ГЛАВА 17.
ГЛАВА 17.
Вся наша жизнь делится на «до» и «после». Мы и живём именно в этот промежуток времени. В мою жизнь мёртвой хваткой вцепился Ник. Он не отпускал меня.
Стоило только кому-нибудь появиться на моём горизонте, как Маккензи тут же с напором танка проходил между нами, вспахивая глубокую борозду. И, если честно, то я не понимала причины его ревности. Да, у нас всё было: отношения и даже кое-какая любовь. Да, он бросил меня. Да, я ревела в гордом одиночестве. Но пути-дорожки разошлись, и пора идти дальше, не оглядываясь. Может быть, так было бы легче для нас обоих? Тогда почему Ник всё время возвращался туда, где всё начиналось? Почему он лез в мои отношения с другими парнями, каждый раз давая надежду на что-то большее, чем секс?
Такие качели выматывают. И мне они раскачали нервы, натянув их как струны. Я до ужаса боялась повторения истории с Энтони, поэтому наши с Филом встречи проходили тайно. Шифровались, как шпионы! Малой психовал, говоря, что ему плевать на мнения других, главное — я рядом с ним. Я его… Только мне всё было не по себе. Я жила, как будто беру в долг своё счастье. И чем больше о нас никто не будет знать, тем дольше я буду счастлива. Глупо? Может быть. Но мои опасения… Мои не слишком хорошие предчувствия на этот счёт оправдались.
Радость — это эмоциональная слепота. Да-да-да. Когда человек испытывает это чувство, он не видит ничего вокруг себя. Не видит дальше своего носа. И весь мир у него играет разноцветными бликами, ослепляя ещё больше. Так и мы с Филом ослепли, когда возвращались в город. Мы не заметили машину Стила на заправке. Не обратили внимания на Бранза в супермаркете. Прошли мимо Грега на стоянке. Мы были поглощены друг другом. Смотрели и не видели.
Мы не видели мир вокруг нас. Зато мир прекрасно видел нас! И утром следующего дня за слепоту влюблённых пришлось расплачиваться мне.
Я опаздывала на занятия. Банально проспала. И проспала не из-за попойки с друзьями, а потому что Фил за выходные меня сладко измотал. И Хлоя тоже молодец! Вернулась под утро и дрыхла, никак не реагируя на будильник. Похоже, у нас обеих уикенд удался.
Так вот, я вскочила не от будильника, а от гудящего перфоратора. В комнате под нами что-то обвалилось, и комендант решил устроить внеплановый ремонт.
Подрываюсь, глядя на часы. Без пятнадцати девять! Опоздала! Почти опоздала! Бегу в ванну, потом бросаю в сумку книги и сломя голову несусь в учебный корпус. Ну а там, в коридоре, меня, как пташку в сети, ловят Стил и Грег.
— И куда это Натали спешит? – мерзко гогочет Стил, перекрывая мне дорогу.
Я его ненавижу каждой фиброй своей души. Особенно мне противен этот тошнотворный гогот. Он всегда похрюкивает в конце.
- В детский сад, наверное, — обступает сзади Грег.
Грег редко смеётся. Даже шутки у него на любителя. Не каждый поймёт. Да и я не исключение, но в то утро намёк был ясен. Они знали про Фила. Вот и куражились. Грег в особенности. От чего я поняла, что это прямой приказ Ника. Дружок Стила вроде не дурак, и иногда я улавливала в его глазах некие зачатки разума. Правда, такие просветы длились недолго.
Грег тупой бойцовский пёс, всегда готовый цапнуть по команде, а Стил — шакал, танцующий у ног Шерхана.
- Да хоть бы и в ясли. Всё не с вами по пути, - оскалилась я в улыбке и попыталась обойти Стила.
- А с кем же? – напирал Стил, опасно пробежав по мне взглядом.
Он так смотрел и тогда… Мне ничего не оставалось, как отступить на шаг, лишь бы не соприкоснуться с ним даже дыханием. Мерзость! Мерзость, а не человек. Но моё отступление было прервано Грегом. Он обхватил меня сзади и прижал спиной к себе так сильно, что без боли в ребрах нельзя было вздохнуть.
Вот тут меня и накрыла паника. Не вырвусь! Но… но здесь же не будут… здесь колледж. Закричу, и обязательно все сбегутся.
- Пусти. Буду кричать, - шипела я, пытаясь вывернуться.
- Зачем кричать? – изображая недоумение, спросил Стил и кивнул на дверь, ведущую в раздевалку. – С тобой, Натали, просто хотят поговорить.
