Глава 2
Крестуэйс, усадьба Кросби, была скрыта за стеной бугенвиллей и австралийских сосен. А за живой изгородью возвышался еще и высокий забор. Тяжелые ворота со смотровым окошком на правой створке усиливали впечатление надежности и защищенности. На бульваре Футхилл было с полдюжины таких поместий. Их тылы выходили на пустынное озеро Кристалл-лейк. Каждое поместье отделял друг от друга примерно с акр земли, покрытой кустарником или песком.
Я сидел развалясь в довоенном «бьюике» с откидным верхом и без особого интереса разглядывал ворота. На ограде было написано название усадьбы, которая ничем не отличалась от усадеб других миллионеров. Все они скрываются за надежными стенами, ограждающими от нежелательных посетителей; все они засажены одинаковыми цветами, которые одинаково пахнут; имеют одинаковые ухоженные лужайки и плавательные бассейны. Хотя сквозь ворота и ограду не виден был бассейн, но я знал, что он великолепен. Если у вас имеется миллион долларов, вы обязаны жить по образу и подобию миллионеров, иначе вас будут считать чужаком.
Никто не спешил открывать мне ворота. Я выбрался из машины и подергал шнурок звонка. Где-то вдали негромко тренькнуло. Солнце нещадно припекало. Температура, казалось, достигла высшей своей точки. Я налег на ворота и с удивлением заметил, что они подались. За воротами я увидел ровную площадку. Она была более чем достаточна для маневрирования танка, а не только моей машины. Трава не подстригалась уже несколько месяцев, и две полоски по краям дороги пожелтели, как осенью. Нарциссы, тюльпаны и пионы склонили свои засохшие головки. Все казалось заброшенным и выгоревшим, как в пустыне, которая начиналась сразу за озером. Мне показалось, что я слышу, как в гробу от злости ворочается старик Кросби.
В дальнем конце лужайки виднелся дом. Это был двухэтажный особняк, крытый красной черепицей, с зелеными ставнями и выступающим балконом. Солнечные блики отражались в стеклах.
Я решил пройти к особняку пешком, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. На полпути к дому, где сквозь асфальт дороги проросла трава, сидели на корточках три китайца и играли в кости. Они даже не посмотрели в мою сторону, когда я подошел и остановился рядом. Для них явно не существовало ничего более важного, чем их занятие.
Я пошел дальше. В стороне от дороги располагался плавательный бассейн. Воды в нем не было, дно заросло травой, как и дорога. Справа от дома шел целый ряд гаражей с двойными дверями. Невысокий парень в грязных фланелевых брюках сидел на канистре, явно пустой, и строгал деревянную чурку. Он равнодушно посмотрел на меня.
Я пошел дальше. В стороне от дороги располагался плавательный бассейн. Воды в нем не было, дно заросло травой, как и дорога. Справа от дома шел целый ряд гаражей с двойными дверями. Невысокий парень в грязных фланелевых брюках сидел на канистре, явно пустой, и строгал деревянную чурку. Он равнодушно посмотрел на меня.
- Кто-нибудь есть в доме? - спросил я, доставая сигарету.
Он долго молчал, видимо, решая, стоит ли мне отвечать.
- Не видите - я занят!..
- Вижу, - сказал я, выпуская ему в лицо струйку дыма. - Буду рад поговорить с тобой, когда ты освободишься.
Он продолжал строгать, не обращая на меня внимания. Ничего не оставалось, как пройти к дому. Поднявшись на крыльцо, я нажал кнопку звонка. Похоронную тишину нарушило слабое дребезжание. Я спокойно ждал, надеясь, что хоть кто-то отреагирует на мое появление. Дверь открылась, и некое существо, очевидно дворецкий, уставилось на меня. Он был явно недоволен, как человек, которого оторвали от интересного сна. Это был долговязый, костлявый тип - со впалыми щеками, седой и небритый. Его черные брюки были помяты, словно он спал в них, рукава несвежей рубашки закатаны до локтей.
- Да? - произнес он, поднимая брови.
- Мисс Кросби дома?
- Мисс Кросби сейчас не принимает, - отрезал он и сделал движение, намереваясь закрыть перед моим носом дверь.
- Я ее старый друг, и меня она примет, - уверенным тоном сказал я, подставляя ногу под дверь. - Меня зовут Мэллой. Назовите мое имя, и она примет меня, держу пари, она будет даже рада!
Он снова попытался закрыть дверь, но не принял во внимание мою ногу. Когда дверь не закрылась, он удивленно посмотрел на меня.
- А кто ухаживает за ней? - улыбнулся я.
Дворецкий смутился. Он был слишком вышколен, и за его жизнь с ним не приключалось ничего такого.
- Сестра Гарней...
- Тогда я хотел бы повидать сестру Гарней.
Воспользовавшись его замешательством, я всем телом навалился на дверь и очутился в большом светлом холле с широкой лестницей. На верхней ступеньке стояла женщина в белом.
- Можете идти, Венский, - сказала она. - Я поговорю с ним.
Тип облегченно вздохнул и, недоуменно взглянув на меня, не спеша удалился по коридору.
Сестра неторопливо спускалась с лестницы, давая мне возможность по достоинству оценить ее фигуру. Я внимательно рассматривал ее. Блондинка, алые губки, голубые глаза - видно, сильная женщина и горячая, как пламя ацетиленовой горелки. Будь она моей сиделкой, я согласился бы всю жизнь пролежать в постели...
По ее глазам было видно, что она заинтересовалась мною не меньше, чем я ею. Пухлые губки сложились в улыбку, глаза смотрели с надеждой и еле уловимой тревогой.
