(Не)совершенство

- Поверь, детка, наша жизнь слишком непредсказуема - жахнуть может в любой момент, даже не почувствуешь, а вот потом пыли наглотаешься. Например, с самого начала можешь найти на улице кошелёк с несколькими долларами внутри и спокойно жить, а в следующем месяце тебя собьют на машине, когда пойдёшь навещать родню троюродной бабки по отцовской линии, слушая AC/DC в наушниках на полную громкость. Тут всё зависит от того, как ляжет карта Фортуны и какое у леди Кармы настроение, - Читтапон поправляет круглые очки в золотой оправе, сползшие на переносицу, но тут же замолкает, заметив взгляд а-ля «какой же ты дебил» напротив. - Что-то не так?

- А ты точно психолог? - Хеджин недоверчиво косится на него, кажется, словив чувство зависти и некоего восторга. Сидит перед ней весь такой идеальный, с иголочки, в серой шёлковой рубашке, распахнутом пиджаке, пепельные волосы в разные стороны не торчат, нога на ногу закинута, в то время как у неё самой губа разбита (со стервами очень приятно иметь дело), на голове привычное «гнездо», стрелка на чулке прямо на самом видном месте и недовольство во взгляде карих глаз, направленное на весь мир и одного знакомого тайца в частности.

- А ты точно Ан Хеджин?- парирует ловко Тэн, на что Ан открывает рот, но тут же послушно захлопывает. Хватит на сегодня споров. - Детка, отвечать вопросом на вопрос не есть хорошо, а он у тебя вдобавок не очень корректно поставлен. Просто побудь ласковой кошечкой хотя бы минут пять и напиши, что от тебя требуется, а не трахай мне мозг своей женской логикой.

Хеджин от возмущения пыхтит, кулаки сжимая и зубы стискивая, чтобы не наброситься на него и не откусить острый язычок, чтобы больше ерунду не молол, но с места благоразумно не сдвигается. Лишь только повторяет движение Читтапона, закинув ногу на ногу и, кажется, пнув кое-кого по лодыжке, откидывается корпусом на спинку стула (чертовски неудобного, кстати) и устремляет взор в потолок, усеянный россыпью светящихся в темноте золотых звёздочек. Даже за трещины взглядом не зацепишься, чтобы отвлечься и забыться, потому что их попросту нет; не закинешь ноги на стол, ведь он лакированный - легко поцарапается, а Тэн за этот кабинет слишком трясётся, переживая за его сохранность куда больше, чем за отсутствие личной жизни.

От этого не может сдержать громкий «фырк», тут же потонувший в гневном нецензурном восклицании: Читтапон всё же всучивает ей ручку и двигает лист бумаги. А ещё улыбается очаровательно, показывая белые зубы и глядя насмешливо-игриво, мол, «ну я же не виноват в том, что ты такая лохушка, детка». Хеджин тяжело вздыхает, склоняется над листом бумаги (очень хочется её смять и кинуть в Тэна, чтобы лыбиться прекратил, вот прям сильно) и начинает выводить родные иероглифы.

«Причины моей агрессии на этот ни хрена не прекрасный мир:

1. Учёба. Вот кто-то учится хорошо, разбирается в точных науках и решает задачки по ядерной физике и высшей математике с лёгкостью, а я каждый раз готова выть на Луну и биться головой об стены, чтобы мозги включились. Сроки горят, сессия приближается, - мать не будет сюсюкаться со мной, как с пятилетней, а даст таких пиздюлей, что мало не покажется. Просто уже признайте, что я тупое бревно по жизни, и отвалите от Ан Хеджин. Дайте спокойно пожить человеку.

2. Ким Доён, использующий меня только для того, чтобы вечно быть рядом с моей сестрёнкой Мун Бёль, а на всё остальное ему чхать с башни Намсан. Как и на отсутствие у меня крепких нервов, что в скором времени компенсируется хорошей трёпкой. Уши этому кролику я точно оторву!

3. Та самая Мун Бёль, для которой центр Вселенной кролик-улыбашка-солнышко Ким Доён, а остальные пусть идут к чёрту. Одно неверное слово в сторону Кима и малышка Бёль (опустим тот факт, что она старше меня и его на год, значит, онни и нуна, соответственно) докажет наглядно, что третий дан по тхэквондо у неё не зря имеется.

