End of the fucking world [+18]

Огромный спортивный зал с многословными трибунами был погружен в какофонию звуков: скрип кроссовок, глухой стук баскетбольного мяча, тяжелое дыхание. Хайтани, промокший насквозь, чувствовал, как фиолетовые пряди волос прилипли к разгоряченному лицу. Ноги горели от напряжения, каждый мускул протестовал, требуя отдыха. Но в голове, словно заевшая пластинка, пульсировало одно лишь слово: "Больше! Больше!" – эхом отдавалось в его разуме настойчивое требование Рана.

Хайтани, собрав последние силы, подбросил мяч, и тот, описав идеальную дугу, угодил точно в кольцо. Трехочковый. Он задыхался, сердце колотилось в бешеном ритме, словно стремясь вырваться из груди. Время было пол первого ночи, но усталость отступала перед навязчивым желанием совершенствоваться, оттачивать мастерство. Азарт, подобно наркотику, растекался по венам, опьяняя и подстегивая к новым свершениям.

-Хайтани, пошли уже спать, – донесся из полумрака трибун ленивый голос Санзу. Он развалился на сиденье, окутывая себя клубами сладковатого дыма.

-Заткнись... – сквозь зубы процедил Ран, вытирая полотенцем взмокшую голову.

Спортзал был полупустой, тут только был Санзу, который курил дерьмо, чтобы убить свою жажду. Клубнично-сладкий дым медленно расползался в спертом воздухе, смешиваясь с запахом резины и пота, оставшимся от тренировки. Санзу затянулся глубже, прикрыв глаза. Ему было плевать на правила и запреты. Ему было плевать на все, кроме этой мимолетной эйфории, способной хоть ненадолго заглушить разъедающую тоску.

Какучо Хитто сидел, откинувшись на спинку скамьи, и сосредоточенно переписывался с кем-то в телефоне. Его пальцы быстро бегали по экрану, отправляя и получая сообщения. В его обычно непроницаемом лице промелькнула еле заметная улыбка. Что-то или кто-то заставил его отвлечься от привычной хмурости. Рядом с ним сидел Риндо, скучающе наблюдая за своим старшим братом. Он время от времени поглядывал на Санзу, словно пытаясь понять, что творится в его затуманенной голове. Риндо знал, что подходить сейчас к нему – плохая идея. Лучше дать ему побыть одному со своими демонами. Он откинулся назад, уставившись в потолок и размышляя о чем-то своем. Тишина давила, нарушаемая лишь тихим щелканьем зажигалки Санзу и едва слышным постукиванием пальцев Какучо по экрану телефона. В этой полумрачной атмосфере каждый был погружен в свой собственный мир, разделенный и одновременно связанный невидимыми нитями.

-Слышь, фламинго, прекращай курить эту хуйню, - лениво сказал Риндо, даже не повернулся к нему, слишком он устал за сегодня. Только вечером они приехали в этот лагерь, как Рану понадобился спортзал, и мы уже тут торчим чертовых 4 часа. Завтра намечается игра, но они не будут играть, будет совершенно другая команда играть, а команда старшего Хайтани пойдет смотреть на игру.

-вот бы сейчас кого-то трахнуть,-сказал Санзу и резко встал с турбины и поднялся своими ногами на сидение. Его розовая шевелюра взметнулась, когда он потянулся, разминая затекшую спину. Его глаза горели нескрываемым желанием, а тон голоса выдавал возбуждение, накопившееся за долгие часы бездействия.

-Санзу, ты же обещал себя вести более чем спокойно, - доносился лениво голос Какуче, который говорил и одновременно перевел свой взгляд с телефона назад на Санзу.

Санзу спрыгнул с сиденья и направился к выходу, на ходу расстегивая верхние пуговицы рубашки. Его движения были полны энергии и какой-то необузданной силы. Он словно воплощал собой стихию, готовую в любой момент вырваться на свободу.

-Куда это ты?- лениво поинтересовался Риндо, наблюдая за удаляющейся фигурой.

-Пойду поищу себе приключений,- бросил Санзу через плечо, и его голос утонул в уличном шуме.

