Глава 9
Северус Снейп завтракал в Большом зале. С его ракурса ему, как всегда, открывался «прекрасный вид» на жующих студентов. Он отметил присутствие и тех двоих, которые его интересовали больше всего: Драко Малфой и Гарри Поттер. Эти двое были словно связаны какой-то тайной, ему было совершенно очевидно, что они общаются гораздо больше, чем хотят показать. Они регулярно поднимали друг на друга глаза, подмигивали друг другу. А пару дней назад он застал их в библиотеке, за дальним стеллажом. Они были отгорожены от остального мира прекрасным комплексом чар, и он был уверен, что его крестнику такое не под силу. Всё это его, с одной стороны, настораживало, а с другой — будоражило любопытство.
В раскрытые окна Большого зала влетели совы, несущие почту, они кружили над школьниками, роняя письма и посылки, чаще всего — удачно, но иногда и не очень. Одна из девиц-пятикурсниц с Когтеврана противно завизжала — её обдало горячей овсянкой. Не повезло. Неожиданно маленькая пёстрая сова села прямо перед ним. Он взял письмо, которая она принесла ему, и рука его дрогнула. На конверте была печатка Тёмного Лорда. Сколько таких писем он получил когда-то: в них как правило был перечень того, что было нужно Лорду. Как правило, это были яды и сложные зелья, которые было не купить в обычной аптекарской лавке. Иметь своего зельевара было выгодно и той, и другой стороне. А теперь Северус держал в руках конверт и никак не мог решиться. Он уже давно знал, что Волан-де-Морт вернулся, он ждал вызова, но письмо… Северусу было тяжело сделать этот первый шаг, и вновь нырнуть с головой в смертельно опасные шпионские игры.
Он глубоко вздохнул и вскрыл письмо, не замечая как внимательно наблюдает за ним один из студентов-первокурсников. Написанное настолько выбило Северуса из колеи, что он потянулся за палочкой и наложил на письмо заклинание распознавания почерка. Хотя он был уверен: эти две строчки были написаны рукой Волан-де-Морта.
1. Веритасерум.
2. Крыса Короста студента Рональда Уизли.
К вечеру.
Задание было в общем-то несложным. Зачем Волан-де-Морту Веритасерум на первой встрече Пожирателей совершенно очевидно. Но крыса? И вот в чём вопрос: откуда Лорд узнал, что эта крыса вообще существует? Что же, кажется им всем придётся несладко, потому что Повелитель вернулся с того света ещё более сумасшедшим, чем раньше. Он молча показал письмо Дамблдору и тот поперхнулся.
— Мальчик мой, у тебя есть какие-нибудь идеи по поводу второго пункта в этом списке?
— Нет, господин директор, совершенно никаких. Но у меня мало времени, так что с исполнением могут возникнуть сложности.
— Это не проблема, Северус. Зайди в мой кабинет сегодня в пять. Я передам тебе… требуемое. Пароль тот же.
— Хорошо, Альбус, я подойду.
И вот уже в четверть шестого Северус нервно мерил шагами свои комнаты в подземельях. Мантия с глубоким, откинутым пока назад капюшоном, то и дело взвивалась как огромный чёрный парус. Большой пузырёк с качественнейшим зельем Правды был спрятан в кармане его сюртука. У него мелькнула была мысль о том, чтобы подсунуть Лорду подделку, но он отмёл её. Тёмный Лорд был отличным зельеваром, хоть и давно не практиковался. Снейп понимал, что он, скорее всего будет одним из тех, кого будет допрашивать Лорд, а значит эту ночь ему не пережить. Он готовился к смерти и настраивал себя на то, что постарается уйти с достоинством. Ну как же так, ведь директор говорил, что у них есть ещё несколько лет! Что ещё будет время подготовить мальчишку. Нет, у них больше времени. Совсем нет.
Прошло два часа, и Северус продолжал метаться из угла в угол. Конечно, вечер — это весьма растяжимое понятие. Теперь он понимал того, кто сказал, что ожидание смерти хуже самой смерти. С каминной полки на него изумлённо взирала крыса Короста, она сидела в специальной клетке-переноске. Снейп не знал, что наплёл Альбус рыжему мальчишке, но тот с готовностью протянул ему своего питомца. Крыса была отвратительной, к тому же она была калекой, у неё не было одной лапки. Уизли сказал, что она её недавно отгрызла. И что-то ладил, про то как давно у них живет это облезлое существо. Выходило, что вот уже десять лет многочисленные Уизли передают её друг другу, как эстафетную палочку. Вот уж бред так бред, грызуны так долго не живут.