4.Тэён. Ли-чёртов придурок-Тэён!»

- Скажи мне, - Хеджин, закончив изливать душу бумаге, протягивает листок, наблюдая за тем, как Тэн пытается разобрать «куриный» почерк, хмурясь с каждым прочитанным словом всё больше и больше. Сам виноват, теперь пусть отдувается за то, что попросил написать о таком. - Вот на какой хрен тебе всё это вообще надо? Вряд ли ты такие вещи на стены вешаешь и любуешься.

- А вдруг? Может, я фетишист, а излитые людские души меня возбуждают, - психолог бурчит и кривит аккуратное лицо, держа листок двумя пальцами на некотором расстоянии от себя, словно заразиться боится. - Фу, какая ты грубиянка, Хеджин. Слово «пиздюли» слишком агрессивное и вообще тут неуместное.

Порой Хеджин кажется, что Тэн провоцирует её специально, издеваясь и в который раз показывая свою начитанность перед ней - обычной студенткой, для которой учёба в тягость, а любое упоминание физики с математикой вызывают дикий ужас, когда хочется с диким криком убежать как можно дальше. Но ты не можешь: найдут, приволокут обратно и посадят за книжки, заставляя зубрить днями и ночами напролёт. Не каждому дано понять, что это не самое главное в жизни, да и Хеджин как-нибудь без этих предметов обойдётся. Зачем вообще, возможно, будущему переводчику физика? Ей бы сейчас на языки налегать, в особенности на английский с китайским, ведь после переучиваться пойдёт, быть может, а не извлекать корни и находить дефекты массы ядра.

- Попридержи своё либидо, герой-любовник, ты мне не нянька, - отвечает с ехидством, но всё равно немного стыдится своей «писанины». Подумаешь, перед ней университетский психолог (к тому же лучший друг), парень, красивый и умный - отвратное сочетание. На такого вешается каждая вторая, каждая пятая мечтает оказаться в его постели, лишь только каждая десятая (тут уже каламбур) хочет видеть Тэна возле себя в качестве законного мужа, в отношениях, где всё взаимно, а в семействе царят идиллия и постоянство.

В общем, у Читтапона Личайяпорнкула всё везде отлично, он цветёт и пахнет каждый божий день, в то время как Хеджин всё больше и больше мрачнеет. Она - не он, на неё не вешаются и признаниями в любви не заваливают, в отличие от некоторых, кто получает по двадцать конвертиков в день.

- Да, может, и не нянька, - Тэн соглашается легко, что даже страшно странно, отчего Хеджин бровь вскидывает, но расслабляться не спешит, ожидая подвоха. - Но я о тебе, дурынде, забочусь. Кстати, что не так с Ли Тэёном? Он же член студсовета и, если мне память не изменяет, самый популярный парень если не потока, то всего университета. Сомневаюсь, что он будет с тобой вообще общаться.

А вот это сейчас обидно. Можно подумать, она прокажённая какая-то. Хеджин губы поджимает, ощущая, как внутри тёмные волны поднимаются, разливаясь по венам едкой патокой, на Тэна смотрит злобно, сверкая глазами из-под стёкол ненавистных очков, и поднимается с места, выходя за дверь и слыша за собой громкие крики с просьбой остановиться и что-то там выслушать.

Надоело. Достало. Хватит!

Дверью хлопает резко, по дурной привычке опять же, аж стёкла звенят, и срывается на бег, не обращая внимания на что-либо вокруг. Пелена перед глазами слишком явная, как и картинка, возникшая секундой позже, что вызывает желание кричать от гнева во всё горло, срывая голос до глухого хрипа после.

Лучше бы не сворачивала в эту часть коридора, надеясь сократить путь и попасть домой как можно скорее. Тогда бы не пришлось видеть Ли Тэёна вместе с Ким Ёнсон, стоявших у окна между этажами. Та за шею его обнимает, прижимается к боку, что-то тихо говоря, а сам парень только головой незаинтересованно кивает, глядя сосредоточенно в одну точку на стене.

