Личное исключение

Растянутый свитер по самое не хочу, ноль макияжа и неопрятно скрученные волосы в гульку на голове — вот он, истинный наряд девушки, у которой упадническое настроение и ноль рвения выйти на улицу в ближайшие несколько часов.

Всплывающее уведомление на ноутбуке заманчиво завлекало к себе, но пригорающее блюдо на сковородке взывало к совести хозяйки.

Лата громко чертыхнулась и оставила свой ещё один кулинарный шедевр. Кажется, Серёжа останется без еды. Вот говорила же мама: «Не отвлекайся во время готовки!». Как только чета Макеевых вернется с археологической экспедиции, то Лата в обязательном порядке попросит у мамы мастер-класс по приготовлению съедобной пищи!..

В голове неожиданно родилась приемлемая мысль для статьи и Лата тут же ее зафиксировала при помощи включенного ноутбука и открытого в нем word'а. Сроки сдачи статьи неумолимо приближались, а вечно неугомонное вдохновение Латы заметно поутихло. От этого терпение девушки трещало по швам, а давление, оказываемое на нее сотрудниками, лишь сильнее угнетало. Статья на эту тему — плёвое дело, но сложить два и два воедино в этот раз стало для Латы трудным и почти что неисполнимым заданием. А сейчас это краткое, но весьма уместное предложение спасло потухающее настроение Макеевой и задумку самой статьи.

Лата нерешительно взглянула на свое кулинарное творение. Ну уж ладно, на этот раз они с Сережей вполне могут обойтись без изысков!.. Прошлые ребрышки пришлось утилизировать в мусорник уже после прихода Макеева, но в этот раз, у Латы, кажется, был шанс.

Несколько неуверенных шорханий у двери, а затем один резкий рывок — и вот дверь Макеевых открылась настежь, а вовнутрь с трудом проходил (проще сказать проскакивал) Сергей с неизвестной особой.

От неожиданности Лата ахнула. Вот и нечего двери оставлять открытыми!

Прискакивание на одну ногу, нахмуренные брови и ходящие желваки Сергея давали Лате полное представление о сути происходящего: больное колено дало о себе знать.

Утилизация несчастного сгоревшего чуда кулинарии и неизвестная девушка рядом с Сергеем не имели значения и весомости в данной ситуации.

Лата резко подорвалась в сторону дяди и предложила ему свою помощь в виде плеча, на которое он мог опереться. Сергей отнекивался от помощи племянницы и махал рукой, мол, уйди с дороги, но Лата прервала все его попытки одним лишь взмахом своей руки.

Невнятное движение на фоне привлекло внимание Латы.

Девушка наконец обратила внимание на женщину средних лет, что стояла рядом с Сережей и приобнимала его, помогая удерживать равновесие. Слегка приоткрывшийся рот и приподнятые брови красовались на лице молодой незнакомки. Лата вдруг почувствовала холод, что исходил от открытой двери и инстинктивно сомкнула ноги, по прежнему помогая дяде «перекинуть» пару своих килограммов на свой вес.

Молчание воцарилось в квартире.

— Лат, Юль, я потом все объясню, — морщась, промолвил Сергей.

— Да что уж тут объяснять, — пробурчала Лата в ответ, но она откомментировала только ситуацию с коленом, а не в общем.

Спустя пару минут Сережа с помощью Латы и Юли оказался у себя в комнате, умастившись на своей кровати. Лата быстро покинула их теплое окружение в поисках чего-то холодного для колена Сережи.

Стоя на кухне, Лата слышала вполне теплый диалог своего дяди с этой незнакомой Юлией. Значит, он с ней общается. Поня-я-ятно...

Недавнее вечернее отлынивание Сергея приобрело в голове Латы более яркие краски.

По тяжелому полу-возмущению полу-рыку Лата поняла, что Юля всадила укол Сергею.

Тяжело вздохнув, Лата вошла в комнату. Ее приготовленный компресс был очень даже кстати.

Тишина умело окутала комнату.

После того, как компресс был наложен, Лата встала с корточек и выпрямилась. Взор Юли мигом упал на оголенные ноги Макеевой-младшей. Ее брови стремительно взлетели вверх, а рот вновь безмолвно приоткрылся.

Лата одернула растянутый свитер. И только после того, как изучающий взгляд Юли проехался по Лате, Макеева поняла: она стоит в растянутом свитере без штанов и не чувствует от этого стыда.

Девушка быстро сомкнула ноги в надежде, что это хоть как-то поможет.

Сергей заметил меткие взоры Юли, которые предназначались Лате. Мимо него не прошло осознание того факта, что Юля уже давно разукрасила во всех деталях данную картинку — наверняка ведь подумала, что Лата его девушка/жена/любовница.

— Юль, эм, — мужчина запнулся, ожидая, когда обе девушки глянут на него и это произошло, — это Лата, моя племянница, — Лата слегка потупила взгляд и кивнула, — а это Юля. — Сергей умолк, — мама Антона Антипова из команды. Ну и моя хорошая знакомая.

