Часть 9
Нам Гю машинально облизнул подтаявшее мороженое, но сладость не достигала его сознания. Танос снова пропал. Эта мысль, как заевшая пластинка, крутилась в его голове, заглушая оживленный щебет Ген Су. Они сидели в парке, недалеко от общежития, на потрепанной лавочке, усыпанной опавшими листьями. Ген Су, как всегда, был полон энергии и жестикулировал руками, что-то увлеченно рассказывая. Нам Гю видел лишь мелькание его рук и слышал приглушенный гул голоса, но смысл слов ускользал, тонул в водовороте навязчивых мыслей.
Снова и снова образ фиолетововолосого парня настойчиво вторгался в его мысли, заслоняя собой все остальное. Куда, черт возьми, он пропадал? Каждый раз, когда Нам Гю начинал верить, что между ними что-то налаживается, что хрупкие ростки их взаимопонимания пробиваются сквозь толщу недосказанности, Танос просто исчезал, словно растворялся в воздухе. И самым мучительным было смутное ощущение, что Ген Су что-то знает. Знает куда тот исчезает. Его поражало, как Су мог оставаться таким невозмутимым, продолжая свою болтовню, в то время как фиолетововолосый, возможно, попал в беду, или, что еще хуже, просто избегал его.
Ген Су, уловив краем глаза сверлящий, полный подозрения взгляд Нам Гю, внезапно запнулся и замолчал. Его румянец на щеках стал чуть ярче, а горло перехватило от волнения. Он медленно повернулся лицом к Нам Гю, натягивая на лицо нелепую, немного виноватую улыбку.
— В чем дело, Нам Гю? Ты какой-то странный сегодня, - пробормотал Ген Су, избегая смотреть в глаза. Он достал из кармана смятую пачку сигарет, нервно вытащил одну и закурил, жадно затягиваясь. Дым окутал его лицо, словно пытаясь скрыть смятение, которое он не мог скрыть в голосе. Нам Гю почувствовал, как внутри закипает раздражение.
— Не притворяйся, будто ничего не происходит, Ген Су, - отрезал Нам Гю, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри все клокотало. — Ты знаешь, куда он уходит, верно? Знаешь, почему он постоянно пропадает, — Ген Су закашлялся, чуть не подавившись дымом, и отвернулся, уставившись на багряные листья, кружащиеся в осеннем ветре.
— Я не знаю, - тихо пробормотал он, но Нам Гю не поверил ни единому слову. Ложь плескалась в его глазах, как мутная вода. — Пожалуйста, Нам Гю, не дави на меня. Я знаю примерно столько же сколько и ты, и уверяю тебя.- он положил ладонь тому на плечо. — С ним всё в порядке. Это же Танос, он всегда пропадал.
Нам Гю резко сбросил руку Ген Су со своего плеча, словно прикосновение обожгло его. В глазах плескалось раздражение и неприкрытая боль.
— Хватит, Ген Су, – прошипел он, стараясь унять дрожь в голосе. – Я вижу, что ты знаешь гораздо больше, чем говоришь. Он твой друг, вы вместе выросли, а я... я даже не знаю, кто я для него, – горечь комком подступила к горлу, и слова, полные отчаяния, вырвались прежде, чем он успел их обдумать.
Ген Су окинул его печальным, понимающим взглядом, и сдавленный вздох сорвался с его губ, когда он отвернулся, устремив взор на пеструю, шумную толпу прохожих. Он словно собирался с мыслями, прежде чем ответить.
— Знаешь, Нам, многое в этом мире мне неведомо, – начал он, помолчав, – Я не могу предугадать завтрашний день, не знаю, что ждет нас за поворотом. Но в одном я уверен наверняка, – голос Ген Су звучал чуть тише, с особой теплотой и искренностью, когда он снова повернулся к нему лицом. – Ты важен для него. Очень важен.
Нам Гю впился в него взглядом, пытаясь отыскать хоть тень лжи или сомнения в глубине его глаз, уловить хоть малейшую неискренность. Но тщетно. Там плескалось лишь искреннее сочувствие, понимание и какая-то тихая, всепоглощающая печаль, от которой у Нам Гю защемило в груди. Это был взгляд человека, знающего больше, чем говорит, но желающего облегчить чужую боль. И почему-то отчаянно захотелось верить. Верить, что Ген Су говорит правду. Верить, что он, Нам Гю, действительно важен для Таноса. Что между ними есть нечто большее, чем просто мимолетное увлечение.
Тяжело вздохнув, Нам вновь бросил взгляд на встревоженного Ген Су и слабо, извиняюще улыбнулся.
— Спасибо тебе за все и... прости. Правда...не знаю, что со мной творится в последнее время. Нервы ни к черту, – он попытался перевести все в шутку, но голос предательски дрогнул.
Лицо Су тут же просветлело, и он подался ближе к другу, небрежно, по-дружески закинув руку ему на плечо.
— Нам, милый, никаких извинений! Я все понимаю, – проговорил Ген, ласково потрепав длинные, темные волосы Нама. – Ох, уж этот Танос... тот еще случай, заставляет понервничать. Вечно ходит вокруг да около, недоговаривает. Но ты не бери в голову. Главное, знай – ты ему не безразличен.
Нам Гю прикрыл глаза, вдыхая терпкий аромат осенних листьев. Слова Ген Су, словно теплый луч солнца, пробились сквозь туман сомнений, окутавший его душу. Возможно, он слишком поспешно судил Таноса, слишком зациклился на его исчезновениях. Возможно, за ними скрывалось что-то, о чем тот не мог рассказать. Но главное – он был важен. Этого было достаточно, чтобы немного унять боль и отчаяние.
Он открыл глаза и встретился взглядом с Ген Су. В его глазах по-прежнему плескалась легкая тень печали, отражение его собственного страдания, но теперь в ней отчетливо читалось и облегчение. Нам Гю почувствовал, что Ген Су искренне хочет помочь ему, хочет, чтобы он, Нам Гю, был счастлив и перестал мучиться от неизвестности. И за эту заботу, за это участие он был ему безмерно благодарен. Он не знал, что бы он делал без поддержки этого верного друга.