- Я хотел бы повидать мисс Кросби, - заговорил я. - Правда, я слышал, она немного нездорова?..
- Да. И боюсь, в настоящее время она не в состоянии принимать посетителей.
У нее было глубокое контральто.
- Очень жаль. - Я перевел взгляд на ее ножки. У Бетти Гейбл они, возможно, получше, но ненамного. - Я только что приехал из города. Я ее старый друг, но понятия не имел, что она нездорова.
- Она больна уже несколько месяцев.
Я почувствовал, что с сестрой Гарней не стоит затевать разговор о Мэрилин Кросби.
- Надеюсь, ничего серьезного?
- Да. Но она нуждается в отдыхе и покое.
- О, здесь достаточно спокойно, - улыбнулся я. - Для вас, надеюсь, тоже?
- Спокойно? Спокойно бывает только в гробу! - воскликнула она. - Кажется, мне не стоило это говорить?..
- Вы можете со мной не церемониться, - уверил я ее. - Я парень покладистый, и мне будет достаточно двойной порции виски с содовой.
- Отлично, - ее глаза смотрели вопросительно, и они прочли ответ в моих глазах. - Если у вас нет ничего получше...
- Если вы действительно хотите выпить, то пойдемте. Я знаю, где виски.
Я последовал за ней. Она шла медленно, и я любовался ее бедрами. Они двигались, как бейсбольные мячи. Я бы долго мог идти вот так...
- Садитесь, - пригласила она, указывая на уютное кресло в кабинете, куда мы пришли. - Сейчас я приготовлю вам выпить.
- Прекрасно, - согласился я, удобно располагаясь в кресле. - Но при одном условии - я никогда не пью один. Такой уж у меня характер.
- И у меня такой же, - она кокетливо улыбнулась. Я смотрел, как она доставала из буфета два стакана и бутылку с виски.
- Думаю, обойдемся без льда? - она вопросительно посмотрела на меня.
- К чему лишние хлопоты! - подтвердил я. - Будьте осторожны с содовой - излишнее ее количество может испортить любое виски.
Она налила на три дюйма в каждый стакан и добавила по чайной ложке содовой. - Так нормально?
- Вполне, - я взял у нее стакан. - Вероятно, я должен представиться. Вик Мэллой. Виком меня зовут друзья... и подруги.
Она села, не одернув халатик, предоставив мне любоваться ее коленками.
- Вы здесь первый посетитель за последние три месяца, - проговорила она. - Я начинаю опасаться, не принесли ли вы нам несчастье.
- Смотря как к этому подходить... Думаю, вам не стоит бояться меня. Да-а, когда я был здесь в последний раз, все было по-другому...
Она неопределенно пожала красивыми плечами.
- Так значит, Мэрилин очень плоха?..
- Послушайте, может, поговорим о чем-нибудь другом? Я так от нее устала!
- Я тоже не пылаю к ней страстью, - согласился я и отхлебнул виски. - Но когда-то я ее очень хорошо знал, и теперь меня разбирает любопытство. Так что же все-таки с ней?
Она откинула свою хорошенькую головку на спинку кресла и скорее влила, чем выпила, свой напиток. Я понял, что она далеко не новичок по этой части.
- Я бы не хотела говорить об этом, - она улыбнулась, - но если вы пообещаете никому...
- О чем речь!
- Она наркоманка! Но это строго между нами.
- О, это ужасно...
Она пожала плечами.
- Да уж, хуже некуда. Сюда никто не ходит. Временами она покидает свою комнату, но ненадолго. А иногда чуть не лезет на стену и кричит. Все это очень серьезно. - Она допила стакан. - Так что не будем больше говорить о ней. Одного того, что я ее вижу по ночам, для меня более чем достаточно.
- Вы дежурите и по ночам? Это скверно.
- Почему? - В зеленоватых глазах мелькнула тревога.
- Я подумал, было бы неплохо как-нибудь пригласить вас к себе. Посмотрим картины...
- Какие картины?
- Для начала - гравюры.
Она усмехнулась.
- Мне не очень нравятся гравюры.
Она встала и снова подошла к бутылке с виски. Мои глаза неотрывно следили за ее бедрами.
Она усмехнулась.
- Мне не очень нравятся гравюры.
Она встала и снова подошла к бутылке с виски. Мои глаза неотрывно следили за ее бедрами.
- Давайте я вам долью. Кстати, почему вы не допили?
- Я не против, но мне кажется, здесь есть кое-что получше виски...
- Возможно. - Она налила себе чистого виски.
- А кто присматривает за Мэрилин в смене с вами?
- Сестра Флемминг. Вам она не понравится. Настоящая людоедка!
- Правда? А она не услышит нас?
Она подошла и села рядом.
- Меня это не особенно беспокоит... К тому же в настоящее время она находится в левом флигеле, к которому примыкают гаражи. Мэрилин живет там.
Это было как раз то, что я хотел узнать.
- К черту всяких людоедок! - сказал я, обнимая ее плечи. - А вы, часом, не людоедка?
Она с готовностью прижалась ко мне.
- Смотря для кого...
Ее лицо было так близко от моего, что губы почти касались ее виска. Но ей это, похоже, нравилось.
- Как вы находите такое начало?
- Пока неплохо.
Я взял у нее из рук стакан и поставил на пол. Она повернулась ко мне лицом и прижалась губами к моим губам, но вдруг отпрянула от меня и встала. Я уж подумал было, что она из тех девушек, которые смущаются от поцелуев, но ошибся.
Она подошла к двери, заперла ее на ключ и вернулась ко мне.