5
Примечание: Love You Goodbye - One direction - Песня, которая встречается в этой главе. :)
____________________________________
Целый день трачу на разбор вещей, не понимая как умудрилась взять столько хлама. Но перед отъездом в кампус, все вещи мне казались первой необходимости.
К концу дня нахожу время на рисование и, достав альбом, выхожу на балкон, чтобы успеть сделать пару набросков, пока светят лучи заходящего солнца. Поставив на стол кружку с чаем, с ногами забираюсь на стул, а заодно стараюсь унять подскочивший пульс из-за шума с балкона напротив.
Тройняшки сидят на плетёных креслах, сложив ноги на журнальный столик. Крис увлеченно смотрит в телефон, попивая пепси, у Ника в руках гитара, он наигрывает мелодию, пока Мэтт пишет что-то в блокнот. Заметив меня, парни кивают и вновь возвращаются к приятной мелодии.
— Эйвс! — окликает меня Ник, перевешиваясь через перила. — Дебил дома? У него телефон выключен.
Это он про Нэйтана.
— Ушёл часа два назад. Кажется, дебил собирался в Севен.
— Козлина, он должен мне пиво.
Цокнув языком, парень вновь возвращается в кресло и, взявшись за гитару, наигрывает очень знакомую мелодию.
— Охренеть, только послушайте, я придумал хит!
— Да, — Мэтт отрывает взгляд от блокнота, — только его вместо тебя уже записала Тейлор Свифт.
— Неправда, нет у неё такой песни.
Ник вновь наигрывает мелодию, которая один в один звучит как «willow», причём выражение на лице парня буквально кричит о том, что эта музыка его собственного сочинения.
— Ну? — он облокачивается локтями на гитару. — Хотите сказать, что у неё есть такая песня?
Вскинув брови, Мэтт и Крис переводят взгляд на меня, мы еле сдерживаем смех.
— Прости, Ник, ты был прав, — опустив взгляд, возвращаюсь к штрихам, — у Тейлор точно нет такой песни.
— Я же говорил! Выкусите, дебилы.
Через некоторое время Ник и Крис уходят, видимо, чтобы украсть ещё чей-нибудь хит. Мэтт не спешит уходить. Откинув голову, он прикрывает веки и продолжает наигрывать мелодию. Парень спокоен и расслаблен, создаётся впечатление, что мыслями он далеко отсюда. Он неспешно двигает пальцами, перебирая натянутые струны. И я отчётливо понимаю, что хочу нарисовать.
Его руки.
Я до сих пор чувствую на своих щеках его ладони. Эти руки словно созданы для того, чтобы творить музыку. В движении его пальцев и есть музыка. Это искусство, я точно знаю.
Именно их я и рисую.
На столике вибрирует телефон, отвлекая меня от рисования. На экране всплывает оповещение от Мэтта. Смотрю на парня, и, вскинув брови, он легко вскидывает голову, словно спрашивает: «Чего ты ждёшь?».
Делаю вид, что мне неинтересно. С небрежным видом тянусь к телефону, словно делаю кому-то одолжение.
Мэтт: Ты подпеваешь.
Раскрыв губы, поднимаю взгляд. Возможно, мне настолько понравилась мелодия, что я бессознательно начала шевелить губами, придумывая бессвязные слова на ходу.
Эйвори: Сама не заметила, как начала.
Мэтт: Что рисуешь?
Твои дурацкие руки, о которых я совершенно не думаю.
Эйвори: Так, просто наброски. А что в твоём блокноте? Ноты?
Мэтт: Так, просто мысли и песни.
Удивлённо кошусь в сторону соседнего балкона, на что Мэтт с загадочной улыбкой пожимает плечами. Да, ребята собрали музыкальную группу ещё на первом курсе, они иногда выступают с каверами в местных барах, но речи о песнях собственного сочинения никогда не было.
Эйвори: Ты не говорил, что пишешь песни.
Мэтт: Ты не спрашивала.
Закатываю глаза, на что парень усмехается.
Эйвори: Не думала, что ты романтик.
Мэтт: И по словам Криса — латентный гей.
Рассмеявшись, поднимаю взгляд и тут же опускаю его, потому что улыбка Мэтта вызывает в груди дурацкое тепло.
Мэтт: По словам Сэнди тоже. Одна мелкая первокурсница распустила слух о том, что мы с Нэйтаном встречаемся. Не знаешь, кто бы это мог быть?
Прочистив горло, поднимаю взгляд и, приложив ладонь к груди, покачиваю головой.
— Понятия не имею, кто эта стерва, но я найду её, Мэттью, обещаю.
— Сэнди дала её описание.