— Думаю, мне нужно выпить, – сказал Нам Гю, с трудом поднимаясь с прохладной лавочки. Осенний вечер ощутимо холодал. – Знаешь где-нибудь место с хорошей выпивкой, где можно немного расслабиться и забыть обо всем?
Ген Су мгновенно оживился и, чуть ли не подпрыгнув от радости, весело воскликнул:
— Ну прям мысли мои читаешь! – Он снова по-дружески закинул руку Нам Гю на плечо, приобнимая его. — Сейчас Ген Су отведет тебя в самое лучшее место во всем городе, клянусь, ты точно не пожалеешь! Там отличная атмосфера и выпивка на любой вкус!
Они направились к выходу из парка, погруженные в привычную, непринужденную болтовню. Ген Су травил забавные истории, стараясь отвлечь друга от мрачных мыслей. Нам Гю старался не думать о Таносе, хотя его образ все еще настойчиво мелькал в уголках сознания, словно назойливая муха. Он решил довериться словам Ген Су, дать Таносу шанс объяснить свои загадочные исчезновения, выслушать его и постараться понять. И, самое главное, поверить в то, что он действительно важен для этого загадочного и непредсказуемого парня с фиолетовыми волосами, который так внезапно ворвался в его жизнь.
Он просто хотел верить.
***
— Что будешь заказывать? — поинтересовался Ген Су с расслабленной улыбкой, наблюдая за ошеломленным Нам Гю. Тот словно окаменел, уставившись в меню напитков, где цифры цен были просто бешеные. Дорогая обстановка давила на плечи, заставляя чувствовать себя не в своей тарелке.
— Ген... я... я даже не знаю, может, выберешь что-нибудь на свой вкус? — пробормотал Нам Гю, с трудом выговаривая слова. Он сглотнул, словно пытаясь проглотить ком в горле, и перевел на друга растерянный взгляд. Ген Су лишь усмехнулся, и уже тоном, не терпящим возражений, продиктовал заказ подошедшему официанту. Тот, склонившись в учтивом поклоне, бесшумно удалился.
— Расслабься, Нам, – подмигнул Ген Су, заметив его замешательство. – Сегодня я угощаю. Забудь о ценах и просто наслаждайся вечером. Тебе нужно развеяться.
Нам Гю попытался изобразить улыбку, но она вышла натянутой и неуверенной. Он оглядел зал: приглушенный свет, дорогая мебель, изысканно одетые посетители – все это было так далеко от его обычной жизни. Он чувствовал себя чужим в этом мире роскоши и беззаботности, словно попал на другую планету.
Вскоре официант вернулся с их заказом. Перед Нам Гю появился высокий бокал с янтарной жидкостью и долькой апельсина. Ген Су поднял свой бокал, наполненный чем-то ярко-розовым, и произнес тост:
– За тебя, Нам Гю! За то, чтобы все твои сомнения развеялись, а сердце наполнилось счастьем!
Они чокнулись и сделали по глотку. Напиток Нам Гю оказался неожиданно крепким и обжигающим. Он закашлялся, но приятное тепло разлилось по телу, немного успокаивая нервы.
— Знаешь, тут даже дороже, чем в том месте, куда ты меня впервые вытащил, — заметил Гю, осушив бокал с каким-то экзотическим коктейлем и с тихим стуком поставив его на стол. В его голосе звучала легкая ирония, но глаза внимательно следили за реакцией Ген Су. Бархатный полумрак клуба, казалось, впитывал в себя все звуки, кроме приглушенного ритма музыки и звона бокалов.
— Тебя цены смущают? Ох, Нам, милый, не стоит, — беспечно отмахнулся Ген Су, с легкостью прожигая взглядом толпу. Он был как рыба в воде в этом месте, излучая уверенность и непринужденность. — Это один из клубов моего отца, так что расслабься и чувствуй себя как дома. Если что — прикрою, считай, я тут почти хозяин.
Нам Гю удивленно вскинул брови. "Клуб отца?". Что ж, это лишний раз доказывает: Ген Су пиздецки богат. Он машинально оглядел зал, подмечая дорогие детали интерьера, элегантную публику и вышколенных официантов. Контраст с его собственной жизнью был ощутимым.
— Почти хозяин, значит? Ну, это многое объясняет, — с улыбкой произнес Нам Гю, стараясь скрыть внезапно возникшее чувство неловкости. Он сделал еще один глоток, и тепло от напитка снова разлилось по телу, немного смягчая напряжение. — В любом случае, спасибо, что вытащил меня сюда. Мне действительно нужно было отвлечься.
Ген Су довольно улыбнулся и откинулся на спинку дивана из мягкой кожи. Он окинул взглядом зал, словно оценивая свои владения. Уголки его губ приподнялись в едва заметной, довольной ухмылке.
— Всегда пожалуйста, Нам. Ты же знаешь, я всегда рад тебе помочь, — он подмигнул, и в его глазах мелькнул озорной огонек. — Так что забудь о заботах и просто наслаждайся вечером.
Не успел Гю ответить, как к ним подошла официантка, и Ген Су, небрежно щелкнув пальцами, заказал еще порцию коктейлей, даже не взглянув в меню. Он о чем-то оживленно болтал с девушкой, награждая ее лучезарной улыбкой, а Нам Гю почувствовал себя немного неловко, словно лишним. Он отвернулся, наблюдая за танцующими в центре зала. Движения тел в такт музыке завораживали, создавая гипнотический эффект.
Когда официантка вернулась с новыми напитками, Ген Су тут же переключил внимание на Нам Гю, словно и не флиртовал только что с девушкой.
— Ну что, готов? – спросил он, подвигая к нему бокал.
Нам Гю старался следовать совету Ген Су. Он отпустил контроль и позволил себе немного расслабиться. Алкоголь притупил остроту ощущений, и он уже не так остро чувствовал себя чужаком в этом месте. Музыка, приглушенный свет, расслабленные лица вокруг – все это постепенно создавало атмосферу беззаботности и веселья. Он даже начал замечать заинтересованные взгляды в свою сторону, что раньше казалось немыслимым.
