Быстрее

В России шел дождь, крупные капли, будто толпа в час пик, бежали, по лобовому стеклу. Они всё время двигались, сталкивались и исчезали. Похоже на человеческую жизнь: мимолётна и предсказуема. Сколько бы ты не суетился, ты можешь только немного изменить курс, но в конце всё равно встретишь смерть с косой.
Машина затормозила.
— Брр, холодно здесь, — простонала Лина.
Зайдя в сарай, Варя включила свет и провалилась в старое кресло. Здесь было так уютно, несмотря на хаотично разбросанные коробки, тут пахло старостью. Бывает, открываешь книгу, и чувствуешь этот запах, запах времени, его волшебное прикосновение, такое лёгкое, но неизбежное.
— Ни Коли, ни вознаграждения, — констатировала Настя, направляясь к двери.
— Постой, ты же не собираешься просто уйти, не дождавшись его прихода? — произнес Никита.
— Может он и не собирается объявляться? — предположила Настя.
— Но в письме он писал, что хочет встретиться.
— Думаю, Настя права, мы выполнили все правила и привезли его рисунки, рискнули собой, а он даже не пришел вовремя, — присоединилась Лина.
— Он явно хотел увидеться, будет неприлично уйти, даже не попрощавшись.
— Хорошо, подождем его немного.
Шло время, но Коля не появлялся, Варя взяла рисунки и начала их разглядывать. Все они были нарисованы малиновым фломастером. На первом - лодка, мальчик в фуражке, уверенно вглядывающийся в бескрайнее море. Другой изображал монстра, который по рассказам Коли жил у него в шкафу и преследовал в темноте. На третьем - группа детей, валяющихся на траве. Малиновая трава выглядела довольно странно, можно было бы подумать, что у него не нашлось другого цвета, но Варя знала, что мать Коли была художницей и всячески поощряла начинания своего сына, ещё она говорила, что неважно как предмет выглядит на самом деле, важно , каким хочешь его видеть ты. Возможно такой хотел видеть траву маленький Коля. А какого цвета жизнь Вари? Мысль появилась внезапно и не собиралась покидать голову девушки. Не похожа ли она на Лину, с той лишь разницей, что та пытается закрыть пустоту музыкой и высоким градусом, а Варя заботами, создающими иллюзию счастливой жизни. Хотя в чем может быть счастье, если не в семье, а она через месяц создаст свою. Она улыбнулась, скоро она будет женой, будет готовить ужин и встречать мужа с работы, будет следить, чтобы он не забывал зонт в такие дни, как сегодня. Она вспомнила, что уже два дня не звонила Рэю и мысленно укорила себя за это. Но телефоны им так и не вернули, водитель сказал, что передал их Николаю Гусеву.
— Мы здесь сидим почти час, — прорезал тишину недовольный голос Насти.
— Может быть, нам стоит выйти и поискать какие-то подсказки во дворе?
— А может нужно понять, что Коля окончательно слетел с катушек и разъехаться по домам.
Так странно было слышать столь грубую фразу именно от Насти.
— Хочешь - уходи, тебя никто не держит, — отозвался Никита очевидно из-за того, что не смог придумать очередной аргумент. С каждой минутой уверенность в приезде Коли таяла.
Настя встала, схватила свой плащ и вышла так быстро, что никто не  проронил ни слова. Лина собиралась последовать ее примеру.
— Лина, может ты все таки останешься с нами? — прозвучал мягкий голос Паши, который и сам не понимал, зачем просит об этом. Наверное, он хотел ещё раз увидеть проблеск уважения и симпатии в ее глазах, который промелькнул в кабинете.
Девушка замерла в нерешительности.  Лина не могла понять, что ее удерживало, да, она поставила себе цель заполучить всезнайку, но так ли важно доказательство своей власти над сильным полом?
— Ну я посижу ещё немного, но потом не уговаривайте остаться, — промямлила она.
Полночь давно миновала, через несколько часов на востоке уже появятся розовые полосы, и проснутся птицы. Глаза сами закрывались, Варя даже не заметила, как облокотилась на спинку кресла и провалилась в небытие без сновидений.
Паша спал чутко, и услышав шорохи, приоткрыл глаза. Где это он? Деревянный потолок, лежит он  на потрёпанной диване. На полу, укрывшись одеялом, лежал Никита, в креслах примостились девушки. А у входа стояли две фигуры.
— Кто вы? — неожиданной резкостью произнес Паша. Стоявшая у входа девушка ответила:
— Мы друзья Коли, он писал о нас в письме, помните? Вы прошли игру, мы просто хотели отдать ему рисунки, он ими дорожит.
Она была стройной, с пышными вьющимися волосами ярко-алого цвета. Глаза обрамляли красные тени, придававшие им одновременно жутковатый и необыкновенно притягательный вид. Чёрное платье и сапоги до колена. Ей можно было дать около тридцати. Высокий мужчина, который, судя по мускулам не один год провел в тренажерном зале, кивнул.
— Так вам нужны рисунки? — поинтересовалась Варя, протирая глаза.
— Да, милочка, — ответила новая знакомая, протягивая руку.
Никита посмотрел на черные ногти, заострённой формы.
— Подожди, — он остановил Варю. — А где сам Коля? Я помню, он хотел с нами встретиться.
Девушка бросила оценивающий взгляд на парня, улыбнулась и сказала:
— Он ведь писал вам, что в игре участвуете не только вы, некоторые ещё не закончили, поэтому Коля ещё в Финляндии, он же не может оставить проект, в который вложил столько средств и умений, без присмотра.