— Правда?
— Да, — опустив ресницы, он проводит пальцами по струнам, — у неё кривые ноги, перекошенное лицо и плоская задница.
— Ну, такая девушка точно не будет врать про твоё гейство.
Мэтт тихо усмехается, продолжая уделять внимание струнам. У меня в животе щекотно от желания продолжить диалог, хотя я знаю, что лучше бы заткнуться.
— О чём эта песня? — спрашиваю я, имея в виду звучащую сейчас мелодию.
— О чувствах и расставании.
— Ты точно романтик. И ещё гей.
— Только в песнях, Эйви. Ну, и гей по жизни.
Рассмеявшись, возвращаюсь к рисунку, но нежный голос Мэтта отвлекает меня, и я совсем не раздражаюсь, хотя должна бы. Когда Нэйт отвлекает меня от рисования, то я кричу так, он сжёг все мои любимые плюшевые игрушки.
— Напишешь мне слова, которые пела?
— Нет, ни за что.
— Пожалуйста. Мне правда очень интересно.
— Эм, ладно, хорошо. Только не суди строго.
Опустив альбом на колени, подхватываю телефон и печатаю, пока Мэтт заново наигрывает приятную мелодию.
Эйвори: Моя малышка, я весь грязный, потому что работаю в автосервисе, но при этом ко мне всё равно липнут тёлки. Ибо я студент третьего курса, а когда был на первом, то меня всё равно все хотели. Не пытайся меня удержать, я свободный как ветер, который неподвластен твоей силе...
Мягкий смех Мэтта проносится между нашими балконами. Он убирает ноги со столика и, облокотившись локтями на гитару, смотрит на меня, а затем снова смеётся.
Я отвечаю ему глупой улыбкой, потому что невозможно не улыбаться, когда слышишь смех этого парня.
— Пожалуй, это лучше оригинала. Жизненно так. Я бы даже сказал, душевно.
— Поделишься словами, которые у вас уже есть?
Пожав плечами, Мэтт кивает и подхватив телефон, печатает сообщение.
Мэтт: Всё хорошее неизбежно подходит к концу. И невозможно узнать, останемся ли мы друзьями после всего, что с нами случилось.
Сердце останавливается. Крепко сжимаю телефон. Сижу с каменным лицом, перечитывая строчки снова и снова. Они ведь не относятся к нам с Мэттом? Нет, это полный бред. Они с Ником и Крисом просто пишут песни вместе, под музыку, которую придумали сами. Вздрагиваю, когда приходит ещё одно сообщение. Я чертовски рада, что Мэтт решил снова написать, потому что я просто не в силах поднять на него взгляд.
Мэтт: Всё настолько плохо?
Эйвори: С чего ты взял?
Мэтт: Твоё выражение лица говорит о многом. На тебя будто голубь нагадил.
Эйвори: Неплохо, но моя версия лучше. Сыграй ещё раз, мне нужно подумать.
Мэтт вновь прикасается пальцами к струнам, наигрывая уже полюбившуюся мне мелодию. Я прикрываю глаза, вслушиваясь в спокойные аккорды.
Эйвори: Я знаю, ты говоришь, что не хочешь ранить меня. И, быть может, тебе нужно было проявить хоть немного милосердия?
То, как ты смотришь на меня — я понимаю, ты здесь не для того, чтобы извиниться.
Мэтт смотрит в экран телефона, а моё сердце слишком сильно бьётся от волнения. Парень замолкает, видимо сопоставляя слова и музыку в голове. Наконец он поднимает взгляд и, выдаёт улыбку.
— Это идеально подходит. Спасибо, Эйви. Споёшь мне?
— Даже не проси.
— Обещаю, что не буду смеяться, просто хочу услышать, как это звучит. Кстати, помнишь, как среди ночи мы пьяные пели в караоке, пока Крис и Гарри спали на бильярдном столе?
Конечно, помню. Это было давным-давно, в те выходные Мэтт впервые приехал погостить к нам. Тогда я поймала себя на странной мысли о том, что словно узнала этого парня не сегодня, я будто знала его всю свою жизнь.
Тихо усмехнувшись, Мэтт вдруг хмурит брови. Отложив гитару, он подхватывает блокнот, чтобы сделать запись, пытаясь угнаться за мыслью и не потерять смысл.
В этот момент я боюсь даже дышать, боюсь сбить парня.
Вдруг Мэтт выпрямляется и, барабаня кончиком ручки по колену, покачивает головой.
— Сбился?
— Мхм. Никак не могу уловить конец.
— Дашь прочесть?