Северус нервно потёр левую руку, на которой была метка, и вновь посмотрел на крысу. Вот уж у кого нет проблем! Как проста и беззаботна жизнь этого существа! Ешь себе, да спи. Её точно, сегодня никуда не вызовут, ведь у неё даже нет метки! Ей не придется отвечать на каверзные вопросы, корчиться под Круциатусом, а потом умирать. Медленной, мучительной смертью. Но тут Северус неожиданно встал посреди комнаты и бросил подозрительный взгляд на грызуна. Короста отгрызла себе переднюю левую лапку… Десять лет… Недавно отгрызла… Недавно, это после того, как Дамблдор объявил о воскрешении Тёмного Лорда, и все разговоры стали только об этом? Скорее всего да. Какая глупость! Метка — она не только на руке, она в душе, вплетена в магию, от неё не избавиться так банально.
Кто же это? Кого из Пожирателей не допрашивали, не сажали в Азкабан, не поймали? Сложно сказать, во внутреннем круге таких вот, исчезнувших без следа магов, не было. А во внешнем было слишком много волшебников — более двухсот человек. Северус достал палочку и начал накладывать на клетку одно заклинание за другим. Он даже вспомнил заклятье, временно блокирующие анимагические способности. Стало как-то спокойнее: теперь Короста никуда не денется и точно не сбежит.
Когда на часах было почти одиннадцать, и Северус уже собирался налить себе немного огневиски, его руку обожгло вызовом, настойчивым, резким, но не болезненным. Он этого и ждал, и боялся, но всё равно оказался не готов. Но кому до этого какое дело? Подхватив клетку с Коростой с каминной полки и маску, Снейп покинул свои апартаменты и направился к аппарационной черте.
Он шел, вдыхая морозный уже воздух, задирал голову вверх, чтобы посмотреть на звёздное небо, слушал шумящие кроны деревьев Запретного леса, а подойдя к границе, обернулся. Он посмотрел на темную громаду замка, как ему казалось, в последний раз, и аппарировал.
Тёмная метка привела его на большой пустырь возле кладбища. Он сразу понял, что собрание будет общим, так как волшебников было много. Все они были одеты в мантии с глубоким капюшоном и белые маски. Он шёл вперед через магов, составляющих внешний круг и отчетливо улавливал общий эмоциональный фон: волшебники боялись. Да нет, какой там, они были просто в ужасе. Вот Снейп вышел вперёд и занял своё место в большом круге вокруг тёмной фигуры, источающей мощнейшую магическую силу. Снейп, не отрываясь, уставился на погруженный во тьму силуэт: сила Лорда поражала, восхищала и пугала. Некоторые места в круге пустовали: некоторые из Пожирателей были убиты, другие были в Азкабане.
Снейп дышал очень медленно: всё его существо сейчас перестроилось на защиту собственного разума. Его ментальный блок был абсолютно безупречен, а эмоции били через край: он был счастлив, что его Лорд вернулся и вновь возглавит их. Теперь все будет хорошо, ведь у них есть лидер, который поведет их за собой.
Последним место в круге занял Люциус Малфой, его выдавали длинные белые волосы, лежащие по плечам. Сколько раз за последние пару месяцев они встречались, пытаясь понять: чего им ждать? Когда Лорд начнет действовать? Почему он не вызывает их?
Наконец, Волан-де-Морт заговорил, и его чистый, глубокий голос волнующей волной разошелся по пустырю, заставляя мурашки бежать по телу. В этом голосе не было больше шипящих звуков, так напоминающих змеиное шипение.
— Здравствуйте все. Спасибо, что пришли. Мы не виделись десять лет, и это достаточно долго. Немного обидно, что все вы меня забыли. Не искали, не пытались помочь. Никто из вас не продолжил борьбу. Но это ничего, мы начнём всё сначала. Самое главное, что я бы хотел сказать сегодня: я вернулся. Я вернулся таким, каким был раньше, когда вы пошли за мной. Я не знаю, что происходило со мной последние годы перед моим исчезновением, но я это выясню. Но, похоже, кто-то намеренно сводил меня с ума. Очень жаль, что никто из вас не решился привести меня в чувство, указать, на то, что со мной что-то происходит. Кто-то из вас не заметил, что я терял разум? Что я превращаюсь в монстра как снаружи, так и внутри? Почему никому из вас в голову не пришло, что мне можно и нужно помочь? Я сейчас обращаюсь, конечно, к своим ровесникам. К тем, кто помнит меня ребенком, к тем, кто учился со мной в Хогвартсе, к тем, с кем я прошёл огонь и воду. Почему?
