Глава 5
Я приехала домой в начале шестого, буквально за пятнадцать минут до того, как зазвенел будильник папы. Быстро плюхнувшись под одеяло, я сладко зевнула и заснула, у меня в запасе еще был часик на сон.
В универ я ехала с ужасными синяками под глазами, и даже пудра, которой я очень редко пользуюсь, не могла их скрыть. Мои волосы были убраны в конский хвост, красная толстовка с незамысловатой надписью и в обтяжку джинсы как влитые сидели на мне и отображали мое «чудесное» настроение. Я села за самую последнюю парту и, сложив руки перед собой, легла на них.
— У-у, Волкова, бессонная ночка? — услышала я звонкий голос Ани.
— Белова, отвали, я зла, — пробубнила я, не поднимая головы.
— Хм, а ты в курсе, что сейчас теория мысли?
— И?
— А ты за последней партой, как лекцию писать-то будешь?
— К черту лекцию, к черту учебу, к черту все и вся, к черту Морозова! — нараспев прокричала я.
Анька хихикнула и села рядом.
— Так ты из-за Морозова не спала? — с неподдельным интересом спросила подруга.
Я посмотрела на нее и заметила, как ее глаза от удивления увеличились в размере. Ухмыльнувшись, я ответила:
— Этот мачо приперся ко мне в стельку пьяный и пел серенады под окном.
Про серенады я немного преувеличила, но это лишь для большего эффекта.
— Ох, Лерка, это же круто! — восхищенно произнесла Анька, хлопнув в ладоши.
— Белова, ты совсем ш-ш? — я покрутила пальцем у виска.
— Волкова, это ты ш-ш, — Анька скопировала мое движение, — если не считаешь, что это круто. Он же самый что ни на есть ОЧЕШУЕННЫЙ!
— Кто? — влезла в наш разговор одна из местных сплетниц по имени Лена.
— Фирсова, тебя кто-то звал? — с раздражением спросила Аня.
— Да ладно, можно подумать, я не знаю, что Морозов Соколовскому морду набил из-за того, что он нашу заучку домой подвозил, — как бы невзначай бросила девушка.
— Чего? — воскликнули в один голос я с Анькой.
— А вы не знали? — Ленка удивленно посмотрела на нас.
— Я ему сейчас устрою, — вскипела я.
Только сейчас до меня дошло, о каком любовничке он говорил в пьяном бреду.
— Морозова еще нет, у них же сегодня только две пары и последняя с нами, — сообщила Лена.
Я удивленно вскинула бровь и посмотрела на нее. Ну надо же, я их расписания не знаю, а она тут как тут!
— А откуда ты тогда про драку знаешь? — с прищуром спросила Аня.
— Так об этом все знают, — пожав плечами, ответила девушка, — они вчера в «Лагуне» гуляли, Максим, в стельку пьяный, ворвался и набросился на Артура, говорят, драка была зрелищная.
Анька и я ошарашено смотрели на однокурсницу, поражаясь ее осведомленности. Я провела с Морозовым большую часть ночи и ни черта не знаю, а кто-то о всех мельчайших подробностях знает. Воспоминания о хихикающем Максиме вызвали улыбку на моем лице, а ситуация с ремнем заставила покрыться щеки румянцем.
Преподаватель зашел в аудиторию, и все расселись по своим местам.
— Почему я не знаю, что Артур подвозил тебя домой? — обиженно надув губки, спросила Аня.
— Ты еще не знаешь и о моей потасовке с Фроловой.
Потасовка — это, конечно, сильно сказано, но все же.
— Как много я упускаю в этой жизни. Ты просто обязана мне все рассказать и в подробностях.
Моих губ коснулась ухмылка, и я стала делиться с подругой всеми сокровенными деталями последних двух дней, упустив только моменты с ремнем и обещанным поцелуем.
По завершению пары я направилась на академическую стоянку в надежде перехватить Морозова там, а не в коридоре, где полно людей. Заметив ярко-красный «мустанг» Артура, я подошла к нему. Парень вышел из машины, криво улыбаясь мне. Пару секунд я находилась в ступоре. Это действительно Макс ему так приложил, или по нему «Камаз» проехался? На лице под глазом красовался фиолетовый с оттенком синевы синяк, нос явно был вправлен и залеплен пластырем, верхняя губа распухла до неузнаваемости. Интересно, Морозов так же паршиво выглядит или все же лучше?