-Когда же он повзрослеет?- подумал Ран, прислоняясь к стене. Он знал ответ: никогда. Санзу останется Санзу, взрывоопасной смесью гениальности и безумия, и им придется с этим жить. Но, несмотря на все трудности, Ран не мог представить свою жизнь без этого сумасшедшего. В конце концов, именно Санзу делал их жизнь такой... интересной. Он усмехнулся и направился к выходу,на этом тренировка закончилась.

...
На следующий день. Стадион был сильно наполнен студентами, которые пришли смотреть и узнать, кто же проиграет и покинет в этот же день лагерь, и кто выиграет и будет их же соперниками. Хайтани и его команда села на трибуну и внимательно смотрели сначала на счет, а потом на игру. Да, они немного опоздали, ведь вчера допоздна были в спортзале. Стадион был забит сильными криками людей и кричалками чирлидерш, эта атмосфера только возбуждала Хайтани, как же ему было завидно, что сегодня не они играют.

Соперники на поле выкладывались по полной. Каждая команда демонстрировала слаженность и силу, но было видно, что одна из них начинает сдавать позиции. Хайтани прищурился, пытаясь разглядеть слабые места в их обороне.

-Как то странно,вот этот длинный,играл как новичок,а сейчас играет как профессионал,это что,допинг?-спросил Риндо у старшего Хайтани

-Сложно назвать это допингом...он просто вошел в поток

-а что такое поток?

-Поток — это состояние,при котором человек полностью погружается в то, чем он занят. Его внимание настолько сконцентрировано, что для него перестаёт иметь значение вообще всё, не связанное с текущим занятием, даже время. В каждую секунду человеку в состоянии потока понятно, какое действие он должен совершить в следующее мгновение. Обратная связь от его действий тоже приходит незамедлительно. Например, при игре в теннис спортсмен при каждом ударе понимает, куда хочет направить мяч, и сразу же видит, полетел он туда, куда нужно, или нет,-Хайтани сделал глубокий вдох и продолжил-Не все могут взять и войти в поток... - закончил Ран, его взгляд скользнул по арене, где разворачивалась напряженная игра. - Это требует определенного настроя, концентрации и, возможно, даже таланта.

Риндо нахмурился, пытаясь осмыслить услышанное. Он всегда считал, что успех в любой деятельности – это результат упорных тренировок и отточенных навыков. Идея о каком-то эфемерном «потоке» казалась ему чем-то из области мистики.

-Но как этого достичь? – спросил он, не отрывая взгляда от игрока, который еще недавно казался безнадежным новичком, а теперь демонстрировал невероятное мастерство.

-Нет универсального рецепта, Риндо. Каждый находит свой путь. Для кого-то это медитация, для кого-то – музыка, для кого-то – адреналин. Важно одно – уметь отбросить все лишнее, сконцентрироваться на моменте и полностью отдаться тому, что делаешь.

Он замолчал, наблюдая за игрой. В воздухе висело напряжение, каждый розыгрыш вызывал бурю эмоций. Риндо понимал, что то, о чем говорит Ран, – это не просто слова. Он видел это в глазах игрока, в его движениях, в его полной отрешенности от всего, что происходило вокруг.

-И ты в это веришь? - скептически спросил Риндо.

Ран пожал плечами.

-Я верю в то, что вижу. А вижу я, что он играет как зверь. И мне плевать, как он этого добился. Главное, чтобы он продолжал в том же духе.

Риндо вздохнул. Он все еще был настроен скептически, но не стал спорить с Раном. Он знал, что когда старший Хайтани чего-то хочет, его трудно переубедить.

...
Девушки быстро направились к входу на арену. Звуки толпы, рев трибун и энергичная музыка становились все громче и громче. Эмбер почувствовала, как в ней нарастает волнение. Арена была освещена яркими прожекторами, а в центре возвышалась платформа, где уже продолжалась игра. Эмбер и Камила протиснулись сквозь толпу к своим местам.

-Наконец-то вы пришли- воскликнула Нана, она оторвалась от телефона и взглянула на своих подруг и дала пройти каждой чтобы они сели на трибуны

Как только они уселись,Нана тут же вернулась к своему телефону, не проявляя особого интереса к происходящему. Камила, напротив, была вся в предвкушении. Она подпрыгивала на месте и восторженно смотрела на арену.