- А я не хочу! – тявкнула я, догадавшись, кто там ждёт такой говорливый.
- А нам по х&й, Натали, - прошептал мне на ухо Грег и ещё сильнее сжал свои объятья.
- Фх, - простонала я от боли.
Не руки, а цепи! Не вырвусь…
И они потащили меня в раздевалку, где уже ждал Ник.
Я думаю, нет ни одного человека, кто не смотрел фильмы про гангстеров или плохих парней. Там обязательно есть сцена, где девушку притаскивают два бандита и бросают к ногам главаря. Так вот, со мной поступили так же.
Они втащили меня в раздевалку и, словно тряпичную куклу, швырнули на пол прямо под ноги Ника. Я попыталась подняться, но наклонившийся Маккензи схватил меня ладонью за лицо. Больно вдавил пальцы мне в щеки и, приподняв голову, посмотрел в глаза.
Никогда прежде я не видела его таким. Ник словно пылал яростью. Найди я себе любого другого парня, и он бы вряд ли полез в эти отношения. Причиной тому новые чувства к Хлое. А тут Маккензи взбесило то, что младший братик спит с его бывшей девушкой. Разве это не может злить? Наверное, может. Но у Ника это была не просто злость. Ну подумаешь, младший брат замутил с бывшей.
Предупредишь парня, какая она дрянь, и оставишь всё как есть. Сам допрет, что к чему. Так, по крайней мере, поступают все нормальные братья. Но Ник к нормальным не относился. И как только Маккензи донесли о нас с Филом, его климануло не по-детски. Я шкурой чувствовала, что гуляю по лезвию ножа, и в любой момент мой вздох может стать последним. Глаза у Ника горели, как у бесноватого, а ноздри пульсировали, как у быка перед атакой. Он смотрел на меня с нескрываемым желанием придушить.
Говорят, что в каждом человеке скрыт инстинкт убийцы, но не каждый становится таковым. В отношении Ника я бы поспорила. Подсознательно чувствовала в нём некую зловещую опасность. Именно эта опасность и манила меня к Нику, как танцующее пламя свечи зазывает мотылька закружиться с ним в смертельном танце. Ты вроде и понимаешь все риски от таких отношений, но всё равно с головой бросаешься в них, наплевав на чувство самосохранения.
Но всем нам известно, что от любви до ненависти всего один шаг. И мы его уже сделали.
- Натали, ты не заигралась? – опасно процедил сквозь сжатые челюсти Ник.
- А ты? – вопросом на вопрос ответила я, чем ещё сильнее разозлила его.
Маккензи на несколько секунд сдавил мне ладонью лицо и резко отшвырнул от себя. Он знал, что причиняет мне боль, но это не останавливало его, а только внушало ещё больше уверенности в своей правоте. Я была грязью под его ногами. Об этом напоминал и подзадоривающий гогот друзей на заднем плане. Их забавляла моя беззащитность.
В какой-то момент этот смех стал раздражать Ника. Я заметила эту странную перемену в его глазах и тут же попятилась к шкафчикам, а Ник выпрямился во весь рост, бросив на гогочущих парней просто убийственный взгляд.
- Вон пошли!
Совсем неожиданно рявкнул он на Стила с Грегом. Те тут же заткнулись и пробкой от шампанского вылетели из раздевалки.
- Ну что, Натали, продолжим? – переключился на меня Ник и подошёл ближе.
- Нам не о чем разговаривать. Моя жизнь тебя не касается, – собравшись с более-менее внятными мыслями в голове, прошептала я и поднялась, опираясь на дверцу шкафчика.
– Твоя нет, а брата да, – сделав ещё шаг ко мне, сказал Ник.
Боже, его голос холодной сталью резал мои уши, заставляя меня вдавливать шею в плечи. А ещё это зловещее приближение самого Ника, словно нервной дрожью, сковывало тело. Хотелось развернуться и бежать что есть сил подальше от него, но ноги, будто налившись свинцом, не слушались. Мне ничего не оставалось, как стоять впечатанной в железную дверь и нарочно сдерживать срывающиеся дыхание, чтобы казаться более смелой, чем есть на самом деле. И огрызаться шёпотом, отдалённо проходившим на писк загнанной котом в угол крысы.
- Что тебе нужно, Ник?
Но вместо ответа он протянул руку ко мне и тыльной её стороной провёл по щеке. Раньше мне нравились его прикосновения. Они рождали во мне бурю эмоций, но в этот раз я вздрогнула от отвращения и отвернулась.