— Волкова, ну привет, как тебе работа твоего благоверного? — с издевкой спросил парень и указал на свое лицо.
— Соколовский, что произошло? — требовательно спросила я, упустив брошенную колкость.
— А ты у него спроси.
Парень махнул головой, я обернулась и увидела идущего к нам Морозова, чьи кулаки уже сжимались.
— Я плохо вчера объяснил? — рыкнул он в сторону Соколовского.
— Ты плохо меня вчера слушал, Макс, — в тон ответил Артур.
— Стоять! — крикнула я, когда оба парня практически закипели.
— Мелкая, отойди, нам нужно поговорить, — бросил Макс в мою сторону.
— Я тебе сейчас та-ак отойду, — гневно сказала я, толкая его в бок.
Парень даже не шелохнулся, вопросительно вдернул бровь и засмеялся:
— Это что сейчас было?
— Морозов!
— Ты такая милая, когда злишься.
Он потрепал меня по щеке, я отпихнула его руки, испепеляя его взглядом.
— Ребят, я вам не мешаю? — раздраженно бросил Соколовский.
— Мешаешь, — грубо ответил Макс.
— Между прочим, чтобы ты знал, вчера Артур помог мне справиться с твоей ненормальной девушкой! — ткнув пальцем в грудь Морозова, на повышенном тоне произнесла я.
Максим вопросительно посмотрел на Сокола, тот в подтверждение качнул головой.
— И любезно отвез меня домой, а что ты в это время делал? Тешил свое самолюбие сказанными словами в мой адрес?
Да, я злопамятная особа, когда он был в хлам, я не хотела поднимать эту тему, так как она была бы бессмысленна. Сейчас у меня появилась возможность поговорить с ним о тех словах, что так ранили все мои зарождавшиеся к нему чувства. Морозов поднес палец к моим губам, изобразив жест «тихо». Что? Совсем оборзел?
— Так это правда? Все, что ты мне говорил, правда?
— Я никогда бы не стал тебе лгать, Макс. И если честно, то я никак не ожидал от тебя такой реакции. Я всего-то подвез девушку домой, а ты вспылил так, будто она твоя невеста, а я ее на мальчишнике вздернул.
— Эй-эй, помечтай мне тут еще, — перебил его Максим, с едва заметной улыбкой на лице.
— Я только начал, — улыбаясь, ответил Артур.
Пару минут назад они готовы были разорвать друг друга, а теперь улыбаются и говорят, что обсудят это позже без меня. И когда я упустила примирительный момент? Эх, ладно, парни, они и в Африке парни, лишь бы подраться по причине и без нее, а потом «брат, прости брат, я не хотел, брат». Я злая? Может быть, злорадство между прочим, как и жуткий холод, никто не отменял.
Соколовский оставил нас наедине, я внимательно посмотрела на Максима. Его бровь была заклеена пластырем, нижняя губа распухла, но не так ужасно, как у Артура верхняя, а вот руки от меня скрывали кожаные перчатки.
— Итак, давай обо всем и по порядку. Первое, я вспылил, когда сказал, что ты можешь быть для меня девочкой на одну ночь, я вовсе так не думал, ни тогда, ни сейчас. Второе, Фролова никогда не была моей девушкой, я просто трахал ее время от времени, — я неосознанно нахмурилась, чем заслужила еле заметную улыбку, — а вчера я порвал с ней, — я удивленно уставилась на него, не веря своим ушам. Макс порвал с Мариной? Невероятная новость! Внутри меня как будто распахнули неведомые засовы, все тело наполнилось внутренним теплом и пульсаций. — Третье, почему ты вчера не осталась со мной?
— Стоп-стоп, теперь ты послушаешь меня и по порядку. Первое, я все еще злюсь на тебя, потому как меня это сильно задело, даже не знаю почему, но задело...
Я не успела договорить, как Максим поцеловал меня, с напором, но не грубо, давая мне возможность открыться ему и ответить на столь спонтанный поцелуй. Его язык стал исследовать мой рот, нежно переплетаясь с моим в сладостном танце. Мое сердце участило ритм, дыхание сбилось, рука Макса прижала меня плотнее к себе, поднимая и усаживая на капот тачки Соколовского. Хорошо, что я предпочитаю длинные куртки, иначе бедная моя задница примостилась бы на холодном металлическом капоте.