— Мой Лорд, мы очень рады, что вы вернулись, — сказал Лейстрендж-старший. — Простите нас. Мы много раз говорили об этом между собой, пытаясь понять, что с вами происходит. Но так и не смогли понять причины этих изменений.
— Что же, не будем вспоминать, то что было раньше. Мы будем смотреть в будущее. Все вы помните, чего мы хотели достичь. Мы хотели захватить мир. Подчинить маглов. Уничтожить грязнокровок. Я очень много думал над нашими целями, и пришёл к выводу, что они не рациональны и утратили актуальность. Мир не сложно захватить, но трудно удержать в подчинении.
— Но, мой Лорд, а как же власть? — спросил кто-то.
— Власть — это прекрасно, и правление волшебников безусловно пойдет на пользу самим маглам, что, на мой взгляд, является решающим. Действительно, нам дана огромная сила, и эта сила, действительно, дает нам право на господство, но она же налагает и огромную ответственность по отношению к тем, над кем мы будем властвовать. Вы, может, очень удивитесь, господа, но я процитировал одно из писем Альбуса Дамблдора к Геллерту Гриндевальду. Так что я не первый, кто отказывается от захвата мира. К сожалению, я не знаю, почему Дамблдор отказался от своих планов. Возможно, он испугался ответственности. Альбус хотел взять власть в свои руки ради общего блага, а отсюда следует, что в случае сопротивления он собирался применять силу только лишь в пределах самого необходимого и не больше. Но дело, собственно, вот в чём. Маглов слишком много: пять с половиной миллиардов человек, если кто не в курсе. Они достаточно агрессивны, и их военный потенциал очень высок. Если начнется военное противостояние, у нас не будет шансов.
— Но ведь нам необязательно начинать с ними открытую войну? Можно действовать исподтишка, тогда они и не узнают, откуда сыплются удары, — предложил один из Пожирателей.
— Очень хочешь убить кого-нибудь?
— Да, мой Лорд!
— Тогда вот тебе задание: есть четыре семьи Предателей Крови, которые нам сильно мешают. Вот документы: здесь вся информация. Необходимо также зачистить их жилища: там много артефактов, таких как генераторы антимагических щитов и антиаппарационных куполов. И книги. Там не должно остаться ничего волшебного.
— Да, мой Лорд.
—Набери себе надёжных помощников из внешнего круга.
— Но мы могли бы уничтожить всех маглов на Земле одним ударом, — предложил старший Крэбб. — Я нашел один ритуал, очень старый и очень темный. Скорее всего, этим ритуалом пользовались маги прошлого, чтобы очистить землю от этих грязных…
— Достаточно. Мы не можем уничтожить всех маглов до единого. Прежде всего, будет слишком много трупов. Чтобы избавиться от такого количества останков, понадобится несколько лет. А пустой мир, в котором свирепствует чума, и… В общем, владеть таким миром не интересно. Он ведь станет ещё грязнее. И потом, есть проблема вырождения. Она уже затронула многие старые рода, и если мы не будем время от времени разбавлять кровь, то выродимся. Это единственная ценность маглов и маглорожденных. Но есть и ещё одно. Мы — общество потребления. Сейчас мы закупаем у маглов достаточно большое количество товаров. Или, сиятельные лорды, кто-то из вас хочет встать за ткацкий станок, попробовать сварить мыло, или заняться фермерским трудом? Хотите вспахивать поля, сеять, жать пшеницу, печь хлеб? Ходить за скотиной? Пусть даже и с помощью магии? Нет желающих?
— Но что же нам делать, Повелитель?
— Ну, уж точно не брататься с маглами. Нам вообще не должно быть до них никакого дела. И я хотел бы подчеркнуть, что Статут о Секретности — это, прежде всего, наша защита. Этот закон непреложен. Но маглорожденные — другие, и они пагубно влияют на наш мир. Что с ними делать? Воспитывать. Чтобы они были магами, а не маглами с волшебными палочками. Варианты есть. Мы подумаем, какой вариант будет лучше для магической Великобритании.
— Терренс? — обратился Волан-де-Морт к одному из магов, под чёрным капюшоном.
Один из Пожирателей Внешнего круга вышел вперед. Ну, как вышел? Вылетел, кто-то явно придал ему ускорение известным способом.