Эмбер села на сидение и поправила свои волосы, они немного подросли и почти доходили до плеч. Девушка никогда не была на таких в живых играх, и когда тут столько спортсменов, которые пришли смотреть на игру и понять, кто проиграет – уезжает домой, а кто выиграет – будет их следующим противником. Девушка оглядывалась и осматривала всё вокруг, как вдруг обернулась и наткнулась на Хайтани. Тот перевел свой взгляд от игры и посмотрел на девушку, та сразу отвернулась.

-Надо уже привыкать к таким неожиданным встречам с ним,- подумала про себя Эмбер. Она чувствовала, как щеки начинают предательски гореть, и старалась сосредоточиться на чем угодно, лишь бы не выдать своего смущения.

Что Уокер помнит, то, что увидела, это то, что сзади них сидит вся команда Хайтани. Они что-то оживленно обсуждали, смеялись.Внезапно гул толпы усилился, и Эмбер увидела, как на арену вышли двое игроков. Их лица были бесстрастными, движения отточенными и уверенными. Началась игра после перерыва.Эмбер не могла отвести взгляд от происходящего. Каждый выпад, каждый блок, каждое движение были наполнены скрытой силой и яростью. Она чувствовала, как в ее жилах закипает адреналин, как ее сердце начинает биться быстрее.

Играла продолжалась уже как час.Игроки, вымотанные напряженной игрой, тяжело опустились на скамейки, словно мешки с песком. Каждый из них жадно глотал воду, пытаясь утолить мучительную жажду, и вытирал полотенцем лица, покрытые испариной. В этот момент, словно яркая вспышка, на площадку выбежали чирлидерши одной из команд.

Эмбер, сидевшая, слегка вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть их выступление. Девчонки двигались с невероятной энергией, их движения были отточены и синхронны. Они не просто танцевали, они жили в каждом па, их голоса сливались с музыкой, подпевая знакомые строки. Их энтузиазм и задор были заразительны.

Однако, не все разделяли восторг Эмбер. С соседних скамеек доносились грубые выкрики и пошлые шутки в адрес танцующих девушек. Слышались свисты и громкий хохот. Эмбер нахмурилась. Ей было неприятно от этих грязных насмешек. Она не понимала, как можно так неуважительно относиться к чужому труду и старанию. В ее глазах вспыхнул гнев, но она сдержалась, решив не вступать в бессмысленный спор с невеждами.

-это всегда так,- неожиданно сказала Нана и продолжила,- зачем спортсменам стрип клуб, если это может быть бесплатно, для них любая девушка которая сексуальна танцует, это уже помеха в штанах.

-Ты слишком категорична,Нана,- возразила Уокер, стараясь придать голосу мягкость.- Не все спортсмены мыслят только одним местом.

-Ой, да брось,- отмахнулась она.- У них тестостерон зашкаливает. Видела я этих чемпионов. Чуть юбка мимо пройдет - сразу глаза загораются.

Эмбер понимала, что Нана не собирается сдаваться. Она любила подобные дискуссии, в которых могла блеснуть своей проницательностью и умением видеть недостатки в окружающих. Но в ее словах была и доля правды. Спортсмены, как и все люди, подвержены своим слабостям и искушениям. И повышенное внимание к их персонам, безусловно, создает дополнительные соблазны.

-Возможно, ты и права,- признал Уокер- Но все же, не стоит всех под одну гребенку. Есть и те, кто умеет держать себя в руках.

Нана закатила глаза и сделала глоток своего лимонада.

-Нана, вот я вижу, что тебе не очень интересна вся эта атмосфера, тогда почему ты до сих пор в Черлидинге?

-Очень всё просто, это всё Камило, - выдохнула Нана и немного наклонилась к моему уху, чтобы продолжить, ведь арена горела своими криками и не только, - Я, как знаю, тебя изначально не взяли в чирлидерши.

Эмбер кивнула, в ее глазах читалось  легкое недоумение. Она всегда чувствовала себя немного чужой в этой команде, хотя и старалась изо всех сил.

-А ты хоть знаешь, почему тебя резко потом решили взять? - спросила Нана, пронзительно глядя на Эмбер.

Эмбер отрицательно качнула головой, ведь она реально не знала причины. Этот вопрос всегда висел в воздухе, как неразрешенная загадка. Она прошла прослушивание, ее не взяли, а потом, внезапно,Аша пыталась убедить Эмбер вступить,ей всегда казалось это странным образом.