— Один из минусов в высоком росте — произнес парень хрипло, — в том, что у меня затекает шея, когда я долго целую тебя.
Я улыбнулась, чмокнув его в губы.
— Кроссовки на туфли не поменяю, даже не проси, — угрожающе произнесла я.
— Не смею об этом мечтать.
— Ох, надо же, это на нее ты променял Маринку? — пренебрежительно фыркнула Вика Самойлова.
— Я смотрю, ты сегодня своим ходом, в чем проблема, надоела Киру? — непринужденно спросил Макс, все еще удерживая меня на капоте машины.
Лицо девушки исказилось в гримасе недовольства.
— Твой дружок — чертов извращенец! — бросила гневно она.
— Можно подумать, многим девочкам нравится анальный секс.
Я бросила удивленный взгляд на Максима, и его ухмылочка мне совершенно не понравилась. Ну-ну, можешь даже не мечтать об этом. Ишь, что выдумал! Из соседней припаркованной машины вышел Кирилл, дымя при этом сигаретой.
— Не могу с тобой не согласиться, друг.
Гордеев подмигнул мне, подошел к Максу, пожал ему руку и бросил непринужденный взгляд на Вику.
— Да пошли вы! — девушка резко развернулась и пошла в сторону академии.
— Эх, я остался без очередной сладкой задницы, обидно, — в шутливой форме протянул Кир, — кстати, ты с Соколом виделся? Нехило ты его вчера помял.
— Виделся, мы все выяснили, я вчера вспылил.
Я посмотрела на время и обнаружила, что в который раз опаздываю на пару. Общение с Морозовым явно дурно на меня влияет.
— Ладно, мальчики, я вас оставлю, у меня вроде как лекция, — сказала я, спрыгивая с капота.
Оба парня удивленно посмотрели на меня.
— Я не ослышался, или тебя реально бросают ради лекции? — Кир улыбался во все тридцать два, а я явно не понимала его юмора.
— Как видишь, — Макс развел руки в стороны, потом наклонился ко мне и прошептал, — до встречи, мелкая.
Оставив ребят на автостоянке, я пошла прямиком в аудиторию, где меня уже поджидала Анька.
— Тут только что такое было! — возбужденно проговорила она.
— Что? — с интересом спросила я.
— Фролова залетела, метая молнии, и грозилась порвать тебя на куски. Оказывается, Морозов ее вчера бросил! Из-за тебя, понимаешь?! Морозов бортанул Фролову из-за моей лучшей подруги! Да это же фантастика! — Анька улыбалась и судорожно жестикулировала, выражая свои эмоции.
— Класс, еще один враг в копилку Волковой, — поднимая палец вверх, проговорила я.
— Да ладно, она и так тебя недолюбливала, — утешила меня Анька.
Я улыбнулась ей, что-что, а «поддержать» она умеет.
Очередная пара физкультуры, и я плетусь в зал, а нет, не плетусь, а радостно иду, напевая любимую песню. Почему-то сегодня мне захотелось блеснуть в лосинах, а не в обычных спортивных штанах. И не нужно на меня так смотреть, дело совершенно не в Морозове, это я для себя, да-да, для себя. Стоя с Анькой в стороне, мы болтали о своем, как меня кто-то неожиданно потянул за хвост.
— Сука, я тебя убью! — зашипела Марина прямо в мое лицо.
