Глава 19. «Тело»
Здесь холодно.
Невыносимо, что аж сводит скулы и дрожат зубы. Руки трясутся от безысходности. Ничего не вернуть. Никогда.
Холод пробирается под куртку. Я оделась специально потеплее, но смысла в этом не было. Январский холод добивал и без того погибшее сердце.
На бескрайнем поле, засеянным могилами пахло сигаретами. Я старалась сильнее вдохнуть их запах и представить перед собой его глаза.
Дыхание не могло восстановиться. Я прерывисто глотала воздух, постепенно теряя сознание. Глаза слипались, будто скрепленные вязью.
Из черной газели вынесли деревянный гроб.
Четыре пожилых мужчины открыли его крышку, и показалось бездыханное тело. Бледные скулы, которые сильно обваливали кости. Его татуировки будто выцвели с цветом кожи. Белый. Словно снег. Он сливался с одеялом льда.
Костяшки вверху пальцев были разбиты, на губе красовалась уже старая ссадина. Чёрные скинни-джинсы в облипку, стягивали и без того худые ноги. Темно серая футболка, местами даже рваная, показывала хрупкие рёбра. Даже их не пощадила смерть.
Безжизненное лицо так и манило. Манило прикоснуться губами, и попробовать его на вкус. Последний раз ощутить сухость губ.
То самое «противно» било топором по животу. Как же я могла так сказать?
Горячие слёзы обжигали кожу, будто его пальцы в тот вечер. Губы невольно дрожали каждый раз, когда во взор попадал Фисенко.
Невыносимо было даже в мыслях говорить его имя. Хотелось в последний раз поговорить. Последний раз вытащить с притонов. Последний раз словить поцелуй украдкой. Последний раз допить за ним кружку нефильтрованного пива. Последний раз ощутить его сухие губы на моих ключицах или свежих порезах. Последний раз увидеть его взгляд исподлобья.
Хотелось просто кричать. Навзрыд. С хрипотой. Кричать.
Боль в сердце отдавала физической болью.
Колени задрожали, когда я кинула горсть песка в яму. Я уже не смотрела на него, но глаза так и тянулись увидеть его в последний раз.
Гроб зарыли. Небо в считанные секунды стянули едва ли не чёрные тучи. Полил сильнейший дождь. Не выдержав нагрузки своего тела, мои колени согнулись, и я упала прямо в грязь перед могилой. Все разошлись. Только Саша осталась сидеть в машине и смирно ждать меня.
Губы вновь задрожали, умоляя закричать.
Рывком с губ сорвался крик. Я кричала так, что в миг сорвала себе голос. Я надеялась, что Максим меня услышит. Что коснется моего плеча.
Руки нырнули в уже накопившуюся лужу. Кисти рук били со всей силы по земле. Брызги воды летели в разные стороны, и попадали на меня будто пули. Капли дождя стекали по лицу, смешиваясь с каплями лужи и слезами.
Ненормальная дрожь разбежалась по всему телу. Я впилась грязными руками в свое лицо, раздирая ногтями кожу до крови. В лужу упали ровно три капли крови.
Вдруг на мой крик прибежала Саша. Я метнула на нее взгляд. Увидев моё лицо, в котором в перемешку были и грязь, и слёзы,и кровь, она упала рядом со мной на колени. Девушка прижала меня очень крепко, пытаясь уберечь или успокоить. Мои кровавые губы оказались возле её уха. Ветер смахнул её мокрые волосы, и я прошептала.
-Его нет..,-казалось, что слез уже не осталось.
Саша, прижимая меня ещё сильнее, причитала.
-Настенька, всё хорошо. Я рядом. Тише-тише..-, её голос был не менее обеспокоенный моего.
А я не верила. Что блять будет хорошо? Его нет.
Я вновь стала задыхаться. Обрывками я глотала воздух.
Дышать сил нет, и кажется, что я сейчас вновь упаду в обморок. Но блять. Тело не дает самому себе отключится тогда, когда это реально нужно. Просто хотелось упасть на пол и раствориться. Вместе с его телом.
Единственное, что напоминало о неизбежном,
это его черно-белая фотография, в овальной рамке. Он тогда ещё не залил глаза, и выглядел очень добрым. Совсем не так, как в деревянной коробке.
Всё, что я так в нём ненавидела- потеряло смысл.
Всё потеряло смысл.
***
-Насть, а что случилось?-, Кира сидела в детском кресле и ждала свой ужин от Саши.
Её ранее изумрудные глаза казались серыми, и весь мир потерял краски. Тускло.
Саша быстро рявкнула на дочь.
-Кира! Я же сказала, Насте сейчас не хорошо!
Очень хотелось попросить Сашу извиниться перед Кирой, но сил не было. Ни на что.Встав, я ушла в спальню и грохнулась на кровать. Слёзы уже давно не лили с глаз. Казалось, будто в груди прожгли дыру, размером со вселенную. И кто то
капал солью на свежие раны.
«Но я просто тело, что тупо болит
Нелепое тело, что тупо болит
Мне бы стать сигаретой
И развеяться пеплом по ветру
Или просто лучиком света — и сиять
Но блядь, не верится в это
Ведь я просто тело, что тупо болит
Нелепое тело, что тупо болит»