Холодный питерский ты

Музыка к заключительной главе этой истории:
♫ Ludovico Einaudi - Night ♫
♫ Дайте танк (!) - Утро ♫

- Арсений, твою мать! Почему твоя кружка всегда каким-то чудесным образом оказывается у меня на рабочем столе?

- Бля, прости, - послышался голос Арса из-за стены, - Опять её тут забыл.

- Ну я же говорила тебе уже. Ты опять будешь мне восстанавливать все документы с ноутбука, после того как я пролью твой чай столетней давности на него?

- Ну реально, я забыл, - виновато смотря в пол, пролепетал Попов и подошёл ко мне, забирая свою кружку из моих рук.

Эта кружка выглядела просто ужасно: стенки были в разных местах отколоты, ручка пару раз приклеивалась на суперклей, а узоры вообще стёрлись.

Мои руки, если честно, пару раз (больше пары раз) тянулись к ней, чтобы выбросить её в мусорный бак. Она портила общий вид в кухонном шкафчике и вообще не подходила под стиль кухни и нашей квартиры, в целом. Но Арсений был координально против. Ему очень нравилась эта банальная, глиняная кружка с не витиеватыми изображениями роз, написанных одной линией.

- Попов, ты как всегда. У тебя башка дырявая! - просмеялась я, входя на кухню вслед за парнем, - Вообще говорила же, что нужно эту кружку выкинуть. Она выглядит так, будто тебе по наследству досталась.

- Вась, я тебе уже говорил, что ни за что не выкину кружку, которую ты сделала своими руками. Сломается - склею по кусочкам, - Арс подошёл ко мне и сжал мои щеки, мило улыбаясь, что все свои причитания мне захотелось оставить где-то за пределами нашей квартиры и вообще нашей жизни.

- Ой, ты такой сладкий, я прямо не могу, - я поморщилась и получила хороший такой шлепок по ягодицам. Арсений засмеялся, увидев мою реакцию.

- Ты чего такая вредная сегодня? А, Васька? - Арс сел по-турецки напротив и положил свои ладони поверх моих коленей, я громко выдохнула и опустила свои руки на его, мягко чмокнув мужчину в колючую щеку.

- Я всегда такая была вообще-то, - язвительно протараторила я и, не сдержавшись, провела приоткрытыми губами по скуле мужчины. Арсений подался вперед, обнимая меня и аккуратно, кончиками пальцев исследуя кожу на плечах через тонкую футболку.

- И как я только пять лет назад решил подойти к тебе на танцполе в том баре? Вообще не представляю... - сказал Арс, и я сразу же толкнула его кулаком в плечо, он ойкнул, но отодвигаться не стал, наоборот ближе придвигая меня к себе. Я решила пообижаться на него минут пять, чтобы в иной раз думал, что несёт.

Ну а что? В смысле он не представляет?

- Рыбка, ну ты чего? - Попов виновато провёл носом по моей шее, и в ответ на это все мои обиды поспешно испарились.

Ну как он может быть таким даже после стольких лет жизни вместе?

- Ничего, Арс, всё хорошо, - я подняла его голову за подбородок, приближая его лицо к своему и оставляя робкий и нежный поцелуй на уголке его губ. Он в очередной раз подался вперёд, наверняка намереваясь утянуть меня в более глубокий поцелуй, но вмиг я отпрянула, чем вызвала недоуменный взгляд мужа.

- Поднимай свою пятую точку и пошли собираться, я же непросто так взяла сегодня выходной, у нас как никак годовщина свадьбы, - я повернулась к выходу из кухни, и по моей заднице сразу же прилетел ещё один громкий шлепок.
Арсений засмеялся и проговорил:

- Когда мы приедем домой, ты точно не отвертишься.
***

Жарко. Было очень жарко.
На лбу уже давно образовалась испарина, и, казалось, весь салон машины уже источал запах пота. Арсений задерживался в отеле у Серёжи, решая какие-то их типичные бумажные дела, и кондиционер в машине нихрена не помогал и не спасал от ужасного пекла. Я решила выйти из машины, чтобы подышать воздухом, хотя это было напрасно, так как жара не предполагала даже малейшего потока ветра.