Ген Су не давал ему скучать. Он то и дело отвлекал его шутками, рассказывал какие-то истории, подливал напитки. В какой-то момент Нам Гю поймал себя на том, что смеется в голос, забыв обо всех своих проблемах. Он даже решился на пару танцев, хоть и чувствовал себя немного скованно. Но Ген Су был рядом, поддерживая его и подбадривая, словно стараясь вытащить из него все накопившееся напряжение.
В какой-то момент, пробираясь сквозь толпу к бару за очередной порцией воды, Нам Гю столкнулся с незнакомцем. Тот, извинившись, окинул его оценивающим взглядом, а потом, наклонившись, прошептал на ухо: "Ты очень красивый". Нам Гю покраснел, пробормотал что-то невнятное и поспешил обратно к Ген Су, чувствуя себя смущенным и одновременно заинтригованным.
– Эй, ты чего такой красный? – игриво поинтересовался Ген Су, приподняв бровь. Нам Гю отмахнулся, пытаясь скрыть смущение, и залпом выпил половину своего бокала.
– Да так, ничего особенного. Просто какой-то парень сделал мне комплимент, – пробормотал он, избегая взгляда Ген Су. Тот усмехнулся, словно знал что-то, чего не знал Нам Гю.
– Комплимент, говоришь? Ну что ж, я всегда знал, что ты еще тот красавчик, – подмигнул Ген Су. – Расслабься, Нам. Просто принимай знаки внимания и наслаждайся.
Нам Гю почувствовал, как щеки снова заливаются краской. Он попытался перевести тему, но Ген Су был неумолим. Он продолжал подшучивать над ним, подбадривая и подталкивая к новым знакомствам. Нам Гю сопротивлялся, но в глубине души ему было приятно внимание, которое он получал. Он чувствовал себя увереннее, раскованнее и привлекательнее, чем когда-либо.
— Ох, да хорош уже, Ген, я пошёл, — с улыбкой бросил Нам Гю, поднимаясь из-за стола.
— И куда это ты намылился? Бросаешь меня здесь одного, на произвол судьбы? — наигранно страдальчески протянул Ген Су, хватая друга за руку. — Нам, как я без тебя?!
— Не преувеличивай, Ген, — рассмеялся Нам Гю, высвобождая руку. — Просто проветрюсь немного. И, может, поищу того самого парня с комплиментом, — добавил он с лукавой усмешкой.
Ген Су изобразил на лице крайнюю степень потрясения, приложив руку к груди. — Нам Гю, ты меня ранишь! Неужели я настолько плохая компания, что ты готов променять меня на первого встречного?
— Да ладно тебе, — отмахнулся Нам Гю. — Я пошутил. Сбегаю в туалет и вернусь.
Ген Су проводил его взглядом, и в его глазах мелькнуло что-то, что Нам Гю не успел разглядеть. Улыбка на лице Ген Су стала немного задумчивой, словно он погрузился в какие-то свои мысли.
Нам Гю направился в сторону уборной, лавируя между танцующими парами. Музыка стала немного тише, и он смог лучше разглядеть лица людей вокруг. Кто-то улыбался, кто-то о чем-то оживленно беседовал, кто-то просто покачивался в такт музыке, закрыв глаза. В воздухе витал аромат дорогих духов и алкоголя, создавая неповторимую атмосферу ночного клуба.
В уборной было прохладно и тихо. Нам Гю умыл лицо холодной водой, стараясь прийти в себя. Он посмотрел на свое отражение в зеркале и улыбнулся. Он выглядел немного взволнованным, но в то же время счастливым.
Сделав все дела, он вышел из уборной, и снова оказался в шумном зале. Нам Гю огляделся в поисках Ген Су, но не увидел его на прежнем месте. Вместо него за столиком сидела какая-то незнакомая девушка и что-то оживленно говорила с официантом. Нам Гю нахмурился, чувствуя легкое разочарование. Он подошел к бару и заказал себе еще один коктейль. Внезапно кто-то тронул его за плечо. Он обернулся и увидел того самого незнакомца, который сделал ему комплимент.
— Прости, но я не мог пройти мимо, — произнес парень с обаятельной улыбкой, от которой в уголках его глаз появились лучики. — Ты действительно невероятно привлекательный. Меня зовут Джексон, но друзья зовут Джекс.
Нам Гю, несколько ошеломленный таким прямым комплиментом, смущенно улыбнулся в ответ. — Очень приятно, Джекс. Я Нам Гю.
— Я заметил, что ты один. Не против немного поболтать? — предложил тот, не отрывая от Нам Гю пронзительного взгляда. В его глазах читалось искреннее любопытство и легкий флирт.
Нам Гю заколебался. С одной стороны, перспектива приятной беседы с этим очаровательным парнем была весьма заманчивой, но с другой — мысли о Таносе все еще не давали ему покоя. Какое-то чувство долга и неопределенности висело в воздухе.
— Вообще-то, я здесь с другом, но он отошел, — ответил Нам Гю, чувствуя легкое замешательство.
— Тогда, пока он не вернулся, я могу скрасить твое ожидание, — не сдавался Джекс, демонстрируя настойчивость с оттенком игривости. — Как только твой друг появится, я сразу же освобожу тебя от своего общества. Честное слово.
Нам Гю немного подумал, оценивая ситуацию. В конце концов, от одного коктейля и легкой беседы ничего страшного не случится. — Хорошо, почему бы и нет, — произнес он, слегка приподняв уголки губ в полуулыбке.
Джексон радостно улыбнулся и жестом подозвал бармена. Он заказал два экзотических коктейля, и они начали непринужденно беседовать. Он оказался интересным и остроумным собеседником, с хорошим чувством юмора. Рассказывал о своей работе, о своих увлечениях, задавал вопросы Нам Гю, проявляя неподдельный интерес к его жизни. Время летело незаметно.
После пары коктейлей Джексон наклонился ближе к Нам Гю и понизил голос: — Слушай, не хочешь переместиться в более уединенное место? Здесь слишком шумно, а мне бы хотелось узнать тебя поближе. Может, у меня дома?
