь непривычную со смерти Пеппер тишину и безмятежность, что в голову невольно закрадывались мысли, вроде: «А может быть теперь я, наконец, заслужил покой?».       Он покачал головой и опустил взгляд на утекающую по гладкому камню воду. Хотелось верить, что все его проблемы утекут в сток вместе с ней. И не будет никакого Бека, газа и иллюзий, играющих на его истерзанной душе крайне неприятные аккорды, вразрез шедшие с этим умиротворяющим ощущением под ребрами. Закрутив кран, Тони стянул с крючка маленькое полотенце и растер им лицо. Последние две недели перевернули его жизнь с ног на голову. И не только потому что объявился его экс-сотрудник с комплексом неоцененного героя. Но и потому что напряжению, копившемуся все это время между ним и Паучком, нужно было найти логический выход и... вот они здесь. Глубокое противоречие, сдерживающее желание Тони относиться к Питеру как к взрослому омеге тихо улеглось где-то в сердце, утонуло, затянулось вместе с пустотой, и Тони думал, что это правильный знак. Он все еще чувствовал горький осадок от осознания того, что Питер был младше, что ж, на целую вечность, но сейчас об этом хотелось забыть. Имел ли он право давать Питеру то обещание за просмотром фильма, ведь не бывало еще в жизни Старка, чтобы что-то столь важное не обрывалось на трагической ноте? Наверное, нет, не имел. Наверное, он сделал очередную ошибку. Но она стоила того. Питер стоил того.       На самом деле, Питер стоит всего.       Потому что Питер... был Питером. Мальчиком, который когда-то попал в историю о Тони Старке и уютно в ней обосновался, раскрасив ее цветными фломастерами.       Даже из ванной было слышно, как тот, громко дыша, приходил в себя на диване в гостиной. Тони бросил еще один взгляд в зеркало, затем осмотрел свои джинсы на наличие неприличных пятен, которые могли остаться на ткани в результате мучительно-острого оргазма, до которого он довел себя, вспоминая, как хаотично и по-подростковому отчаянно толкались мокрые бедра в его сжатый кулак. В горле зародилось удовлетворенное урчание, и Тони откинул на раковину полотенце, выходя в гостиную. Его взгляд уже был направлен в сторону дивана, хотя увидеть его Тони смог только сделав несколько шагов в сторону от ванной.

Питер лежал на спине, как Тони его и уложил. Одна его рука покоилась на животе, другая — свисала к полу. Он выглядел вымотанным, и Тони было приятно осознавать, что он был причиной этому. И что он вполне еще может выжать все до последней капли (ну разве не прекрасная метафора?) из ненасытного уже-не-совсем-подростка.       Когда Тони тихо окликнул его, Питер продолжил тяжело дышать, лежа с закрытыми глазами. Скорее всего, не расслышал. Тони мягко улыбнулся, решив не трогать его еще какое-то время. Поэтому направился через гостиную на кухню. Он терпеть не мог пить газировку из алюминиевых банок, так что, достав из холодильника колу, дернул за ушко и вылил шипящее содержимое в приготовленный заранее стакан. Он прислонился поясницей к краю кухонной столешницы и задумчиво посмотрел в окно, на туманный утренний Нью-Йорк. Вдоль шоссе бликовали стеклянными окнами соседние высотки, а вдали продолжалась стройка новой башни Мстителей. Гоняя на языке приторно-сладкую газировку, Тони думал о том, что, возможно, через год они с Морган смогут жить там. На нижних этажах Тони снова обустроит главный офис СИ, и ему не придется разъезжать по городу от одного здания к другому. Он найдет нового исполнительного директора, и все, наконец, наладится. И, возможно, после того, как Питер отучится в Массачусетсе, он тоже захочет переехать туда.       Тони отставил стакан и потянулся, как большой кот, вытянув руки над головой, и размял шею. Он чувствовал себя бодрым и, на удивление, игривым. Он уже и не помнил, когда в последний раз испытывал такой сексуальный азарт. Ему определенно нравилась неопытность Питера на фоне его богатого опыта. И невинность Питера на фоне его «грязных желаний», и смаковать воображаемое выражение лица Питера, лежащего на его постели и делающего вид готовности прыгнуть в огонь, хотя к пламени еще даже не прикасался, и даже... их разница в возрасте? Хотя, разумеется, и по-другому и быть не могло, это вовсе не означало, что Тони не воспринимал последнее как реальную проблему. Но он был, пожалуй, слишком стар, чтобы испытывать чувство вины за открывшийся весьма внезапно сексуальный фетиш.       Вероятно, Тони должен был остановиться, прежде чем подумать о Питере на своих пальцах, но картинки в голове были таким прекрасным продолжением этого утра, что он предпочел себя не сдерживать.       — Пятница, вышли машину к дому Мэй Паркер, — отдал распоряжение Тони, обрывая свой ментальный эротический сеанс.       — Выполняю, босс.       Тони кивнул и прислушался к тишине за стеной. Прихватив с собой стакан с газировкой, он все же направился к Питеру. Если тот рассчитывал незаметно впитаться в обивку, то Тони решительно шел ломать его планы.       — Я уже говорил, что в детстве ходил в театральный кружок? На правах эксперта могу заявить, что твоя морская звезда... неплоха. Хотя над ней можно еще поработать. И, — оу? — кажется, я выиграл, — подходя к дивану, рассуждал Тони.       Питер, все еще с закрытыми глазами, растянул губы в широкой улыбке.       — Разве мы играли во что-то? — приоткрыв один глаз, спросил он, отодвигая ноги ближе к спинке, чтобы Тони мог сесть.       — В пантомиму? — упал Тони на диван, широко расставив ноги.       — И почему же ты выиграл? — открыв и второй глаз, полюбопытствовал Питер, тут же облизав взглядом открывшуюся картину: Тони в светлых джинсах и облегающей черной майке с мокрыми блестящими волосами и хищной улыбкой на лице.       — Потому что я отгадал! — усмехнулся Тони, вальяжно закидывая одну ногу на другую и предлагая Питеру колу из своего стакана. Вряд ли бы тот стал брезговать после того, как они вроде как лизали друг другу языки около пяти минут назад.       Питер, продолжая улыбаться, оперся ладонями на обивку и поднял корпус, взяв в одну руку стакан. Его взгляд смущенно утонул в нем, когда Тони прищурился, рассматривая его. Кадык Питера быстро поднялся и плавно опустился при глотке.       — Мэй скоро приедет, — оповестил Тони, не отказывая себе в удовольствии разглядеть каждую деталь в лице Питера. Ему нравилось, что оно потеряло прежнюю подростковую мягкость и приобрело заостренные черты. Нравились мягкие, чуть вьющиеся на концах волосы цвета кофе, и отросшая челка, играющая Питеру на руку, потому что он то и дело прятал за ней свой смущенный взгляд. Его всего хотелось вылизать.       — Хорошо, здорово, — кивнул Питер и заерзал под взглядом Тони, чуть не расплескав колу.       — Одна вещь, — задумчиво протянул Тони, глядя на его алеющие уши. — Сможешь вести себя чуть менее подозрительно? Боюсь, что Мэй не поймет... Точнее — ха! — поймет, чем мы тут с утра занимались, если ты продолжишь так краснеть и мило заикаться под моим взглядом. Или, во всяком случае, что-то заподозрит, — сказал Тони, обведя контур Питера пальцем в воздухе.       Тот покраснел еще сильнее.       — Я не... Это просто моя манера разговаривать! — возмущенно раздул Питер ноздри. — К тому же, Мэй и так в курсе, что я вроде как влюблен в тебя чуть ли не с самого детства.       Тони приподнял брови и наклонился к нему, чтобы забрать из паучьих пальцев стакан. Он отставил его на кофейный столик, и Питер растерянно проследил за его рукой, а затем перевел ожидающий взгляд на альфу. Его язык скользнул по верхней губе, и Тони не сдержал очередную улыбку — желания Питера читались, как открытая книга.       — Даже не знаю, польщен я или обеспокоен. Куда только Мэй смотрела? — понизив голос, покачал головой Тони, напуская на себя порицательный вид. — Но шутки в сторону. Давай кое-что уточним.       Взгляд Питера скатился от шоколадных глаз к шевелящимся губам, и кадык вновь нервно дрогнул.       — Да? — выдохнул он.       Тони вздохнул.       — Давай начистоту. Мне без пяти минут пятьдесят лет. У меня дерьмовый характер, который постоянно заставляет близких мне людей страдать. Я пил большую часть своей жизни и явно страдаю глубокой стадией трудоголизма. А ты, — Тони красноречиво посмотрел Питеру в глаза, — школьник, который готовится к вступительным экзаменам в университет мечты. У тебя впереди целая жизнь — насыщенная, интересная, полная новых людей. Сейчас тот самый период, когда хорошие отцы обычно говорят своим деткам: «Настала взрослая жизнь! Будь открыт всему новому и не забывай предохраняться!». Ладно, возможно, так говорят не самые хорошие отцы, в любом случае, — Тони почесал бородку и вздохнул. — В общем, к чему это я. Питер, то, что случилось в ванной, может навсегда там остаться, если ты примешь это решение. И, наверное, это самый трезвый взгляд на вещи — бросить меня еще до того, как что-либо начать. Потому что, в противном случае, тебе придется терпеть меня еще пару-тройку лет, пока наша разница в возрасте не достигнет той планки, когда...

О боже, — нервно усмехнулся Питер, заставив Тони замолчать. — Я уже сказал «да», разве не так? — он взволнованно потеребил край футболки и напряженно закусил нижнюю губу, хмурясь.       — Ты потерял пол-литра крови, — скептически констатировал Тони, бегая взглядом по его все еще немного бледному лицу.       Питер закатил глаза. Интересно, он действительно начал делать это, повторяя за Старками, или Тони раньше просто не обращал внимание?       — Да. Крови, а не мозговой жидкости, — сложив руки на груди, заявил Питер в ответ. Тони подумал, что на такую дерзость бы он точно обратил внимание, будь она в Питере с самого начала. — Я не откажусь от своих слов. Если только ты сам не...       — Нет, — заверил Тони. — Конечно, было бы куда проще, если бы я был на несколько десятков лет моложе, но нет. Кроме того, я уверен, что еще вполне в форме, чтобы удовлетворить все потребности гормонально-нестабильного восемнадцатилетнего омеги.       Питер недовольно надул щеки.       — Я не подросток, мой гормональный фон стабилен, — возразил он, на что Тони заливисто расхохотался.       — О, конечно. Сделаю вид, что поверил тебе, но, знаешь, я хорошо помню себя в восемнадцать, — продолжая посмеиваться, сказал Тони.       — И каким ты был? Ну. В восемнадцать, — тут же забыв о перепалке, спросил Питер, и его глаза засверкали искренним любопытством.       Тони хмыкнул, запрокинул голову к потолку и задумался на какое-то время, отбирая из памяти моменты, которые могли бы быть Питеру интересны.       — Что ж, — пробормотал он задумчиво и заметил, как Питер, затаив дыхание, осторожно перебрался к нему ближе, якобы невзначай касаясь согнутой здоровой ногой его бедра. Тони положил на его колено руку и побарабанил по нему пальцами. — Мой отец бросил меня в самостоятельную жизнь без каких-либо инструкций по выживанию, когда я еще под стол бегал, так что я с детства был предоставлен самому себе. Конечно, когда я приезжал из интерната в родительский дом на праздники, со мной возились няньки и мой дворецкий, но, честно, их вклад в мое воспитание был невелик. В старших классах я обзавелся компанией ребят, как и я, с ветром в голове и стояком на каждую прохожую омегу. Так что в твоем возрасте я был гениальным идиотом, вечно попадающим во всевозможные передряги из-за бушевавшего либидо. Встреть ты меня в девяностые годы, ты бы ужаснулся. Я бы наверняка приударил за тобой в самой похабной манере и получил бы в глаз, — Тони фыркнул, представив эту картину. — И только когда мои родители умерли, я наконец взялся за ум и занялся делом. Мораль: ты действительно должен быть лучше меня, Питер.       — Ох, — Питер пожевал губу, бегая внимательным взглядом по лицу наставника. — Я бы хотел встретить тебя тогда. Не из-за возраста! — Тут же поднял Питер руки, заметив подозрительно сузившиеся шоколадные глаза. — А потому что это был тяжелый период для тебя. И я бы просто... Не знаю. Хотел бы быть рядом? — закончил Питер тихо.       Тони опустил взгляд, на какое-то время уйдя в воспоминания.       — Знаешь, если бы я встретил тебя тогда, я бы стал совершенно другим человеком. И, думаю, что гораздо лучше, чем сейчас, — грустно ответил он.       — Я думаю, это ничего бы не изменило. Ты такой, какой ты есть, — покачал Питер головой, придвигаясь еще чуть ближе, желая передать Тони свою поддержку через легкие соприкосновения. — И еще я знаю, как утрата родителей отдаляет тебя ото всех. И делает... одиноким. Я правда знаю, Тони.       Тони вздрогнул и внимательно посмотрел Питеру в глаза.       — Да, знаешь, — эхом отозвался альфа. — Когда я впервые увидел тебя, я подумал: «О! Мне знакомо это выражение лица!». Я видел его в отражении многие годы. Только если я избрал позицию: «буду делать все возможное, чтобы люди мной восхищались, и тогда они не заметят пустоты внутри меня», то ты был больше: «буду незаметным и тихим и, возможно, всем будет все равно на то, что у меня на душе». Ну так вот: я тебя раскусил.       Питер заторможено кивнул и потупился, очевидно испытывая смешанные чувства.       — Но не кисни. Проживешь с мое, и время залижет большинство ран, — философски изрек Тони, и Питер сконцентрировал на нем отчего-то недовольный взгляд.       — Почему ты все время возвращаешься к возрасту? — омега скрестил на груди руки. — Мне кажется, если я еще раз услышу что-то об этом, меня это выбесит.       Тони рассмеялся.       — Стабильный гормональный фон, да? — он поднял указательный палец и навел его на Питера, продолжая улыбаться с поднятыми бровями, словно провоцируя его. Хотя кого тут обманывать? Естественно, Тони снова это делал.       Питер засопел, его щеки опалил огонь негодования, и он возмущенно открыл рот, чтобы высказаться, но Тони не дал ему это сделать.       Продолжая улыбаться, он подался вперед, еще ближе к сидящему рядом Питеру, и, осторожно сжав его загривок, притянул к себе. У Питера пронеслись мурашки по всему телу от мужских пальцев, зарывшихся в его кудри. С его губ слетел чертовски эротичный (по мнению Тони) стон, и они сразу же распахнулись шире, не оставляя Тони никаких преград. Тонкие и невозможно сексуальные пальцы Питера впились в крепкие плечи альфы, а тело доверчиво и чувственно прижалось к Тони еще ближе.       — Нога, — напомнил Тони, и — боже — ему действительно нужно было напоминать об этом?       Впрочем, Питеру, кажется, действительно было наплевать на свою раненую конечность, потому что он, сам того не замечая, начал перелезать к Тони на бедра. И если Старк и поверил наполовину словам Питера о его гормональном фоне, то теперь уж точно выкинул вторую половину в мусорную корзину, потому что Питер за секунды стал пахнуть до головокружения сладко. И Тони, может, и было далеко не восемнадцать, но начать постепенно возбуждаться ему это совершенно не помешало. Даже после недавнего оргазма. Тем более, Питер все же умудрился вскарабкаться на него, аки настоящее паукообразное.       Когда Тони отстранился, прижавшись затылком к обивке дивана и с прищуром посмотрев на красного и взволнованного Питера, тяжело дышащего ему в рот, омега вдруг очнулся и побледнел, осознав, что на самом деле оседлал Тони. Питер сидел на его бедрах чуть ниже небольшого бугра у Тони под джинсами, поэтому, когда он, в попытке спрятать свое смущение, потупился, его взгляд упал ровно на это самое место, отчего его щеки снова пошли пятнами.

