Глава 1
- Я ненавижу февраль, - угрюмо промычала Хоуп, размазывая овсянку по тарелке.
- Согласна, на зиму и одного месяца бы хватило, - Селена поплотнее закуталась в мантию. – Ненавижу эту холодрыгу в замке, почему за столько времени никто не придумал заклинание для поддержания в помещении нужной температуры? И вот куда мне спрашивается носить все мои блузки и платья? Половину дня в форме, половину закутавшись в два свитера! Я большую часть своего гардероба за весь год всего пару раз надеваю!
- Да при чем тут гардероб! – возмутилась Хоуп. – Я про день Святого Валентина.
Девушка обвела Большой Зал театральным жестом.
- У кого нет ни одной валентинки? Правильно, у Хоуп Поттер-Принц!
- А, ты об этом, - ненатурально изобразила осознание подруга. Похожий разговор у них происходил вот уже третий год подряд, и Селена всеми силами пыталась этой темы избежать. – Не драматизируй, ты не одна такая на весь Хогвартс.
- Ага, если конечно брать в расчет еще и преподавателей, и младшекурсников.
- У меня тоже нет…
- Потому что ты заранее сказала Эдриану меня не драконить и ничего тебе не дарить, - перебила подругу Хоуп.
Селена надула губы и демонстративно отвернулась, всем своим видом демонстрируя, что продолжать разговор она не будет. Хоуп обиделась и тоже отвернулась.
От нечего делать девушка принялась бродить взглядом по залу и неожиданно наткнулась на пару миндалевидных ореховых глаз Саймона. Хаффлпафец, поняв, что его застукали, густо покраснел, но взгляд не отвел и робко улыбнулся. Плохое настроение мигом отступило, и уголки губ Хоуп непроизвольно сами поползли вверх.
Сын победителя турнира трех волшебников Седрика Диггори и эмигрантки Чжоу Чанг в плане магического мастерства явно не дотягивал до своего выдающегося отца, но в полной мере унаследовал красоту обоих родителей, их добрый нрав и тонкую душевную организацию. Передние пряди длинных черных волос Саймона были зачесаны назад и собраны резинкой, полностью открывая бледное лицо, на котором первым делом привлекали внимание карие глаза и густые черные брови. В своей ученической мантией Саймон напоминал Хоуп персонажа китайских новелл: бессмертного возвышенного заклинателя, который того и гляди вынет из ножен сияющий духовной энергией меч и пойдет рубить им монстров. В прочем, эта фантазия всегда быстро развеивалась, стоило парню продемонстрировать свой робкий характер.
От положительной реакции Хоуп Саймон приосанился, улыбнулся чуть шире, но тут же застыл, глядя куда-то за спину девушки. Хотя почему «куда-то»? Хоуп даже не нужно было оборачиваться и проверять, что перепуганными глазами он таращиться на стол преподавателей, а именно на учителя зельяварения, который точно пригвоздил беднягу острым как морозный клинок взглядом.
И вот спрашивается, что он тут забыл?! Ему что, трех магических лавок и незаконченной диссертации мало, что тут торчит? Нет, Хоуп знала, что многие мастера своего дела в старости, когда силы уже не те, шли в преподавание, но девушка пока не замечала, чтобы из отца песок сыпался!
Резко развернувшись, от чего длинная коса хлестнула ее по рукам, Хоуп гневно сверкнула зелеными глазами. Отец ее маневром не проникся: дождавшись того, что Диггори отвернулся, Северус удовлетворенно кивнул и вернулся к обеду. Хоуп заскрежетала зубами.
Когда Снейп только пришел преподавать, девочка решила, что таким образом папа собрался контролировать ее обучение и следить, чтобы дочь не филонила, но очень быстро Хоуп поняла, что отца не особо волнуют ее оценки, по крайне мере пока они не опускаются ниже Удовлетворительно. Нет, оказалось, что шестидесятилетнего Северуса Снейпа, мастера зелий с более чем тридцатилетним стажем, владельца целой сети магических магазинов, специализирующихся на продаже редких зелий, владельца нескольких патентов на рецепты лекарств и двух магических премий, устроился работать преподавателем в школу, чтобы кошмарить всех мальчиков, которые подходят к его дочери ближе, чем на три метра!