— Я недоволен работой твоего отдела в Министерстве. Нужна коррекция, обливиаторы должны работать лучше. В настоящий момент проблема не существенна, но через несколько лет станет глобальной. Нам нужно быть готовыми. Буду объяснять по-простому, так как знаю, что многие из вас не в курсе технических магловских новинок. Дело в том, что у них есть что-то вроде артефактов, фиксирующих происходящие вокруг них события. Они называются мобильными телефонами и видеокамерами. Как только маглы видят что-то интересное, они тут же активируют имеющиеся у них устройства, создавая таким образом дубликат своих воспоминаний. Затем они сливают эти копии в так называемый Интернет, или продают на телевидение. Это, для тех, кто не в курсе, аналог общественного думосбора, где самые интересные копии воспоминаний получают оценки миллионов заинтересованных пользователей. Копии воспоминаний, попавших в этот самый Интернет, стереть уже не удастся.
Волна удивления в купе с возмущением прокатилась по рядам Пожирателей Смертм.
— Да, вот это новость, не так ли? Опасно недооценивать противника, не следить за уровнем его развития. Бесполезно стирать память маглам, нужно обязательно проверять и их артефакты. Сейчас эти мобильники с камерами есть не у всех, но через несколько лет они будут у каждого. Терренс?
— Я займусь этим мой Лорд. Но у меня не слишком высокая должность, чтобы протаскивать такого рода новшества.
— Повышение, Терренс, получают только те, кто готов работать сверхурочно, чтобы сделать работу своего отдела лучше и эффективнее, те, кто выступают с инициативой и готовы работать над её реализацией. Только этого мало. Это должно выйти на международный уровень.
— Я вхожу в Международную Конфедерацию Магов, мой Лорд, — сказал Селвин. — Я всё сделаю. Но это организация крайне консервативна, на это потребуется время.
— Три года тебе хватит?
— Да, мой Лорд. Более чем.
— Хорошо. Если темп развития маглов не изменится, нам удастся избежать разоблачения. Несколько случаев утечки информации ещё удастся замять. Маглов, которые будут утверждать, что им стёрли память, можно объявить сумасшедшими, а волшебство, которое увидят маглы со своих экранов, назвать фокусами и видеомонтажом. Но чем меньше у нас будет таких проколов, тем лучше.
Пожиратели зашептались, пытаясь выяснить друг у друга, что такое этот самый «видеомонтаж». Звучало красиво, прямо как заклинание.
— Сейчас я хочу поговорить о другом. Северус, ты принёс то, что я просил?
Маг смотрел ему прямо в глаза. Снейп ощутил лёгкое ментальное сканирование, Волан-де-Морта интересовали его эмоции, но не мысли и не воспоминания. Он приблизился к Лорду и протянул ему клетку-переноску и пузырёк с Веритасерумом.
— О, сколько чар. Кажется, ты догадался в чём дело. Выпусти её. И преврати обратно в человека, — приказал он.
Снейп сделал, что было велено, и вот у их ног оказался жалкий однорукий крысоподобный человек. Он в ужасе огляделся, взвыл, попытался сбежать, но увидел море палочек, направленных прямо на него.
— Веритасерум, Северус. Его нужно допросить.
Петтигрю пытался увернуться, сжимал зубы, мотал головой, но Снейпу было не впервой давать зелье Правды насильно. Ему и самому было интересно задать «Коросте» несколько вопросов.
Тёмный Лорд выждал полминуты и начал допрос.
— Имя?
— Питер Петтигрю. Сжальтесь, мой Лорд, умоляю вас! — согнувшийся в три погибели предатель пополз на коленях к Лорду, пытаясь ухватить край мантии, чтобы поцеловать её.
Но Волан-де-Морт брезгливо отступил от него на пару шагов.
— На чьей стороне ты выступал в первой магической войне?
— На своей.
— Моей или Альбуса?
— На стороне Альбуса.
Раздались угрожающие выкрики. Но Лорд поднял руку, и гвалт стих.
— Ты был хранителем тайны Поттеров? Фиделиус был настроен на тебя?
— Да.
Сердце Снейпа сжалось. Вот он, предатель. Вот, кто выдал тайну. Допрос меж тем продолжался.
— И ты привел меня туда?
— Да.
— Поттеры знали, когда ты приведёшь меня?
— Да.
— Дамблдор был там там?
— Да.