Я вышла и кое-как облокотилась, почти обжигаясь раскаленным от прямых солнечных лучей металлом автомобиля.

"Хоть яичницу жарь" - усмехнулась я, пытаясь найти место вокруг, где образовалась какая-нибудь тень, но под глаза совершенно ничего не попадалось. Как вдруг я заметила, что под козырёк булочной свет не попадал.

- Кайф! - пробубнила я себе под нос и пошлёпала в противоположную сторону от машины.

"Всё равно я всё вижу же, никто же не украдёт огромный джип прямо из-под моего носа. Тем более вокруг отеля натыкана куча камер" - с этими мыслями я добралась до булошной и, наконец-таки, почувствовала, что солнце не хочет расплавить меня.

Но в следующее мгновение голова затрещала, и я будто во сне почувствовала неприятный холод асфальта и боль в спине.
***

Крики и голоса не переставали резать уши, щёки болели, по грудной клетке будто проехался бульдозер, а губы вообще саднили, будто я целовалась два дня напролёт.

Я не могла вспомнить, что произошло, но чувствовала, что вокруг странно пахнет хлоркой и спиртом.

"Я что в больнице?" - пронеслось в моей голове, и я зажмурилась, пытаясь открыть глаза, но веки давили, и я не стала противиться своему организму, поддаваясь сонному состоянию, все силы будто выкачали.

В следующий раз из сна меня вывел знакомый голос, который принадлежал моему любимому мужу.
Я прислушалась, видимо, говорили в другом помещении, поэтому слова размазывались по стенам, и очень сложно было собрать их в одно связное предложение.

- Как...может... это... я против... солнце... почему... сказали... вы же врач! - последнюю фразу я услышала прямо рядом с собой, и снова попыталась открыть глаза. На этот раз они поддались, и я вмиг увидела взъерошенного и злого Арсения, сидящего напротив моей койки в кресле и перебирающего в руках что-то похожее на браслет.

"Только не это" - подумала я и начала задыхаться, заливая простынь горячими и горькими слезами.

Арсений подскочил с места, пряча плетённый браслет в карман.

- Лиса, ты меня очень напугала, - прохрипел Арс, садясь на кровать рядом и перехватывая одной ладонью моё запястье своими холодными пальцами, а второй стирая слёзы с моих красных щёк.

- Почему. Ты. Не. Выбросил. Этот. Браслет? - выцеживая по одному слову в каждую секунду произнесла я, пытаясь убрать руку от хватки его пальцев, но что-то противно кололо и мешало. Как оказалось, это капельница.

- Сейчас это неважно, Лис, - в глазах мужа блестели запёкшиеся слезинки, и я выдохнула, оставляя попытки вырваться из-под его близости.

- Что произошло? Я себя чувствую просто ужасно.

- Ты упала в обморок из-за теплового удара, хорошо, что работники того магазина заметили и вызвали скорую, - голос Арсения сбивался, видно, что ему было очень трудно воспроизводить слова. Он боялся, вся эта ситуация отзывалась ещё яркой болью, какую не забыть. Я крепче взяла его за руку, а второй провела по его бедру, намереваясь успокоить и напомнить, что я рядом. Хотя мыслями я вообще была не с ним.
***

После предложения Арсения выйти за него замуж, я буквально расцвела. Мне хотелось целовать его щёки, кусаться до отметин на теле, говорить днями и ночами, что я люблю его, как последняя дура.

Вы спросите: "А что собственно предложение поменяло в ваших отношениях? Ты же и до него могла его целовать, обнимать и говорить, что любишь?" А я отвечу, что несомненно согласна с вами. Но добавлю одну очень важную вещь: теперь мы были помолвлены, а это усиливало все, что было "до" в сотни тысяч раз.

Другой статус в отношениях, правда, почти ничем не отличался от предыдущего, но уверенность в партнёре утверждалась и укоренялась. Какие-либо сомнения уходили прочь только от мысли о том, что я скоро стану женой.

Да, это звучит довольно глупо. Но тогда я чувствовала себя именно так. Я любила и хотела подарить, отдать, вручить и наполнить своими чувствами всех людей вокруг, любой сосуд или предмет. (Тогда я и слепила из глины ту кружку и разрисовала её красками)

Арсений полностью отражал мою позицию. Последние деньки у меня дома, мы попали в другую реальность, позабыв о том, что существуют слова, которые нужно говорить ртом, мы разговаривали на языке тела.