Парень кивает и переписывает текст в телефон, который я получаю через короткий промежуток времени:
Мэтт: Незабываемое чувство, когда мы вместе, казалось, в своих ладонях я держу целый мир.
Необъяснимая любовь, понятная лишь нам двоим.
Я знаю, я ничего не могу изменить, но, может, с чем-то мы ещё сможем
справиться?
Моё дурацкое сердце должно перестать сжиматься от присылаемых строчек.
Эти слова напоминают мне о нашем с Мэттом прошлом. То тайное, что было между нами на протяжении всего нашего общения. Мы знали друг о друге то, чего не знали другие. Тайная дружба, понятная лишь нам двоим. Мы были близкими друзьями и зачем-то тщательно скрывали это от остальных. У нас был собственный мир, в котором мы общались. Когда-то.
В голове всё ещё играет мелодия, и мои пальцы сами стучат по сенсорной
клавиатуре:
Эйвори: Моё сердце и так разрывается на части, давай же, проверни в нём нож.
— Малышка.
Подняв голову, вскидываю брови:
— Мы перешли на новый уровень общения?
— Моё сердце и так разрывается на части, малышка — так будет лучше звучать.
— Да, — прочистив горло, подхватываю альбом и карандаш, — звучит и правда лучше.
Не успеваю сделать и пары штрихов, как приходит новое сообщение.
Мэтт: Можно мне попробовать вкус твоих губ только для того, чтобы вернуться в прошлое?
Сердце подпрыгивает к горлу. Да он, блин, издевается.
Во рту пересохло, щёки пылают, а пальцы начинают дрожать от волнения. Я не могу поднять взгляд на Мэтта, потому что одним сообщением он превратил меня в растерянную лужу. Я знаю, что речь идёт о тексте песни, но получить это сообщение от Мэтта... Дерьмо.
Кажется, моё сбивчивое дыхание становится слишком громким.
Чувствую на себе его взгляд. Надо ответить. Надо срочно что-то ответить. Говорить не могу, потому что начну заикаться.
Эйвори: Новая строчка?
Мэтт: А ты как думаешь?
Он попадёт в ад вместе со мной. Определённо.
Набравшись смелости, поднимаю взгляд и вижу, что Мэтт уже успел подняться. Облокотившись локтями на перила, он держит телефон в руках и внимательно наблюдает за мной. Вскинув брови, он едва заметно пожимает плечами — ждёт ответа.
Он ждёт ответа с таким беззаботным видом, словно спросил меня, что я думаю о недавно вышедшем фильме.
Поднявшись на дрожащих ногах, упираюсь ладонями на перила и, стараясь набросить на себя небрежный вид, пожимаю плечами.
— Думаю, что тайные отношения с Нэйтом заставляют тебя писать красивые тексты.
— Определённо.
— Боже, твои фанатки забьют его палками, когда узнают.
— Ничего, Нэйту нравится пожёстче.
— Фу! — поморщив нос, издаю смешок. — Я передумала, я больше не хочу с тобой дружить. Эти лишние подробности делают мою жизнь невыносимой.
— Мою тоже, Эйви, мою тоже, — едва слышно произносит он. — Но я так чертовски сильно влюблён в твоего брата, что ничего не могу с собой поделать.
Усмехнувшись, опускаю взгляд, неспешно водя пальцами по перилам. Нужно уходить с этого балкона. Срочно валить отсюда.
— Сыграешь ещё?
Ну что я делаю?!
— Конечно. Всё, что угодно, ради сестры парня, от которого я без ума.
Прикусив губу, пытаюсь спрятать улыбку и стыд за то, что сажусь на стул и подхватываю альбом вместо того, чтобы уйти отсюда. Но это всё ради искусства, я хочу закончить рисунок, и это будет гораздо легче сделать, если я буду видеть руки Мэтта в движении.
Но я не ухожу даже когда наступает поздний вечер и пальцы замерзают настолько, что рисовать становится сложно. Мы придумываем новые строчки к песне, меняем местами слова, Мэтт тихо напевает их, и мне кажется, что это не так уж плохо. Дружим, общаемся и просто пишем песню, строчки которой заставляют мои внутренности больно сжиматься.
Настоящее прожигающее чувство стыда приходит ко мне только ночью, когда я ложусь в кровать, а в разуме снова и снова проигрываются отголоски мелодии и хриплый голос Мэтта.
Я с Гарри, я люблю его. Так какого чёрта я творю? Да, мне должно быть стыдно за содеянное в прошлом, но тогда почему я чувствую вину за то, что происходит сейчас?
Мы с Мэттом друзья. Я просто помогла другу с написанием текста, не больше. Я
люблю Гарри. Только его. Правда же?