Ошибиться может каждый
Я смотрела на чистое голубое небо, прикрывая правой рукой глаза от яркого палящего солнца. Прекрасная погода заставляла улыбаться. Лёгкий ветер нагонял на берег волны, и они тихим шорохом гальки накатывались друг, надруга оставляя после себя кривую тонкую полоску пены. Я вдыхала этот чистый с лёгким привкусом соли воздух. Попыталась сделать шаг, но какая-то невидимая сила удерживала меня на месте. Осмотрелась. Вокруг никого не было.
Я пошевелилась и приоткрыла глаза. Вокруг была темнота, и кто-то лежал, рядом положив руку и ногу на меня. Я в ужасе попыталась быстрее убрать конечности того, кто так нагло устроился рядом. А потом понять ни господин ли Славский, набравшись наглости и не послушав меня всё-таки, соизволил здесь разлечься.
С трудом освободившись из медвежьей хватки, я присмотрелась и с облегчением вздохнула. Моим кошмаром оказался мой любимый братик собственной персоной. Он наглым образом разлёгся на моей кровати и для меня осталось места если лежать на боку, причём придерживаться, потому что можно было при непроизвольном движении просто упасть.
Решив, что с этим нужно что-то делать я пихнула этого медведя вбок. Он тихо пробурчал себе под нос, но всё же подвинулся. Подумав о том, что утром Марк мне ещё объяснит, почему он здесь, а не в своей кровати. И если я не высплюсь, то звуки Rammstein для него будут просто лёгкой успокаивающей мелодией. Я прилегла рядом и, как ни странно, тут же отключилась.
Утро добрым не бывает. Я проснулась в ужасном настроении, не выспавшись. Да ко всему прочему мои конечности просто одеревенели от нахождения в одном положении. Мой рабочий потенциал равнялся единице подесятибалльной шкале. Я попыталась опять высвободиться из объятий Марка, но он, видимо, ещё не совсемпроснулся, просто прижал меня к себе и вдохнув запах моих волос, что-то тихо промурлыкал. И мне показалось, что братик меня явно с кем-то путает. Я стала упорнее двигаться чем и разбудила его окончательно. Спросонья он вытаращил на меня глаза, а потом резко убрал руки.
— Ди, ты что делаешь в моей кровати? — вот наглый. Значит — в его!
— Уверен, что это я в твоей, а не ты в моей? — он стал осматриваться и, осмыслив мою правоту, его правая бровь приподнялась домиком.
— И хочешь сказать на той кровати спит эта заноза в... — я приложила указательный палец к губе чтобы Марк не продолжал.
— А твоя кровать, видимо, сегодня скучала, — я накинула халат и пошла в душ.
Когда я вернулась моя кровать пустовала, и о ночном госте осталось только одно воспоминание его безрукавка с капюшоном, которую он надел вчера вечером. Я подошла к окну и выглянула в него. Солнце уже было высоко и тёплый ветер тихонько раскачивал листья на ветках.
Шевеление на соседней кровати, вырвав меня из задумчивого состояния, заставило повернуться. На меня смотрела заспанная мордашка моей соседки, и щурясь, она пыталась сфокусировать на мне свой взгляд. Светлые волосы были взъерошены, срочно требуя к себе внимания. Размазанная тушь вокруг её глаз делала Наташу похожей на панду.
Сдерживая в себе смех, я улыбнулась и поприветствовала девушку.
— Как спалось? — она морщит носик.
— Голова болит, — кривит рот, — что мы вчера пили?
— Когда я была, — пожимаю плечами, — это было красное вино. Потом не знаю.
— Когда ты ушла мы присоединились к парням за соседним столом, — Наташа пытается вспомнить. — Какие они зануды. Говорили только о футболе, машинах и своих телках, — мне показалось, что её задело безразличие к Наташиной персоне.
— И когда вы разошлись? — мне было интересно, как Марк очутился в моей постели.
— Твой братик совсем потух и я повела его в корпус, а он все время спрашивал о тебе. Увидев тебя, мирно спящую на своей кровати, прилёг рядом. Я пыталась его разбудить, но бесполезно. Он обнял тебя и сразу же уснул, — она недовольно хмыкнула. — Впервые встречаю такого слабого парня. Ему и пробки хватит понюхать, — разочарованием было пропитано каждое её слово.
— Да, Марк нечасто отрывается, — я рада, что эту крашеную куклу он разочаровал. — Давай уже вставай, нам ещё приготовиться к приезду детей нужно. А твоё лицо словно из фильма ужасов.
— Что так плохо? — она проскакивает, но зацепившись за край простыни со всего маху, опускается своим разукрашенным лицом прямо на пол. Подбежал к ней я, подхватив Наташу за плечи, стала поднимать её. Но не зря говорят: «везёт малым детям, дуракам и пьяницам». Она отделалась лёгким испугом и парой ссадин на подбородке. Наташа поднялась и гордой походкой пошла в душ. Я улыбнулась ей вслед и с облегчением вздохнула, полчаса тишины в одиночестве мне предоставлены.