Эта эйфория длилась вплоть до планировки свадьбы. Я очень переживала, не знала, как поступать, что будет правильно, а что нет. Это послужило многочисленными причинами ссор между мной и Поповым. Он много работал, и сил обсуждать предстоящую свадьбу почти всегда не было. Я злилась, реагировала иногда слишком истерично, не догадываясь, почему так сильно распаляюсь. По итогу, Арс предложил просто сбежать и расписаться втайне от всех родных и близких. Впрочем мы так и сделали.

Получив "после" хороший нагоняй от Юли и Серёжи, которые каким-то образом разузнали о тайной свадьбе, мы всё-таки назначили дату свадьбы, и предложили Серёже и Юле её организовать.

Спустя несколько недель мы отправились в медовый месяц. Но как писал великий Уильям Шекспир: "так сладок мёд, что, наконец, он горек". Весь этот так называемый месяц, который на самом деле длился всего лишь двенадцать календарных дней, мы ругались, не разговаривали и дулись. Однако, также быстро мирились. И я снова же сильно обижалась, психовала, а в последние дни вообще заболела. Желудок не выдержал чужую кухню далёкой восточной страны.

По приезде обратно в Питер я сразу же отправилась в больницу, где мне, как обухом по голове, сообщили, что я беременна, поэтому и не могла объяснить резкие перепады настроения и вечную усталость.

Сказать, что я была в шоке - ничего не сказать. Да, я несомненно была рада тому, что скоро в нашей жизни появится малыш. Но бесячий, усиленный гормонами страх того, как на эту новость отреагирует Арс, не давал спокойно и взвешенно относиться к беременности.

"Как же легко было тогда рассказать ему про беременность Лены, а про свою... Очень страшно. Тем более всё последнее время мы живём, как на пороховой бочке, и пока непонятно, кто первый из нас взорвётся" - думала я, втайне мечтая о дочке.

И всё-таки понимание того, что внутри меня зарождалась новая жизнь, очень сильно грело сердце и душу и перекрывала все возможные страхи.

Вечером того же дня я сообщила Арсению о том, что скоро нам понадобится переделать его кабинет в детскую, на что он сначала возмутился, не понимая моих шуток, а потом встал в ступор.

На секунду мне захотелось вернуться во времени в начало разговора и сбежать, но в следующий миг он подлетел ко мне и, подхватив на руки, начал кружить, осыпая всё до чего дотянется поцелуями.

- Я так рад, моя любимая девочка, - плакал он, добавляя, - Я так тебя люблю. Прости за этот отвратительный медовый месяц, нам надо было бы...

Я заткнула его поцелуем, в тысячный раз убеждаясь, что он самый лучший муж и будет самым лучшим отцом для нашего ребёнка.
***

- А ты? Где был ты? - возвращаясь в реальность от нахлынувших воспоминаний, интересовалась я, смотря на обеспокоенное лицо мужа.

- Я как раз вышел от Серёжи, подошёл к машине, тебя там не было. В тот момент ко мне подбежала продавщица из булочной и сказала, что какой-то девушке плохо и нужна помощь. Я тогда даже не подумал, что это ты. Но когда подбежал к магазину, чуть сам в обморок не упал. Там лежала ты. Скорая не ехала, тебя пытались привести в сознание, но тщетно. Тогда я всех от тебя отогнал и начал делать искусственное дыхание. И тут и подъехала скорая. Я поехал за ними, тебя тут не хотели принимать. Потому что, блять, у тебя просроченный полис. Представляешь?! Я им такой пиздец тут устроил! Ты пришла в сознание, но в целях безопасности тебе вкололи успокоительное, и ты уснула. У тебя взяли кровь на анализ, сделали ЭКГ и замерили давление. Скоро придут результаты. Так что ждём.

Арсений тараторил, на каких-то словах запинался и был похож на усталого котёнка.

Да уж... Отпраздновали годовщину свадьбы..