Привет? — хохотнул Тони, подкинув бедра, и удержал дернувшегося было Питера, подтащив его чуть выше. Таким образом, Питер все же оказался ягодицами прямо на его пахе. И это было тепло и приятно. Не так остро, как могло бы ощущаться, если бы Тони не передернул пятнадцать минут назад в ванной, но определенно очень комфортно.       — Боже мой, — прошептал Питер, свистнул носом и впился руками в кожаную обивку дивана по сторонам от головы Тони, стараясь оставить ее невредимой.       — Может быть, у меня и есть комплекс бога, но ты не должен все время называть меня таким образом, — склонившись к молочной шее, тихо хмыкнул Тони, а затем размашисто провел языком по ней до самого уха. — И ты сам сел на меня, — его язык прошелся по аккуратной маленькой ушной раковине, губы обхватили бархатную мочку, зубы чуть оттянули ее. Тони снова подкинул бедра, и Питер нетерпеливо боднул его в ответ.       — Это ты начал, — выдохнул мальчишка.       — Если я здесь старший, это не значит, что ты все время можешь скидывать всю ответственность на меня, Паркер. Имей совесть.       Питер фыркнул куда-то в шею Тони.       — Меня все еще волнует один вопрос, — прошептал Старк с урчащими нотками, осыпая шею Питера поцелуями-укусами и одновременно массируя его ягодицы пальцами.       — Что за вопрос? — прошептал Питер и прижался щекой к щеке Тони, ласково притираясь и, кажется, балдея от покалывания его нежной кожи из-за щетины Старка.       — Ты действительно ничем таким не занимаешься ночами под одеялом?       Питер резко замер, а затем негодующе (как показалось Тони) выдохнул ему в щеку поток горячего воздуха.       — Ты же сказал, что помнишь себя в восемнадцать, — пробормотал Питер тоном, балансирующим между сконфуженностью и негодованием. — Неужели это не очевидно?       — Это значит, ты занимаешься «грязными делишками», когда Мэй ложится спать, м? — уточнил Тони, сжав упругие ягодицы до пощипывания подушечек пальцев. — Как ты любишь это делать? Расскажи мне, давай, — выдохнул Тони Питеру в самое ухо, намереваясь воплотить в жизнь любой его ответ.       — О... Ох. Это слишком, — застонал Питер, пряча свое лицо в изгибе плеча и шеи Тони. — Я... не могу.       Тони на мгновение отстранился, убрал руки и попытался взглянуть на Питера, изогнув шею под неудобным углом. Он почувствовал, что тот напрягся, но вовсе не от возбуждения. Хотя Питер был определенно сильно возбужден, и его штаны (вообще-то, штаны были Тони) уже промокли от смазки.       — Хэй, — осторожно позвал Тони, убирая челку с лица Питера. — Все нормально. Я больше ничего не делаю.       Питер захлебнулся воздухом, как будто вынырнул из-под воды, напомнив Тони их встречу в резиденции, когда тот пытался судорожно оправдаться перед ним за «кражу» Морган.       — Я просто... Это... Все это действительно... непривычно. Одно дело думать об этом. Но совсем другое — когда это делаешь ты. В реальности. Это просто... взрыв... мозга.       Тони мягко погладил Питера по подбородку двумя пальцами и улыбнулся, когда тот посмотрел на него.       — Тише. Это всего лишь я. Мои слова, то, что я делаю, то, что хочу сделать — все еще я. А я никогда не сделаю тебе больно.       Питер, казалось, смутился еще сильнее.       — Я знаю, знаю... Я просто... Извини, — пробормотал он, зажмуриваясь до зайчиков под веками. — Прости.       — Ты в порядке?       — Я правда этого хочу, — прикусив губу, сказал Питер вместо ответа.       — Чего? — убедившись, что он в норме, Тони осторожно положил руки на юношескую талию, погладив бока и с озорными искрами во взгляде заглядывая Питеру в глаза.       — Всего, — ответил Питер уверенно. — Но, знаешь... В смысле, ты прав, я с ума схожу от всего этого.       — Да, — мягко прижавшись грудью к груди Питера, улыбнулся Тони, заглядывая в его глаза. — Хочешь я расскажу тебе кое-что еще из своей молодости?       Питер удивленно хлопнул ресницами и кивнул, облизав губы.       — Мой первый секс случился в пятнадцать. Я думал, что был чертовски неотразим, решителен и сексуален. Что было, конечно, так. Но я так нервничал и был так сосредоточен на себе, скрывая за всей этой мишурой банальное отсутствие опыта, что даже не смог возбудить того омегу.       — О боже, — не сдержав смешок, выдохнул Питер, страшно округлив глаза.       — Держал это в тайне все тридцать три года, представляешь? Было очень унизительно пользоваться с омегой покупной смазкой, знаешь ли. А своим одноклассникам я расписал эротическую сцену, достойную Голливуда, с которым мой первый опыт — боже, как унизительно! — и близко не валялся, — продолжил Тони, с удовольствием наблюдая расцветающую на губах Питера улыбку.       — Ты соврал им, — выдохнул Питер почему-то восхищенно.       — Послушай, ребенок, это тебе не шутки! В суровом обществе пятнадцатилеток мой авторитет бы смешали с грязью! Я же не мог так опозориться! Но, послушай, тот раз был первым и последним, когда я не смог удовлетворить кого-то в постели!       Питер закатил глаза — снова — и подался вперед, осторожно прикасаясь своими губами к губам Тони. Бархатный, хрупкий поцелуй. Тони затаил дыхание, позволяя Питеру пробовать себя на вкус. Он осторожно поцеловал его в верхнюю губу, потом в нижнюю, а затем куда-то в бороду, забавно сморщив нос от щекотки. Тони тихо выдохнул, когда Питер чуть прихватил своими маленькими тонкими клыками его кожу на шее, слегка оттягивая. У Тони на мгновение помутнело в голове, и очнулся он только услышав собственное тихое рычание. Конечно, Питер понятия не имел, что за подстрекательство совершает. Подобная ласка вызывала лишь одно желание: сейчас же оттянуть Питера за эти блядски-милые кудряшки и как можно глубже засунуть клыки ему в шею.       Питер был такой горячий, приятно-тяжелый на его бедрах. Такой дразнящий. Желанный. Тони хотел его съесть. Осыпать его морем пошлых, грязных комплиментов, заставить его сгорать от возбуждения. Хотел бы увидеть, как он вздрагивает от сладких спазмов, когда Тони будет учить его наслаждаться сексом.

Он сбавил обороты.       — Не кусайся, детка, — выдохнул Тони хрипло, осторожно отодвигая Питера от себя, чтобы тот снова скатился ниже его паха, который значительно напрягся после махинаций с его шеей.       — Н... не понравилось? — нахмурился Питер, и Тони, кажется, услышал, как задвигались шестеренки у того в голове, обрабатывая информацию.       — Питер, — вздохнул он, с капитулирующим выражением лица откидываясь на спинку дивана, — мне очень нравится все, что ты делаешь, но я не железный, так что нам нужно притормозить. Потому что иначе я сделаю кое-что непоправимое.       Питер растерянно посмотрел на Тони, а затем залился краской так сильно, что даже его шея покраснела.       — Ты о... — прошептал он.       — Метке, — кивнул Тони.       — Сексе? — пискнул Питер.       Они оба уставились друг на друга.       — Что ты сказал? — неуверенный, что правильно расслышал, переспросил Тони с выражением лица, которое обычно появлялось у него на очень важных переговорах с инвесторами.       — Ничего! — слетел Питер с бедер Тони. — Знаешь, я только сейчас понял, как сильно я проголодался! Ух! С ума сойти, я так-о-о-й голодный! И — ауч! — нога болит. Черт, черт, черт... — Питер поджал ее и совершенно не грациозно свалился рядом с Тони на диван. — Кажется, кровотечение открылось...       — Ничего там не открылось, — приспустив с Питера штаны, убедился Тони, а затем встретился с его испуганными глазами и расхохотался. — Боже! Ты правда подумал о том, что я могу разложить тебя за час до приезда твоей тети на этом диване и засу...       — Тихо! — вскрикнул Питер, зажав уши ладонями. — Пожалуйста! Я думал... Я не... Да кто вообще так формулирует это! Не мог сказать просто: «Я не хочу ставить метку, так что не кусай меня, потому что это меня провоцирует!».       — О, так ты осознавал, что это меня спровоцирует, — вскинул Тони брови, скрестив руки на груди, посмеиваясь.       — Нет! То есть, да, я знаю, что... В смысле, — Питер забегал взглядом по полу.       — И я не сказал, что не хочу ее ставить, — поправил Тони.       — Давай закроем тему, пожалуйста, — задохнулся Питер количеством воздуха, которое схватил ртом.       Тони тихо хрюкнул со смеху и встал.       — Тосты? — спросил он, глядя на омегу сверху-вниз.       — Тосты — это супер, да. Отлично. Просто прекрасная идея.