Ответ казался исчерпывающим, но Никита чувствовал какую-то тревогу. Ему не нравились люди, которые заявлялись в дом без приглашения ночью.
— А когда он вернётся?
— Через несколько дней, наверное во вторник.
— Думаю, мы его подождем, мы ведь приехали ради друга, а не ради игры.
Никита поймал недоуменный взгляд Вари:
— Но мне нужно возвращаться в Чикаго.
— Ты проделала такой путь, и уедешь так и не дождавшись прихода Коли?
Варя промолчала.
— Вы можете остаться, но рисунки отдайте мне, — настаивала девушка, стоявшая у двери.
Никита остановил Варю и сказал:
— Только после встречи.
— Отдайте рисунки, — прогремел голос пришедшего мужчины. Одним движением он выхватил пистолет и направил на Варю. Девушка ахнула, ее глаза округлились, в ушах словно молоток стучало сердце.
— Зачем так резко? Я уверена, я смогла бы уговорить эту простушку, — сказала красно-черная дама.
— Все уговоры проходят быстрее, когда твой взгляд упирается в оружие.
В этот момент Лина встала из своего кресла:
— Ой, как грубо, как тебя зовут?
— Марк.
Лина оценивающе посмотрела на мужчину:
— Я обращалась не к тебе, ты меня интересуешь чуть больше чем упаковка от конфет. А вот ты, как твое имя?
Пришедшая улыбнулась:
— Думаю, мы найдем общий язык. Я – Адель.
— Адель, — протянула Лина, забирая рисунки у растерянной Вари, и направляясь к столу.
— Стой, — проскрипел Марк.
— Ты мне не нравишься, — ответила Лина, не замедляя шаг. — Такой грозный, ещё и машешь этой штукой перед носом, даже воды выпить не даешь.
"Чего же ты хочешь" - подумал Паша, наблюдавший за драмой со стороны. Лина казалась такой уверенной в себе. Она взяла канистру, стоявшую в углу, и налила немного в чашку:
— Так что, Адель, зачем тебе понадобилась бумага с детскими каракулями, пролежавшая 20 лет?
— Думаю, это уже мое дело, просто отдай мне их, они же не имеют никакой ценности.
Лина слишком резко подняла кружку, разлив содержимое на платье и край верхнего рисунка:
— Какая же я неуклюжая, когда волнуюсь, всегда что-то ломаю, и ситуация только усугубляется.
Адель недовольно сжала губы, но никак не отреагировала и жестом показала Марку подождать.
Неожиданно в руках Лины появилась зажигалка, и маленький огонек вспыхнул в нескольких сантиметрах от рисунков.
— Отдай рисунки, — безапелляционно прогремел голос Марка, и послышался предупредительный выстрел в потолок и визг Вари.
Лина не сдвинулась с места, лишь приблизила зажигалку к бумагам. Ее голос изменился, приобрел какую-то жесткость:
— Теперь командовать буду я, наверное стоит вас предупредить, что в канистре был бензин, он стоял здесь на случай, если на ближайшей заправке будет выходной, но непременно придется куда-то поехать. Сейчас любое неаккуратное движение может привести к тому, что эти рисунки вспыхнут вместе со мной, и даже если ты, Марк побежишь изо всех сил и доберешься до меня через пару секунд, ты получишь лишь горстку пепла. А теперь, убирайтесь.
Адель улыбнулась, но ей не удалось скрыть удивление:
— Ну тогда позволь мне предупредить тебя, что твой друг у нас, — девушка показала фотографию полного веснушчатого мужчины, голову которого украшала лысина а подбородок - густая борода, в остальном он был копией юноши, с которым провели свои лучшие годы наши герои. Руки мужчины были связаны за спиной, а ноги примотаны веревками к ножкам стула, который был единственным элементом мебели в темной комнате с грязно-голубыми обоями и деревянным полом. — И если мы не договоримся, то он долго не проживет.
— А как же Финляндия и игра? — на этот раз удивилась Лина. Она поняла, что Адель врёт и что у нее есть какие-то свои мотивы, с первых секунд знакомства. Ей казалось, она может предугадать любые действия пришедшей, ведь их манера общения была так похожа. Но она не ожидала, что ложью могут оказаться последние несколько дней.
Желание заявить о своем уме и грандиозном плане, который был составлен, явно терзало Адель, но она только сказала:
— К счастью, ваш друг нам любезно поведал, как нужно обратиться к каждому из вас, чтобы вы не могли отказать. И знаете что, вы до боли предсказуемы. А теперь, дорогая, давай перестанем разыгрывать комедию, всё, что нужно сделать для того, чтобы ты и твои друзья продолжили свои бесполезные жизни, это отдать мне рисунки.
Лина знала, что стоит ей послушаться и у нее не останется рычагов давления на Адель, та не отпустит их друга, а возможно и их тоже, потому что, вероятно, они стали свидетелями преступления.
— Убирайтесь, я сказала, — настаивала Лина, поднося зажигалку к заветным листкам.
Адель недовольно вздохнула:
— Хорошо, в этот раз я уйду, но учти, наша следующая встреча тебе понравится меньше.
В дверях девушка развернулась и устремила всепроникающий взгляд на Лину:
— Не делай глупостей, если с бумагами что-то случится умрёте в муках вы все.