Аньку с двух сторон окружили Вика с Настей, свита Фроловой. Марина отбросила меня в сторону, я приземлилась на бедро, больно ударившись им об пол. Кажется, кто-то говорил, что она занималась какой-то борьбой, но пока я вижу только типичные действия во время драки между девочками, еще бы ручками впереди себя помахала. Я улыбнулась, в прошлый раз я была не готова, но теперь я покажу ей, как дерутся девочки, чей двоюродный брат имеет разряд по кикбоксингу. Она нахмурилась, увидев мой оскал. Следующий ее удар был четким и направленным в мое лицо, но, выставив блокировку, я с разворота ударила ее правой ногой, девушка согнулась пополам, а вокруг послышались «охи» и «ахи». Почему все считают, что безнаказанно могут обижать маленьких девочек? Да, против парня этот прием слабо бы помог, да вообще с моим бараньим весом с парнем я бы не справилась, а вот с девушкой запросто, если она весит не больше шестидесяти пяти. Еще один удар от Фроловой застал меня врасплох и пришелся мне по руке, я не успела сгруппироваться и получила еще один в челюсть. Ну точно она занималась единоборствами. Сплюнув кровь, я гневно посмотрела на нее, в данный момент боль практически не ощущалась, все дело в адреналине, но как только он выветрится, я прочувствую на себе все оттенки зла.
— Тебе нравится?! Я еще добавлю, дрянь — зло проорала она на весь зал.
— Я так не думаю, — прорычал Макс, крепко сжимая ее руку, которую она занесла для удара.
Девушка сразу же искусно заплакала и прижалась к нему всем телом.
— Максим, я так рада, что ты пришел, она набросилась на меня, — пропищала она жалобно.
Чего? У меня от такой наглости чуть глаза из орбит не повылазили.
— Ты мне противна, Фролова, еще раз подойдешь к Лере, и я не посмотрю на то, что ты девушка, ты меня поняла?! — разъяренно вопросил Макс, — я спрашиваю, ты меня поняла?!
— Иди ты к черту, Морозов, со своей шлюшкой, — прошипела она ему в лицо, вырывавшись из его рук и уходя из зала.
Максим подошел ко мне и приподнял мое лицо за подбородок, оценивающе посмотрел на меня. Я попыталась выдавить с себя улыбку. Анька тут же подбежала ко мне и обняла меня, я зацепилась подбородком о ее плечо и почувствовала резкую боль, видно, адреналин стал отступать. Я поморщилась, Макс отодвинул от меня Аню и взял меня за руку.
— Ну что, боец, пойдем, я обработаю твои боевые ранения.
— Это моя фраза, — пробубнила я, подходя к нему вплотную.
***
Я сидела у Максима в машине, в то время как он бережно обрабатывал мою губу.
— Жалко, у меня льда нет, — проговорил Макс, сосредоточенный на своем занятии.
— Это царапина, быстро заживет.
— Будем надеяться. Где она тебе еще приложила?
— Я неудачно приземлилась бедром, а так все в норме, — непринужденно ответила я.
— Бедро значит.
Изумрудные глаза Максима пристально смотрели на меня, в то время как обе его руки двигались равномерно по моим бедрам, незначительно нажимая пальцами. Я вопросительно вздернула бровь вверх. Что же он делает? В этот момент я вскрикнула от острой боли, пронзившей мою левую ногу.
— Тише, скорее всего, это обычный ушиб, — со знанием дела произнес Морозов, — нам нужен лед и эластичный бинт, мой дом находится ближе, так что поедем ко мне, а потом я отвезу тебя домой.
— Ага, а это не ты случайно все подстроил, чтобы заманить меня к себе домой? — еще кривясь от боли, произнесла я.
Парень покрутил пальцем у виска.
— Мелкая, да ты ненормальная оказывается. Если бы я хотел заманить тебя к себе домой, то я просто бы взял тебя и отнес, куда мне нужно. Как сделал вчера ночью.
— Между прочим, из-за тебя я не выспалась, — наигранно грубо произнесла я.
— Между прочим, ты вчера отшила меня в особо грубой форме, а это, в свою очередь, очень ударило по моему мужскому самолюбию.
Нахмурившись, я посмотрела на него.
— Когда это я отшила тебя в особо грубой форме?
— Когда сказала, что я пьян, а не хочу тебя, — улыбаясь, произнес парень.
На моих щеках выступил румянец, мало того, что я целый день вспоминаю этот инцидент и краснею, так теперь еще он мне его напомнил.
— Морозов, ты невыносим! — воскликнула я.
— Это не новость, — парень ухмыльнулся и чмокнул меня в губы.
***
К дому Морозова мы добрались в считанные минуты по объездной дороге, на центральной точно бы застряли в пробке. Двери нам открыл средних лет мужчина с выступающей сединой на висках при полном параде, то есть в идеально выглаженном костюме. Он окинул меня взглядом, но я быстро ему надоела, и всем его вниманием завладел Максим.