- Арс, спасибо, - зачем-то проговорила я, поднимаясь и садясь на кровати, чтобы поцеловать его в губы, но он лишь снова уложил меня на подушки и прикоснулся губами ко лбу.

- Тебе не за что меня благодарить. Твоя безопасность - мой долг и обязанность. Я клялся перед богом о том, что буду с тобой и в радости, и в горе.

Я снова поднялась и решительно приблизилась своими губами к его, целуя мягко и без особого рвения и пошлости. Арс ответил почти сразу, выпадая из реальности и обвивая мою талию своими руками. Моя же рука уже спустилась к его поясу, остановившись на кармане справа, куда он положил браслет, который не давал мне спокойствия.

Арсений резко отпрянул, строго посмотрев на меня. В тот момент я уже успела вытащить чёртов браслет и сжать его в руке. Металлический кулон в форме лисы обжёг руку, и браслет тут же выпал из моих рук, благополучно оказываясь на полу.

Я потянулась за ним, но Арсений меня опередил.

- Ты обещал, что избавишься от него, - дрожащим от переизбытка горьких чувств от воспоминаний, проговорила я, вытирая слёзы. Арс нахмурился и надел браслет на руку.

- Никогда не избавлюсь от того, что напоминает о том периоде и нашей дочке, - процедил мужчина и провел пальцем по маленькой лисичке.

- Она мертва, - сказала я, всхлипнув, - Она не успела родиться, но уже умерла, Арс. Я... я...

Глаза жгли слёзы, а щёки жгли поцелуи мужа, который пытался меня успокоить, пряча руку с браслетом за спину.
***

После новости о моей беременности жить стало легче. Поповский кабинет всё-таки остался нетронутым, было решено, что в жертву детской будет отдана гостевая комната, окна которой выходят на солнечную сторону. Идеальный вариант для ребёнка.

Четыре месяца пронеслись бешено, и вот настало время узнать пол нашего ангелочка. Хотя и мне, и Арсу было без разницы на такую деталь, но любопытство делало своё дело.
В больнице нам сообщили о дочке.

- Дочка, - шептала я Арсу, одаривая его самой тёплой, влюбленной улыбкой.

- Ещё одна Лисичка, - почти промяукал он, целуя меня в губы.

На следующий день Арс подарил мне тоненький, кожаный браслет с вплетенным в него маленьким серебряным лисёнком. Я расплылась в довольной улыбке, сраженная наповал нежностью и чуткостью мужа.
***

- Вась, до сих пор болит? - поинтересовался Попов, обнимая меня одной рукой.

Я задумалась. Прошло уже больше трёх лет, но не было ни одного дня, когда я не вспоминала о ней. О ней, которой мы даже не успели придумать имя, ссорясь, как маленькие дети.
***

- Мне нравится Марго, Рита, - заявляла я, сидя на подоконнике. Самой залезть на него было сложно, поэтому Арсений предоставил мне свою посильную помощь в поднимании моей туши. Живот уже был заметный, даже очень. Малышка росла, как на дрожжах.

- Ну послушай, звучит же: Попова Маргарита Арсеньевна, - тараторила я, попивая морковный сок.

Наличие ребёнка в тебе предполагает есть, пить и делать то, что тебе вообще не нравится. Ну а что? Слово ребёнка - закон. В данном случае, конечно, не слово, а болючий внутренний пинок в живот, но суть одна. Да. Ребёнок и есть закон.

- Ну мне не нравится Марго, её с Мастером этим замучают в школе, - фыркнул Арс, отпив из моего стакана морковного сока и смешно поморщив нос.

Слово мамочки - тоже закон.

- Это в каком таком заведении дети чествуют Булгакова? Или я чего-то не знаю о системе образования? В детском саду уже что "Морфий" и "Записки юного врача" читают вместо "Колобка" и "Курочки Рябы"? - я засмеялась, отбирая стакан из рук мужа.
***

- Арсений Сергеевич, выйдите из палаты, нам нужно побеседовать с пациенткой, - прозвучал нервный голос врача, и Попов отлип от меня, смотря на мужчину ошалелым взглядом.

- Зачем? Вася - моя жена, я могу присутствовать в палате. Тем более я заплатил баснословные деньги за ваши платные услуги, поэтому...