А вот это обидно вдвойне. Нет, даже в третьей степени невыносимо. Так, что ноги подкашиваются, а сердце вот-вот наружу выпрыгнет, грудную клетку пробив и покатившись в сторону, как в мультфильмах. Хеджин краснеет, но всё же в руки себя берёт, делая несколько шагов в сторону этой «сладкой парочки» и хваля себя за смелость. Всё равно выход в том направлении - пересекутся в любом случае.

Мысли улетучиваются из головы, вернув приступ паники, когда Тэён оборачивается и смотрит заинтересованно, но сегодня явно не самый удачный день для Ан Хеджин. Карма её не любит, точнее, ненавидит люто, а удача поворачивается задницей и отпихивает в сторону. Опять.

Потому что каблук на одном из, на минуту, любимых бархатных туфлей ломается, едва нога становится на ступеньку первую, и Хеджин кубарем катится вниз, считая коленями пролёт, и чуть ли не утыкается носом в подтянутые икры, обтянутые чёрной джинсовой тканью. Поднимает взгляд выше, скользит по мужским бёдрам и сдавленно стонет: боль простреливает позвоночник, голова трещит, в ушах звон стоит, а собственные колени огнём горят - содрала кожу всё же.

Будь проклята эта поспешность, резкость и даже агрессия в сторону Тэна. Он всё-таки прав, сказав сегодня, что жизнь - штука непредсказуемая: жахнуло её даже слишком хорошо. Значит, не врёт, когда по пьяни распинается о наличии предсказателей в роду. Что ж, с неё причитается, но только сначала поднимется и избавится от чувства стыда, накрывшего с головой.

Опозорилась. Снова. Аж уши и щёки горят, как у первоклассницы на первом звонке.

- Ты в порядке, котёнок? - тонкие узловатые пальцы обхватывают локти, помогая подняться, притягивают немного ближе, а у Хеджин нервный тик сейчас начнётся от этого ласкового «котёнок», резанувшего слух лезвием из чистой платины.

Да-да, перед ней сам Ли Тэён стоит, поддерживает, чтобы равновесие не потеряла. Она не бредит, хотя лучше бы он был простой галлюцинацией, которая исчезнет, если пару раз ущипнёшь себя за ладонь.

Но котёнок... Уже что-то из ряда вон выходящее. Почву из-под ног выбивает, зацепиться абсолютно не за что. Упасть вновь в любой момент можно, если бы не руки, что держат крепко, заставляют балансировать где-то на грани, безумно тонкой, и задыхаться не только от самой близости, в которой сейчас находится, но и от запаха духов от известного бренда, ударившего по рецепторам, как бомбой во время военных действий, когда в яремную впадину на короткий миг случайно носом тыкается.

Ан кроет конкретно. Накрывает с головой Тэёном и... Будьте прокляты те духи от «Armani», что сейчас на нём. Этот кислый запах теперь ни с чьим другим не перепутает даже под пытками, хотя главная пытка стоит прямо перед ней.

Тэёну, вроде как, плевать, но Хеджин всё равно задыхается, будто кислород перекрыли, глядя в глаза, которые с радостью бы выцарапала. Да только вот никак: мышке сил не хватит противостоять коту, чьи когти могут с лёгкостью вцепиться в горло, сдавить сонную артерию и безжалостно уничтожить, оставляя лишь оболочку без души, давно отданной в лапы зверю.

Зверь тут только один, ставший поводом ненавидеть так же остро, как и иметь необходимость полной грудью вдыхать спасительный кислород, ускользающий с каждым разом, когда в глаза его смотришь и забываешь о том, зачем ты вообще существуешь, если рядом находится это чёртово совершенство.

Проблема-то вся в том, что совершенства нет. Хеджин прекрасно это знает, но всё равно забывает каждый раз, когда Тэёна видит, а сейчас вообще все мысли в голове смешаны, а рассудку надоело торчать здесь. Сматывается он от неё, как и возможность ударить по самому ценному, что у Ли вообще есть.

По самолюбию.

- Не трогай меня! - вскрикивает, когда всё же в реальность возвращается, из хватки крепкой выпутываясь. К стене прижимается, замерев, глядя на него расширенными глазами подобно зверю, застывшему в свете фар проезжающей машины, и шипит: - Не смей, блять, дотрагиваться до меня.