Нам Гю почувствовал, как внутри что-то екнуло. Его сердцебиение участилось. С одной стороны, предложение было весьма заманчивым. Джексон был привлекательным, интересным и, казалось, искренне заинтересован в нем. С другой стороны, его немного смущала такая внезапность и напор. Да и как же Ген Су? Нельзя же просто так взять и бросить друга, который вытащил его на эту гулянку.
– Знаешь, я даже не знаю, – пробормотал Нам Гю, глядя в свой бокал с витиеватым узором из капель. – Мы с моим другом планировали провести вечер вместе. Не знаю, будет ли правильно вот так просто уйти, не предупредив его.
– Понимаю, – кивнул Джексон, демонстрируя понимание. – Но подумай сам, сколько таких вечеров у тебя еще будет? А шанс познакомиться с кем-то особенным выпадает не каждый день. В любом случае, я не настаиваю. Просто предложил, чтобы ты знал, что я чувствую.
И правда. Не каждый. Нам Гю даже сам не понимал, что его удерживает. Ген Су точно бы его понял, получи он от Нама короткое сообщение: "Я уехал с одним парнем". Так что это была лишь отговорка, попытка оправдаться в собственных глазах. Его держало что-то другое. Вернее, кто-то. Но если уж честно признаться самому себе, Танос сейчас неизвестно где, и они друг другу ничем не обязаны. Правда ведь? Между ними нет никаких обязательств.
— Окей, я не против, — сказал Нам, принимая решение и поднимаясь с барного стула. — Погнали?
Лицо Джексона, казалось, засветилось от счастья. — Ого, отлично! Тогда давай быстренько забежим к моим друзьям, я заберу сумку, и поедем, лады?
Нам едва заметно кивнул, подавляя волну сомнений, и тут же чья-то цепкая рука вцепилась в его запястье, увлекая за собой сквозь бурлящую толпу, в сторону VIP-ложи, расположенной в глубине клуба.
Парень был до неприличия настойчив, но его смазливое личико и искренняя радость, казалось, служили ему оправданием. И, казалось бы, еще мгновение назад Нам был готов последовать за ним куда угодно, поддавшись мимолетному порыву, но... что-то внутри упрямо сопротивлялось, словно предостерегающий голос совести. Тяжелое осознание, словно ледяной ком, сдавило грудь: так быть не должно, это неправильно.
Но не успел Нам и слова вымолвить, как Джекс распахнул дверь, из-за которой хлынул приглушенный гул оживленной беседы, смех и музыка, звучавшая приглушенно.
Комната окутала его мягким фиолетовым сиянием неоновых ламп, создавая атмосферу интимности и расслабленности. Друзья Джексона встретили их улыбками, в которых читалось легкое удивление при виде незнакомого спутника.
— Ребят, знакомьтесь, это Нам Гю, — объявил Джексон, направляясь к дивану, где лежала его сумка.
В ответ посыпались приветствия, протянутые руки, дружелюбные кивки. Завязалась непринужденная беседа, но вдруг в комнату вошел еще кто-то. Нам Гю медленно обернулся, и улыбка, игравшая на его губах, мгновенно угасла. Это был Танос. Его лицо выражало безразличие, а на глазах были его любимые черные очки. Следом за ним в комнату проскользнула невысокая девушка с задорным хвостиком, оживленно жестикулируя и что-то рассказывая, не обращая внимания на окружающих.
Нам Гю вдруг оборвал фразу на полуслове, оставив повисшее в воздухе недоумение. Но, решив не заострять на этом внимания, остальные приветливо встретили двоих вошедших.
Волна жара прокатилась по телу, словно его окатили кипятком. Все доводы, все оправдания, которые он приводил себе минуту назад, рассыпались в прах. Как будто вселенная решила сыграть с ним злую шутку, столкнув его лицом к лицу с Таносом в самый неподходящий момент.
Фиолетововолосый, казалось, даже не заметил его. Или, может, притворился, что не заметил. Он непринужденно поздоровался с остальными, обменялся парой фраз с Джексоном и направился к дивану. Девушка с хвостиком увязалась за ним, продолжая что-то оживленно рассказывать.
Нам Гю чувствовал себя невероятно глупо и неловко. Он стоял, как вкопанный, не в силах вымолвить ни слова. Джекс что-то говорил ему, ребята его что-то спрашивали, но он ничего не слышал, ничего не понимал. Все его внимание было приковано к Таносу, который, казалось, совершенно не обращал на него внимания.
В какой-то момент фиолетововолосый обернулся и их взгляды встретились. На мгновение в его лице промелькнуло что-то, похожее на удивление, но это длилось лишь долю секунды. После этого его лицо вновь стало бесстрастным и равнодушным. Он просто кивнул Нам Гю в знак приветствия и отвернулся, продолжая разговор с девушкой. Этот короткий кивок словно пронзил Нам Гю насквозь. Он почувствовал себя преданным, брошенным и совершенно ненужным.
— Я подожду тебя на улице, — бросил Нам Гю Джексону, спешно выскользнув из комнаты.
Нам вылетел из VIP-ложи, словно его вытолкнули. Свежий воздух ночного города ударил в лицо, но облегчения не принес. Он чувствовал себя так, будто только что совершил что-то ужасное, хотя, по сути, ничего и не сделал. Но в его голове прокручивались кадры: он, собирающийся уехать с Джексоном, Танос, смотрящий на него с равнодушным видом.
Он уселся на корточки у ближайшей стены, пытаясь унять дрожь в руках. Что это было? Ревность? Обида? Он ведь сам себе говорил, что между ними ничего нет. Но почему тогда это равнодушие со стороны фиолетововолосого причинило ему такую боль? Почему его так задело то, что Танос не выказал ни малейшего интереса к тому, с кем он собирался провести вечер? Почему так задело то, что он был с какой то девушкой?
Нам Гю выудил телефон, пальцы сами собой открыли чат с Ген Су.
Нам Гю
Почему ты не сказал, что Танос здесь?
23:41
Ген Су
Танос здесь? Я и сам не знал... Вы встретились? Где вы сейчас?
23:42
Нам Гю
Он с какой-то девкой. А я, собираюсь уехать с парнем, который клеился ко мне.
23:42
Ген Су
Стоп... ЧЕ? Нам, милый, ты где сейчас??