- Арс, выйди, а, не вынуждай меня ругаться, - проговорила я, и Попов, обиженно хмыкнув, вышел за дверь.

- Василиса, у меня для вас две новости... - начал врач, но я его перебила, сгорая от любопытства и от желания поскорее отсюда свалить:

- Хорошая и плохая?

- Для кого-то хорошая, а для кого-то плохая, - ответил врач и открыл мою медицинскую карту, из которой вмиг вниз полетел снимок, сделанный прямо перед моими родами.

Стало страшно.
***

- Арс, видимо, я рожаю! - прокричала я, посмотрев на мужа, который смиренно вел машину.

- Бля... Блин... Лисичка, сейчас развернусь, мы едем в больницу! - судорожно хватаясь за руль ответил Арс, целуя меня в щеку.
***

- Детка, ты справилась! Я люблю тебя...

- Почему мне его не принесли? Арс! Что случилось? - шипела я от боли и неопределенности.

- Мертворождение, вызванное внутренней гипоксией плода, - отчеканил мужской голос акушера, который был мрачнее тучи. - Извините, ребёнка спасти не удалось.
***

- Говорите, что со мной, - набравшись смелости, проговорила я, нормально садясь на кровати.

- Вы беременны, срок пять недель, - выпалил врач, грозно расхаживая по палате, - Но есть риск не выносить этого ребёнка. Так как прошлые роды прошли... - врач замялся.

- Было мертворождение, да, - отрезала я, вглядываясь в лицо врача, - Но это не означает, что на этом ребёнке. Нужно ставить крест. Я буду рожать. И эта новость для меня самая прекрасная. Позовите моего мужа.

Впервые за последние годы внутри затаилась надежда. Я рожу этого ребёнка, что бы мне этого не стоило.
***

- Девочка моя, малышечка, солнце, всё будет хорошо, я всегда буду рядом. Мы должны попробовать снова восстановить то, что было между нами, - тараторил Арс, обнимая меня со спины.

После похорон нашей дочери прошёл целый год. А я даже не увидела её, Арс настоял на закрытом гробу. Странно было хоронить того, кого ты не видел, а только чувствовал. Странно было после такого жить.

- Арс, я не хочу снова это испытывать, и не факт, что захочу когда-нибудь, если ты готов жить так, то я рада. Если нет, то не держу, - повернувшись, сказала я и прижалась щекой к его оголенной груди.

- Дурочка что-ли? - фыркнул Арсений, - Ты - мой лучик света. Моя самая большая любовь.

- И самая большая боль.

- Не без этого, - согласился парень, перебирая пальцами мои волосы, накручивая локоны, - Но это только сделало нас сильнее. Мы справимся. Я рядом. Всегда и навечно.
***

спустя 4 года

- Арс, твою мать! - прошептала я, заходя в комнату, где мирно сопел муж с книгой в руках. - Арсений, вставай!!

Мужчина открыл глаза и взял меня за локоть, приближая и подминая под себя.

- Что случилось, Рыбка? - спустя пару минут молчания поинтересовался муж, убирая книгу на тумбу.

- Ты снова забыл купить памперсы, и спешу тебе сообщить, что, когда Рита проснётся на мокром матрасике и в мокрых штанишках, ты пойдёшь стираться и мыть дочку.

Арсений лишь кивнул и улыбнулся, прижимая меня ещё ближе к себе.
Мне стало безумно тепло в объятиях мужа, и через несколько минут я провалилась в сон, проснувшись через час от требовательного плача дочери.

"Всё равно напрудила" - заключила я и под тихое бурчание встающего с постели Арсения снова провалилась в сон, лишь потом ощущая рядом с собой малюсенькие ручки Риты и огромные ручища Арса, обнимающего нас обоих и ограждающего от всех бед.

У бурных чувств неистовый конец,
Он совпадает с мнимой их победой.
Разрывом слиты порох и огонь,
Так сладок мед, что, наконец, и гадок:
Избыток вкуса отбивает вкус.
Не будь ни расточителем, ни скрягой:
Лишь в чувстве меры истинное благо.

-----------------------
Vi amo tutti con tutto il mio cuore*❤
(*Люблю вас всех всем своим сердцем - на итальянском)