Лата дернула бровями, кивая головой.

— Это я уже поняла, — девушка обратилась к «хорошей знакомой» дяди, — Спасибо, что не оставили в беде этого пациента!

У Юли отлегло. При виде этой длинноногой (и голоногой вдобавок) юницы Антипова напряглась: конечно уж, куда ей до двадцатилетней девуни — но последующие фразы Сережи вытащили ситуацию со дна. Племянница — это неплохо.

— Как же я могла оставить Сергея в беде! Честно говоря, и из-за меня он в эту беду и попал, так что...

Брови Латы вновь вздернулись, но Макеев не дал договорить хрупкой Юле:

— Юль, перестань!

Юля подала голос, прерывая затянувшееся молчание:

— Ну ладно, я... оставлю вас, — девушка обратилась к Макееву, — у тебя теперь есть веселая компания, а мне пора бежать.

Сергей, на удивление, не стал противиться этому — лишь кивнул, но его взгляд был значительно красноречивее всевозможных слов: он показывал, настолько был признателен Юле.

Лата была вынуждена закрыть за Юлией двери. Недолго думая, девушка последовала в комнату к дяде. Загадочная и выжидающая улыбка озарила ее лицо, как только она снова глянула на Макеева.

Сергей ощутил взор племянницы на себе. Сильная боль местами притупилась, а поэтому его настрой слегка приподнялся.

— Ты чего? — спросил он, явно не понимая смены настроения племянницы.

Лата махнула рукой, улыбнувшись, а затем вмиг посерьезнела:

— Как ты так сумел вляпаться?

Сергей предположил первое направление мыслей Латы и почувствовал себя неловко. Не дай Бог надумает себе что-то не то!.. Но, благо, она увела диалог в другую сторону, что ему не пришлось оправдываться по поводу своих собственных взглядов на очаровательную маму Антипова.

Макеев махнул рукой.

— Это долгая история.

— А ты расскажи, расскажи. Я никуда не тороплюсь.

***

Следующее утро не предвещало беды как таковой, если, конечно, исключить тот факт, что Лата проснулась чуть ли не на рассвете и не ощущала ни капли усталости. Ранние подъемы для нее были аналогично пытке, но этот день явно обещал быть захватывающим и интересным, раз пробуждение далось девушке легче легкого.

Лата услышала непонятный звук со спальни, где обитал Макеев. Конечно, можно было бы предположить, что этот звук Сергей издал во сне (если вообще его издал Сергей), но возрастающая мнительность заставила Лату оторваться от экрана монитора и проверить все ли в порядке.

Ходящие ходуном желваки, полусогнутое состояния и нахмуренные брови — все это очень ярко показывало нарастающую боль в колене Макеева. Лата застала Сергея уже тогда, когда он пытался доскакать как минимум до дверного косяка.

Ее взгляд довольно красноречиво показывал ее неудовлетворение и даже негодование сложившейся ситуацией.

Сергей махнул рукой, очевидно, подумав, что это заставит Лату расслабится и успокоится, да с насупленными бровями промолвил, прерывая возможный (обязательный) поток нотаций:

— Вот только ничего не говори, ладно?

Знал же, что будет гундёж, а за ним — скрывающаяся забота.

— Сереж, — Лата тяжело вздохнула. Очень трудно объяснить человеку, который всегда халатно относится к своему здоровью, что в данный момент ему просто необходимо поберечь себя.

Тема с коленом — больная для Сергея. Задевать ее таким образом — идея не очень, но, кажется, по-другому поговорить и не удастся.

— К врачу все равно стоит съездить.

— Лат, вот можно без этого, а?! — воскликнул Макеев в сердцах.

Лата неопределённо качнула головой,

Так как Лата знала, что вне зависимости от своего состояния, Макеев поедет в Ледовый, девушка увязалась с ним.

С горем пополам по пути к Ледовому Лата уговорила своего непутевого дядю зайти хотя бы к Василию Геннадьевичу, раз всем остальным врачам он себя не доверяет.

Лата помогла Сергею примоститься на кушетке в медпункте.

Василий Геннадьевич одарил Лату быстрым, но напористым взглядом: он беспокоился о состоянии ближнего. Фролов даже ничего не спросил — сразу же оценил внешнее состояние Петровича.

Макеев сам прокололся, ведь уже не мог сдерживать свою боль:

— Геннадьевич, уколи что-то более действующее, ведь «Мелоксикам» уже не берет.

Фролов проигнорировал просьбу Макеева — гнул свою линию.

— Показывай.

Макеев нахмурился и качнул головой:

— Да чё там показывать... Колено как колено.

Василий Геннадьевич был непреклонен:

— Показывай-показывай.

Сергей все равно не шибко желал раздеваться, но сдаться ему помог настойчивый взгляд спортивного врача и острый взор Латы.