23:43
Нам Гю, погруженный в переписку, уже набирал ответ, когда чья-то тень внезапно заслонила свет вокруге. Медленно, словно выныривая из транса, он оторвал взгляд от светящегося дисплея и обомлел. Сердце на мгновение замерло, а затем бешено заколотилось в груди. Телефон, юркнул в карман широких джинсов. Собравшись с духом, Нам Гю вскинул подбородок, стараясь придать своему взгляду нарочитую небрежность и безразличие, хотя внутри бушевал ураган.
— Что тебе надо? – резко бросил он, стараясь скрыть волнение.
Фиолетовые пряди волос парня колыхнулись в полумраке, когда тот криво усмехнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. И что удивительно, он был уже без очков.
— Что ты здесь делаешь? – процедил Танос, кривя губы в ядовитой усмешке, от которой по спине Нам Гю пробежали мурашки. – Место не по твоему карману, Нам Су.
Нам Гю вскипел от злости. Ярость душила его, сдавливая горло, но он отчаянно старался сохранять внешнее спокойствие, хотя внутри все клокотало, готовое вырваться наружу. Резким движением он поднялся на ноги, и устремил свой взгляд прямо в глаза напротив, пытаясь прочитать в них хоть что-то.
— Какое тебе дело? – огрызнулся Нам, с трудом сдерживая дрожь в голосе. – Приехал сюда с Ген Су развеяться. Тебя это не касается.
Танос прищурился, рассматривая его с нескрываемым любопытством, словно оценивая каждый жест и слово. – Верю, – с нажимом ответил он, растягивая слова.
Нам Гю уже собирался обойти его, желая поскорее покинуть это душное место, как вдруг Танос перекрыл ему выход, упершись обеими руками в стену по обе стороны от его головы, заключая его в своеобразную ловушку. – А еще потрахаться. С ним, да?
Глаза Нам Гю расширились в изумлении и негодовании. Как он вообще смеет говорить ему это, когда сам прохлаждается с какой-то девкой в клубе, даже не удосужившись позвонить или написать.
— Кто бы говорил, – парировал Нам Гю, чувствуя, как к горлу подступает ком обиды и разочарования. – Развлекаешься с девушками, еще и мне что-то предъявляешь? Ты серьезно?
Танос усмехнулся еще ядовитее, отчего уголки его губ презрительно дернулись. – Ревнуешь, что ли? – прошептал он, наклоняясь ближе, вторгаясь в личное пространство. Его обжигающее дыхание опалило щеку Нам Гю, и по телу предательски пробежала дрожь, вопреки его воле. – А я-то думал, тебе плевать.
Нам Гю попытался оттолкнуть его, но Танос оставался непоколебим, словно каменная глыба. Он словно пригвоздил его к стене своим пронзительным взглядом, не позволяя вырваться. Ярость боролась в нем с внезапно вспыхнувшим желанием, с той самой необъяснимой, всепоглощающей тягой, которую он так тщательно подавлял все это время.
— Отпусти меня, – прошипел Нам Гю сквозь зубы, отчаянно стараясь сохранить видимость спокойствия, но голос предательски дрожал, выдавая его смятение. Танос продолжал сверлить его взглядом, не собираясь отступать ни на шаг. – Я не ревную. Просто ты лицемер, и меня это раздражает.
Танос чуть склонил голову набок, словно обдумывая его слова, взвешивая каждое из них. – Может быть, – нехотя признал он, наконец. – Но ты все равно здесь. И не со мной. А должен был бы.
— Должен был? Вау. Ты исчез, не сказав ни слова, и думал, я буду ждать тебя, как верный пес? – с напускным равнодушием бросил Нам Гю, скрестив руки на груди, стараясь казаться невозмутимым. – Не надейся. Я не из таких.
Танос убрал руки от стены, и засунул в карманы джинсов, вперив в него тяжелый, изучающий взгляд, словно пытаясь разгадать все его тайны. – И куда ты собрался с ним? На свиданку?
Это начинало выводить из себя по-настоящему. Особенно его тон, этот ледяной, пронизывающий до костей тон, полный скрытой угрозы. Нам Гю, не выдержав, рывком схватил его за ворот черной футболки, притянул вплотную, так, что их лица оказались в опасной близости, и прошептал невозмутимо, обжигая его губы своим горячим дыханием:
— Я собирался приехать к нему и вытрахать, а потом...
Он не успел договорить, как Танос, потеряв контроль, со всей силой впечатал его в стену, не давая опомниться, накрывая его губы своими в яростном, требовательном поцелуе.
Нам Гю охнул от неожиданности, но сопротивляться не стал. Ярость и обида мгновенно отступили, уступив место нахлынувшей волне желания. Губы Таноса были жесткими, напористыми, требовательными, словно он пытался выплеснуть всю накопившуюся ревность и злость в этом поцелуе. Нам Гю ответил, не сдерживаясь, отчаянно цепляясь за его плечи, позволяя себе утонуть в этом безумии. Его тело горело, каждая клеточка трепетала от прикосновений, от этого обжигающего, всепоглощающего ощущения.
Поцелуй становился все более требовательным, губы Таноса терзали его, не давая передышки. Нам Гю застонал ему в рот, отчаянно нуждаясь в воздухе, но Танос не отпускал, словно боялся, что он исчезнет, если ослабит хватку хоть на секунду. Наконец, оторвавшись, он жадно глотнул воздух, глядя на Таноса, чьи глаза горели темным пламенем желания.
— Я ненавижу тебя, ты прост... — начал Нам Гю, но Танос не дал ему договорить. Он снова прильнул к его губам, но на этот раз поцелуй был более нежным, исследующим, словно он пытался искупить свою грубость. Нам Гю ответил, расслабляясь в его руках, позволяя себе насладиться моментом. Он чувствовал, как вся обида и злость постепенно растворяются, оставляя лишь одно желание — быть рядом с ним.
Танос отстранился, тяжело дыша, и прижался лбом к его лбу. — Не едь с ним, — прошептал он, его голос звучал хрипло и уже не так безразлично, как до этого.— Поехали со мной.
