...

«Жажда мести поддерживала во мне жизнь; я не смел умереть и оставить в живых своего врага.»
© Мэри Шелли, 

~~~

Особняк окружённый густым темным лесом, ночью выглядел особенно устрашающе. Лалиса с младших классов боялась этого места. Каждый шаг по длинным коридорам особняка эхом бил об стены.

Любая вечеринка у Джису сопровождалась пьяными забавами: вызовом духов, рассказом жутких историй, исследованием огромного слабо освещенного подвала. Лиса никогда не занимала отдельную комнату, и всегда запирала дверь, прячась под одеяло, чтобы не слышать пугающих скрипов старых половиц.

При одном взгляде на старинный фасад здания бежали мурашки по спине. Тёмные, безжизненные окна, словно большие глаза монстра, выходили на асфальтированную площадку перед входом.

Манобан приоткрыла окно, впуская холодный  воздух, и прислушалась. Тишина, нарушаемая лишь отдалённым шелестом деревьев.

— И что мы здесь забыли? — устало поинтересовался Чон.

— В конце дороги есть съезд в лес. Нам туда. — Лалиса взглянула на хмурого парня, многозначительно приподнимая  бровь, но Чонгук не спешил трогаться с места. — Что? Я ведь должна вернуть тебе долг. Поехали.

Чон обречённо вздохнул и завёл мотор, медленно выезжая обратно на дорогу, попадая под прицел камеры. Манобан прищурилась, внимательно следя за дорогой, освещённой яркими лучами автомобильных фар. Через пару минут она заметила красный металлический отблеск и жестом попросила Чонгука остановиться.

— Я так и думала, — довольно усмехнулась Лиса. — Она спрятала её здесь. — девушка вышла на улицу, хлопнув дверью, и уверенно двинулась к  мерседесу, криво припаркованному под высоким пышным деревом.

Чон последовал её примеру. Заглушил мотор и вышел из машины, подозрительно оглядываясь.

— Открыть сможешь? — спросила Лиса, спиной почувствовав изучающий взгляд Чона. Она повернулась к нему, взбудораженная идеей совершить нечто безумное.

— Блядский детский сад, — раздраженно буркнул Чонгук, разворачиваясь и намереваясь вернуться обратно в машину.

— Эй, вообще-то, это твой подарок.

— Тачка Ким?

— Её купил мой отец, потратив деньги с семейного бизнеса, — загадочно улыбнулась Манобан. — Эта  меркантильная стерва не заслужила возить свою задницу в роскошном салоне класса люкс. Считай, это моя моральная компенсация за потерянные годы на фальшивую дружбу с предательницей. — она деловито скрестила руки на груди, пряча крепко сжатые кулаки. — Дарю. Ты получишь за неё гораздо больше трёх тысяч. Резвая малышка, сам видел. Я почти тебя обогнала.

— Почти обогнала? — усмехнулся Чонгук. — Ты облажалась по полной. — он бросил на девушку жалостливый взгляд, от чего она недовольно насупилась и отступила в сторону, пропуская парня к автомобилю. В его тёмных глазах блеснула искорка интереса. Он наклонился, рассматривая пыльные диски, проводя пальцами по выпуклости крыла, изучая его изгибы. — Ладно, — согласился Чон. — Пойдёт.

— Осталось только открыть и завести, — добавила Манобан.

— У неё встроенный иммобилайзер.

— И что это?

— Противоугонная система. Она не заведётся, — пояснил Чонгук, выпрямляясь и отряхивая руки.

— Тогда позвони своим парням, пусть отбуксируют её, — не унималась Лалиса. Ей до скрежета в зубах хотелось поквитаться с Джису, увидеть её искаженное злостью лицо, избавиться от собственного гнева, истязающего изнутри.

— У меня есть идея получше. — Чонгук  отошёл к своей отошёле, открыл багажник и вернулся через несколько секунд, сжимая чёрную металлическую биту в руке. Он мастерски крутанул её в воздухе, а затем протянул удивленной девушке. — Разбей её нахуй.

Лалиса недоверчиво покосилась на поблёскивающий в свете фар металл, взглянула на Чона, пытаясь понять, всерьёз ли это безумное предложение. Он уверенно кивнул, настойчиво протягивая биту.

— Давай.