Колонна автобусов въехала на территорию оздоровительного центра. Мы с нетерпением ожидали появления ребят. И вот открылись двери, выпуская детей разного возраста, звонкие детские голоса раздавались по всей площадь перед корпусами. Это был фейерверк красок словно огромная цветочная поляна, пестревшая разнообразием цветов.
Я посмотрела на Марка. Его серое лицо, на котором красовалась кислая улыбка, веселило меня и тешило моё самолюбие. Я теперь могла при удобном случае уколоть его неуязвимость. Рядом с ним стояла Наташа и что-то, не прекращая, щебетала ему на ухо, отчего его выражение лица, становилось ещё удрученней. Но я попадалась стойкости своего брата он всё же держался. Хотя ловя моментами его взгляд, я замечала отчаяние и в другой ситуации он был бы уже очень далеко от такой назойливости.
Мой напарник стоял позади меня. Дан сегодня был очень тихим, что вызвало во мне неприятное изумление его поведению. Ну не мог он быть хорошим эта маска на его лице, которую скинь и увидишь того же хама. Я непроизвольно коснулась рукой своих губ. Его поцелуй был жёстким и настойчивым и чувство, которое он вызвал словно глыба льда, которую сколько ни согревай, всё равно не растает. Потому что её невидимая часть как айсберг невидима и огромна. И это не сравнить с лёгкостью и нежностью губ Алекса. Мои щёки порозовели. Я глубоко вздохнула. Посмотрев на Марка, поняла, что мои чувства передалось ему. Он, закусив губу, кинул тревожный взгляд на меня. Мои мысли прервали прошедшие к нам ребята возрастом около четырнадцати лет. Их сопровождала женщина лет тридцати пяти, с очаровательной улыбкой. Короткая стрижка и иссиня-чёрные волосы делали её ещё моложе. Белый топ и цветные бриджи подчёркивали моё заключение.
— Здравствуйте, ребята! — поднимает бумагу, которую держала в руках и прочитав, то что ей сейчас было необходимо продолжила. — Мне нужны Даниил и Диана Коваль, — и подняла, на меня взгляд. Сзади раздался смешок, а я стала пунцовой. Конечно, ошибиться, может, каждый, но так нелепо попасть в мою уязвимую точку, мог только очень удачливый человек.
— Даниил Славский, — выдавила я из себя. Женщина сначала не поняла, но потом в изумлении приподняла бровь.
— Ой, простите, я не хотела, — потом опять опустила в глаза на бумагу. — Но здесь так написано, — на её лице заиграла извиняющаяся улыбка.
— Ничего бывает, — я сменила гнев на милость. Эта милая женщина не виновата в ошибках других, да и ситуация была смешная. Больше мне понравилось, что его назвали моей фамилией, а не меня.
— Давайте знакомиться, меня зовут — Виктория Константиновна, — женщина, опять мило улыбнулась. — А это мои ученики, — она обвела рукой ребят. Их было человек двадцать и они, как ни странно, вели себя очень спокойно. Может, она им успокоительное подмешала в напитки. Пока я размышляла Дан вышел вперёд и стал осматривать ребят, останавливаясь свой игривый взгляд на парочке девочек, которые выделялись своей красотой из общей массы.
— Даниил Славский, можно просто Дан, — и он расплылся в широкой улыбке.
— Желательно добавить отчество, — Виктория Константиновна немного наклонилась к этому мартовскому коту и тихонько прошептала, чем смутила этого нахала. — Мы должны быть для них авторитетней.
— Они не выговорят моё отчество, — ого, а это уже забавно. Мой интерес разогревался на полном огне.
— Ничего, попытаются.
— Даниил Вениаминович, — чуть тише, чем следовало, произнёс парень. Естественно, как бы ни были тихими и спокойными дети среди них найдётся очень находчивый, который попытается тут же повторить.
— Даниил Витаминович, — и дружный смех раздался вокруг нас. Дан с недовольством хмыкнул и зло зыркнул в сторону парня. Я ели сдерживала приступ смеха внутри себя. Но через время заметив что все двадцать пар любопытных глаз во главе с ехидным прищуром Дана обращено теперь в мою сторону.
— Твоя очередь, — парень сложил руки перед собой, а я, выискивая взглядом брата, заметила, что и у них происходит бурное знакомство, но его группа была намного резвее чем наша. Выдохнув, я осмотрела всех своих ребят и сказала:
— А меня зовут Дианой! Диана Дмитриевна, но ко мне все можете обращаться просто Ди. Это мне больше подходит, — Дан приподнял правую бровь, но ничего не сказав просто плямкнул губами.