Тони чинил костюм Человека-паука в мастерской, а его владелец тихо сидел рядом, только уговорами Тони не дергаясь помочь ему каждый раз, когда Старк тянулся за нужным инструментом. В тот момент, когда он, стоя перед огромным голографическим экраном, думал над тем, как улучшить показатели прочности костюма до уровня брони, не потеряв при этом эластичность и легкость, а Питер воровато наблюдал за его сосредоточенным профилем, Пятница сообщила о прибытии машины.       Мэй бы точно не погладила его по голове, узнай, что, даже с подстреленной ногой, Тони разрешает ее племяннику сидеть с ним в мастерской, вместо того, чтобы отправить его отдыхать (о, если бы она только знала, сколько в Питере было энергии). Так что он довел Питера до дивана в гостиной, уложил его на подушку и на мгновение крепко прижался к искусанным губам, получив в ответ протяжный стон. А затем как ни в чем не бывало направился к двери, оставив пылающего от смущения Питера ловить ртом воздух, как аквариумная рыбка.       Когда Тони открыл дверь, его глаза удивленно округлились. Морган крепко прижималась к Мэй, обняв ее за талию и спрятав лицо где-то в районе ее живота.       — Да что у вас, у Паркеров, суперспособность такая: очаровывать мою дочь? — пробормотал Тони, на мгновение серьезно задумавшись над этим.       В ответ он услышал громкий смех Морган и получил непонимающий взгляд от Мэй.       — Папа! Я скучала! — Морган с нежностью прижалась к отцу. Тони тут же подхватил ее на руки, осторожно придерживая. — Я теперь умею готовить маффины! Мне так понравилось!       — Значит, буду чаще оставлять тебя с тетушкой Мэй, — улыбнулся Тони, нежно поправляя волосы дочери. — Я тоже соскучился, малышка, — прошептал он, целуя Морган в щеку и вдыхая ее родной запах.       — А я вот по тебе совсем не скучала, — фыркнула Мэй, глядя на часть гостиной, которая открывалась взгляду из прихожей. — Где Питер?       — Он здесь. Отдыхает.       — Мэй? — раздался голос Питера из глубины квартиры.       — Ох, милый, я иду! — заторопилась Мэй, быстро вешая куртку в большой шкаф-купе.       — Пап? — позвала Морган спустя какое-то время, когда Мэй уже убежала вглубь гостиной и оттуда послышались обеспокоенные причитания. — Все хорошо? Питер будет в порядке?       — Конечно, милая, я же обещал, — улыбнулся ей Тони. — Он быстро идет на поправку.       — Ладно, — задумчиво глядя на отца, ответила Морган.       Когда Тони опустил ее на пол, она окинула его каким-то странным взглядом, а затем стянула куртку и ботинки и побежала в гостиную.       — Мэй, я же уже сказал, я правда в норме, — раздался жалобный голос Питера.       — Подстреленная нога — это не норма, молодой человек! А если бы ты погиб! Ты подумал, что со мной тогда случилось бы! — недовольно послышалось следом.       — Да вы, что, сговорились... — страдальчески простонал Питер в ответ.       Тони усмехнулся и направился в гостиную.       — Так, без паники. Никто не умер, — поднял он руки вверх, как бы призывая всех к спокойствию. Мэй одарила его убийственным взглядом. — Так, ясно, я понял. Я — на кухню, ставить чай.

Старк, это, что, шутки по-твоему? — Мэй прошла следом за ним, на мгновение изумленно застыв, оглядывая золотисто-красный интерьер. Несколько раз быстро моргнув, она снова сконцентрировала взгляд на Тони. — Это уже перебор. Я могу понять, когда у вас «командное спасение человечества», но когда вы двое за моей спиной лезете в какое-то дерьмо, уверяя, что ничего опасного для жизни не произойдет, а потом мне звонишь ты и говоришь, что в Питера выстрелили — это чересчур! Он мой племянник, живой мальчик, Тони! Это не один из твоих пугающих костюмов, которым ничего не будет и от ракетного выстрела! И ты не можешь просто увозить его на эти задания, не сказав мне всю правду. Он не твоя собственность! — Мэй ругалась полушепотом, подойдя к Тони почти вплотную и наведя на него палец с идеальным маникюром.       — Сделаю себе кофе, — бросил Тони, полностью игнорируя испытующий взгляд Мэй, которая раскрыла рот от такой наглости и возмущенно усмехнулась, всплеснув руками.       — Ты так просто не отвяжешься, Тони, — Мэй уперла руки в бока, сверля его профиль взглядом, пока Тони заправлял неоправданно дорогую кофемашину. — Прекрати делать вид, что меня тут нет. Сколько можно ни во что не ставить мои чувства? Я его вырастила! Он — мой ребенок, а не твой, черт возьми!       — Я бы и тебе предложил кофе, но, кажется, ты полна бодрости.       — Ты издеваешься? — спросила Мэй так, словно это было утверждение.       — Хотел спросить у тебя, — с полуулыбкой обернулся Тони к Мэй с маленькой чашкой кофе в руке и сделал глоток, впечатленно подняв брови. Кофе был неплох. — Как Хэппи с тобой справляется?       — Что ты сказал? — сузила Мэй глаза.       — Ничего! — беззаботно отозвался Тони, отталкиваясь бедром от кухонной столешницы.       — Сэр, есть важная новость, — прежде чем Мэй смогла что-то в него кинуть, раздался голос Пятницы.       — О? Что там у тебя? — поднял Тони брови и с улыбкой проследил, как Мэй в замешательстве закрутила головой по сторонам, пытаясь выявить источник звука.       — Мои сенсоры отметили аномальный всплеск магнитного поля в районе пересечения первой авеню и Вест двадцать пять Стрит.       — Скажи, что это не Кипс-Бей, — пробормотал Тони.       — Это Кипс-Бей, сэр, — неумолимо подтвердила Пятница.       — Блять, — застонал Тони. — Это плохо. Что показывают сенсоры?       — Мощный поток фотонов, исходящий из-под земли. Диаметр поражения равен ста шестидесяти квадратным метрам, — отрапортовала Пятница.       — Мистер Старк? — послышался обеспокоенный оклик Питера из гостиной.       — Вот и конец уикенду, — вздохнул Тони, поднимая взгляд на Мэй. — Ладно! — он хлопнул в ладоши и набрал побольше воздуха в легкие. — Краткий экскурс: много лет назад я уволил одного психа из своей компании, который разработал технологию, способную создавать очень реалистичные иллюзии, которую я позже представил миру как М.О.Р.Г, — Ментальная Органическая Ретро-Грамма. Не делай такое лицо, я в курсе, что акроним ужасен. И вот, спустя все эти годы, оказывается, что тот псих по имени Квентин Бек все это время готовился к сладкой мести, мечтая сравнять мою компанию и меня самого с землей и доказать миру, что он достоин большего. На днях он выкрал из моей мастерской генератор, который способен вернуть его в прошлое, куда он, видимо, стремится, чтобы всадить мне нож в спину еще до того, как я осветил его инновационную технологию, и мы с Питером выслеживали его все это время, чтобы не дать ему совершить эту глупость. Ну сама подумай, кто может быть гениальнее меня? — фыркнул Тони. — Короче говоря, Питер вывел нас на одного бандита, который закупался у Бека оружием, и тогда в него попали. И теперь Бек пытается запустить мой генератор, чтобы прыгнуть во времени, и мне нужно срочно что-то предпринять. Поэтому, — Тони глубоко вдохнул, — посиди с ними еще несколько часов. Пожалуйста?        Мэй шокировано смотрела на Тони, не моргая до самого конца его монолога, а затем нервно усмехнулась и покачала головой, опустив взгляд в пол.       — Знаешь, это первый раз, когда мне кто-то объясняет, что происходит, и теперь я уже не уверена, что хотела бы знать все настолько подробно, — пробормотала она, а затем подняла взгляд на выжидающего Тони. — Так тот парень, Квентин, хочет тебя... Не знаю. Убить?       — Вероятно да, — кивнул Тони, поморщившись. — Но самое страшное во всем этом другое. Если я не предотвращу его прыжок во времени, то этого настоящего уже не будет. И вполне возможно, что Танос и все, что нам удалось предотвратить...       — О боже, — Мэй упала на обеденный стул и обхватила голову руками. — Я думала, этот кошмар закончился.       — Мэй, пожалуйста, выслушай меня, — Тони понизил голос до еле различимого, подходя к ней и внимательно заглядывая в глаза. — Если у Бека получилось включить генератор, у нас мало времени. Я прошу тебя. Не. Подпускай. Питера. К генератору, — Тони сжал губы в тонкую линию, пристально глядя в лицо побледневшей Паркер.       — Старк, если я не могу заставить Питера завтракать перед школой, как я, по-твоему, смогу удержать его от спасения твоего зада? Ты вообще понимаешь, что это смешно? — Мэй нервно запустила пальцы в волосы, портя укладку. — Он за тобой в огонь прыгнет, — прошептала она.       Тони сглотнул, почувствовав острый укол в самое сердце. Хотел бы он думать, что Мэй сказала это метафорически.       — Всего несколько часов. Я уже связался с нужными людьми, — заверил Тони, имея в виду Ника Фьюри. — Они меня подстрахуют, а если что-то пойдет не так, генератор останется в надежных руках. Я просто прошу тебя не дать Питеру наделать глупостей, ладно?       Мэй свела брови, вздохнула и взглянула на Тони с непривычной теплотой в глубине глаз. Она опустила голову и взмахнула рукой, признавая свое поражение.       — Я постараюсь. Надеюсь, твои люди не допустят того, чтобы ты застрял во времени. Честное слово, Тони, Питер мне этого никогда не простит.

Тони кивнул и отошел чуть в сторону, выуживая из кармана свой мобильник, стараясь игнорировать неприятное холодное чувство в груди. Через несколько гудков на том конце послышался тяжелый вздох, а затем мужской саркастичный голос:       — Старк, ты научился перезванивать? — прошипел Фьюри. — Я звоню тебе со вчерашнего дня. Ты не можешь просто прислать мне сообщение о возможной угрозе планете, а потом не брать трубку, черт возьми!       — Как прошел отпуск? — хмыкнул Тони, нервно постукивая пальцами по каменной столешнице, глядя в окно.       — Вот именно, что «прошел», — огрызнулся Ник. — Даже после смерти мне не дают покоя.       — Технически, ты не умер, а застрял в камне, — поправил Тони. — И это из-за твоей организации Мстители вообще сформировались, так что не вздыхай.       — Ты позвонил, чтобы блеснуть остроумием? — рыкнул Фьюри. — Я еще не в Нью-Йорке. Что случилось?       — Бек запустил генератор. Твои инопланетяне... Как их там? Суккубы?       — Скруллы, — поправил Ник со вздохом.       — Да. Они, кажется, ни черта не справляются с контролем ситуации! Чем они там вообще занимаются?       — Изучают подземные хоромы твоего уволенного дружка. Сканеры там не работают, а живым людям нужно время, Старк. И если ты чем-то недоволен, то в следующий раз сообщай не за пару часов до того, как миру начнет грозить глобальная угроза!       — Я был уверен, что он вообще не починит мой генератор, — вздохнул Тони. — Ладно, я отправляюсь туда.       — Что ты собираешься делать? — в голосе Ника засквозила сталь.       — Сдать Бека Щ.И.Т.у — если все пройдет гладко. Или не позволить ему натворить дел в прошлом — если не очень, — вздохнул Тони и, не слушая дальше предостерегающих слов Ника, сбросил вызов, повернувшись к молчаливо сидящей Мэй. — Спасибо, что помогаешь.       — Я сделаю все, чтобы защитить своего ребенка, — ответила Мэй, сжимая руки в кулаки на столе. — Но было бы здорово, если бы ты вернулся живым и невредимым.       — Я не собираюсь умирать. У меня тоже есть ребенок, — ответил Тони, и они с Мэй обменялись одним им понятными взглядами.       Когда Тони вышел в гостиную, Питер и Морган, сидевшая рядом с ним на диване, одновременно повернулись к нему. Взгляд Питера буквально впился к глаза Тони, губы напряженно поджались. Казалось, он уже знал, что Тони собрался сделать.       — Детки, я отлучусь по делам, — как всегда беспечно кинул Тони. — Мэй приглядит за вами еще пару часов.       — Снова? — расстроенно выдохнула Морган, опуская взгляд на свои ладошки на коленях.       Тони подошел к дивану и присел рядом с ней, перехватывая грустный взгляд.       — Я вернусь, обещаю, милая, — прошептал он и потянул дочь к себе в объятия, оставляя на макушке поцелуй. — Я люблю тебя, — прошептал он ей в волосы, прижимая к себе еще крепче.       — Мистер Старк, — сглотнул Питер, когда Тони бросил на него взгляд из-за плеча дочери. — Что вы собираетесь делать?       — Как всегда, спасать мир! — бодро отозвался Тони. — А ты отдохни пока. И через пару дней сможешь присоединиться.       Питер смотрел на него так пристально, что не было сомнений — он понял, во что Тони играет с ним сейчас.       — Нет, — выдохнул он с таким отчаянием, что Тони стало не по себе, и он подвинулся, осторожно отпуская дочь, и незаметно сжал в руке ладонь Питера, погладив большим пальцем запястье.       — Все будет хорошо.       — Нет, не будет, — подорвался Питер с дивана и тут же охнул от боли. — Черт!       — Питер! — возмущенно воскликнула Мэй с порога кухни. — Тут же ребенок!       Питер кинул на Мэй быстрый взгляд, а затем перевел его снова на Тони. Его глаза заблестели от бессильных слез.       — Ты не можешь так просто полететь туда один, — яростно прошипел он.       — Бек изначально был моей заботой, — тихо ответил Тони. — И не смотри на меня так, пожалуйста. Неужели ты действительно думаешь, что я могу не справиться с ним? Я? Да брось.       — Это нечестно, — вдруг громко всхлипнул Питер, вцепившись своей рукой в руку Тони до ощутимой боли последнего. — Почему сейчас? Когда я не могу ничем помочь?       — Эй, эй, — успокаивающе пробормотал Тони. — Ты уже помог мне. Благодаря тебе мы вышли на Бека. Если бы не тот идиот, который так и не ограбил Музей, мы бы искали его по всей Америке вслепую.       Питер поджал губы, его ресницы задрожали. Тони нежно улыбнулся ему, не замечая, как Морган пристально наблюдает за ними со стороны, и отпустил его ладонь, выпрямляясь.       — Ладно, — выдохнул Питер, и Тони внимательно посмотрел в его глаза, пытаясь найти признаки обманчивого смирения. Но Питер выглядел слишком разбитым, чтобы что-то изображать.