Сердце Нам Гю бешено колотилось в груди, отбивая сумасшедший ритм. Он смотрел в голубые, полные страсти глаза Таноса и не мог отвести взгляд. В его душе бушевала буря противоречивых чувств: злость, обида, и, черт возьми, сильное желание. Он знал, что Танос сложный, порой невыносимый, но он также знал, что не может представить свою жизнь без него.
— Куда? — выдохнул Нам Гю, отчаянно пытаясь унять дрожь в голосе, предательски выдававшую его смятение. Вопросы роились в голове, но ни один не мог вырваться наружу, словно зачарованные заклинанием, наложенным присутствием Таноса.
Танос, словно прочитав его невысказанную тревогу, отстранился от него лишь для того, чтобы нежно взять его лицо в свои большие ладони. В этом прикосновении, таком неожиданно ласковом и бережном, сквозила боязнь причинить боль, словно он держал в руках хрупкий, бесценный артефакт. — Неважно, — прошептал он.— Просто уедем отсюда.
Нам Гю закрыл глаза, позволяя словам Таноса обволакивать его, словно теплый, успокаивающий кокон. Глубокий вздох попытался усмирить бурю противоречивых чувств, разрывающих его изнутри. Он знал, что это безумие, что он должен сопротивляться, упираться всеми конечностями в эту надвигающуюся пропасть, но он не мог. Желание быть рядом с Таносом, ощущать его присутствие, перевешивало все доводы рассудка, словно мощный прилив, сметающий все на своем пути. С усилием открыв глаза, он посмотрел на Таноса с вызовом, убирая руки того от своего лица.— Не хочу.
Усмешка, дерзкая и немного печальная, тронула губы Таноса. — Почему?
— Потому что ты эгоистичный, упрямый и невыносимый, — выпалил Нам Гю, стараясь придать своему голосу твердость, которой он, увы, не чувствовал. — И если ты думаешь, что я буду терпеть это вечно, то ты ошибаешься. – В этих словах звучала отчаянная попытка установить границы, защитить себя от неизбежной боли.
Танос отступил на шаг, освобождая длинноволосому больше пространства, давая ему возможность дышать.— Поедешь с Джексом?
Нам Гю опустил взгляд вниз, избегая прямого зрительного контакта. Он знал, что если он сейчас встретится с голубыми глазами, он не сможет отказать. Он пропадет.
Фиолетововолосый издал тихий, почти нежный смешок, в котором, однако, чувствовалась уверенность победителя. Протянув руку, он приподнял его подбородок, заставляя его смотреть в глаза. Встретившись взглядами, Нам Гю почувствовал, как рушится вся его тщательно выстроенная решимость. Танос, заметив смятение в его глазах, самодовольно улыбнулся. Переместив ладонь на щеку, он нежно погладил ее большим пальцем, посылая по телу длинноволосого волну мурашек. — Так и знал.
Он крепко схватил ладонь Нам Гю и потянул его за собой, в сторону парковки, словно не оставляя ему выбора, словно заранее зная, что тот последует за ним.
Длинноволосый, не сопротивляясь, покорно последовал, словно загипнотизированный. Все его протесты, все его обиды, все его страхи казались такими незначительными, такими далекими в сравнении с той необъяснимой, магнетической силой, которая неумолимо тянула его к Таносу, словно гравитация черной дыры. Он знал, что это неправильно, что он заслуживает большего, чем эти американские горки эмоций, чем это бесконечное чередование близости и отчуждения, любви и ненависти, но в этот момент ему было все равно. Ему просто хотелось быть рядом с ним, чувствовать его тепло, его прикосновения, дышать одним с ним воздухом.
Они вышли на парковку, где их ждала черная машина Таноса. Не та гоночная тачка, с которой он обычно ассоциировался, а что-то более сдержанное, более... обыденное. Удивительно. Он открыл перед ним пассажирскую дверь с неожиданной галантностью, и Нам Гю, молча сел внутрь. Танос обошел машину и сел за руль, не говоря ни слова. В салоне повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь тихим мурлыканьем мотора, который казался единственным живым существом в этом застывшем мире.
Когда они выехали с парковки и направились в неизвестном направлении, Нам Гю украдкой взглянул на Таноса. Его лицо было непроницаемым, словно высеченным из камня, – ни единого намека на эмоции, ни единой зацепки, позволяющей понять, что у него на уме, какие чувства бушуют в его душе. И это пугало его больше всего. Эта непроницаемость, эта невозможность проникнуть в его мысли заставляли Нам Гю чувствовать себя беспомощным.
Он отвернулся к окну, наблюдая, как мимо проплывают огни ночного города, расплывающиеся в смазанные полосы света. В его голове царил хаос. Он не знал, куда они едут, что их ждет впереди, но одно знал наверняка: он был готов рискнуть всем, чтобы быть с Таносом. Даже если это означало разбить свое сердце в очередной раз, собрать его по осколкам и позволить ему разбить его снова. Потому что без этого безумия, без этой неистовой, всепоглощающей любви, его жизнь казалась пустой и бессмысленной.
***
Дорога выдалась достаточно долгой, чтобы алкоголь начал отступать, уступая место нарастающей тревоге. Когда впереди выросла громада небоскреба, казалось, пронзающего небеса, челюсть Нам Гю отвисла. Это зрелище поражало куда сильнее, чем роскошь недавнего клуба. Он был вблизи подобных здания лишь однажды, мельком, когда с друзьями приезжал в Сеул. Тогда они просто проходили мимо. А теперь... неужели ему предстоит войти внутрь? Туда? И это, выходит... Танос живет здесь.
Они заехали на подземную парковку. Танос заглушил мотор, но не спешил выходить, пронзая Нам Гю изучающим взглядом.
– Тебе не обязательно, – внезапно произнес фиолетововолосый, прервав затянувшееся молчание. Голос его звучал глухо, словно он говорил с большим трудом, преодолевая внутреннее сопротивление. – Я отвезу тебя обратно, если хочешь.
Нам Гю удивленно вскинул брови, не ожидая такого предложения. Он ожидал чего угодно – упреков, обвинений, даже очередной вспышки ярости, но не этого тихого, почти робкого предложения. Может быть, Танос действительно заботится о нем, может быть, он готов отпустить его, дать ему шанс на нормальную жизнь.