-Спросишь его, - Нана показала пальцем на Хайтани, который смотрел на игру, скрестив руки на груди. Его лицо, как обычно, было непроницаемым. - Он принял такое решение.

Сердце Эмбер екнуло. Хайтани? Почему он? Она никогда не чувствовала себя комфортно в его присутствии. Он всегда казался отстраненным и холодным, словно наблюдал за всеми сверху вниз. Что могло заставить его заступиться за нее?

...

-Простите, мне звонит мой дядя. Я скоро приду, а вы пока раздавайте карты

Эмбер встала с пола, где девочки разложились, чтобы поиграть в монополию. Затекавшие от долгого сидения ноги неприятно покалывало, и она с удовольствием потянулась, разминая затекшие мышцы спины. Комната, обычно аккуратная и светлая, сейчас напоминала поле боя, усыпанное разноцветными купюрами, карточками собственности и пластиковыми фигурками. Воздух был пропитан азартом и легким запахом домашнего печенья, которые приготовила с удовольствии Камила.

Она обернулась к подругам и сказала:

-Я скоро,-Эмбер знала,что её подруги смотрят ей вслед.

Уокер была очень рада звонку Дяди, и самое главное, что он первый позвонил. Она, конечно, могла сама позвонить, но не было времени и не знала, что сказать. Эмбер взяла трубку, вышла из общажной комнаты и оказалась в длинном коридоре, окаймленном дверями.

Она сжала в руках телефон, сделала глубокий вдох и прокрутила мысли о том, что ей сказать.

— Здравствуй, Дядя,— произнесла она и подошла к подоконнику, села, свесив ноги

— Привет, ты там как? Устроилась? Как тебе девочки по комнате?— столько вопросов доносились от звонка, что девушка невольно улыбнулась. В голосе Дяди звучала искренняя забота, тепло, которое согревало ее даже на расстоянии.

— Столько вопросов, дядь,— девушка издала тихий смех.— Вкратце, у меня всё хорошо. Комната нормальная, девчонки тоже ничего, сдружились вроде.

Она замолчала, устремив взгляд в одну точку за окном. Ей хотелось рассказать ему больше, поделиться своими мыслями и переживаниями, но слова застревали в горле. Она боялась показаться слабой, несамостоятельной. Дядя всегда видел в ней сильную личность, способную справиться с любыми трудностями. И она не хотела его разочаровывать.

— А сам ты как? Как твоя работа?— Эмбер сразу перевела в другое направление разговор. Она почувствовала легкую неловкость, говоря о себе. Все казалось таким банальным, таким незначительным по сравнению с тем, что, возможно, происходило в жизни Дяди. Ей всегда казалось, что он живет более насыщенной и интересной жизнью, полной приключений и неожиданных поворотов.

— Да всё хорошо. Работа есть работа,— ответил он, и в его голосе прозвучала усталость.— А за тебя я очень рад. Ты молодец, что решилась. Это большой шаг, Эмбер. А ты ещё не хотела ехать в лагерь.Я тут подумал ещё, может быть, тебе это пошло бы на пользу,не ошибся Смена обстановки, новые знакомства...

— Это да...

Неловкая и длительная тишина. Дядя сделал глубокий вдох и перешел на серьезный тон.

— Эмбер, мне звонили из психиатрической больницы насчет твоей мамы. Она хочет тебя видеть. Я, конечно, сказал нет, ведь ты не будешь рада такой встрече с ней.

Эмбер почувствовала, как кровь отлила от лица. Слова Дяди прозвучали, словно удар грома среди ясного неба. Мама... Она старалась не думать о ней, вычеркнуть из своей жизни этот болезненный эпизод. Но прошлое, как тень, всегда следовало за ней по пятам.

Она молчала, не зная, что ответить. В горле пересохло, а в голове роились противоречивые мысли. С одной стороны, ей хотелось навсегда забыть о матери, о том кошмаре, который она пережила в детстве. С другой — любопытство и смутное чувство вины терзали ее душу. Может быть, мама изменилась? Может быть, она раскаялась в своих поступках?

— Дядя, зачем ты мне это говоришь? — наконец, выдавила из себя Эмбер, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Ты же знаешь, как мне тяжело об этом говорить.