Марк привычно ощущался на теле. Как застиранная и заношенная домашняя футболка, в которую хотелось спрятаться, когда не было никакого настроения. Настроения действительно не было, но в броне Тони, по крайней мере, чувствовал себя защищенным. Он расправил плечи, взглянув в автоматически убранное Пятницей панорамное окно. Сжав пальцы в перчатках в кулаки, Тони оторвался от земли, активировав реактивные ботинки, и вывел перед глазами экран с маршрутом до места фотонного взрыва. Тони хотелось расплющить этого психованного фокусника об асфальт. Как он посмел, после всего, что они все пережили, вновь ставить под угрозу жизни людей?       Но... Морган и Питер были в безопасности, верно? Далеко от Кипс-Бей, с Мэй, с Пятницей. В квартиру нельзя было проникнуть, окна нельзя было пробить даже ракетным выстрелом.

Они в безопасности», — повторял он до тех пор, пока не приблизился к нужной точке на голографической карте и не завис в воздухе, удивленно отмечая среди густого тумана, застилающего жилые дома, вой сирен, крики людей, гудения машин, и грохот. Такой силы, что Тони невольно дернулся в сторону.       «Что это было?».       Он активировал ботинки на полную мощность, судорожно соображая, пока летел вдоль Си Авеню. Его генератор точно не мог издать этот звук. Тони прищурился, его броня стремительно разрезала воздух, и наконец он вновь остановился, зависнув на тяге перчаток и ботинок, и его глаза изумленно расширились, когда он увидел, что стало причиной этого беспорядка.       На берегу Ист-Ривер между двадцать пятой и двадцать восьмой улицами был возведен жилой комплекс Уотерсайд-Плаза, и прямо перед ним из серой, как казалось из-за пасмурной погоды, глади воды бушевала огромная волна. Волна, громившая прибрежные здания. Тони захотелось протереть глаза.       «Что это, блять, такое?» — единственная мысль, оставшаяся в голове, когда монстр вновь с оглушительным грохотом ударил водяной бесформенной конечностью, смутно напоминавшей руку, по одной из жилых высоток, буквально снеся последние пять этажей.       В этот момент Тони резко пришел в себя. Он незамедлительно понесся вперед, с ужасом отмечая на выведенной карте, что на берегу, рядом с Уотерсайд-Плаза находилось также три университета.       — Пятница, свяжи меня с Фьюри, сейчас же!       — Минуту, босс. Ник Фьюри на с...       — Отдай приказ своим инопланетянам срочно двигать от норы под Кипс-Бей к Ист-Ривер! Ты не поверишь, что здесь творится. Передо мной прямо сейчас двадцатиэтажный водяной разнес четверть здания Уотерсайд-Плаза!       — Что? Боже... Это твой генератор сделал? — отозвался Фьюри, на фоне быстро отдавая кому-то распоряжения. — Что это? Пришелец? Мутант?       — О, извини, сейчас подлечу и спрошу у него! — рыкнул Тони. — И, нет, мой генератор, конечно, гениален, но создавать посреди рек мутантов еще не научился!       — Я понял. Нужно отвлечь его от зданий любыми способами, ясно? Продержись двадцать минут. Паук с тобой?        — Двадцать минут? — издал Тони совсем не мужественный возглас, выстреливая в водяное нечто из обеих рук. Ракеты прошли через его тушу и врезались в водную гладь, канув там без возврата. — Я один. Питера вчера подстрелили, он приходит в себя в безопасности отсюда. Не знаю. Свяжись по своим инопланетным связям с кем-нибудь! Тор, Квилл, Кэрол? Я почти уверен, что эта хрень тут по милости Бека. Я должен сосредоточиться на генераторе. Он сейчас важнее.       — У меня, по-твоему, что, межгалактический оператор сотовой сети? Я сделаю, что смогу, но тебе придется самому отвлечь этого... О боже! — простонал Ник, когда услышал очередной оглушительный грохот. — Что это, черт возьми, такое было?        — Привет от водяного Кинг-Конга! — выкрикнул Тони, подлетая к той части мутанта, где, как предполагал Тони, должна была находиться голова. — Парень, этому городу достаточно осадков! Будь добр, вернись, откуда пришел, у меня нет на тебя времени!       Монстр на какое-то время замер, словно действительно задумавшись. По его телу циркулировали водные потоки, и Тони, видевший многое за свою супергеройскую жизнь, все равно не мог побороть в груди чувство нарастающей паники от очередной неизвестной херни.       Если у него и была надежда на то, что существо могло бы его понять, то когда, спустя несколько секунд, в ответ на него обрушилась оглушительная волна, и его буквально снесло водяной лапищей в реку, Тони понял, что зря надеялся на его понимание. Как вообще можно было бороться со стихией? Что его металл был против водяной мощи? Тони зарычал от ярости и активировал реактивные двигатели на полную мощность, взрывая костюмом волны, чтобы через несколько секунд вновь воспарить в воздухе. Монстр угрожающе перекатывался ближе к берегу, и Железному человеку не пришлось долго думать, прежде чем стремительно пронестись вперед к нему, выстреливая из всего, на что был способен его новейший Марк.       Ничего...       У Тони холодок прокатился по спине. Монстр явно не оценил его попыток, зато, очевидно, разозлился на то, что кто-то пытается отвлечь его от разрушения набережной. Он с разворота ударил водяной рукой по корпусу брони, вновь отшвыривая Тони в воду.       Тони снова вынырнул. Очередная серия атак. Репульсорные пушки, протонные пушки, азотные бластеры, ракеты, отбойные молотки... удар. Тони материализовал большой щит, который предотвратил его очередное свержение в воду.       — Ну ладно, — тяжело дыша под шлемом брони, Тони несколько раз сжал и разжал пальцы рук, зависнув прямо напротив головы монстра. — Как говорит Питер, ты меня выбесил.       Тони вытянул ноги в воздухе и ударил ботинком о ботинок, активируя турбину.       — А ведь у меня было такое охренительное утро! — разозлившись, выкрикнул он.       Чудище с грохотом надвигающегося цунами, подняло обе «руки», видимо, намереваясь похоронить назойливого красного человечка под волной, и в этот момент Тони со скоростью реактивного самолета врезался прямо в него, прошибая собственной броней насквозь. Внезапно он почувствовал, как что-то металлическое врезалось в его броню. Металлическое? Внутри водяного монстра? Он замер прямо внутри тела чудовища, пытаясь понять, что произошло, и внезапно обнаружил, что внутри монстр отнюдь не состоял из воды. Он, как шоколадный фонтан, растекался вокруг Тони водяным куполом, а внутри этого купола парили небольшие металлические роботы.       — Что за... — пробормотал Тони, протягивая руку к одному из этих роботов и с недоумением осознавая, что это никакие не роботы. Это были боевые дроны. Боевые дроны «Старк Индастриз», соединенные с проекторами, добавлявшими общей картине реалистичные движения потоков воды во время перемещения «монстра».       Что ж, по крайней мере, теперь у Тони совершенно точно не осталось сомнений, кто стоял за этим. Тони активировал пушки и, не церемонясь, начал обстреливать одного дрона за другим. Его броня полностью игнорировала урон, который те в ответ обрушили на него. Чем больше дронов Тони уничтожал, тем слабее становилась водная завеса. Вскоре она полностью спала, ударившись водопадом об Ист-Ривер. Не теряя больше времени и проносясь по воздуху над разрушенной береговой линией, Тони устремился к зоне фотонного взрыва

Мэй остановилась на середине винтовой лестницы и печально вздохнула. Питер сидел на краю дивана в гостиной, уставившись на холодный камин, прижав к груди здоровую ногу, согнутую в колене, и так и не притронулся к яичнице, которую она пожарила ему полчаса назад.       — Милый, как нога? — спросила женщина, продолжив спуск по ступеням.       Питер вздрогнул всем телом, не услышав ее шаги, и поднял голову к лестнице, натягивая на лицо унылую улыбку. Кажется, он просидел так около часа с тех пор, как Тони ушел.

Немного тянет, — ответил он честно и виновато посмотрел на остывшую яичницу. — Мэй, прости, я совсем про нее забыл.       — Пустяки, — отмахнулась тетя, подходя к дивану и присаживаясь рядом. — Знаешь, мило, что Тони одолжил тебе свою одежду, — добавила она с улыбкой.       — А? Да, эм. Костюм Человека-паука поврежден, а из школы я приехал в брюках и... Ну, после выставки, — неловко пожал Питер плечами. — Так что мистер Старк дал мне это, — Питер оттянул край футболки, немного покраснев от смущения. Затем перевел отсутствующий взгляд на свою коленку и опустил ресницы. Казалось, он готов был сидеть в таком положение до возвращения Старка.       — Знаешь, Морган молодец. Любой другой ребенок на ее месте бы растерялся, испугался, а она решила отвлечь себя какой-то энциклопедией про одноклеточные организмы. Сразу видно, чья она дочь, правда? — преувеличенно радостно засмеялась Мэй, как бы приглашая Питера поддержать шутку.       Питер открыл глаза и вновь бездумно уставился вперед.       — Можно спросить у тебя кое-что личное? — спросил Питер, заставив Мэй оборвать натянутый смех.       Женщина положила руку племяннику на плечо и улыбнулась, заглядывая в глаза.       — Разумеется.       Питер закусил изнутри щеки и, подумав над формулировкой вопроса, сказал:       — Ты и Хэппи... Как давно все началось?       — О, — растерянно выдохнула Мэй и убрала с плеча Питера руку. Затем недовольно выдохнула. — Это Старк тебе рассказал, да?       Питер неопределенно пожал плечами.       — Ну конечно он, — вздохнула Мэй. — Питер, честное слово, я хотела сама рассказать тебе, но Гарольд так внезапно улетел, и я подумала, что нужно дождаться его возвращения. Так что разговор пришлось отложить.       — Ясно, — шепнул он и снова отвернулся к камину, установив подбородок на согнутое колено. — Немного непривычно. Не замечал, чтобы между вами... проскакивала искра, — окончательно стушевавшись, Питер закусил губу, чтобы не ляпнуть что-нибудь еще более глупое.       Мэй смущенно рассмеялась.       — Честно говоря, сама не знаю, как так вышло. Он был очень заботлив, когда ты... знаешь, после Таноса. Приезжал ко мне, чтобы убедиться, что я окончательно не сошла с ума от горя. Однажды я пригласила его остаться на обед. Мы разговорились. Он был таким неуклюжим и все время краснел, — улыбнулась она, запустив пальцы в волосы Питера и успокаивающе поглаживая его голову, как маленькому ребенку за чтением колыбельной.       Питер немного расслабился, привалившись к плечу тети.       — Я рад за вас, — отозвался он тихо с закрытыми глазами. — Хэппи хороший человек. Скучаешь, наверное, что он все еще не вернулся, — между строк осталась: «Я тебя так хорошо понимаю сейчас».       — Его мама болеет, так что я все понимаю. Я немного скучаю по его неловким историям о работе у Старка, — хмыкнула Мэй и прижалась губами к волосам Питера, глубоко вдыхая. — Мой мальчик, — ласково прошептала она.       — Расскажи мне какую-нибудь, — попросил Питер, ковыряя пальцем кожаную светлую обивку возле своей стопы.       — Что ж, дай подумать... О! Была одна забавная история. Когда он только начинал работать на Старка, тот заваливал его кучей бесполезных поручений. Гарольд говорил, что это было своеобразной проверкой на прочность: принести то, подать это, привезти ему обед из ресторана на другом конце города и все в таком духе, — начала Мэй, и Питер весь обратился в маленький комок слуха. — И как-то раз Старк прислал ему сообщение: «Хэппи, найди ближайший зоомагазин и купи мне попугая. Срочно! От этого зависит моя жизнь!».       Питер расплылся в улыбке, прижимаясь к Мэй еще теснее.       — И что было дальше? — шепнул он.       — Ну, естественно, ему пришлось ехать за попугаем. По словам Гарольда, да и как я уже сама убедилась, жизнь Старка нередко подвергается опасностям, так что трудно понять, когда он на самом деле в беде. А Гарольд еще и работал на него от силы пару недель. Короче говоря, все закончилось тем, что он за десять минут смотался за попугаем и клеткой и вскоре был у Старка на пороге. Когда Тони открыл, он был мертвецки пьян и смог объяснить только то, что поспорил со своим другом, что научит попугая выговаривать уравнения радиоактивного распада.       Питер не выдержал и глухо рассмеялся, представляя Тони с заплетающимся языком и хмельными глазами, забирающего из рук ошарашенного Хэппи клетку с несчастным попугаем.       — Это в его духе, — немного взбодрившись, сказал Питер. — Представляю, какое у Хэппи было выражение лица!       — На самом деле, он очень обиделся тогда на Старка и даже думал сменить работу. Когда Тони через пару дней позвал его на тренировку по боксу, оказалось, что накануне той пьянки он что-то узнал про свою семью или отца, не помню, что очень задело его. Не знаю уж, что там такое было, но Гарольд сказал, что сразу же простил его.       Питер отстранился от улыбающейся тети и печально свел брови, вспомнив их с Тони недавний разговор о родителях.       — Знаешь, я думаю, что во многом ошибалась на его счет, — продолжила Мэй. — Каждый человек заслуживает в жизни счастье, а у Старка его, похоже, по-настоящему было совсем немного.       — Говоришь так, — Питер отстранился и обхватил себя руками, отворачивая голову к камину, — словно его уже нет.       Мэй, если и удивилась резкой перемене в настроении племянника, не дала знать.       — Питер, я вовсе не это говорила, — сказала тетя, протягивая ладонь и кладя ее на напряженное плечо племянника.       Питер вдруг поднялся с места, скидывая ее руку, и повернулся к Мэй с решительным выражением лица. Его глаза подозрительно блестели в дневном свете.       — Милый, ты чего? — примирительно смягчила она голос.       — Я не могу просто сидеть здесь, зная, что где-то неподалеку он, возможно, сильно ранен или задыхается от газа, или еще что-то! А если ему нужна помощь, а он, как всегда, совсем один? Это невыносимо! — Питер запустил пальцы в волосы, с силой потянув за все еще немного влажные кудри.