Но эта надежда тут же разбилась о суровую реальность. Он знал, что не сможет уйти. Знал, что его ноги просто не смогут сдвинуться с места, что он прикован к этому человеку невидимыми цепями, которые он сам же и выковал.
– Нет, – тихо ответил Нам Гю, отводя взгляд. – Я останусь.
Танос кивнул, словно и не сомневался в его ответе, и вышел из машины. Нам Гю последовал за ним, чувствуя, как внутри все сжимается от волнения. Они вошли в лифт, стены которого были отделаны полированным металлом, отражавшим их лица, словно в кривом зеркале. Лифт бесшумно взмыл вверх, и с каждым этажом у Нам Гю перехватывало дыхание все сильнее.
Двери распахнулись, и они вышли в просторный холл, обставленный со вкусом и роскошью. Мягкий свет заливал помещение, создавая атмосферу уюта и спокойствия. После чего они подошли к одной из дверей квартиры, которых на этаже было всего три.
Танос открыл дверь электронным ключом, и Нам Гю нерешительно переступил порог. Квартира оказалась еще более впечатляющей, чем он мог себе представить. Огромная гостиная с панорамными окнами, открывающими захватывающий вид на ночной город, была обставлена дорогой дизайнерской мебелью. В углу стоял рояль, блестевший под светом люстры, а на стенах висели картины современных художников.
Он чувствовал себя здесь неуместно, словно чужой на этом празднике жизни. Эти стены словно кричали о богатстве и успехе, о мире, в котором он никогда не жил и, вероятно, никогда не сможет жить.
— Ты что, правда здесь живешь? — Нам Гю все еще оглядывал комнату, словно не веря своим глазам.
Танос, до этого молча наблюдавший за его метаниями, тихо хмыкнул в ответ. — Наверное. А может, я просто взломал замок, и это вовсе не моя квартира, — с этими словами он неспешно проплыл вглубь квартиры, оставив Нам Гю на пороге. Тот лишь окинул его недовольным взглядом и, не говоря ни слова, двинулся следом.
Они прошли мимо современной кухни, сверкающей нержавеющей сталью, и оказались в коридоре, ведущем в спальню.
– Можешь принять душ, если хочешь, – сказал Танос, указывая на дверь ванной комнаты. – Там найдешь все необходимое.
Нам Гю кивнул, благодаря его за предоставленную возможность немного прийти в себя. Он вошел в ванную комнату и закрыл за собой дверь. Здесь царил аромат дорогих косметических средств, и мягкий свет расслаблял и успокаивал. Он разделся и встал под теплые струи воды, позволяя им смыть с себя усталость и тревогу. Но даже вода не могла смыть то чувство нереальности происходящего, которое не покидало его ни на секунду.
Выйдя из душа, Нам Гю обнаружил на раковине аккуратно сложенную стопку одежды – мягкое полотенце, серые спортивные штаны и черную футболку. Так же рядом висел белый халат. Ну, выбор очевиден.
Он быстро оделся, и вышел из ванной. Зайдя в спальню, он увидел, что Танос лежит на кровати, и смотрит в экран телефона, параллельно кому то что-то печатав.
Нам Гю неслышно прошел мимо кровати к панорамному окну. Город внизу казался морем огней, мерцающим и бесконечным. Машины ползли по улицам, словно светящиеся змейки, а вдали виднелись очертания гор, укрытых ночной дымкой. В этом виде было что-то завораживающее, что-то, что заставляло забыть о своих проблемах хотя бы на мгновение.
– Красиво, да? – тихо спросил Танос, наконец посмотрев на него.
Нам Гю с непроницаемым лицом кивнул. – Очень. Я никогда не видел ничего подобного.
— Забавно, — отозвался Танос, и в его голосе проскользнула игривая искра. Он поднялся и, медленно подошел к Нам Гю со спины. Его руки скользнули на талию Нама, притягивая его ближе, сжигая кожу, через халат, прикосновением.
— Чем хочешь заняться? — прошептал фиолетововолосый прямо в ухо Наму, обдавая его жарким дыханием, от которого по телу длинноволосого пробежала дрожь.
Не оборачиваясь, Нам накрыл его руки на своей талии своими и, нарочито медленно, повел их вниз, заталкивая под край шелкового халата. Затем он повернул голову, и довольная улыбка расцвела на его губах.
— Даже не знаю, — прошептал тот, позволяя рукам Таноса скользить все выше по его телу. — Я приехал к тебе домой, принял душ, сейчас стою в халате, под которым нет ничего. В принципе, можно и фильм посмотреть, да?
Самодовольная ухмылка Таноса превратилась в хищный оскал, и, не теряя ни секунды, он жадно впился в губы напротив.
Поцелуй был грубым и требовательным, в нем сквозила неприкрытая жажда. Нам Гю ответил с той же страстью, вкладывая в поцелуй все свои противоречивые чувства – и страх, и возбуждение, и какое-то болезненное, извращенное удовольствие. Руки Таноса крепко сжимали его талию, не давая и шанса на побег.
Разорвав поцелуй, Танос, тяжело дыша, прижался лбом ко лбу Нама. В его глазах плескалось такое неистовое желание, что Нам Гю невольно сглотнул. Он знал, что сейчас произойдет, и не мог отступить. Это было предрешено с самого начала, с того самого момента, когда Танос подошел к нему, возле клуба.
Фиолетововолосый подхватил его на руки, словно пушинку, и понес к кровати. Нам Гю обвился ногами вокруг его талии, чувствуя, как бешено колотится его сердце. Они рухнули на мягкие подушки, и Танос навис над ним. Он сорвал с Нама халат, и тот, не сопротивляясь, позволил ему это сделать.
Танос осыпал его лицо жадными поцелуями, спускаясь все ниже и ниже, пока не добрался до шеи. Нам Гю запрокинул голову, позволяя ему беспрепятственно наслаждаться его кожей. Его пальцы судорожно вцепились в волосы Таноса, чувствуя, как внутри разгорается пожар.