— Я знаю, Эмбер. Но я считаю, что ты должна знать правду. Она твоя мать, в конце концов. И, возможно, у тебя есть право решить, хочешь ли ты ее видеть или нет. Я не буду давить на тебя. Просто подумай об этом.Ладно,я пошёл,а то мне на ночную смену выходить.Удачи!

Как только разговор с дядей закончился, девушка выключила телефон и подняла свой взгляд наверх. Как же ей хотелось плакать, разговор с дядей принес ей нехорошую новость, гнев-печаль-боль – вот что она испытывала. Слезы подступали к глазам, готовые хлынуть потоком, но она упрямо сдерживала их, глотая обиду.

Дождь барабанил по подоконнику, вторя ее тоскливому настроению.
Десять лет – целая вечность. Вечность, заполненная шрамами, как физическими, так и душевными. Эмбер помнила каждый удар, каждое слово, пропитанное ядом ненависти, каждое мгновение, когда любящая мать превращалась в жестокого тирана. И все ради... чего? Ради извращенной формы любви, где боль считалась доказательством преданности?

Ярость, обида, страх – коктейль эмоций обжигал изнутри, парализуя волю. Зачем? Зачем сейчас, когда все, казалось, начало налаживаться?

Она знала, что эта встреча может уничтожить все, что она так тщательно выстраивала годами. Но она также понимала, что не сможет жить дальше, не попытавшись разобраться. Не задав вопросы, которые мучили ее все эти годы. Не попытавшись понять, почему любовь матери обернулась таким чудовищным кошмаром.

Мать пела колыбельные с ужасными словами и одновременно смотрела на маленькую девочку, которая плакала. Её голос, обычно мягкий и обволакивающий, сейчас звучал хрипло и угрожающе, словно шепот из преисподней. Слова, вылетавшие из её уст, плелись в зловещий узор, окутывая комнату липким страхом.

Маленькая девочка, сбившись в комочек в своей кроватке, всхлипывала, пытаясь спрятаться от этого кошмара. Её большие голубые глаза, полные невинности и детской веры, сейчас были расширены от ужаса. Она не понимала, почему мама, её самый близкий и любимый человек, сейчас так пугает её.

Тень матери на стене казалась огромной и искажённой, словно демон, подкравшийся в дом. Каждый звук, каждый шорох усиливал панику в маленьком сердечке. Комната, обычно такая уютная и безопасная, превратилась в ловушку, из которой не было выхода.

Как только маленькая Эмбер ложилась на бочек, она слышала скрип своей двери, но не поворачивалась, чтобы увидеть, кто там, она знала. Мама, которая стояла на проходе и смотрела на спину дочери, и не двигалась до самого утра.

Воспоминания накатывали волнами, обрушиваясь на нее всей своей тяжестью. Вот она, пятилетняя, сидит в углу, прижавшись к холодной стене, а мать, с искаженным лицом, орет что-то невнятное, размахивая руками. Потом – ледяной душ за просыпанное молоко, крики и шлепки. А потом – внезапные приступы "любви", когда мать прижимала ее к себе так сильно, что становилось трудно дышать, шептала что-то про то, как она ее любит, как она нужна ей, как она – единственное, что у нее есть.

Эмбер вздрагивала. Эти воспоминания были как занозы, засевшие глубоко под кожей, и каждое прикосновение к ним вызывало острую, нестерпимую боль. Она пыталась забыть, бежать от прошлого, но оно преследовало ее, как тень. И чем старше она становилась, тем яснее понимала, насколько сильно ее искалечило это детство. Любовь и ненависть переплелись в ее сознании в какой-то безумный, уродливый узел, который она никак не могла развязать. И теперь, когда она сама пыталась построить отношения, этот узел тянул ее назад, в прошлое, к той маленькой девочке, которая так отчаянно нуждалась в любви и защите, но получила лишь боль и страх.

Эмбер спрыгнула с подоконника и убрала свой телефон в задний карман джинсовых штанов. За окном шел сильный дождь, и резкая вспышка молнии, сопровождаемая мощным раскатом грома, сотрясла воздух. Вот такую погоду она любила всей душой. В этой стихийной ярости природы было что-то очищающее, освобождающее. Капли дождя яростно хлестали по стеклу, словно стремясь прорваться внутрь, но Эмбер чувствовала себя в безопасности, наблюдая за этим буйством из своего убежища.