Мэй поднялась с дивана, пытаясь успокоить племянника и усадить его обратно. Питер упрямо отшатнулся от нее, поджав губы и сжав руки в кулаки.       — Питер, милый, с ним все будет хорошо, он знает, что делает, — попыталась Мэй еще раз. По ее спине прошелся холодок неприятного предчувствия.       — Да ни черта он не знает, Мэй! Никто из нас никогда заранее не знает, что может произойти! В этом вся проблема. Ты думаешь, кто-нибудь из нас знал, что какой-то фиолетовый титан вдруг решит стереть в пыль половину галактики? Нет! — Питер всплеснул руками. Ему срочно нужно было начать что-то делать. Двигаться. Еще час апатичного ожидания он бы просто не пережил.       — Я знаю, что ты хочешь помочь ему, Питер, — Мэй выглядела уставшей и как будто бы заранее сдавшейся. — Но ты покалечишь себя. Раз тебе была дана эта ускоренная регенерация, то не гневи бога, посиди хотя бы еще день, не напрягая ногу.       В эту секунду Питер ясно осознал, что он не способен действительно донести до Мэй, почему не может ждать больше ни минуты. Он не был готов рассказать всю правду, а на хорошие аргументы, не включающие в себя «я люблю его» или «я не могу без него», сил не было. Поэтому Питер решил действовать иначе. Он должен был хотя бы попытаться помочь. Несмотря на слова Старка о том, что он несомненно справится с Беком, Питер все еще помнил, каким разбитым Тони вернулся со встречи с иллюзией на рыбном складе.       Ему срочно нужна была Пятница.       Питер, осознавая, что тетя не поверит в его моментальную капитуляцию, сел обратно на диван и постарался ничем не выдать охватившего его возбуждения.       — Я тебя понял, — прошептал он, молясь, чтобы его голос не казался подозрительно спокойным для данной ситуации. — Ты права. Мистер Старк справится. Он ведь герой.       Мэй выдохнула с облегчением. Она потрепала Питера по волосам, приводя их в еще больший беспорядок после мытья, а затем наклонилась к нему и обхватила его голову руками, чтобы оставить на макушке поцелуй.       — Я знаю, как Старк тебе дорог, но сейчас нужно сделать передышку. А потом... Что ж, я ведь и раньше не удерживала тебя от спасения людей, хотя я далеко не в восторге от этого, — Мэй отстранилась и улыбнулась Питеру так тепло, что тому мгновенно стало стыдно за свое притворство. Он лишь надеялся, что вернется раньше, чем Мэй что-то заподозрит. И вместе с Тони.       — Я бы поспал, — сказал Питер, ложась на диван. — Ты присмотришь за Морган?       — И принесу тебе какой-нибудь плед, — улыбнулась Мэй, явно довольная, что Питер решил-таки остыть и дождаться Старка в безопасности.       — Спасибо, — кивнул Питер, устраиваясь поудобнее.       Стоило Мэй вернуться с пледом и пожелать Питеру поскорее поправиться, а затем подняться на второй этаж к Морган, как Паркер поднялся с дивана, скинув плед на спинку, и пошел в коридор. У двери валялись его кроссовки с запасными носками с тех пор, как они с Морган начали учить вместе движения для ее выступлений. Быстро натянув на ноги сначала носки, потом обувь, омега направился к двери мастерской. Питер хромал, стараясь не обращать внимание на боль, но у него все равно вырвался задушенный возглас, когда он закрыл дверь за собой и прислонился к ней вспотевшей холодным потом спиной.       — Пятница, у меня полный доступ к твоему управлению? — уточнил Питер, морщась от жара в ноге.       — Так точно, мистер Паркер.       — Тогда мне... Мне нужна гарнитура для управления броней. Где она?       Наверное, Питер совсем сошел с ума, но он действительно прямо сейчас собирался угнать у Тони один из его костюмов, потому что в нем ему не нужно было бы ходить и пользоваться паутиной.       — Гарнитура находится в галерее. Активирую потайную дверь, — раздался бодрый голос Пятницы, и Питер вздрогнул, когда правая стена пришла в движение. Бетон вдруг оказался разделен напополам, и эти половины начали разъезжаться в стороны, открывая проход в скрытое помещение.       Питеру захотелось завизжать, как маленькому, потому что, ну, это было охрененно. Был бы рядом Нэд, он бы точно сейчас стоял с открытым ртом. Питер был к этому близок, но все же взял себя в руки прежде, чем его челюсть отвисла. Тони бы наверняка позабавило его старательно скрываемое изумление.       Питер нерешительно оттолкнулся от двери мастерской и пошел к открывшейся потайной комнате. Та представляла собой огромную «гардеробную», но только не было в ней ни вешалок, ни мест хранения, ни одежды. Комната, больше, чем вся квартира Питера и Мэй, была заставлена Марками последних лет. Питер смотрел на открывшуюся ему картину, как ребенок в магазине игрушек. Он не видел ни одной этой брони (кроме пятидесятой), потому что все они были сделаны, очевидно, после его исчезновения из-за щелчка. Это было поразительно. И чертовски сексуально. Да, Питера возбуждало то, что Тони был гением, способным все это создать (включая разъезжающуюся стену).       Питер тряхнул головой, отгоняя лишние мысли. Осталась лишь одна: многое ли еще было скрыто от чужих глаз в этой квартире? Сначала неприметный металлический шкаф-сейф со скрытым внутри последним Марком, теперь целая комната, что дальше? Питер узнает, что весь дом давно уже выкуплен Старком, и все этажи этой модной высотки принадлежат ему одному вместе с жителями и...       «Ну не знаю, щенками всей Земли?».       Нужно было сосредоточиться.       Питер прошел вглубь помещения, названого Пятницей «галереей», и он бы не придумал названия лучше. Это был настоящий музей с творениями искусства. Питер никогда не видел столько Марков. Он припомнил, что Тони удалось создать тридцать пять штук за те пять лет, что Питера не было. И — о, да — Тони постарался. Питер подошел к началу правого ряда и с благоговением дотронулся кончиками пальцев до единственно знакомого здесь холодного красного металла. Стоило ему это сделать, как Пятница отрапортовала:       — Марк пятьдесят. Хотите активировать броню, Питер?       В этой броне Питер видел Тони перед тем, как его тело рассыпалось в прах. Сейчас ему казалось, что в своем забвении он все время вспоминал красные всполохи, отложившиеся в памяти перед исчезновением.

Питер оставил вопрос Пятницы без ответа и медленно двинулся вперед, вдоль ровных рядов Марков. Большинство из них казались Питеру очень похожими. В основном, менялись лишь габариты. Какая-то броня, вроде пятидесятого Марка, была обтекаемая, без выступающих деталей. Другие были крупными, больше похожими на тех героев из компьютерных игр Нэда, которых друг называл «танками», потому что их главной функцией было — пробиться в гущу сражения и удержать урон.       Питер готов был провести в этом огромном зале целую вечность. Как Тони смог все это устроить за три дня, за которые переезжал из пригорода? Питер был почти уверен, что все не так просто. Скорее всего, это место было уже давно присмотрено Тони на случай, если нужно было бы перебраться обратно в Нью-Йорк.       Нога начала болеть, и Питеру пришлось притормозить, зацепившись рукой за плечо одного из Марков. Когда вспышка боли утихла, он поднял взгляд на броню, за которую схватился, и оцепенел.       Такого Марка Питер тоже никогда не видел. Он был красивого графитового цвета, с голубыми прожилками, прошивавшими все соединения плавных металлических пластин. Этот Марк показался ему самым необычным из всех. Он напоминал хищника. Пантеру. Что-то быстрое и опасное, но при этом невероятно привлекательное. Питер протянул руку и осторожно дотронулся до шлема. Щели для глаз засветились лазурно-голубым, и Питер восхищенно выдохнул.       — Марк семьдесят восемь, — сказала Пятница. — Хотите узнать больше об этой броне, Питер?       — Да. Да, я хочу, — кивнул он, завороженно глядя в узкие, немного раскосые щели глазниц. — И мне нужен доступ к управлению, Пятница. — Доступ разрешен, — отозвался ИИ, и Марк семьдесят восемь шагнул Питеру навстречу, одновременно убирая всю фронтальную часть костюма, чтобы тот мог в него зайти.       Питер нашел взглядом гарнитуру, лежащую на небольшом металлическом подиуме. Взяв ее и осторожно надев, он снова подошел к Марку, развернулся спиной и сделал шаг назад. И как только его ступни сошлись с подошвой металлических ботинок, пластины покрыли всю переднюю часть его тела, включая лицо. Словно жидкая ртуть. Питер восхищенно выдохнул. Теперь он мог почувствовать себя на месте Тони, как никогда. Перед глазами зажегся интерфейс. Омега удивленно раскрыл рот, бегая взглядом от показателей состояния брони к собственному сердцебиению, отражавшемуся с краю.       — Марк семьдесят восемь — один из костюмов, который босс создал ради скрытной атаки. Костюм может полностью подстраиваться под окружающую среду, тем самым делая вас невидимым, — начала Пятница, и Питер изумленно охнул, делая на пробу шаг вперед. — Однако, как и другие костюмы, созданные с этой же целью, Марк семьдесят восемь очень уязвим к физическому урону. Его основная цель: незаметное нападение. Также он один из самых легких костюмов из всей серии «Марк». Хотите пройти обучение, Питер?       — Я думаю, пойму по ходу. Если ты будешь меня страховать, — отозвался он. — Ты не могла бы включить реактивные ботинки?       — Для этого вам достаточно просто сфокусировать мысли на полете, Питер, — пояснила Пятница.       — Супер, — кивнул омега и осторожно оттолкнулся ногами от пола.       Реактивный поток тут же ударил по подошвам, и Питер вскрикнул, стараясь удержать равновесие, как на серферской доске, балансируя туда-сюда. Видимо, Пятница решила помочь и активировала аналогичный режим на перчатках, так что Питеру стало немного легче держать равновесие.       — Да уж. На паутине куда привычнее, — пробормотал Питер, пытаясь понять, что еще находится на экране перед глазами. — Ты можешь проложить мне маршрут к Тони? — спросил он, заметив в углу карту. В его броне не было подобных фишек. А жаль.       — Прокладываю маршрут, Питер, — отозвалась Пятница у него в шлеме. — Босс находится в районе Уотерсайд-Плаза.       — Что? — он готов был поспорить, что это не тот адрес, по которому находилась база Бека. — Что он там делает?       — Вывести на экран запись с Марка восемьдесят пять? — уточнил ИИ.       — О боже, да, — Питер даже завис в воздухе, удивленный тем, что не додумался час назад попросить Пятницу сделать это.       Он вздрогнул, когда перед глазами у него вдруг забурлила вода. Он даже схватил ртом воздух, чтобы задержать дыхание. Однако это была лишь проекция с шлема Тони. За бульканьем он разобрал громкую ругань наставника.       — Что происходит? Почему Тони под водой? Что это еще такое? — вскрикнул Питер, когда Тони вырвался из-под волны и запустил в нечто гигантское серию ракетных выстрелов. — Пятница?       — Неизвестно, Питер, — отозвалась та.       — Господи, — снова вздрогнул Питер, когда монстр обрушил Тони в воду. — Мы летим туда. Сейчас же! И включи невидимый режим.       — Выполняю. Но, Питер, должна предупредить, что маскировка исчезнет, если броня будет повреждена.       — Давай, давай! — нетерпеливо пробормотал Питер, осторожно влетая из галереи обратно в мастерскую. Управление было достаточно интуитивным, да и голосовой помощник в виде Пятницы в любой момент мог прийти на помощь, так что Питер был более чем уверен, что быстро привыкнет. В полете нога болела тупо и терпимо. Лучше, чем скакать по крышам Нью-Йорка на паутине.       — Вижу маршрут, спасибо, Пятница, — поблагодарил Питер. Он был умным парнем, да и с Тони провел достаточно времени в его мастерской в башне Мстителей, чтобы привыкнуть к интерфейсу уже через пару минут. — Включай скрытный режим, — Питеру хотелось бы узнать больше о том, как именно этот режим работал, но на это ушло бы время.       Все же лететь в броне было куда страшнее, чем на паутине. Когда ты в абсолютно свободном парении на высоте птичьего полета, без страховки — это не то же самое, что крепкий канат-паутина в руке и приятная тяжесть паутинометов на запястьях. Но выбирать не приходилось. Его костюм был порван, нога болела при нескольких минутах ходьбы, а броня Тони прекрасно справлялась.       — Карен, — позвал Питер и тут же запнулся, неловко прочистив горло. — То есть, Пятница, насколько близко я могу подлететь к человеку, чтобы он не заметил меня? Костюм ведь должен издавать шум?