Когда Танос добрался до его сосков, Нам Гю издал тихий стон. Танос играл с его сосками, пока те не затвердели, а затем перешел к животу. Нам Гю чувствовал, как его тело охватывает дрожь. Он был готов, более чем готов.
Танос оторвался от него, и в глазах Нама читалось нетерпение. Фиолетововолосый усмехнулся, предвкушая его реакцию. Он достал из прикроватной тумбочки лубрикант и презерватив.
Нам Гю жадно следил за каждым его движением, не в силах оторвать взгляд. Танос выдавил немного лубриканта на пальцы и направил их к сфинктеру нижнего, принявшись нежно массировать, подготавливая его. Нам застонал, чувствуя, как напряжение в его теле нарастает с каждой секундой.
Когда он почувствовал прикосновение Таноса, его тело пронзила волна удовольствия. Он закрыл глаза, отдаваясь ощущениям, и позволяя Таносу делать с ним все, что тот пожелает. Фиолетововолосый двигался медленно и плавно, растягивая удовольствие, не давая Нам Гю сорваться в пропасть сразу.
Наконец, вытащив пальцы, Танос вскрыл упаковку презерватива и быстро надел его на себя. Нам Гю почувствовал его твердость у себя между ног и издал тихий стон. Он приподнял бедра, подталкивая Таноса к себе, умоляя его войти.
Танос не заставил себя долго ждать. Он вошел медленно, дразняще, давая ему время привыкнуть. Нам Гю стиснул зубы, чувствуя, как его тело пронзает острая боль, смешанная с нарастающим возбуждением.
Когда боль отступила, на смену ей пришло удовольствие. Когда Танос углубился до конца, Нам Гю издал громкий стон, который тут же был заглушен жадным поцелуем. Фиолетововолосый начал двигаться в нем, медленно и ритмично, и Нам Гю отвечал ему стонами. Он чувствовал, как его тело охватывает жар, как он теряет контроль над собой.
Они двигались в унисон, их тела сплелись в едином танце страсти. Каждый толчок отдавался волной наслаждения, заставляя Нам Гю выгибаться в спине. Он царапал спину Таноса ногтями, не в силах сдержать свои чувства. Комната наполнилась стонами и хриплыми вздохами, сливающимися в единую мелодию желания.
Вцепившись одной рукой в фиолетовые пряди, Нам Гю притянул чужое лицо ближе, шепча сквозь рваные стоны:
— Танос... я...
— Су Бон, – перебил его фиолетововолосый, не прекращая яростных толчков.
Глаза Нам Гю сузились, пытаясь понять. — Что?
Танос оставил влажный, смазанный поцелуй на его щеке, продолжая неумолимый ритм.
— Меня зовут Су Бон, не Танос, – прошептал он, и глаза Нам Гю распахнулись в изумлении. Он напрочь выкинул из головы, что Танос – не имя вовсе, а всего лишь прозвище. Точно... ведь в первый же день он, Нам Гю, сам об этом и спросил. Но сейчас, в этот самый момент, услышать подобное откровение было неожиданно.
Его размышления были грубо прерваны глубоким, пронзительным толчком, опалившим простату, вырвав из Нам Гю протяжный, надрывный стон. Слезы брызнули из глаз, и он посмотрел на Су Бона мутным, полным боли и удовольствия взглядом.
— Назови меня по имени, - скомандовал Танос, в его голосе теперь звучало не мольба, а повеление.
Нам Гю задохнулся от нового ощущения, словно его разум и тело раскололись надвое. Су Бон... Он не знал, кто этот человек на самом деле, что он скрывает. Но сейчас, в этот момент, все это не имело значения. Важно было лишь то, как он чувствует себя сейчас, как его тело горит в огне желания.
— Су Бон... — прошептал Нам Гю, и это имя сорвалось с его губ словно молитва. Он обвил ногами талию фиолетововолосого, притягивая его ближе, чувствуя, как тот углубляется все сильнее.
Су Бон издал рык, и его движения стали более яростными и требовательными. Нам Гю чувствовал, как его тело дрожит от переполняющего его возбуждения. Он был на грани, в шаге от пропасти.
Нам Гю изогнулся в спине, чувствуя, как его тело пронзает судорога. Он закричал, выпуская на волю все свои чувства, и взорвался в объятиях Су Бона.
Немного подождав, пока нижний придет в себя, Танос возобновил движение с еще большим напором.
— Сожмись,- прошептал он, и Нам Гю послушался. Он почувствовал, как его тело пронзает волна оргазма, такая сильная, что он потерял дар речи. Су Бон извергся в него, и его тело обмякло.
После того, как волна наслаждения схлынула, Танос аккуратно вышел из нижнего, и Нам Гю почувствовал себя опустошенным и умиротворенным. Он лежал, тяжело дыша. Су Бон бесшумно отправил в мусорное ведро у кровати использованный презерватив, и, не говоря, ни слова, вернулся к Нам Гю, скользнув под одеяло. Тишина в комнате казалась оглушительной после бури страсти.
Нам Гю медленно открыл глаза и посмотрел на Су Бона. Тот смотрел в ответ, в его глазах читалась смесь удовлетворения и чего-то еще, чего Нам Гю не мог понять.
— Значит... Су Бон, — прошептал длинноволосый, чувствуя, как это имя сладко звучит на его языке. — Почему ты скрывал свое имя от меня?
Фиолетововолосый ничего не ответил, лишь прижал его к себе, что не понравилось Нам Гю, но сил на протест сейчас не было. Тяжело вздохнув, он лишь теснее прижался к нему, пытаясь провалиться в спасительную дрему. Они лежали так некоторое время, пока их дыхание не выровнялось, и сердцебиение не успокоилось. Нам Гю чувствовал, как сон подкрадывается к нему.
Прежде чем полностью провалиться в сон, он успел почувствовать легкий поцелуй в волосы. Это был нежный и заботливый жест, который растопил последние остатки его настороженности. Нам Гю полностью доверился этому человеку, несмотря на то, что практически ничего о нем не знал. И в этот момент, в этом объятии, ему было все равно. Он просто хотел насладиться этим моментом, этим чувством, этим человеком.