На улицах Хондэ

Кого трогает застрявший между этажей лифт? Точно не тех, кто в нём застрял. Далеко не их.

Если поначалу Аён всеми силами противилась, ударяя Чона в грудь, старательно пытаясь отодвинуться, то сейчас она прикрывает глаза, задыхаясь от удовольствия, забывая обо всех косяках парня.

Ненормально. Так не должно быть.

В момент, когда потух свет, ей следовало не падать в его объятия, а прочертить строгую границу.

А в ответ на его усмешки и слова «малая, скажи ещё раз, что ненавидишь меня» она должна была прокричать об этом.

Хотя кому она должна?

Снова близко, снова запретное.

Упирается спиной о стенку лифта, податливо отзываясь на нетерпеливые действия Чонгука, ероша пальцами его мягкие волосы, чувствуя его влажные губы на своей шее и ключицах.

Не такой поцелуй, как тогда в машине. Этот животный, грубый и сильный.

Когда их верхняя одежда оказалась на полу? Минут десять назад.

Сейчас Чон хищно ухмыляется, игриво оттягивая нижнюю губу Аён, касаясь пальцами пуговичек на её школьной рубашке, медленно расправляясь с ними, доходя только до третьей.

Душно. В ушах звенит, а пространство рассыпается.

Для Аён важны только две вещи: руки и губы мерзавца Чон Чонгука, что виртуозно извиняются за его вспыльчивость и ошибки.

Зацеловывает её лицо, по-хозяйски пробираясь пальцами под рубашку, нежно очерчивая позвоночник, поднимаясь к застёжке лифчика, отвлеченно целуя припухлые губы, напористо раскрывая их языком, сминая их в далеко не безобидном поцелуе.

Его девочка вся дрожит, судорожно цепляясь за его плечи, импульсивно подаваясь вперёд, заставляя рвано дышать и сдерживать тягучее желание взять её прямо в лифте. Навязчивое желание, пульсирующее ниже пояса. Она стонет ему прямо в губы, лишаясь воздуха от его маленьких шалостей, оборванно пытаясь что-то сказать, когда он бесстыдно задирает её юбку, сжимая в ладонях упругие ягодицы. Следы точно останутся. Ставит очередной засос на её шее и довольно усмехается, зная, что это только его холст. И рисует на нём только он.

И всё это порядком сорвало ему крышу, выбило из мира и стерло всех «до».

Она — с ней непривычно, с ней круто, с ней хорошо.

Ему больше и не надо. Да и не такая он уж и сволочь. Никогда не трогал девушек без разрешения, не трахал пьяных, влюблялся в старшей школе, бил морды негодяям. Просто немного отморозок, последствия долбанной гениальности. С ним трудно, но лучше бы ей смочь быть его. Это крайне предпочтительно.

— Моя, не игрушка, Аён, просто моя, ладно? — неохотно отрывается от её, губ, хрипло рыча, глядя в растерянные глаза напротив, что мерцают таким же возбуждением, — кивни, м, — впервые не приказывает, а нормально, по-человечески просит, приводя дыхание в норму, нависая над своей школьницей, внимательно разглядывая её озадаченное и немного смущенное лицо.

Она точно не отдавала отчёта своим действиям.

— Лифт, — внезапно мямлит она, замечая горящий свет и слыша мерное гудение, — мы двигаемся...

— Точно, — досадливо хмыкает Гук, отходя от неё, подбирая с пола вещи и её рюкзак, выпрямляясь ровно в тот момент, когда двери раскрываются, и в проеме появляется нетерпеливый сосед с дочкой, лет шести, — здарово, — кивает Гук, встречаясь насмешливым взглядом со знакомым, дёргая Аён за локоть, подталкивая к выходу, еле сдерживая смех, — юбку отдёрни, — шепчет, торопливо выталкивая её из кабины.

— Я домой...

— Забудь, — настойчиво отрезает он, глядя в сторону своей двери, — я тебя не отпускал, да и твои вещи у меня, — кивает на свои руки, намекая на бомбер и сумку, — не хочу ничего слышать по тому поводу, что тебе неловко, — качает головой, открывая дверь квартиры, впуская школьницу первой, — тебе нужно свыкнуться с этим, малая, — пожимает плечами, вещая верхнюю одежду в шкаф, бросая рюкзак на пол, возле полочки для обуви, — я буду тебя трогать, много, — усмехается, видя обескураженную школьницу, что стоит в его коридоре, нервно кусая губы, — наша ссора исчерпана? Я не собираюсь тебя отпускать.

— Стоило бы... — разувается Аён, вдумчиво переваривая случившуюся ситуацию, краснея от мысли, что это она чуть ли не отдалась Чону в лифте. Сдурела, хотя это неудивительно, она заразилась, он яд, как в лёгких дым, — тебе нужно было ещё на улице попрощаться со мной, позволив уйти, — вздыхает, качая головой, осознавая всю пришибленность их отношений. Напряженно моргает, наблюдая за Чоном, что так спокойно включает свет в гостиной, потирая переносицу, обратно разворачиваясь к ней, — ладно — кивает она, отвечая на ту смутную просьбу в лифте, отвлеченно оглядывая комнату, нервно топчась на месте.

Ладно? Она серьёзно? Снова бросается в эту стальную клетку.

— Я так и думал, — ухмыляется Гук, понимая к чему это, вальяжно подходит к ней, так привычно вздёргивая пальцами за подбородок, — я отвечу один раз, так что спрашивай, — кивает, думая том, что она идеально вписывается в его жизненный бардак. Капля правильного в потоке беспросветного.