Данный Марк собран боссом с целью сделать его наименее заметным. В нем использованы технологии, позволяющие полностью заглушать шум от реактивных потоков, — отозвался ИскИн.       — Чума, — вырвалось у Питера. — Это будет полезно! Скажи мне, фотонный поток, о котором ты говорила Тони, как-то связан с тем монстром на берегу?       — Нет, Питер. Генератор никак не связан с тем, о чем вы говорите. Исходя из отчета, получаемого в данный момент с Марка восемьдесят пять, тот «монстр» был не больше чем иллюзией, воссозданной с помощью боевых дронов и проекторов «Старк Индастриз». — Обман? — широко распахнул Питер глаза, резко затормозив в воздухе и вовремя сгруппировавшись, чтобы не потерять равновесие. Точка, обозначающая нахождение Тони на карте, начала стремительно перемещаться от Ист-Ривер на запад. — Это все Бек. Его фокусы, да? Черт, это все усложняет. У него немалая сила с этими дронами, — Питер нахмурился, меняя траекторию полета. Он следовал четко за красной точкой, мигающей на карте его проекционного интерфейса. — Ведь пострадает столько людей! Неужели он не понимает, к чему все может привести?       — Рассуждая логически, могу предположить, что он отдает себе отчет в своих действиях, однако не придает последствиям достаточного значения.       — Да он с ума сошел! Не для того Тони решил задачу столетий! — яростно зашипел Питер и уверенно пролетел между двумя стеклянными офисами, мельком взглянув в отражение в окнах. Было странно не видеть в них ничего, кроме бликов. Костюм действительно сделал его абсолютно невидимым. Питер все еще находился под впечатлением.       — Вы входите в зону магнитного дисбаланса, — оповестила Пятница. — Возможны сбои в робт-е... По-м-м-ехи и-и-о... Отмена автопило-т-а.       — Что? — Питер не успел осмыслить до конца, что Пятница имела в виду, как его вдруг сильно тряхнуло в воздухе, и он стремительно полетел с высоты двадцатиэтажного дома прямиком на бурлящее шоссе. — Пятница! Черт! — Питер изо всех сил старался сгруппироваться, чтобы не разбиться о землю. Падение с такой высоты — прямая дорога в могилу даже с его регенерацией. Он просто сломает себе хребет — и дело с концом.       До этого Питеру казалось, что он сам направлял костюм, но отключение помощницы ясно дало понять, как сильно он ошибался. Большую часть работы все равно выполнял автопилот. А Питер уж обрадовался, что наловчился.       Он был уже в считанных метрах над землей, успев подумать о том, что же он наделал. Такая глупая смерть. Угнать Марк Тони и все равно расшибиться в лепешку посреди Нью-Йорка. Дерьмо. Еще он подумал о Мэй, которая никогда не сможет смириться с потерей племянника. Во второй раз. И это была последняя мысль, успевшая промелькнуть у Питера в голове, прежде чем он ощутил толчок, и все померкло.       Где-то в подсознании Питера промелькнула мысль, что было не так уж и больно. Даже странно. Он был уверен, что умирать по-настоящему очень неприятно. Сразу же после этой мысли он подумал, что, если ему каким-то образом невероятно повезло, и он все же выжил, то быстрое движение машин исправит это недоразумением в считанные секунды.       Секунды шли, но боль не приходила.       Питер вдохнул. Нет, что-то не так. Он дышал. Мертвые так точно не делают. Он продрал глаза. Первое, что Питер понял: была ночь. Он лежал спиной на земле, а над ним мерцали звезды. Второе открытие оказалось куда менее приятным: вокруг бушевал шум. Как волна, перекатывающаяся в неспокойном море. Она то надавливала на барабанные перепонки, то взвизгивала, то стихала. Питер нашел в себе храбрость приподняться. Он действительно лежал на дороге. Буквально посреди пустого черного шоссе с лужами после дождя, и где-то на горизонте он видел стремительно приближающиеся к нему точки.       Питер присел, тупо глядя на горизонт.       — П-пятница? — шепнул он.       Точки приближались. Вскоре Питер смог различить в них машины. Чем больше те становились, тем яростнее накатывал шум двигателей.       Питера словно резко включили. Он вскочил на ноги, тут же вскрикнув от боли, пробившей его бедро, и вдруг заметил, что под ногами у него была финишная разметка, сделанная белой краской. По бокам от финиша, за заграждениями, стояли люди, дополняя гул криками. Он снова сглотнул, медленно осознавая, к чему все идет.       Был бы Питер в состоянии кричать, он бы орал погромче них, потому что машины были уже совсем недалеко. Так что Питер, прежде чем ярко-красная Ауди сбила бы его насмерть, на чистых инстинктах, подпрыгнул на месте, его ботинки включились, и он взлетел на несколько метров вверх, чуть не сбив над собой протянутый над дорогой плакат с надписью «Финиш».       — О боже, это было близко, — вырвалось у него.       Что же получалось? Он жив, сомнений быть не могло. Он все еще в Марке. Под ним перекрытая трасса в центре Нью-Йорка, ночь, ревущие болельщики... Кое-как Питер смог приземлиться, на этот раз — за ограждение. Люди его не видели, а, значит, костюм не был поврежден, что удивляло Питера, пожалуй, больше всего. Он ведь упал. Не успел сгруппироваться. Он ничего не успел.       Рядом вдруг послышался раздирающий даже сквозь рев двигателей промчавшихся мимо машин возглас одного паренька, от чего у Питера чуть не случился сердечный приступ.       — А-у-д-и! — орал он с каждым разом все громче, как будто Питеру и без того было мало устрашающих звуков вокруг. Он никогда в жизни не присутствовал на уличных гонках, тем более — не вываливался на трассу совершенно сверхъестественным образом.       Питер не то чтобы разбирался в машинах очень хорошо, но Нэд часто играл при нем в гонки, и вот эта красная тачка (Ауди, пересекшая финиш первой) выглядела как одна из тех, про которые Нэд говорил: «Вот эта детка всех порвет!».       Питер понятия не имел, почему направился в сторону машины, но его туда тянуло на магните. На магните и стойком ощущении того, что что-то сейчас должно случиться. Его чутье орало, как сумасшедшее, а кровь бурлила от адреналина так, словно это Питер только что с дрифта зашел на финиш, оставив на идеальном шоссе две черные полосы от стертой резины.       Толпа начала сгущаться возле победителя, и Питеру пришлось снова взлететь ввысь, чтобы немного неловко зависнуть в воздухе.

Он готов был поверить во что угодно, даже в то, что умер и попал в одну из компьютерных игрушек Нэда. Но он был абсолютно точно не готов увидеть под собой, буквально в паре метров ниже, выскользнувшую фигуру водителя в темных очках-авиаторах, черных брюках и черной расстегнутой рубашке поверх футболки с явно провокационным изображением голого милого парня-омеги, прикрывающегося ладошкой.       Он правда был не готов к тому, что этот мужчина снимет очки, и Питер увидит его лицо без преград. Эту счастливую улыбку большого довольного кота, эту бородку и волосы цвета вороньего крыла, господи нет. Он чуть не упал с высоты прямо на машину, когда кто-то в толпе взревел: «Старк!», а затем все подхватили это, и волна разнеслась на десятки метров. Это точно был ад. Или рай? Питер не мог определиться, бегая взглядом от грохочущей толпы к помолодевшему на добрый десяток лет Тони Старку.       «Нет. Не может быть!», — думал Питер, все еще паря в воздухе.       Он отлетел подальше, неаккуратно вписался в поворот между домами и грохнулся в узком переулке прямо на мусорный бак.       — Супер, — вздохнул Питер, радуясь хотя бы тому, что упал на крышку и не познакомился со всем содержимым помойки. — Ладно, Питер, думай. Это Нью-Йорк? Похоже на то, — Питер сморщился от запахов вокруг. — Это явно не тот же Нью-Йорк, в котором я был всего пару минут назад — тоже факт, иначе почему сейчас ночь, а позади восхищенные фанаты скандируют имя моего наставника, помолодевшего лет на десять? Бек, — простонал он, прислонившись затылком к кирпичному дому, все еще сидя на мусорном баке. Кошка, забравшаяся в переулок в поисках чего-то съестного, испуганно дернулась, услышав речь из ниоткуда, и Питер расстроенно вздохнул, проводив ее взглядом.       Ладно, он понял, что самый правильный вопрос в данной ситуации: «Когда я здесь»? Совершив несложные математические расчеты, омега пришел к выводу, что примерно в две тысячи двенадцатом-четырнадцатом году. Что ж, по крайней мере, Тони уже Железный человек, и у него есть броня. И мастерская в башне. И, ну, в общем-то сама башня. Если ее уже отстроили... И так как Бек здесь из-за Тони, то он неприметно будет маячить поблизости от Старка, а, значит, и от башни.       Он спрыгнул с мусорного бака и деактивировал броню. Под ней он все еще был в одежде Тони и кроссовках. Для начала осени было прохладно. Питер развернулся к броне. Та снова стала видимой, темно-металлического цвета. Омега задумчиво скрестил на груди руки, кусая губу. Было не слишком надежно перемещаться по Нью-Йорку в ней, Питер и так чуть не разбился, но костюм мог стать для него отличным секретным оружием. В конце концов, все Марки — это сверхмощные машины, напичканные всевозможными ракетами и бог знает чем еще. Питер остался бы в выигрыше, если бы не раздолбал его своим управлением до того, как найдет Бека.       Он отдал приказ по гарнитуре у себя на голове, чтобы броня закрылась и вновь стала невидимой. Когда костюм слился с влажной кирпичной стеной, Питер начал судорожно соображать, что ему делать. Он бы хотел приказать броне улететь в безопасное место, но Пятница не могла рассчитать траекторию. Она вообще не отвечала, видимо по той причине, что в гарнитуре Питера она была настроена иначе, нежели в гарнитурах данного времени. Или, если битва с Альтроном еще не состоялась, роль главного ИскИна здесь играл Д.Ж.А.Р.В.И.С. Так что ему ничего не оставалось, кроме как, скрепя сердце, оставить броню тут и надеяться, что с ней ничего не случится. Да, звучало жалко.       Питер убирал гарнитуру в карман, когда сзади послышались голоса. Он повернул голову к узкому выходу из переулка и увидел уже знакомую фигуру. Рядом с Тони была... У Питера в горле резко пересохло. Это была Пеппер. Воровато оглядываясь, Тони заманил женщину в этот переулок, выглянув на улицу из-за угла, видимо проверяя, не последовали ли за ними оголтелые фанаты. Питер перестал дышать, замерев, как вкопанный, по середине узкой улочки. Пара была так сосредоточена друг на друге, что Питера даже не заметила.       А вот Питер во все глаза уставился на них. Тони был родным и одновременно каким-то далеким, незнакомым. В его голосе было больше развязности и ленцы, а лицо не покидала дерзкая ухмылка. Даже когда Пеппер сморщила нос от запаха, взглянув на него с укоризной.       — Теперь мы можем поговорить? — вздохнула она, делая акцент на слове «теперь», как будто до этого Тони отказывал ей в просьбе не раз.       — Ты сказала что-то срочное, так что извини за антураж, — развел Тони руками. — Я и подумать не мог, что ты приедешь на гонку. Я ведь предлагал лучшее место для тебя, ты отказалась.       Питер понимал, что должен был думать о чем-то важном сейчас, а не о том, есть ли между этими двумя в это время какая-то связь, но в голове набатом билось только: «Они встречаются? Они встречаются?».       — Я и не собиралась, но до тебя невозможно было дозвониться, — недовольно сдвинула Пеппер брови. Они стояли близко друг к другу, но не настолько, чтобы можно было бы спокойно наклониться и соприкоснуться губами. Питер испытывал от этого облегчение. Он был явно не готов наблюдать за подобным. Хотя, на самом деле, он вообще был не готов ко всему этому. — А я должна была убедиться, что ты помнишь про совещание и... еще не убился на дороге.       — Ты меня недооцениваешь, милая.       — Тони, — Пеппер снова вздохнула, качая головой. — Я все понимаю. Заезды в Нью-Йорке проводятся очень редко, всего одна ночь, и ты столько твердил о ней... Я просто хотела убедиться, что ты помнишь про совещание. И не собираешься праздновать победу до утра, хорошо? Это важно. После того, как башню отстроили, у нас дел по горло, и нужно не упасть в грязь лицом. Еще и столько вопросов по поводу Контроля последствий, у тебя совещание на совещании, — она подняла на Тони взгляд, и тот пожал плечами, отходя от нее на полшага.       «Отстроили башню? Контроль последствий? Значит, я был прав. Пятница не отвечает, потому что Тони в это время пользовался другим интеллектуальным помощником», — промелькнуло у Питера в голове.       — Ты из-за этого сюда приехала? Я помню, но встреча только утром, — Тони состроил самую умилительную рожицу, которую Питер только мог представить, заглядывая Пеппер в глаза. — Одна ночь?       Пеппер вздохнула. Она не была его нянькой, к тому же, вообще-то, находилась у Старка в подчинении. Так что просто устало посмотрела на Тони, а затем отвела взгляд в сторону и... наткнулась им прямо на Питера, который уже и забыл, что сам по себе, без костюма, вообще-то не невидимый.