Разобравшись в том, что происходит и знатно прифигев от этого, Хоуп первым дело высказала все свое возмущение отцу, но обычно лояльный и часто потакающий ее прихотям Северус на сей раз остался глух к ее словам. Тогда на первых же каникулах девочка прибежала жаловаться матери. Хоуп была уверена, уж мама то ее поймет и поможет, но вопреки всем ее ожиданиям, внимательно выслушав дочь, Гарри только со смешком развела руками.
- Прости, но выиграть в этом противостоянии я так ни разу и не смогла. Боюсь тебе придется разобраться с этим самой.
Тогда Хоуп – по правде говоря немного избалованная маленькая принцесса – топнула ножкой и пошла к дедушке с бабушкой. Бабуля неодобрительно нахмурилась, но так же как и мама признала свое бессилие, зато дедушка сложился пополам и захохотал.
- Кажется, я наконец понимаю, что чувствовал отец все эти годы, - сквозь смех и слезы выдавил из себя Джеймс, и Хоуп окончательно на всех обиделась и заперлась у себя в комнате. Но и этот способ донести всю глубину ее недовольства ситуацией и требование немедленно прекратить тоже не принес никакого результата.
С каждым годом ситуация не то что не улучшалась, а становилась все хуже и хуже. Если по началу Северус еще спокойно реагировал на то, что на занятиях или в Большом Зале мальчики сидят рядом с дочерью, то на третьем курсе, когда у Хоуп начали прорисовываться девичьи изгибы фигуры, а мальчишки вымахали на полголовы и стали заинтересованно приглядываться к окружающим их девчонкам, отец разогнал всех.
Каждый парень в Хогвартсе знал про проклятие «Ужаса Подземелий»: если ты подойдешь к Хоуп Поттер-Принц и заведешь с ней разговор больше чем на пять минут, то уже на следующем занятии по зельям твой факультет потеряет с полсотни очков, а ты сам нахватаешь Троллей больше, чем сможешь отработать. А если вдруг ты окажешься достаточно умным, чтобы худо бедно отбиться от учителя на занятии, и особо отчаянным, чтобы подойти к Хоуп во второй раз и продемонстрировать свой к ней интерес или хотя бы дружескую симпатию, то после этого тебя везде будет преследовать жуткий взгляд Снейпа, так и обещающий тебе все кары Вселенной.
Единственные парни, с которыми Хоуп могла общаться, были Гриффиндорцы – слава магии, в башню ее факультета отцу дороги не было – и то, только в пределах общей гостиной. Среди них у Хоуп было всего два друга: Лизандр и Лоркан Скамандеры.
В список допущенных к Хоуп людей близнецы проскочили каким-то чудом, не иначе как благодаря правильно сошедшимся звездам. Лизандр и Лоркан являлись правнуками известного исследователя магических тварей Ньюта Скамандера, что определенно добавляло парням очков в глазах отца, и сыновьями хорошей маминой подруги Луны, а потому они часто бывали в гостях в мэноре Поттеров, что делало их обоих друзьями детства Хоуп и ее старшего брата Мэттью. Со временем у брата и сестры начали появляться свои компании друзей, и старший из близнецов Лоркан стал больше общаться с Мэттью, а Лиз с Хоуп. В отличие от более шаловливого брата, Лиз всегда был более серьезным парнем, а так как сама Хоуп была крайне непоседливой, так же как и почти все ее подружки, отец, желающий чтобы рядом с дочерью был хоть кто-то здравомыслящий и ответственный, скрепя сердце позволял Скамандеру общаться с дочерью.
Так продолжалось шесть с половиной лет, но больше Хоуп была не намерена это терпеть! Этот год был последним шансом насладиться всеми прелестями подростковой жизни и школьной любви, и девушка обязана воспользоваться этим шансом!
Покинув большой Зал, Хоуп поспешила в общежитие. Чувствуя себя злым гением, который уже почти всех переиграл, девушка влетела к себе в комнату и выудила из тумбы свою шкатулку с укращениями. Изнывая от нетерпения, Хоуп просто перевернула ее вверх дном и высыпала все ее содержимое на кровать. Среди множества разноцветных камней, волшебница быстро нашла необходимый ей розовый кварц.
- Ну вот, - хмыкнула Хоуп, торжественно надевая себе на палец стащенный из кабинета прадеда древний артефакт, призванный притянуть к девушке ее судьбоносную пару. – Посмотрим сможет ли папа препятствовать решению артефакта!
Легко пошевелив пальцами, девушка пару мгновений полюбовалась бликами на большом почти прозрачном камне и, глубоко вздохнув от неожиданно разыгравшего волнения, активировала артефакт.