Глава 15. Запах предательства
София долго не могла уснуть. Голос отца звучал в ушах, как эхо из прошлого, которое настигло её слишком неожиданно. Она сидела на подоконнике, завернувшись в плед, и смотрела, как ніч стирает огни города. Лука стоял у двери, прислонившись к косяку. Он знал — она всё ещё не сказала. Но ждал.
И она наконец заговорила:
— Мне звонил отец.
Пауза.
— Он хочет встречи. Один на один. Завтра. В парке.
Лука не ответил. Только глаза его сузились, взгляд стал тяжёлым, как туча перед грозой.
— Я не знаю, чего он хочет... но в голосе была угроза. Или предупреждение.
— Ты не пойдёшь туда одна, — сказал он наконец. — Я буду рядом. Даже если ты не увидишь меня.
— Он не должен знать, что ты следишь.
— Тогда он не узнает.
⸻
Парк был пуст. Сырой утренний воздух щекотал кожу. София пришла вовремя, в светлом пальто и с собранными в низкий хвост волосами. Она выглядела спокойно. Холодно. Сдержанно. Но внутри всё сжималось в клубок.
Отец уже ждал. В сером пальто, с тростью, с усталым выражением лица. Его глаза были красными — то ли от бессонницы, то ли от чего-то большего.
— Ты пришла, — сказал он. — Хорошо.
— Что ты хотел, папа?
Он глубоко вдохнул.
— Я пришёл напомнить тебе, что через десять месяцев ты свободна. И обязана выйти замуж за того, кого мы выберем. Не за этого... Кастелло.
София стиснула челюсть.
— Почему ты решаешь за меня?
— Потому что ты — моя дочь. И потому что я уже совершал эти ошибки.
Он обернулся, посмотрел на скамейку и сел. София осталась стоять.
— Твоя мать, — сказал он тихо, — была моей женой по контракту. Всё начиналось так же: альянс, сила, выгода. Но потом мы заигрались. У нас началась страсть. Я думал, что это любовь. Она забеременела. И всё стало сложнее.
София замерла.
— Ты... не любил её?
— Я... восхищался. Желал. Но не любил. А когда страсть прошла — осталась только обязанность. Я не беспокоился о ней, как должен был. И знаешь, что случилось? Её убили.
Он посмотрел на неё с горечью.
— Может быть, если бы я по-настоящему любил её — я бы чувствовал опасность. Защитил. Но я не чувствовал. Не был рядом. Я просто... отстранился.
София медленно села напротив.
— Ты винешь себя?
— Каждый день. И не хочу, чтобы ты повторила мою ошибку. Лука — не тот, кто будет с тобой, когда всё пойдёт не по плану. Он жесток. Он хищник. Он может захотеть тебя... но не удержать. Не спасти.
— Ты ошибаешься, — сказала она ровно. — Лука — рядом. Всегда. Он защищает. Он не отталкивает меня, даже когда я опасна. Даже когда я слишком много чувствую.
Отец покачал головой.
— Это всё химия. Адреналин. Секс. А потом придёт тишина. И ты останешься с тем, кто даже не умеет говорить о любви.
— А может, он просто боится её? Как и ты?
Он не ответил.
⸻
Когда София вернулась, Лука уже ждал её. В его глазах — ни одного вопроса. Только ожидание.
— Он сказал, что я должна развестись, — прошептала она. — Через десять месяцев выйти за другого. «Спокойного». Не такого, как ты.
— Он тебя не знает, — сказал Лука. — Ты никогда не будешь с тем, кто тебе не ровня.
— Он рассказал про мать. Про страсть, которая не стала любовью. Про вину, что не смог её спасти.
— И ты ему поверила?
София молчала.
— Потому что теперь ты боишься, что между нами тоже только страсть?
— Я боюсь, что ты не останешься, когда она пройдёт.
Он подошёл ближе.
— София...
Он взял её лицо в ладони.
— Я остался, когда между нами не было ничего. Когда были только холод, правила и контракт. Думаешь, я уйду сейчас — когда ты стала моей слабостью?
Она посмотрела ему в глаза.
— Я не хочу быть твоей слабостью, Лука.
— Тогда будь моей силой.
И он поцеловал её. Тихо. Без огня, но с обещанием.
Что бы ни случилось — он будет рядом. Не потому что должен.
А потому что хочет.