Тони, — шепнула Пеппер, кидая в сторону Питера еще один взгляд.       Тот уже копался в телефоне, и оклик женщины заставил его оторваться и посмотреть в нужном направлении.       Питер сглотнул и попятился. Он просто надеялся, что его лица не было видно в полумраке. Ну что он за идиот, нужно было спрятаться, как только послышались шаги! И что теперь? Если Тони его запомнит, Питер сломает череду событий!       — А я думал, что сбежал от всех фанатов, — громко хмыкнул он, поворачиваясь корпусом к Питеру. — Этот заезд — разовая акция!       Питер сглотнул и из-за сухости в горле поморщился от неприятного ощущения. Он опустил голову как можно ниже, наблюдая за замершими Старком и Пеппер из-под ресниц. Он должен был убежать, но так хотелось еще немного побыть здесь, рядом с Тони... Питер потряс головой. Нет, его Тони, возможно, в опасности, и Питеру стоило начать поиски, а не разглядывать этого Старка из-под ресниц. Но что он мог сказать в свое оправдание? Ведь это, как ни крути, все равно был Тони. И Питер, несмотря ни на что, до безумия хотел сейчас выйти из тени и заключить его в объятия, почувствовать его всем телом, вдохнуть поглубже его запах в изгибе плеча и шеи. Убедиться, что он в порядке.       Питер вздрогнул, когда Тони сделал к нему шаг со словами:       — Знаешь, молчаливый силуэт в ночном переулке — пугающее зрелище. Ты там живой, парень?       — Может, он потерялся? — долетели до слуха Питера слова Пеппер. — Посмотри, во что он одет.       Питеру захотелось закричать: «О, вы даже не представляете!». Он резко развернулся к другому выходу из сквозного переулка и побежал прочь. В голове набатом звучало: «Не попадайся никому знакомому на глаза. Доберись до башни максимально осторожно, не привлекая внимания, попытайся разыскать Тони. Пеппер сказала, что совещание начнется утром. Значит... утро? Нужно до него дожить. Но сначала отыскать Тони, да...».       Питер огляделся по сторонам, остановившись посреди тротуара. Людей было много, большим потоком они двигались в сторону, откуда Питер только что сбежал. Видимо, шли смотреть на продолжение гонок. Он вздрогнул от холода, лизнувшего его шею, и обхватил себя руками, судорожно соображая, в каком направлении ему нужно двигаться. У него не было ни единого доллара в кармане (Питер проверил, похлопав по бедрам). Ничего. А нога болела все сильнее.       — Эм, ой. Здравствуйте! Я... я Питер, вы не подскажите, как мне добраться до башни Мстителей, сэр? — Питер остановил одного из прохожих, и мужчина, видимо не ожидавший этого, уставился на него почти шокировано, а затем окинул взглядом с ног до головы и недружелюбно свел брови, заставив омегу сделать шаг назад. — Ладно... Извините, — пробормотал Питер, когда его продолжили пристально разглядывать.       Он вздохнул с облегчением, когда странный прохожий ушел своей дорогой. Питер почесал затылок и испуганно вскрикнул, когда за его спиной раздался оклик:       — Эй, парень!       Питер бы из тысячи голосов узнал бы этот.       Он замер, не решаясь даже вдохнуть.       — Не бойся, — раздался следом голос Пеппер, и Питер сжал челюсти, судорожно соображая, что ему делать. — Мы просто хотели убедиться, что ты не попал в беду. На улице совсем холодно. А ты в такой легкой одежде. Еще и хромаешь. Может, сядешь в машину? Тони подвезет тебя домой.       — Вообще-то, у меня были другие пла... — заикнулся Старк, но Пеппер перебила его.       — Садись, не бойся. Ты слышишь?       Питер был так поглощен подступающей паникой, что даже не услышал, как дверца машины хлопнула со стороны дороги, и каблуки зацокали по асфальту. Когда на его плечо легла ладонь, он вздрогнул. Пеппер развернула его, и он зажмурился, ожидая, что сейчас произойдет временной коллапс и земля разверзнется под его ногами, но... ничего не произошло. Ладонь сжалась чуть сильнее.       — Сядешь? — мягкий женский голос, полный заботы и тепла.       Питер открыл глаза и нерешительно поднял взгляд на Пеппер. Вблизи она была еще красивее, чем Питер помнил. Мягкие черты лица, располагающая улыбка, аккуратно собранный на затылке хвост пшеничных волос.       — Эм, — Питер перевел взгляд с лица Пеппер на красную Ауди, ожидавшую у обочины. С водительского места Тони смотрел на них со скучающим выражением. — Мистер Старк, — шепнул он, и лицо Тони чуть оживилось.       — О, так ты знаешь, кто я? — он хмыкнул. — Ну тогда тебе точно не должно быть страшно запрыгивать в мою машину, малыш.       Малыш.       Питер выдавил бледное подобие улыбки.       — Так куда тебя подвезти? — наклонилась к лицу Питера Пеппер, переключая на себя его внимание.       — Мне... Мне нужно в башню Мстителей, — ответил он, вновь переведя взгляд на Старка. Тот казался все более заинтригованным. Его взгляд бегал по фигуре Питера, и от этого омеге было немного жарко.       — Интересное стечение обстоятельств, да? — взглянул Тони на Пеппер, и та в замешательстве перевела взгляд на Питера. — Не поздновато ли ты собрался туда?       — Я... я... — Питер сжал руки в кулаки, но Пеппер успокаивающе погладила его плечо и подтолкнула к машине.       — Расскажешь по пути, — мягко сказала она, забираясь на пассажирское место рядом с Питером.       Ладно, вот теперь Питер точно начал паниковать. Он поерзал на сидении, стараясь избегать взгляд Тони в зеркале заднего вида и обеспокоенный взгляд Пеппер сбоку.       — Так как тебя зовут? — спросила она, когда молчание затянулось.       — Питер, — пробормотал он, кинув взгляд в зеркало. Тони смотрел на него с любопытством, и Питеру очень хотелось, чтобы он прямо сейчас широко улыбнулся и сказал ему: «Хэй! Снова тебя подловил, карапуз! Конечно, я знаю, что ты Питер, а еще мы вовсе не в прошлом, и это все просто сумасшедший сон!».       — Ладно, Питер. Так ты расскажешь, почему тебе нужно в башню? — улыбнулась ему Пеппер

Собеседования проводятся утром, если ты не знал, — вставил Тони. — Да и я уже принял на работу нового инженера. Свободных мест нет. Извини?       Пеппер шикнула на Тони, а затем снова ласково погладила Питера по плечу.       Но слова Тони заставили мысли в голове Питера повернуть в совершенно внезапное русло. Он наклонился к водительскому креслу и спросил:       — Этот инженер. Как его зовут?       — Почему тебя это интересует? — Тони сдвинул брови, и Питер посчитал это плохим знаком, так что он откинулся на спинку кресла и вжался в нее, надеясь слиться.       — Он просто хотел поддержать разговор, — встала на его сторону Пеппер. — Его зовут Квентин Бек, и он отличный молодой спе...       — О нет! — Питер так резко закричал, что Тони вздрогнул, и машина под его управлением вильнула в сторону.       — Что? В чем дело? — рыкнул он, выравнивая колеса.       — Нет-нет, извините! Я просто знаю его. Не стоило вам нанимать его, мистер Старк... — последние слова утонули в горьком полушепоте.       — Ну, он немного дерганный и явно с комплексом недостатка внимания, но его технология меня заинтересовала, — пожал плечами Тони. Даже несмотря на то, насколько подозрительно вел себя пассажир, он не мог не ответить на то, что кто-то поставил под сомнение его решение. Тем более, какой-то подросток в домашней одежде. Он не нанимал кого попало.       — Создание иллюзий, — прошептал Питер себе под нос, но, видимо, его услышали, потому что колеса Ауди резко заскрипели по асфальту, и Питера с Пеппер дернуло вперед. Машина остановилась на обочине, и Тони развернулся к Питеру с озадаченным выражением лица.       — Старк, ты с ума сошел? — воскликнула Пеппер, схватившись за сердце.       — Ты кто такой, шкет? — Тони говорил спокойно, но Питер знал, что именно такой тон Старк использовал перед «бурей». Он вжался в обивку еще сильнее, пока Пеппер растерянно смотрела на него со стороны.       — Если я вам расскажу, вы решите, что я спятил, — сказал Питер, нервно заламывая пальцы рук. — Но если вы отвезете меня в башню и позволите под вашим присмотром кое-что настроить в мастерской, вы убедитесь, что я не желаю вам зла! — Питер очень надеялся, что сейчас случится второе чудо за день (после того, благодаря которому он свалился буквально с небес прямо к Старку) и ему позволят настроить гарнитуру и доказать, что он не сумасшедший.       Тони молча смотрел на Питера, его глаза сузились, а губы сжались в тонкую линию. И несмотря ни на что, Питер все равно не мог перестать любоваться им. И сейчас было даже чуточку менее обидно, что, кажется, он сломал настоящее, позволив этой встрече произойти.       — Не знаю, Тони, — теперь уже засомневалась Пеппер. Она не была настроена враждебно, скорее, наоборот, но ее явно беспокоило то, как Питер вел себя. — Может быть, стоит поехать в полицию?       — Нет! Пожалуйста! Клянусь, я не преступник, не в бегах! — затараторил Питер. — Мне просто нужно немного времени, и вы поверите мне! Я безоружен. Я просто... Пожалуйста, Тони, — Питер вздрогнул, как и Старк, к которому он случайно обратился по имени. — Мистер Старк. Извините...       — Как твоя фамилия? — спросил Тони после нескольких секунд напряженной тишины. Вероятно, он хотел пробить Питера по базе.       — Я не могу сказать вам, сэр, — поник Питер, уже готовый ехать в отделение.       Тони отвернулся. Машина снова тронулась. Питер вздохнул и прислонился виском к боковому стеклу, апатично разглядывая улицы за стеклом. Ночной Нью-Йорк всегда успокаивал его.       Он так погрузился в свои мысли, наблюдая за проскальзывающими мимо белыми полосами разметки, что не заметил, как машина в какой-то момент замедлила движение, а затем остановилась. Питер очнулся только тогда, когда Тони распахнул дверцу с его стороны, и омега чуть не вывалился на асфальт, вовремя уцепившись за руку альфы.       — Извини! — пискнул он, заметив напряженно сведенные брови Старка. — ... те. Я не специально.       — У тебя есть пять минут, — ответил Тони, немного резковато вырывая руку из хватки Питера. Тот и забыл, как Тони не любил чужие прикосновения. А в это время он совершенно точно был Тони чужим. От этого хотелось начать выть в голос.       Тони и Пеппер двинулись вперед, тихо переговариваясь, а Питер поднял голову, не веря в свое везение, потому что над ним возвышалась башня Мстителей, к которой его все же подвезли. Не теряя времени, Питер помчался за Тони. У него не было плана. У него была лишь надежда на то, что Старк выслушает его и не упечет в дурдом.       Когда они вошли в холл, Питер прибавил шагу, помня о времени, и направился в сторону лифта, чуть обгоняя Тони и Пеппер. Его целеустремленность заставила Тони еще больше нахмуриться. Он окликнул его, когда Питер оторвался от них почти на целый метр.       — Ты так летишь, будто знаешь, куда, — проговорил Тони вкрадчиво, когда Питер замер и оглянулся на него. — Ты уже был здесь? Школьная экскурсия?       — Да, экскурсия, — кивнул Питер, криво улыбнувшись.       Когда они возобновили движение, Питер снизил темп и теперь плелся хвостом за Пеппер, осторожно кидая взгляды в сторону явно напряженного альфы. Последнее, чего Питер хотел, это вызвать у Тони враждебность.       — Ладно, мы тут, — Тони вышел из лифта на нужном этаже и кивнул на старую-добрую мастерскую. Питер еле подавил желание восторженно пробежаться по ней. Столько воспоминаний! Особенно приятными их делал сам Тони. Питер всегда работал под его присмотром или с ним в команде. И эти вечера во время «стажировки» были его самыми любимыми.       — Хорошо. Мне нужен доступ к Д.Ж.А.Р.В.И.С.у, — Питер решительно прошел к главному компьютеру. Пан или пропал, так ведь?       Тони прошел следом за ним.       — Не слишком ли много ты просишь? С доступом к нему, ты будешь вооружен и без оружия, ребенок, — скрестив на груди руки, Тони остановился по другую сторону от стола с главным компьютером и посмотрел на Питера исподлобья.