- Ты красивая, Натали. Очень красивая, - с каким-то пугающим намёком сказал Маккензи и грубо повернул меня обратно, заставив смотреть только на него. – Конечно, мой младший братик запал на такую красоту, - и уже с оживлением прошёлся по мне глазами сверху вниз и обратно. – Натали, пора заканчивать. Поиграла назло мне с Филом и хватит. Оценил.
- Я не играла, - поняв, куда он смотрит, я инстинктивно стала прикрывать грудь краями кофты.
Впервые взгляд Ника не льстил, а претил мне. От него хотелось спрятаться.
- Только не говори, что это любовь?! – с издевкой хохотнул Маккензи.
- А если так?
И тут Ник схватил меня за горло, сильно его сдавив. В глазах резко помутнело. Пытаясь освободиться из этих стальных клещей, я вцепилась пальцами в его руку, но всё это было бессмысленно. Ник сильнее… И в тот момент он пользовался этим сомнительным преимуществом надо мной.
-Ты моя, Натали! Моя шлюха! И если ты сегодня же не бросишь Фила, то крупно об этом пожалеешь! – рычал он, ставя точку в наших отношениях и определяя мою роль в его жизни.
Я хотела спросить, а что же было в раздевалке, но Маккензи впился своим ртом в мои губы. Его язык грубо пробивался сквозь мои сжатые зубы. Спустя несколько неудачных попыток Ник ослабил хватку и посмотрел на меня глазами, полными недоумения. Как так? Натали отказывает ему в ласке?! Я, воспользовавшись этой растерянностью, оттолкнула Маккензи и успела сделать всего пару рывков в сторону спасительных дверей, как он вернул меня обратно, ещё сильнее вдавив в шкафчик.
-Значит, ты не понимаешь по-хорошему? – теряя всякий контроль над собой, рычал взбешённый Ник.
- Пусти!
Обречённо потребовала я, но даже сама не услышала своего голоса. Он словно растворялся в моём страхе перед разъярённым Маккензи. Да и по всему понятно было, что отпускать он меня не собирался. Хотел наказать. Но наказать только ему доступным способом, поэтому все мои мольбы улетали в пустоту его души.
- Отпустить?! Да, Натали? Отпустить? Сейчас отпущу! – уже сопел Ник, задирая мне платье и стаскивая трусики.
Он вторгался в меня со всей жестокостью, что скопилась в нём, нисколько не обращая внимания на мои слёзы. Все попытки вырваться тут же пресекались. Ник ещё сильнее прижимал меня к железному шкафчику, впиваясь зубами в шею, будто вампир, и оставляя горящие следы. А каждое его движение во мне пульсировало болью. Это был не секс, а настоящая пытка. Желание Ника подчинить меня… Растоптать последние остатки моей гордости… Унизить, показав мне, кто я для него и кем была всё это долгое время. Бесправная, бессильная и безликая кукла.
Хорошо хоть тогда Ника надолго не хватило. И вся эта мерзость закончилась так же быстро, как и началась. Кончив, он ослабил свою хватку и, тяжело дыша, отошёл. А я медленно сползла вниз по шкафчику, не решаясь посмотреть ему в глаза. Слишком больно мне было. Нет, не тело так болело, а душа, в которую Ник плюнул во второй раз. Только этот второй плевок оказался уж слишком изощрённый, оттого и мучительнее. Некогда любимый человек надругался надо мной. В порыве злости… в порыве ярости… в порыве ненависти он взял меня силой, как бездушную вещь. И осознание терзало меня до глубины души! Он сорвался на мне.
Он снова меня убил…
Поправившись, как ни в чём не бывало, Ник ещё с минуту смотрел на меня и молчал, будто только сейчас начал понимать всю подлость своего поступка. Да и сказать ему было нечего. Извиниться? Нет, Ник Маккензи не привык извиняться и признавать свои ошибки, поэтому он всегда шёл напролом.
И в то кошмарное для меня утро Ник вместо «прости» сказал:
— Ты шлюха, Натали. Ты даже сейчас валяешься у моих ног и скулишь. И брата моего ты сегодня же оставишь в покое. Ясно? — вопрос, который не требовал ответа.
Ещё раз пробежав по мне до мурашек колким взглядом, Ник ушёл. Он не ждал, что после такого я смогу хоть как-то огрызнуться. А я ведь и вправду сидела на полу и заливалась слезами. Ну какая из меня Немезида? Запуганная, растоптанная, униженная, слабая.
Была слабая… Но боль нас закаляет и делает сильнее. По крайней мере, мне тогда так хотелось думать.