— Максимилиан, вы сегодня рано, обед подадут через два часа, — сухо произнес он.
— Окей. Лера, познакомься, это Аркадий Вениаминович — наш дворецкий. Аркадий — это Лера, моя подруга.
— Приятно познакомиться, Валерия. Максимилиан, накрывать на двоих?
— Да, будьте так любезны, и еще мне понадобится лед,как после тренировок.
— Конечно.
— Пойдем.
Морозов взял меня за руку и повел на второй этаж в свою комнату.
— Строгий дядечка.
— Он милый, ты скоро это поймешь.
— Ты меня пугаешь, — шутливо проговорила я.
— Уже?
Макс приподнял одну бровь и прижал меня к стенке в его комнате напротив бильярдного стола.
— Тебе нравиться зажимать меня? — с вызовом спросила я.
— Не смею этого отрицать.
Он чмокнул мои губы и повел дальше в свою спальню, оставил меня в ней, а сам направился в ванную за медикаментами. Вскоре Аркадий Вениаминович принес несколько небольших пластинок льда обернутых в чехлы с резинкой для руки и бесшумно удалился.
— Раздевайся, — изрек Макс, войдя в комнату с бинтом и тюбиком мази.
Мои брови без какой либо команды сами поползли вверх, изображая недоумение на моем лице. Морозов встал в позу, отслеживая мою реакцию и глумливо улыбаясь.
— Мелкая, раздевайся, — повторил он, так и не дождавшись каких-либо действий от меня.
— Морозов, даже не мечтай об этом, — предупреждающе заговорила я.
Макс закатил глаза и попытался стереть ухмылку со своего лица, но у него это не получилось, мало того, в его глазах появились игривые искорки, которые мне особенно не понравились. Чего это он там задумал? Эх, говорила мне мама держаться от таких парней подальше, но нет же, мне как медом намазано. Впрочем, мед я не люблю, пусть будет шоколадом и сливками, хотя это сильно жирно, что там я еще люблю?
— Мелкая, я долго буду ждать, — вырвал меня из раздумий парень, а я только собиралась его чем-то сладеньким намазать.
— Даже не подумаю, — буркнула я, недовольная, что меня оторвали от такой фантазии, хе-хе.
— Мне нужно обработать твой ушиб, — пояснительным тоном начал Макс, — так что снимай джинсы.
Ишь что выдумал? И предлог, какой хороший подобрал, вроде и поспорить не с чем, да как-то раздеваться перед столь идеальным парнем не особо хочется, я же комплексовать буду. У него даже попа лучше моей выглядит, я как раз ее вчера заценила.
— Не буду, — сложив руки под грудью, запротестовала я.
— Лера, если ты мне сейчас скажешь, что ты парень, я этого не переживу, — без доли юмора произнес Макс.
Мои глаза вдвое увеличились в объеме, я запустила в него подушкой, возмущенно крича:
— Пошел ты, Морозов!
Максим заржал самым наглым образом, хватаясь за живот. Я не разделяла его юмора, но от вида скрючившегося от смеха Макса сама засмеялась.
— Так ладно, хватит, — восстанавливая дыхание, проговорил парень, — снимай джинсы или я тебе помогу это сделать.
— Прямо так и поможешь? — с прищуром спросила я.
— Обязательно.
Макс медленно стал двигаться ко мне, внутри меня все сжалось, дыхание участилось. Черт, когда он идет, каждая мышца на открытом участке его тела играет, заставляя думать, что у него есть мышцы там, где и их быть, по сути, не должно. Слишком плавно, слишком игриво, краска бросилась к моему лицу, а губы слегка приоткрылись в ожидании поцелуя от истинно сладких губ обладателя такого потрясающего тела. Но вместо долгожданного поцелуя меня сгребли в охапку, выкрикнув при этом:
— Попалась! А теперь приступим к обнажению твоих прекрасных ножек, мелкая.
— Морозов, я сейчас к твоим боевым ранениям добавлю еще парочку, — угрожающе произнесла я, ловя руки парня на своем поясе.
— Тогда хватит ломаться, как целка после пятого аборта, и раздевайся, — рыкнул он.