Врач осмотрел рану. Его выражение лица не предвещало ничего хорошего и Лата это поняла сразу же.

— Так вот что, друг мой сердешный, срочно едем делать снимок.

Макеев в негодовании промолвил:

— Какой снимок, Геннадьевич, у меня тренировка!

— Тренировку и без тебя есть кому провести. Не так ли, Лата? — Фролов перевел свой взгляд на изрядно поникшую Лату. Девушка флегматично кивнула, перенаправляя свой взор на дядю. Кто его просил... Вот кто его просил?!

— Геннадьевич, слушай, — Макеев с напором начал, но его перебили.

— Серёга, у тебя в колене серьезный воспалительный процесс! Рассказать последствия? — Макеев опустил голову, — жди меня здесь, я быстро. Лата...

— Я с вами поеду! — машинально ответила Макеева.

Сергей обратил внимание на племянницу. Ее состояние было далеко от идеального и задорного, коего у нее было хоть отбавляй ранним утром. Вот он и отбавил...

— Лата, у тебя работа... — Макеев не хотел отвлекать девушку от работы — ее первую, кого могут прижучить.

Ее ответ был лаконичен, а тон несгибаем:

— А она, увы, не убегает — подождет.

***

В воздухе витал пронзающий запах хлорки, что доводил до свербения в ноздрях. Макеев хмуро шмыгнул носом. Молчание, которое доктор бережно хранил, записывая что-то своим немыслимым почерком, упорно давило на нервы. Но вскоре он его нарушил, но нельзя было сказать, что ответ устроил или обрадовал Сергея:

— Вам придется полежать.

Сергей оторвался от важного дела — разглядывания бетонных плит.

— В смысле?

Лата сжала плечо дяди, в надежде таким образом оказать моральную поддержку. Она поняла фразу врача сразу.

Не видя в глазах врача поддержки, Макеев перевел свой взгляд на Василия Геннадьевича, который, собственно, и привел их к этому профессионалу своего дела.

Василий Геннадьевич облокотился об подоконник. Он кивнул головой Макееву и поджал губы, при этом слегка махнул рукой Сергею в поддерживаемом жесте, что обозначало «подожди, не форсируй события».

— Можно как-то без больнички? Я их на дух не переношу, — Сергей нахмурился.

Он глянул умоляющим взглядом на Фролова. Тот перекинулся парочками фраз с врачом, беседуя исключительно на «своем медицинском», но «профессионал своего дела» был непреклонен.

Скользкая плитка, присыпанная снегом и соль вперемешку, на данном этапе была великой преградой для Макеева и его двух спутников. С горем пополам они преодолели ступеньки больницы, придерживая горемычного больного с двух сторон.

Макеев чувствовал себя должным перед Геннадьевичем: тот же вытащил его из грязных лап местной городской больницы, взяв всю ответственность за каждый промах Макеева на себя!

— Геннадьевич, спасибо тебе! Я как подумал об этой больничке...

Мороз невыносимо хватал за нос и щеки, но благодаря ассоциациям, которые прибыли мгновенно, когда Макеев вспомнил о больнице и ее атмосфере, это казалось сущим пустяком.

— Серёга! Только всё, что он говорил, как Отче Наш! — Василий глянул на Лату, которая не издавала звуков с их приезда сюда, — Вас проводить?

Лата наконец подала голос:

— Сами сможем добраться. Что нам тут?.. А если что — возьмем такси.

— Вот это мудрое решение! — Фролов улыбнулся, — А то с таким прытким пациентом...

Сережа оторвался от племянницы и друга. Лата нахмурилась, не понимая поведения своего дяди, а Василий Геннадьевич был готов устроить допрос с пристрастием, но Макеев опередил все старания:

— Только я сейчас не домой.

— Как?! — в один голос воскликнули ВасГен и Лата.

— Ну я к ребятам... — его голос поутих к концу фразы, поэтому он счёл должным дополнить погромче, считая этот аргумент значительно весомее, — Игра же на носу!

Лата вскинула брови, а затем нахмурилась. Ему бы о своем здоровье беспокоиться, а он о ребятах думает!.. А впрочем, повадки и жизненный принцип Макеева за несколько лет абсолютно не поменялись: он всегда отличался халатным отношением к своему здоровью за исключением случая на льду.

Фролов воскликнул:

— Знаю я: там одна игра, потом еще одна игра... До конца сезона ещё двадцать игр! Лата, тебе партийное поручение — проследить, чтоб он добрался домой и оттуда не выходил!

— Ну Геннадьевич! — умоляюще воскликнул Макеев.

«Прямо как малое дитя», — подумала Лата.

— Ничего не слышу! — отпарировал Фролов.

Лата усмехнулась. Пора бы разрядить обстановку:

— Сереж, ну чего ты так возмущаешься?! Ты там, кажется, час назад за мою работу переживал... Так вот, проследишь за мной, статейки попишешь!