— Он хотел устроить мне засаду и убить? И Поттеры надеялись, что Альбус защитит их? Надеялись, что раз в их доме ловушка, они выживут?
— Да.
— Что же произошло?
— Перед тем, как вы пришли в дом, Альбус наложил на себя заклятие невидимости. Вы убили Поттеров. Потом послали Аваду в Гарри Поттера, а Альбус послал Аваду в вас. Он знал, что вы её пропустите, думая, что дом и маленький Гарри теперь в вашей полной власти, что там больше никого, кроме вас, нет. Так и случилось. Вы исчезли, а маленький Поттер почему-то выжил.
— Это не предполагалось?
— Нет.
—А что предполагалось? И что было дальше?
— Директор хотел быть победителем второго Тёмного Лорда, хотел славы, он собирался предъявить Аврорам трупы Поттеров и труп… Ваш труп, мой Лорд. — Питтегрю давился словами, произнося их через силу, было видно, что он ходит по краю, он мелко дрожал. — Но вы просто исчезли, и Альбусу было нечего представить властям, в качестве доказательства своего подвига. Он взял мою мантию, кинул на пол, раскидал по полу немного пепла из камина, и тут же кинул вашу палочку. Стали прибывать авроры, я сбежал, а он остался, сделав вид, что прибыл на место первым. Слава победителя Тёмного Лорда досталась Гарри Поттеру.
—Странно… Он ведь мог сказать, что прибыл на место, когда Поттеры уже были мертвы, и что успел спасти только мальчишку. Почему же он так не сделал?
— Мой Лорд, простите, что вмешиваюсь, но я знаю, что там происходило, — тихо заговорил один из Пожирателей внешнего круга, несмело выступив вперед.
Получив одобрительный кивок Повелителя, он продолжил:
— Мой брат был среди тех авроров, что первыми прибыли на место. Альбус с ходу заявил: «Мальчик покончил с Волан-де-Мортом, но у него кровь на лбу». И авроры, едва взглянув на то, что должно было изображать Ваши останки, кинулись к ребенку. Пока авроры охали, накладывали на мальчика диагностические чары, останавливали кровь, директор уничтожил все псевдо-улики. О них потом никто и не вспомнил. Ну, а представьте, он бы сказал: «Я — победитель Тёмного Лорда». Эксперты тут же бы кинулись к «телу», и обман был бы раскрыт.
— Что же, теперь мне многое становится ясно. По крайней мере, механизм «ловушки» мне понятен. Ну, ещё бы. Я запустил в ребенка Аваду, а мне навстречу устремился точно такой же зеленый луч, как будто годовалый малыш пытался осмысленно убить меня. Очевидно, что это была ловушка. И собственно мне совершенно не важно, в чём она заключалась. А предателя ждёт смерть.
Питер жалобно взвыл и предпринял ещё попытку подползти к Лорду.
— Петтигрю, мой разум часто отказывал мне именно в твоём присутствии. Что скажешь? Ты пытался навредить мне? Альбус приказывал тебе что-то для этого?
— По приказу директора я обрабатывал свою мантию каким-то составом. Он говорил, что это поможет нам, поможет Ордену.
— Круцио! — не выдержал Тёмный Лорд, и понаблюдав немного за воплями предателя, снял непростительное заклятье. — И в ту самую ночь ты тоже обрабатывал им мантию?
— Да.
— Что это было за зелье? Что этот старый маразматик говорил тебе о зелье и своих целях?
— Я не знаю точного названия, — говорил тот, начиная хрипеть, хватая ртом воздух, шею его сдавливала магическая удавка, — но ради общего блага, вы должны были стать сумасшедшим, настоящим монстром. «Бешеных собак пристреливают», — так он говорил. Вы стали слишком сильным политическим соперником, и чтобы убрать вас, все средства были хороши.
Петтигрю больше не хрипел, он обхватил шею руками, глаза его выкатались из орбит, он повалился на землю и испустил дух. Он очевидно, нарушил Непреложный Обет, данный когда-то директору. У Снейпа по спине потекли тонкие струйки пота. Всё это было слишком. Ему хотелось остаться одному и подумать, прежде всего, об Альбусе Дамблдоре, который когда-то поклялся ему защитить Лили Поттер, а на деле использовал её смерть, как отвлекающий маневр. Но пока это было невозможно.
—Что же. На сегодня мы закончили. Но очень скоро мы соберемся вновь. Все свободны, кроме лорда Малфоя и Северуса Снейпа.
Северус вздохнул. Он уже понял, что это будет долгая ночь.