— Нана...

— Нет, ничего не было, — нервно отзывается он, потирая висок, сжимая зубы, припоминая позавчерашнюю гулянку и глупую сестру друга, что так жалко вещалась на него, предлагая всю себя без остатка, а после умотала с дружками Пак Мино, — она шлюха, не больше, забудь, окей? — передёргивает плечами, садясь на подлокотник своего дивана, маня школьницу к себе, — тебе не следует с ней общаться, поняла?

— М, — кивает, подходя ближе к парню, мягко касаясь пальцем ещё не сошедшего синяка под его глазом, — а это? — и конечно ей хочется всё знать! Потому что кто такой Чон Чонгук? — не скажешь?

Мягко накрывает её крохотную ладонь своей рукой, целуя в запястье, смотря снизу вверх.

— Подрался, — пожимает плечами, понимая, что всё это время ему не хватало этого дурацкого беспокойства за его шкуру, — не важно, — качает головой, поднимаясь на ноги, вертя шеей, — зарядка в шкафчике, позвони маме, — напоминает он Аён про её разряженный телефон и наверное уже беспокойную мать. И почему он всегда думает об этом?

Аён лежит на большой двухспальной кровати, в чонгуковской футболке, сложив ногу на ногу, уткнувшись в телефон.

Маме красочно расписала то, чем она поужинала, сказала, что подруга ночует у неё и что всё просто прекрасно.

Это не ложь. Почти.

«Мы в клубе» — и смайлик показывающий язык.

Инхё снова веселится с Тэхёном в каком-то мутном месте, ведя фоторепортаж в смс-ках.

«Ты с ним?»

— Блин, — досадливо цокает, случайно открывая переписку с чокнутым незнакомцем, читая ещё до этого присланные четыре сообщения, — какой же психопат...

— Тебе завтра никуда не надо? — плюхается рядом Чонгук, включая телек, что стоит прям напротив кровати, почти впритык, — маме...

— Позвонила, мне не пять лет, чтобы так следить за мной, — закатывает глаза, переворачиваясь на живот, встречаясь взглядом с Чонгуком. И с каких пор это так правильно? — знаешь, где Чимин? — невзначай интересуется, разглядывая Чона, что уже заинтересованно пялится в экран телевизора, медленно разворачивая голову в её сторону.

— У родителей... зачем тебе? — хмурится, кладя свою руку на её оголённое бедро, мягко сжимая, — м?

— Инхё спрашивает, — отмазывается, мысленно прибивая подругу за её легкомысленность. Спятила она, это точно.

— Что у них там с Кимом происходит? — ведёт Гук бровь, отбирая у удивленной Ён мобильник, свободной рукой мешая ей вернуть его обратно, — кто это? — недоумевает он, прочитывая одностороннюю переписку, что вынуждает его напрячься, это далеко не её подружка, — ты знаешь?

— Я говорила тебе уже, — хмыкает школьница, пытаясь забрать свой мобильник, сражаясь с рукой Чона, стараясь вырвать из её хватки свою ладонь, — тот пост, что я показывала тебе на прошлой неделе... это он написал и фотографии тоже он... Я думала это Нана, но это не она, — сдаётся, устало падая на подушки, разворачиваясь к нахмурившемуся Чонгуку, — скажу папе в воскресенье, может, в полицию?

— Я пробью его, — кивает, пересылая себе его номер, блокируя телефон, откладывая его в сторону, поворачиваясь набок, оказываясь лицом к лицу с Аён, — аккуратней, малая, ага?

— Откуда ты знаешь про Инхё с Тэхёном? — смущённо улыбается, когда Гук убирает её волосы за ухо, мягко поглаживая по щеке.

— Видел их пару раз вместе, — проводит указательным пальцем по контору её губ, очерчивает скулы и шумно выдыхает, убиваясь от своей сопливости, с чего он такой нежный-то? — не смей проделывать такое со мной, я тебя убью, усекла?

— Уф, — хмыкает, переводя взгляд на экран телевизора, немного поднимаясь на подушке, делая вид, что не слышит.

— Не знание закона не освобождает от ответственности, — ухмыляется Чонгук, многозначительно кивая, притягивая школьницу к себе, укладывая её голову себе на плечо, специально выключая телевизор, заостряя внимание на себе, — даже хороших девочек наказывают.

— Это закон такой? — щурится она, умещая свою ладонь на его прессе, нервно сглатывая от неловкости, сонно зевая.

— Да, — обыденно отзывается он, накрывая её ладонь своей, сплетая их пальцы, чувствуя мелкую дрожь школьницы, — не советую его нарушать, — уже строже добавляет, в действительности не терпя пререканий на этот счёт. Лучше Аён никогда не связываться с левыми парнями добровольно, иначе им крышка, а затем уже и ей.

— Я поняла, — тянет, снова сталкиваясь с эти маниакальным желанием Чона подчинять, но ему идёт, это его фишка, долбанутая, но фишка.

— Молодец, — нагло усмехается, продолжая большим пальцем поглаживать её руку, слыша её размеренное дыхание, — у малышей отбой? — смеётся, выдёргивая её из полудрёма.

— Да, я хочу спать, — сонно отзывается, с трудом высвобождаясь из рук Чона, отворачиваясь от него, привычно обнимая подушку, — доброй ночи, — сегодняшний день её порядком вымотал.

— Нормально так, — рассерженно цокает Гук, подтягивая одеяло с конца кровати, накрывая им школьницу, по-свойски обнимая её со спины, утыкаясь носом в её макушку, — ещё раз так сделаешь — получишь.