Манобан растянулась в злорадной улыбке. Крепко сжала холодную рукоять, чувствуя приятное покалывание на ладони, подступающий жар и бушующую энергию. Она перехватила удобнее, освобождая место для второй руки. Сдавила до побелевших костяшек и развернулась к ненавистному мерседесу.

Они с Джису любили сбегать от её родителей, которые не сильно волновались из-за отсутствия дочери. Нашли небольшую полянку в глубокой чаще леса и решили, что это место станет их тайным убежищем, где они смогут делиться самым сокровенным и дорогим. Там Джису рассказала о своей первой влюбленности, о своих непростых отношениях с семьёй, о своих великих мечтах и стремлениях. Там они впервые попробовали курить. Там Джису подарила ей золотую подвеску с маленьким сердечком, пообещав, что никогда не предаст, надев на свою шею точно такую же.

Лалиса носила её, не снимая. И сейчас дорогое украшение обжигало грудь, словно раскалённое железо. Она сильно замахнулась и ударила по стеклу, разбивая его вдребезги. Мерседес взвизгнул громкой сигнализацией, но Манобан полностью поглотила ярость. Она ударила снова. И снова. Била со всей силы, оставляя глубокие вмятины на идеально выкрашенном металле, позволяя ненависти и боли прорваться сквозь выстроенные ледяные баррикады.

Смогла остановиться, только когда рука онемела от напряжения, а сил совсем не осталось. Лиса облегченно вздохнула, будто гранитная плита, давящая на грудь, раскололась надвое, и она освободилась.

— Есть бензин? — спросила у притихшего Чона, утирая испарину со лба тыльной стороной ладони.

Яркое пламя осветило густой лес, искрами вздымаясь к светлеющему небу, озаряя пространство вокруг оранжевым отблеском.

Мустанг, громко рыча, быстро поднимался на склон, буксуя по влажной рыхлой земле толстыми колёсами. Лиса резко сорвала цепочку с шеи и не глядя выкинула в открытое окно, позволяя свежему воздуху заполнить её до краев. В прошлом. За спиной ослепляюще горело пламя, поглощающее обиду, боль и злость, и отдаляясь от того места, Лалиса все больше чувствовала на редкость приятную опустошённость.

На горизонте забрезжил безрадостный осенний рассвет, прогоняя тёмную ночь, заступая на пост по своей очереди. Чонгук остановился у опасно высокого обрыва, заглушил мотор и устало прикрыл глаза, в то время как Манобан заворожённо рассматривала прекрасные черты природы. . Солнце, спрятавшись за серые тучи, слабо касалось лучами густых деревьев, начиная новый день.

Лалиса вышла из машины, захватив бутылку с заднего сиденья, и обернулась. Мерседес продолжал гореть вдали. Пламя разрасталось. Лиса присела на капот, откручивая крышку и делая несколько глотков янтарной жидкости, с улыбкой наблюдая за далеким огнём. Дверь хлопнула. Чон прикурил  сигарету, взглядом устремляясь в сторону пожара. Манобан протянула ему бутылку, меняя на сигарету, украдкой разглядывая его с ног до головы.

— Полегчало? — спросил Чонгук, перехватывая её заинтересованный искристый взгляд.

— Почти, — она отбросила сигарету и потянула его за рукав кожаной куртки, находя его губы своими, вовлекая в долгий, глубокий поцелуй.

Чон поддался, отвечая решительно и жарко, беспрепятственно проникая языком в её рот. Он приподнял Лалиса за бёдра, полностью усаживая её на пыльный капот, устраиваясь между раздвинутых ног. Она уперлась пятками в решетку и сильнее притянула его к себе, чувствуя как мгновенно вспыхивает и покрывается мурашками кожа.

Чонгук поспешил опуститься губами на её мягкую шею, опаляя своим влажным поцелуем, опьяняя Лису движениями своего горячего языка. Она громко выдохнула и наклонила голову, когда Чон болезненно впился зубами в пульсирующую венку, посылая высоковольтный разряд в низ живота.

Она жадно тянулась к нему, целуя чувственно, отдаваясь во власть его рук.

Чон позволил ей перевести дыхание.

— Вот теперь мне полегчало, — улыбнулась Лалиса, откидываясь спиной на капот и удовлетворенно закрывая глаза.