Омега бросил взгляд в сторону Пеппер, молчаливо растворившейся в углу мастерской на небольшом диванчике. Вздохнув, он достал из кармана гарнитуру и протянул ее Старку.       — Мне нужен доступ, чтобы подключить это. Тогда вы сами все поймете, — Питер вложил в руку озадаченного альфы гарнитуру и стал ждать его реакции.       Тони взял предмет, все еще глядя на Питера, а затем опустил взгляд на устройство. Он снова быстро посмотрел на Питера, прежде чем отойти к одному из столов в мастерской и замереть возле него, что-то рассматривая.       Питер нетерпеливо переминался с ноги на ногу, кидая взгляды со спины Старка на Пеппер. Та улыбнулась ему и кивнула, как бы давая понять, что все будет хорошо, а Питер не смог сдержать в ответ грустную улыбку. Ничего хорошего не будет. Точно не для нее.       — Подойди сюда, — позвал Тони, все еще копошась за столом.       Питер быстро развернулся к нему и преодолел разделявшее их расстояние. Тони повернулся к нему всем корпусом и протянул гарнитуру. Затем взял со стола другую, старой модели, и покрутил в руках. — Эта штуковина. Странно. Она похожа на мою гарнитуру для управления броней через Д.Ж.А.Р.В.И.С.а, но какая-то более... Ты ее сделал?       Питер опустил взгляд и покачал головой. Затем осторожно протянул устройство обратно Тони.       — Не я, сэр, — прошептал он, вновь вручая Старку гарнитуру. — Вы.       Прошло какое-то время, прежде чем Тони взял ее в руку снова, а затем прислонился поясницей к столу и пораженно покачал головой.       — Это невозможно, — сказал Тони, глядя по очереди на обе гарнитуры в руках. — И когда я...       — Лет через семь, — также тихо отозвался Питер. — Мистер Старк, послушайте, я не знаю, как много у меня времени. Вы в опасности, — Питер подошел еще ближе. Так близко, что Тони недоуменно вскинул на него взгляд, когда дыхание омеги буквально стало ощутимым. — Вы должны поверить мне. Мне нужна гарнитура, чтобы ваша броня, в которой я сюда попал, смогла защитить вас, понимаете? — он говорил быстро и тихо, чтобы Пеппер не могла их услышать. Он был уверен, что совершит меньшее зло, если хотя бы жизнь Пеппер останется нетронутой. Может быть, потом, когда Старк познакомится с Питером через пару лет, он сможет придумать что-то, чтобы та не сочла его сумасшедшим. Будет сложнее, если она будет знать, что Питеров было здесь и сейчас, вроде как, целых два. Хотя, на самом деле, он даже не знал, сможет ли выбраться отсюда в свое время...       Тони посмотрел на омегу, подошедшего почти вплотную, но не отстранился. Лишь сильнее нахмурился, что-то соображая.       — Пеппер, все в порядке. Ты подготовила бумаги к завтрашнему совещанию, милая? — спросил Тони, все еще глядя на Питера.       — Мог бы просто сказать, что я мешаю, — она встала, и Тони виновато посмотрел на нее. — Ладно. Ты уверен, что помощь не нужна?       — Уверен, — кивнул Тони, уже подходя к главному компьютеру и начиная вбивать туда какие-то данные. — Спокойной ночи, милая, — не поворачиваясь, сказал Тони.       Пеппер вздохнула и, кинув еще один взгляд на Питера, удалилась, тихо постукивая каблуками.       Тони подключил гарнитуру Питера к системе Д.Ж.А.Р.В.И.С.а, и та начала что-то обрабатывать, запустив проценты выполнения задачи на голографическом мониторе. Тем временем Питер, теребя край футболки, прошелся по мастерской, наслаждаясь приятными воспоминаниями. Все было реальным и нереальным одновременно. Все инструменты... Казалось, они остались лежать именно так, как Питер запомнил.       Он как раз пробежался кончиками пальцев по одному из начатых частей нового Марка, когда голос Тони заставил его вернуться к реальности. Или нереальности?       — Так мы будем знакомы? В будущем, я имею в виду.       Питер повернулся к нему.       — Который сейчас год?       — Тринадцатый, если я еще не сошел с ума, — вздохнул Тони, присаживаясь в кресло у стола и задумчиво наблюдая за Питером.       — Значит, встретимся через пару лет. Если я не сломал время окончательно, — добавил Питер шепотом.       — Ты Мститель? Извини, просто ты... сколько тебе? Лет восемнадцать?       — Да. На оба вопроса, — Питер улыбнулся ему, отводя взгляд. Он переживал, что смотрит слишком преданно, слишком тоскливо. Нежно.       — Так ты сказал, что мне грозит опасность. Это как-то связано с Беком? Ты так перепугался в машине, когда Пеппер произнесла его имя.       Питер прикусил губу и поднял взгляд на Тони, кивая.       — Это из-за него я здесь. Он не имел права доделывать твой... в смысле, ваш... Я имею в виду, — Питер смущенно покраснел под пристальным взглядом карих глаз. — Он выкрал вашу вещь. И отправился в прошлое, чтобы отомстить вам. Не думаю, что я имею право все рассказывать. Я не знаю, — Питер вцепился руками в волосы и потянул их до ощутимого дискомфорта.       Тони побарабанил пальцами по столу, а затем сделал полный оборот на своем стуле и снова посмотрел на Питера.       — И что ты собираешь делать? С тем вторым Беком? Сдать властям? Убить?       — Я не знаю, — прошептал Питер, окончательно расстроившись.       — Ну если ты не знаешь, то кто знает? Я вроде как вообще ничего не понимаю, окей?       — Конечно, извините, — Питер и сам не знал, за что извинялся. Он просто слишком нервничал, чтобы нормально соображать. — У Бека есть преимущество. Он может создавать иллюзии, так что, скорее всего, я никогда не смогу распознать, под чьей личностью он прячется. Но его главной целью остаетесь вы и ваша компания. Раз он выбрал это время для перемещения, значит, у него был конкретный план. И...       — И почему ты не можешь быть его иллюзией? — Тони встал и оперся на стол ладонями.       — Я? Нет, что вы, мистер Старк, я... — Питер запаниковал, когда Тони приказал перчатке Марка активироваться и обхватить его руку. — Вы... Вы... Два года назад вы с мистером Роудсом сражались в Монако против Хлыста! — выпалил Питер первое, что пришло в голову.

Тони навел на него перчатку.       — Довольно известный факт, — фыркнул он.       — О боже! Стойте! Прошу вас, мистер Старк, пожалуйста, — Питер судорожно перебирал в голове все, что знал о Тони. — Еще... Боже, что там было? О! Б-битва за Нью-Йорк, сэр! И... И вы любите чизбургеры!       Тони удивленно вздернул брови.       — Да, неплохо. Но об этом знаешь не ты один. А если Бек хочет добраться до меня, то, наверное, перекопал немало информации, так что последняя попытка, малыш, — Тони активировал репульсор, и синий круг на его ладони угрожающе засветился.       Питер похолодел от ужаса. Вот как все закончится? Он знал, что все это к добру не приведет.       Тони начал надвигаться на него, не сводя руки. Когда она была уже в метре от омеги, Питер неожиданно вскинул голову и проговорил:       — Ты с самого детства чувствовал себя обделенным родительской любовью, — начал Питер, заставив Тони остановиться. — Говард Старк отправил тебя в интернат очень рано, и ты долгое время считал себя брошенным, ненужным, — Питер смотрел Тони прямо в глаза и видел в них, как Тони начинает верить. — Большую часть времени ты провел под присмотром дворецкого. Тебе не хватало отца, ты скучал по нему, — перчатка медленно опустилась, как и голова Тони. — Но несмотря ни на что, ты знал, что он любил тебя. Просто по-своему. Его фотография стоит на твоем столе в кабинете.       Тони сжал руку в кулак и нахмурился.       — Твоя взяла, — пробормотал альфа, а затем отошел от Питера на шаг, вновь оглядев его с ног до головы. — Ладно, допустим, я во все это поверил. В прыжок в прошлое, злодея Бека, в гарнитуру и Марка из будущего, да даже в то, что я принял ребенка в Мстители. Хорошо. Все это бред, но хорошо, — Тони снял перчатку и отошел обратно к столу с голограммой. — И что теперь? Чего хочет Бек из будущего?       — Думаю, — Питер перевел дыхание после случившегося выброса адреналина. — Думаю, первым делом, он хочет тебя найти. Возможно, начать манипулировать через знакомых тебе людей, создавая иллюзии, а, может, просто хочет убить. Тони, из моего времени, сказал, что Бек хочет отомстить тебе.       — Странно слышать о себе в третьем лице, — хмыкнул альфа, присаживаясь обратно за стол. — А твой Тони тоже сейчас где-то здесь? В две тысячи тринадцатом?       — Если меня затянуло, то, наверное, его и подавно, — кивнул Питер, осторожно подходя к столу. Д.Ж.А.Р.В.И.С отсчитал уже пятнадцать процентов выполнения задачи. — Я хотел попасть в башню, потому что решил, что, попади ты в прошлое, это будет первым местом, куда ты направишься. Здесь у тебя ко всему есть доступ.       — Умный ты парень, — Тони прищурился с легкой улыбкой на губах. — Что ж, значит, никому не доверять и искать будущего меня и Бека? Таков твой план?       — Ну... вроде того, — улыбнулся Питер, наконец получив крупицу тепла от Тони.       Дверь мастерской вдруг тихо зашипела, отодвигаясь в сторону, и Тони откинулся на спинку сидения, скрещивая руки на груди и все еще глядя на Питера.       — Ложись спать, милая, я приду позже, — сказал он, не оборачиваясь, решив, что это Пеппер пришла в мастерскую проверить, как дела.       — Вот уж не думал, что когда-нибудь услышу нечто подобное в свой адрес, — вдруг раздался точно такой же голос в ответ, и Тони и Питер тут же встрепенулись, оглядываясь на дверь. — Кажется, я только что облегчил вам двоим задачу. Я уже здесь, а вот с Беком придется повозиться. И — о! — Питер, — Тони навел на него палец в металлической перчатке, пока тот, не веря своему счастью, смотрел на него во все глаза. Тони был невредим. Тони был рядом. — Когда вернемся, передай своей тетушке, что она очень плохо исполняет обещания! Ты что тут, черт возьми, забыл?       Питер не мог даже слово выдавить (собственно, как и Тони помоложе, с открытым ртом наблюдавший за самим собой в блестящем Марке восемьдесят пять). Он просто стоял и смотрел, смотрел, смотрел. А потом вдруг всхлипнул и кинулся к Тони, заключая его в объятия.       — Тони, — прогнусавил он, уткнувшись альфе в шею.       — Ты угнал мою броню, — недовольно прошептал Старк ему на ухо, тем не менее ласково прижавшись поцелуем к встрепанной макушке. — Без какого-либо представления о том, как вообще управлять ей. Ты думал, Пятница мне не расскажет?       Питер нервно рассмеялся.       — Я не думал, что меня затянет в прошлое... Извини.       — Не думал он, ну конечно, — шепнул Тони, ослабляя объятия и отходя на полшага, чтобы заглянуть Питеру в глаза. — Зона была очищена агентами. Я был уверен, что затянет только меня и Бека. Кто же мог знать, что ты решишься лететь меня спасать? Очевидно, ты попал в зону действия генератора в тот момент, когда Бек запустил его.       — Все так, — Питер виновато опустил голову.       — Ладно. Что имеем, то имеем, — Тони вздохнул и посмотрел на все еще шокированного себя за столом. — Приветики.