Тот, кто слышит душ
Прошла ночь.
Мун не мог уснуть. Он стоял у окна на втором этаже лапшичной, глядя на дорогу, по которой уехала Ханна. В голове стучали мысли: "Почему я не удержал её? Почему она так легко закрыла дверь... передо мной?"
Его сила — слышать души, чувствовать их боль — давно уже подсказала: боль Ханны глубже, чем просто грусть. Это было что-то, что тянулось из прошлого. Он слышал её шёпот сквозь закрытую дверь. Он чувствовал, как в ней что-то ломалось, медленно и мучительно. И теперь — она была где-то одна.
Госпожа Чу зашла тихо, с двумя чашками тёплого отвара.
— Ты всё ещё ждёшь?
— Она может вернуться, — Мун с трудом сдерживал дрожь в голосе. — Или... я должен найти её.
— Иногда нам нельзя вмешиваться. Даже если мы слышим боль. Иногда человек должен пройти через неё сам. — Чу сделала паузу. — Но если твоя душа тянется к ней — не предавай её. Просто не ломайся сам.
Парень крепко сжал кулак.
⸻
Тем временем.
Ханна сидела в храме, одна, на полу, склонившись над коробкой. Перед ней — свеча. Внутри — шторм.
Из прошлого к ней тянулись голоса родителей. Их смех. Их слова. Их запах. Их смерть...
— Простите меня... — прошептала она. — Я не успела. Я не смогла... Я просто жила. Смеялась, пока вас не стало. Как я могла?..
Вдруг где-то вдалеке раздался слабый звон. Ханна подняла голову. Колокол. Храмовый.
И вместе с ним — тихий шёпот, почти невидимый:
— Ты ни в чём не виновата...
Она вздрогнула. Это был не голос родителей. И не её собственный. Он был... тёплый, мягкий, знакомый. Голос, который слышал её душу.
Мун.
⸻
Он пришёл чуть позже. Стоял на пороге храма, не решаясь войти. А она — уже знала. Она почувствовала его. Без силы. Без слуха. Просто... сердцем.
— Я всё равно не умею оставлять тебя в одиночестве, — сказал он.
Ханна подошла, посмотрела ему в глаза. Губы дрожали. Глаза ещё были влажными. Но в них больше не было злости. Только усталость... и что-то очень тихое, почти невидимое. Надежда.
— Я тоже не хочу, чтобы ты уходил. Просто... научись быть рядом правильно.
Он кивнул.
И в тот момент, между двумя душами, привыкшими чувствовать чужую боль, впервые установилась связь, которую не нужно было объяснять словами.