Лицо Тэёна каменеет, челюсть сжимается, а гневное рычание слышится слишком отчётливо. Даже кажется, что сейчас набросится, как тигр на зебру, и... Не укусит, конечно, но приложит её головой о каменную поверхность несколько раз, намотав её волосы на кулак. Может, мозги наконец-то на место встанут и она за учёбу в полной мере возьмётся, прекратив страдать хернёй в виде самобичевания и поиска смысла в жизни этой. Всё равно ведь искать его бесполезно.

Он просто молчит, смотрит с каким-то разочарованием во взгляде карих глаз, отчего внутри всё сжимается в тугую пружину, а чувство тошноты неожиданно подкатывает к горлу противным комком. А затем, пара каких-то шагов в сторону, уходит, оставляя Хеджин в полной растерянности.

Что это было? Какое странное ощущение... Она касается своей щеки, с удивлением видя капельки слёз на пальцах. Они текут из глаз быстро, водопадом, в котором захлебнуться и утонуть сейчас кажется самым лучшим вариантом. И она захлёбывается, зажмуривая глаза и медленно съезжая на пол, уткнувшись в прижатые к груди колени лицом.

Говорят, слёзы - признак слабости, видеть которые не должна ни единая живая душа. Вздор. Это мнение тех, кому никогда не понять, что плакать при ком-то - не преступление, а возможность дать почувствовать кому-то небезразличному скрытую внутри боль.

Боль, что сейчас вырывается наружу, порождается всхлипами, грозящими перерасти в истерику. Плевать как-то на наличие людей в округе и на собственный принцип «не плакать при ком-то», потому что Хеджин сильная. Хеджин не показывает слабостей, смотрит на вещи просто, с юмором (чаще всего чёрным), но в последнее время в ней сидит интроверт, ненавидящий весь мир, а всему виной тот, кому в ноги рухнула минутами ранее. Да никакая она не сильная, выходит, раз позволяет себе такое.

Её осторожно поднимают с пола, отряхивают от пыли юбку, звеня ремешками и цепями на ней, и прижимают к себе молча, давая опереться. Предсказателем быть не надо, чтобы понять, чьих это рук дело, но всё равно удивляется, видя перед собой взволнованное и виноватое лицо Тэна. Совесть мучает, но Хеджин заталкивает её в самый дальний ящик, запирает на десять замков, а ключ в песок закапывает, глубоко, чтобы соблазн достать обратно потом не возник.

Так ведь проще. Да и многие подобное делают.

- Ты в порядке, солнце? - голос Тэна звучит мягко, нежно и как-то по-отечески, что уже просто невыносимо становится. Не заслуживает она такого заботливого и понимающего старшего друга, в самом деле, даже несмотря на то, что тот немного дебил и часто пропускает слова не через мозг.

Ан улыбку из себя выдавливает, напоминающую оскал голодной акулы, и положительно кивает головой, скрестив за спиной пальцы.

- Всё нормально, - старается говорить ровно, даже смешок срывает с губ. - Как же я ненавижу его, знал бы ты. Ненавижу...

Но голос предательски ломается на последнем «ненавижу», как и самообладание, что по крупицам рушится, когда прижимается губами к бутылке минеральной воды, протянутой тайцем, в поисках живительной влаги. Пусть уж лучше воду пьёт, думает Тэн, глядя на то, как девушку всю трясёт, а пальцы сжимают пластик с такой силой, что костяшки белеют, а сама бутылка вот-вот не выдержит и лопнет. Это куда безопаснее, чем ночные клубы с непонятными коктейлями, в которых напихана всякая дрянь, и мутными личностями-посетителями - непонятно, что у них на уме. Ничем хорошим такие попойки не заканчиваются, уж об этом Читтапону стыдно не знать.

Но он молчит. Не говорит ничего о вреде злачных мест и последствиях их посещений, хотя очень хочется ещё раз напомнить о них Хеджин, но не может, потому что видит отсутствующий взгляд и дрожащую нижнюю губу, от которых в груди что-то переворачивается, сжимается и сдавливает до мурашек. Не заслуживает она всего того, что было, но сейчас...

Дрова уже наломаны, остаётся только развести костёр и закончить начатое.

- Ненависть порождает чувство ему противоположное в большинстве своём. Подумай об этом, солнце.

Но в ответ лишь угрюмое молчание.