12
США. Нью-Йорк. Бруклин.
Кевин сидел в баре, заполненном людьми, которые отдыхали после тяжелой трудовой недели. На сцене укуреный молодой парень играл на гитаре. Если присмотреться, то можно заметить, что его рука исколота от инъекций. Он тоскливо перебирал по струнам, завывая в микрофон. Такая музыка успокаивала, одновременно подчеркивая тщетность нашего существования. Но для большинства именно такая музыка являлась фоном той обстановки, в которую они хотели сбежать от своей ненавистной работы, своей надоевшей семьи.
- Водку, - заказал мужчина, сев рядом с Кевином, - тебе что надо?
- Ничего, - ответил Кевин, выпив стакан.
- А как прошла твоя неделя? – спросил мужчина.
- Она еще не прошла. Я родился несколько дней назад.
- Ага, - кивнул тот, - я вот тоже рождаюсь каждую пятницу заново. А потом вновь умираю.
Кевин улыбнулся.
- Все так плохо?
Мужик замер над рюмкой.
- Моя жена мне изменила. С лучшим другом.
Кевин внимательно посмотрел на него. Тот тоже поднял на него взгляд.
- Твоя жена должна быть наказана за этот поступок.
- Что?
- Она тебя обидела, поступила с тобой не хорошо. Ты любил ее?
- Конечно. Любил.
- Так пойди и покажи ей, как ты любил ее.
Тот, подчиняясь воли того существа, которое ему приказало убить свою жену, отодвинул рюмку, встал и вышел за дверь.
Кевин удовлетворено хмыкнул. Две души за вечер уже хорошо. А где две там и четыре, и так дальше по нарастающей.
Но это место просто кишит всяческими пороками. Грех было не воспользоваться этим.
Он заказал последнюю стопку с виски, намереваясь начать работу. Но его взгляд упал на красивую девушку, которая уже несколько минут пристально смотрела на него. Жаль, что он не чувствовал ничего, кроме желания убивать, поэтому она была ему не интересна в сексуальном плане. Но все же она могла быть стать его помощницей, если бы только захотела.
Однако возиться с ней у него не было желания. Он допил рюмку, громко разбив ее об пол. Наркоман перестал перебирать по струнам. Все покосились на Кевина. Он размял шею, закрыв глаза.
Темнота в баре сгустилась. Воздуха стало настолько меньше, что люди, задыхаясь, попытались выбраться из этого места, но все двери перед ними оказались закрыты. В баре полностью выключился свет, после чего все посетители от нехватки кислорода потеряли сознание.
Кевин слез с высокого барного стула, пройдя в середину помещения. Несколько минут и он уже знал все потаенные желания каждого посетителя. Как же удобно получилось: почти все желали крови и мести за свои обиды. Именно этим Кевин не воспользовался: он пробудил в них лишь желание забирать чужие жизни. Когда они проснуться, то будут игрушками в его руках.
Когда темнота полностью овладела их сердцами, а работа Кевина в этом месте была закончена, он огляделся, почувствовав, что одна душа не наполнилась злом. Это была как раз та красивая девушка.
Тем интереснее было делать из нее помощника, подумал он.
Кевин вобрал в себя всю темноту, которая была в баре. Заставленные врасплох люди начали постепенно просыпаться. Никто не понимал, что происходит, но они знали, что им надо идти. Им надо что-то делать. Пока они еще не осознавали, что именно.
Вскоре бар совсем опустел. Кевин стоял прямо над девушкой, которая все также без чувств лежала на полу. Он коснулся ее, обжигаясь. В ней было много хорошего, что мешало ему проникнуть в потаенные места ее души.
Наконец, она открыла глаза, тяжело задышав.
- Как тебя зовут?
- Мелани.
- Мелани. Хорошее имя. Мне нравится, - сказал Кевин, помогая ей встать, - скажи мне, Мелани. Чем ты занимаешься?
Он почувствовал ее страх. Очень сильный страх. Такую эмоцию можно было использовать против нее.
- Я художница, - тихо ответила та, - пожалуйста, отпустите меня.
- Ну, ну. Я хочу лишь немного поговорить с тобой. Художница, значит. И что ты рисуешь?
- Людей.
- Как удачно. Видишь ли, а я помогаю людям быть именно теми, кем они являются. Мерзкими уродами, которые жаждут денег и похоти. Они ведь все такие?
Мелани вся зажалась от дыхания Кевина. Он обошел ее, встав сзади.
- А почему ты не такая? Расскажи мне, что в тебе есть плохого?
- Вы отпустите меня?
- Лучше, - сказал Кевин, заглянув ей в глаза, - я освобожу тебя.
И тут он все увидел: родителей, которые хотели, чтобы она стала врачом; ненависть к своей сестре, которая был примером для подражания. И порочное желание, граничащее с безумием, стать признанной художницей, чтобы семья ею гордилась.
- Если ты пойдешь со мной, то я обещаю тебе, что ты станешь великой художницей. Есть столько всего, что ты можешь нарисовать. Я дам тебе абсолютную свободу творчества.
- Абсолютную? – заворожено спросила та.
Кевин кивнул. Ее страх, вкупе с адреналином, желанием узнать больше, эксцентричность и бунтарство – он пробудил в ней все, что она так долго пыталась скрыть от общества. Люди не поощряют такое поведение, наоборот, оно считается преступным, если перейти соответствующую черту. Но, стоит лишь слегка дать своим демонам волю, как эта черта оказывается далеко позади.
- Зачем противиться своим желаниям?
Мелани вздохнула, подняв на него глаза.
- Но мне страшно.
- Со мной тебе нечего бояться. Обещаю тебе. Мне понадобиться помощь, а ты сможешь творить и рисовать все, что хочешь. Я покажу тебе то, что никто никогда не видел. Ты станешь божественным художником. И твои родители увидят, насколько ты прекрасна.
Он протянул ей руку – она вложила свою.
Позже она забудет, что было в баре. Еще через какое-то время все, что она будет видеть - это холст в темноте.