Это было грубо, чертовски грубо, мой взгляд стал сразу же серьезным, а губы сжались в одну сплошную линию. Парень шумно выдохнул и провел пятерней по своим угольно-черным волосам.
— Прости, я переборщил.
— Да, переборщил.
— Завтра очень важная игра, у меня нервы на пределе.
Никогда я не видела его таким. Бывали моменты, когда он серьезный и собранный, но чаще был веселым и радостным, а сейчас почти подавленный. Он смотрел на меня своим глубоким тревожным взглядом. Я взяла его лицо в ладоши, как в чашу, нежно целуя его губы.
— Тебе не стоит так переживать, вы столько раз брали первенство...
Максим перебил меня, ласково прижимая к себе и гладя мои волосы.
— Это не обычная игра, мы боремся не за первенство в нашей академии, мы боремся за высшую лигу. И на кону второй тур, к концу игр дойдут только две команды, которые разыграют между собой первое место и выйдут в финал. Команда, которая победит получит билет в высшую лигу, в большой спорт.
Он на одном дыхании объяснял мне систему и рассказывал о том, что их ждет, я же в свою очередь не понимала, зачем он тогда учится на юриспруденции, если видит себя баскетболистом и в будущем. Почему нельзя было поступить на физкультурный и добиваться своего там или же уехать в другую страну, где подготовка намного лучше.
— Зачем ты заканчиваешь юридический? — задала я интересующий меня вопрос.
Макс нахмурился и отвел взгляд.
— Из-за отца. Это было его условием. Я могу заниматься баскетболом сколько мне угодно, пока продолжаю получать образование юриста и прилежно учусь. Как только я начинаю скатываться, он аннулирует мои счета и, собственно говоря, возможность играть в баскетбол.
— Жестоко, — пробубнила я.
— Не сказал бы, у многих моих друзей ситуация в семье гораздо хуже и запреты там ужасны, как в прошлых веках. Мне еще повезло, если так можно выразиться. Впрочем, я сказал много лишнего, а ты все еще одета.
Взгляд парня сразу же переменился с серьезного на игривый. С ухмылкой на лице он защекотал меня. Всегда боялась щекотки, тем более такой качественной! Вскоре комната наполнилась моим смехом и возгласами Макса, как будто этого неприятного разговора между нами и не было, и мы снова стали собой.
— Ладно-ладно, я разденусь, только отвернись, а лучше выйди, — все еще смеясь от щекотки, проговорила я.
— Отвернуться? Выйти? Да ты издеваешься! — парень окинул меня насмешливым взглядом.
— Я серьезно, отвернись и не подглядывай, — пригрозив пальцем, сказала я.
Ухмыльнувшись, парень поднял руки ладонями вверх и развернулся. Я расстегнула ремень и стала стягивать с себя брюки, хорошо, что я предпочитаю шортики, а не «две полосочки и посередине клочочек», как говорил мой бывший, который эти полосочки очень любил, но я ему подобного удовольствия не предоставляла.
— Полдела сделано, где мазь? — вопросила я.
Макс развернулся, его глаза чуть не вылезли из орбит от удивления, после чего он схватился за живот и заржал, гад ползучий! Ну что здесь такого? Да, я люблю «бэтмена» и на мне сейчас красовались труселя с логотипом «бэтмена». Я встала в позу, сверля его взглядом, все-то время пока он корчился от смеха.
— Ха-ха, я не могу, ха-ха-ха, — хватаясь за живот, никак не мог успокоиться парень.
— Хватит уже, совести у тебя нет, — надулась я и села на кровать.
— Сейчас, ха-ха, секунду.
Макс попытался не смеяться, приподнял футболку и оттянул резинку от своих боксеров, где желтым по красному было написано «супермен». Теперь смех перерос фактически в истерику, у меня болел живот, и першило в горле, слезы капали из глаз, ужас, ну надо же, нашли друг друга.
Вдоволь насмеявшись, я смотрела во все еще искрящиеся глаза Макса, который обрабатывал мазью от синяков мой ушиб багрового цвета.
— Отлично, теперь сделаем повязку и можно пообедать, — довольно сказал парень.
Я не могла с ним не согласиться, тем более животик уже бурчал, утром я не успела позавтракать.