~~~
Лиса сладко потянулась на смятой простыне, переплетая мягкое одеяло со своим оголенным бедром, чувствуя приятную усталость, разливающуюся по телу тёплой волной.

Она нехотя приоткрыла глаза, когда наткнулась на холодную пустоту рядом.

Манобан прикрылась одеялом и села, бегло осматривая уже знакомую квартиру. Чонгук, облачённый в серые спортивные штаны, подтягивался на турнике, шумно выдыхая при тяжелом рывке. Выпуклые мышцы рельефно напрягались, когда он устремлялся вверх, крепко сжимая турник широким хватом. Лалиса заворожённо наблюдала за его тренировкой, закусив губу и слегка наклонив голову. Чертовски сексуально.

Чон с особым усердием подтянулся в последний раз, звучно выдыхая, а затем опустился на пол и через плечо взглянул на сонную, растрепанную девушку, которая нагло его рассматривала.

— И давно ты пялишься? — наигранно недовольно поинтересовался Чонгук.

— Доброе утро, — удовлетворенно улыбнулась Лиса, с трудом отрывая взгляд от его напряжённой груди.

— Ага. Давай, собирайся. — Чонгук с треском снял тренировочные перчатки без пальцев, смотря твёрдо и холодно. — Я не шучу. Когда я вернусь из душа, чтобы тебя здесь не было, иначе окажешься на лестнице с голой задницей.

— И это после того, что между нами было? — изобразила обиду в голосе, поправляя безнадежно спутанные волосы одной рукой, другой придерживая своё тяжёлое прикрытие. — Ты козел.

— Я предупредил, — бросил Чон и скрылся за дверью ванной.

Лиса  не могла перестать глупо улыбаться. Она не собиралась возвращаться домой, играть в фальшивую семью и притворяться, что её отец не записал в свои любовницы близкую подругу. Знала, что Джису уже донесла ему о том, что их отношения вскрылись, и он сделает то, что делал обычно — попытается заткнуть Лисе рот платиновыми картами и дорогими подарками. Не в этот раз. Слишком грязно. Слишком отвратительно осознание происходящего.

Через полчаса Лиса одетая сидела на кровати, пытаясь привести свои волосы в порядок, с помощью неудобной расчески Чонгука, которую он нехотя одолжил только для того, чтобы она побыстрее ушла.

— Ты в школу пойдёшь? — буднично спросила она, посматривая на чёрные часы на стене. Два урока прошло.

— Нет.

— Ладно, — хмыкнула Манобан. — До дома меня подкинешь?

— И не мечтай.

— Дашь хотя бы водителю позвонить? — цокнула Лалиса. Неприступность, грубость и своенравие Чона едва удавалось выносить. Она провела с ним больше суток, и за это недолгое время он несколько раз её откровенно послал, пару раз обозвал, а количество его злостных взглядов в её сторону и вовсе невозможно было посчитать. Плюс один, в ответ на её простую просьбу. — У меня телефон сел. Как я, по-твоему, должна выбраться из этой задницы? Или хочешь, чтобы я осталась? — она мило улыбнулась, настойчиво вытягивая раскрытую ладонь.

Чонгук раздраженно вздохнул и кинул ей свой мобильный, который она ловко поймала в воздухе. Набрала номер Бена, назвала адрес, узнала, дома ли отец, попросила ничего не говорить родителям, пообещав хорошее вознаграждение за молчание. Попрощавшись с ним, Лиса вернула телефон парню и двинулась к выходу, слегка прихрамывая из-за разбитых коленей. Она замерла в дверях, бросая на Чонгука последний, игривый взгляд.

— Захочешь развлечься — звони.

— Непременно, — буркнул Чонгук, отпивая из кружки свежесваренный кофе.

Лалиса хлопнула дверью, мгновенно возвращаясь в ужасающую реальность. Ей предстоял побег из дома, поиск нового жилья, неизбежные разборки с друзьями и косые взгляды свидетелей вчерашней драки.

Совсем одна. В толпе гиен, получивших шанс разворовать её на части.

Продолжение следует...