Глава 9
Зима. Кухня. Ссора. Тарелки летали по кухне, разбиваясь с громким, режущим ушы звуком. Оры были слышны даже на улице. Мальчик лет шести сидит на полу в своей комнате, закрыв уши руками. Очевидно, что он хочет этого не слышать, что хочет сбежать из этого очень громкого и душераздирающего места. Но как сильно он бы этого не хотел, мальчик боялся, что папа может ударить маму. Он не доверял своему отцу от слова совсем. Мать всегда учила его, что таким как её муж - нельзя доверять. Крики были примерно такого содержания:
- Как ты посмела такое сделать?! Ты хоть подумала про Данте? А? - кричала мужская фигура, спецыально опрокидывая тарелки, стоявшие на кухонном столе.
- У меня не было выбора! Пойми ты меня наконец! - пыталась оправдаться девушка, но у неё выходило не очень хорошо.
Весна. Камин. Кресло. А в нём сидит мужчина лет тридцати. Он курит очередную сигарету, пепельница уже забита до краёв. Но вряд-ли это его очень сильно беспокоит. Вдруг, к нему подбегает мальчик лет семи, по пути кричя "Папа, папа!". Мужчина вздохнул, он вряд-ли очень хотел видеть сейчас своего сына. Но мальчик видимо этого не заметив, показывая рисунок спрашивает:
- Я нарисовал маму! Тебе нравиться?
Мужчина смотрел на рисунок ровно секунду, прежде чем взять этот листок бумаги, вынув при этом из зо рта сигарету, прожыгая ею лицу девушки, изображоной на листе. После содеяного, он сказал с очень заметными нотками гнева в голосе:
- Ты ведь знаешь, что эта шлюха ушла от нас к какому-то банкиру. Она нас бросила! Перестань её рисовать, паршивец. Ты и так сплошное напоминание о ней. Имя выбирала она, фамилия её. Как ты думаешь как мне живётся с вечным напоминаем о том, что она нас бросила?
Разозлившись окончательно, мужчина взяв всю ту же сигарету и схватив запястье мальчишки, потушил её об его кожу. Ребёнок пискнул, прося прощение столько раз, что и не сосчитать.
Лето. Жара. Очередь. Мужчина лет двадцати пяти стоит в очереди. После него всего один человек, так что скоро его приймут. Когда подошла его очередь, он сказал молодой девушке напротив него, находящиеся за стеклом:
- Здравствуйте. Мне нужно поменять фамилию и имя.
Не дожидаясь ответа, он просунул через небольшое отверстие в стекле свой паспорт девушке. Она послушно его взяв, начала что-то заполнять в компьютере. Мужчина продолжил говорить:
- Старое имя - Данте Торренс. Новое - Джекс Холмс.
Осень. Холод. Кабинет. В помещении находится двое мужчин. Один был старше другого. Они сидели друг напротив друга. Старший сказал с небольшой улыбкой на уголках губ:
- Я горжусь тобой, сынок. Ты заслуживаешь эту компанию. Наконец-то ты готов управлять этой ею сам.
Мужчина напротив него недолго думал перед тем, чтобы что-то выдать. Так что ответил старшему довольно быстро:
- Да, спасибо, отец. Я старался.
- Эй, Джекс! Аууу. Ты тут вообще? - Лиза сказав это, крутила своей рукой у меня перед лицом.
Неужели я настолько сильно задумался? Видимо да. Её вопрос совсем выбил меня из колеи.
- Да-да. Тут я, успокойся. - сказал я на выдохе, прежде чем спросить ещё кое-что, - Почему ты вдруг решила, что Джекс - это не моё настоящее имя?
- Да имя просто странное. Вот я и спросила. Знаю вопрос наверное глупый, но по твоей реакции и не скажешь, что я не права. - ответила на мой вопрос Лиза.
Она права. Теперь это слишком очевидно. Она всё равно рано или поздно узнает. Надо ей рассказать.
- Моё настоящее имя - Данте Торренс. Я поменял его года два назад, точно сказать не могу. - сказал я в каком-то уж слишком спокойном тоне.
- Вау. Такое красивое имя променял на кличку для собаки. Причём добровольно. - съязвила мне Лиза, хотя в этом есть доля правды. Я плохо умею придумывать имена.
Я пропустил небольшой смешок прежде чем сказать ей ещё кое-что:
- Имя мама придумала. Да и фамилия её. Вот она хорошо придумывала имена, не то, что я.
- Да. Это точно. - как-то даже печально ответила мне Лиза.
Мы молчали какое-то время прежде чем она спросила:
- Зачем ты поменял своё имя и фамилию? - закончив говорить, она смотрела мне прямо в глаза, ожидая моего ответа.
Это история была не долгой, но рассказывать её ей я всё равно не хочу. Да и впринципе говорить с кем-то об этом тоже не горю желанием. Это мои проблемы. Уже точно не её. Так что я ответил настолько кратко - насколько я мог.
- Они напоминают о матери, а она бросила меня ещё в ранем детстве.
Повисла тишина. Опять. Лиза выглядела немного обеспокоеной. Видимо она думает, что смогла задеть меня за живое. Хотя, так она и есть.
- Не волнуйся. Это было давно. Меня это сейчас никак не беспокоит. - сказал я спокойный тоном, желая не дать ей подумать, что я был задет её словами.
- Хорошо. Но ты всё равно прости за это. - ответила мне она, явно продолжая немного беспокоиться по этому поводу.
Уже было поздно, так что через примерно пол часа, Лиза уехала к себе домой. Я заказал ей такси. И только когда я успел стать таким заботливым? Я прям как моя... Не хочу сейчас о ней вспоминать. Да и об отце тоже. Детство у меня было не очень. Да и подростковые годы тоже не сахар. Вечные побои отца и вымещении своей злости на мне - оставили мне очень заметный след, который отмыть я вряд-ли когда-нибудь смогу. Он со мной навсегда. Вечная тревога, завышеныи ожидания от самого себя и так далее по бесконечному списку, написанным от руки моими родителями.
Я быстро прибрался на кухне и поднялся на второй этаж в ванную. Надо было отмыть с себя все печали. Как говориться, после тяжёлого дня - сходи в душ и он смоет все ваши печали и переживания. Со мной это никогда не работало. Быстро приняв душ и почистив зубы, я пошёл в спальню. Зайдя в просторную комнату с большими портьєрами, я лёг на кровать постельное белье, которого было полностью чёрным. Этот цвет меня по-своему успокаивал. Как-будто без него я не мог заснуть. Мне редко снились кошмары, но если снились - то я ещё долго их помнил. Накрывшысь одеялом и закрыв глаза, я наделся, что эта ночь пройдёт гладко и мне не прийдеться просыпаться в холодном поту из-за кошмара за основу, которого идёт моё детство. Я и так словил конкретные флешбеки, когда Лиза задала мне самый обычный, на первый взгляд, вопрос. Я больше так не облажаюсь. Важно держать планку. Ты сам её себе поставил. Ладно, завтра на роботу. Пора проваливаться в сон, надеюсь в хорошый.