Разговор с Дядей оставил после себя горький осадок. Воспоминания о матери, словно старые, незажившие раны, вновь открылись, причиняя невыносимую боль. Она хотела забыть все, что связано с прошлым, начать новую жизнь, но прошлое упорно преследовало ее, напоминая о себе в самые неподходящие моменты.

Эмбер подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. Мысли вихрем проносились в голове. Стоит ли видеться с матерью? Что она скажет? Сможет ли простить ее? Или же эта встреча лишь усугубит старые раны и принесет новые страдания?

Дождь не утихал. Он лил как из ведра, смывая с улиц грязь и пыль, словно пытаясь очистить мир от скверны. Эмбер закрыла глаза и представила себе лицо матери. Она помнила ее красивой и любящей, но эти воспоминания были омрачены ужасными картинами прошлого. Она знала, что ей предстоит принять нелегкое решение. Решение, которое может изменить ее жизнь навсегда.

— Вау, парни, мы смотрим какой-то дешёвый драматический фильм, где после разговора с кем-то девушка плачет.

Неожиданный голос в пустом коридоре заставил Эмбер вздрогнуть. Она резко обернулась и увидела группу парней в спортивной форме. Эти те самые парни,которые недавно отыграли матч и,победили.

— Охренеть, какая ты красивая. Ты что, косплеер или это натуральный цвет волос? — с насмешкой спросил рыжеволосый парень, и его дружки разразились громким хохотом. Эмбер почувствовала, как к щекам приливает кровь. Ей не нравилось быть объектом внимания, особенно такого.

— Что вам нужно? — спросила Эмбер, стараясь, чтобы голос не дрожал. Она старалась сохранять спокойствие, хотя внутри все кипело от злости и раздражения. Ей не хотелось вступать в конфликт, но и позволять им издеваться над собой она не собиралась.

Рыжеволосый парень сделал шаг вперед, приближаясь к Эмбер. Его взгляд был наглым и оценивающим.

— Просто хотели познакомиться с такой красоткой. Что такая девушка делает одна в таком месте? Может, потерялась?

Эмбер сжала кулаки. Она чувствовала себя как загнанный в угол зверь. Ей нужно было что-то предпринять, чтобы выбраться из этой ситуации. Но что?

— Может, вы потерялись?

Эмбер сразу узнала этот голос. Те парни, которые смотрели на неё, перевели свой взгляд.

— Фурин, какая неожиданная встреча. Это случайно не ваша чирлидерша? — рыжеволосый парень скрестил свои руки на груди и смотрел  с насмешливым выражением лица.

— Слышь, а ты не ахуел приходить сюда? Это корпус только нашей команды, а вашим тут не место, — сказал Санзу, приближаясь к рыжеволосому парню и вставая между ним и Эмбер. В его голосе звучала угроза, а в глазах горел гнев.

Рыжеволосый парень только ухмыльнулся и посмотрел на своих парней.

— Мы выиграли сегодняшний матч, а как нам известно, в следующем противниками будете вы. Решили проверить, вдруг вы уже от страху съебались отсюда.

— Сука, ты нарываешься, — Санзу сделал смелый шаг на рыжего, но его резко схватил Какучо и оттащил назад.

— Успокойся, Санзу, — прорычал Какучо, удерживая его.

— Правильно, ведь кто начнет драку, будет сразу дисквалифицирован из игры, и тогда Фурин упадет на дно.

— А ты, как я вижу, нарываешься на драку, Макото Кенджи, — сказал Хайтани Ран и подошел вплотную к рыжему. — Завтра у нас с вами и без того будет игра. Смотри, чтобы я тебе зад не надрал, ублюдок.

Напряжение в воздухе сгустилось до предела. Казалось, еще немного, и вспыхнет настоящая потасовка. Эмбер чувствовала, как сердце колотится в груди. Она не любила драки и всегда старалась избегать подобных ситуаций.

Макото Кенджи злобно посмотрел на Рана. Его лицо исказилось от гнева. Он резко сменился в лице и ухмыльнулся, сделал малый шаг и сказал на ушко Хайтани:

— Трахаешься с ней, Хайтани? Если бы ты не пришел, то она побыла бы у нас в корпусе.

Как же ему хотелось набить тому ебало за такие слова, но не мог, драться здесь нельзя, запрещено. Макота не увидел ни малейшего гнева на лице Хайтани.Лишь холод и презрение, пронизывающие до костей. Этот взгляд говорил о многом – о том, что Ран не воспринимает Макото всерьез, что тот для него лишь досадная помеха, которую можно легко устранить.

— Слышь, ты, петушок, — внезапно вмешался Санзу, его голос был полон яда. — Еще раз откроешь свой поганый рот, я тебе его на жопу натяну.

— Да мы уходим уже, но сначала попрощаюсь с ней.

Макото Кенджи обошел Хайтани и подошел к Эмбер, она в свою очередь сделала шаг назад.

Он смотрел ей в глаза, они были голубые как чистое небо, это ему нравилось, он положил на неё щеку свою ладонь и сказал:

— Очень красивая, тебе надо было идти в модели, — он приблизил своё лицо к её, а она в свою очередь отвернула своё лицо, но Макото облизнул её щеку языком — увидимся, звездочка.

Эмбер вздрогнула от отвращения. Это было мерзко и унизительно. Она попыталась отстраниться, но Макото крепко держал её лицо. Ей казалось, что она тонет в его похотливом взгляде

-Ну всё,— Хайтани взял Макото за плечо, развернул на себя и со всей дури ударил того по лицу кулаком. Тот отлетел, словно тряпичная кукла, врезавшись в стену с глухим стуком. Кровь брызнула из разбитой губы и носа.

Наступила тишина. Все замерли, ошеломлённые внезапной вспышкой ярости Хайтани.Риндо, Санзу и Какучо, забыв о драке, смотрели на него с нескрываемым удивлением. Даже Эмбер, дрожавшая от страха, не могла отвести взгляд от Хайтани.

В его глазах плескался гнев, холодный и безжалостный. Он медленно подошёл к лежащему на полу Макото, его шаги отдавались эхом в оглушительной тишине.

— Ты, кусок дерьма, — прошипел Хайтани, наклоняясь над ним. — Ещё раз посмеешь прикоснуться к ней, я тебя похороню. Живьём. Ты меня понял?

Макото, сплёвывая кровь, попытался что-то сказать, но из горла вырвался лишь хрип.

-Да вам пизда, Фурин. Вы только что ударили нашего капитана, - к Макото подошли его дружки

Эмбер смотрела на все это с ужасом. Хайтани первый напал на человека, а как они говорили, если будет хоть одна драка тут, то сразу дисквалификация команды. Фурин даже не сыграли, не показали себя, а из-за этого их выкинут отсюда. Эмбер перевела свой взгляд на Хайтани, а тот был просто пуст на лице, и тогда на поле зрения напротив Уокер встал Какучо и сказал:

-Эмбер, вернись в свою комнату пока не поздно.

Слова Какучо прозвучали как приговор. Эмбер знала, что он прав, но ноги словно приросли к земле. Она чувствовала себя парализованной, неспособной отвести взгляд от разворачивающегося хаоса. Фурин, их команда, их шанс... все это рушилось прямо у нее на глазах.

В голове Эмбер проносились обрывки разговоров, тренировок, надежд, которыми они жили последние месяцы. Они так долго готовились к этому турниру, так мечтали показать, на что способны. И вот, все летело в тартарары из-за вспышки гнева Хайтани.

-Нет, - прошептала Эмбер, качая головой. - Я не могу просто так уйти.

Она сделала шаг вперед, намереваясь вмешаться, но Какучо перехватил ее руку. Его хватка была крепкой, непреклонной.

-Эмбер, послушай меня, - сказал он тихо, но твердо. - Сейчас ты ничем не поможешь. Только усугубишь ситуацию. Доверься мне. Я постараюсь все уладить.

Эмбер посмотрела в глаза Какучо. В них она увидела не только решимость, но и какую-то печаль, как будто он уже знал, чем все это закончится. Она знала, что он говорит правду. Вмешиваться сейчас было бы безумием.

С тяжелым сердцем Эмбер отступила назад. Она чувствовала себя беспомощной и виноватой. Но она знала, что должна доверять Какучо. Он был единственной надеждой Фурин.

...
Поделитесь своим впечатлением.Я буду очень рада прочитать 😉