Стигмалион

2018 год. Мне тринадцать лет.

У Сейджа в гостях девушка. Они вдвоем заперлись в его комнате. Я забралась на чердак и сидела тихо, как мышь. Приложила к деревянному полу стакан, прижалась ухом к донышку и слушала. Они говорили о чем-то, хихикали, слушали музыку и листали учебники. Оба готовились к поступлению в университет. Сейдж решил изучать право, а она – что-то там еще. Ее звали Тэйла. У нее были прямые светлые волосы и пронзительный смех. Казалось, будто дикая птица кричит, ну или чайка.

Я бы с удовольствием свернула этой чайке голову.

Сейдж вырос так, что стал больше папы. Ему уже восемнадцать, а на вид все двадцать пять: огромный детина, которому я едва достаю до плеча. Голос у него громкий и низкий, на лице растет щетина, а руки такие сильные, что он смог бы переломить, как спичку, свою клюшку для хёрлинга. Если бы клюшка его чем-то разозлила…

Мама сказала мне, что я тоже почти совсем взрослая, что я меняюсь, расту. Мои волосы стали длинные-длинные. И еще пару месяцев назад у меня началась менструация. Господи, хорошо, что мне заранее объяснили, что это, иначе тем утром я бы перебудила весь дом воплями «я умираю!»

В общем, я уже не ребенок. Но мое детское обожание к Сейджу почему-то никуда не ушло. Я по-прежнему хотела, чтобы он не встречался с девчонками. Чтобы не заглядывался на них. Чтобы принадлежал только мне, играл только со мной, любил только меня…

Звуки в его комнате затихли, и от этой тишины у меня все внутренности сжались в ком. Я приросла ухом к стене и наконец разобрала слова:

— Сейдж, а вдруг кто-то войдет?

— Двери заперты… Все уехали играть в боулинг… Никого нет…

Шепоток. Шелест. Движение.

— Тебе нравится? — проворковала Тэйла.

— Я с ума по тебе схожу… Ты такая красивая… Тэйла… Ты самое прекрасное…

Мне в ухо влетел звук глубоких поцелуев, осторожное поскрипывание кровати. Я закрыла глаза и сжала кулаки. В общих чертах я представляла, что там происходит: родители покупали мне книги обо всем на свете, включая «это». Конечно, они были написаны простым языком для подростков и подробности не описывались, но и прочитанного мне было достаточно.

Меня передернуло от отвращения.

Я ушла вниз, в гостиную, громко топая ногами, врубила телек, выкрутила громкость на максимум и начала танцевать под Леди Гагу и ее «Bad Romance».

— Рам-ма! Рам-ма-ма-а! Га-га-у-ля-ля! Хочу плохой роман!

А вот и Сейдж. В одних штанах спустился вниз: волосы всклокочены, губы порозовели, соски съежились в два сердитых бугорка. Тэйла спустилась следом – щеки алые и футболка шиворот-навыворот.

И пока она шнуровала свои беленькие «адидасы», Сейдж хмуро поглядывал в мою сторону.

— Хочу тебя уродливого! Хочу тебя больного! Хочу тебя всего, пока это бесплатно! — начала петь я и прыгать чокнутой лошадью по комнате.

Сейдж вышел с Тэйлой на улицу, смачно грохнув дверью.

— Хочу твоей любви! Хочу твоей мести! Давай вместе напишем этот порочный роман!

Вернулся. У-у-у, неужто мы разозлились?

— Хочу твои психи и твою вертикаль! Хочу видеть тебя в зеркале заднего вида! Малыш, какой же ты чумовой!

— Скай, что ты творишь?! — Сейдж выхватил у меня пульт, в который я артистично орала, как в микрофон, и выключил телек.

— Не хочу быть друзьями! — продолжала петь я уже без музыки.

И тогда Сейдж схватил меня за руку и больно сжал запястье.

— Скай!

Я резко остановилась, и рваная челка косо упала мне на глаза.

— Что ты здесь устроила?! — заорал Сейдж. Он был взбешен, на волосок от ярости.

— Я знаю, чем ты занимался там с ней.

— И чем же?!

– Сексом! – сказала я с отвращением.

Сейдж пару секунд смотрел на меня в полном замешательстве, потом застонал, закатил глаза и запустил пальцы в волосы.

— И это гадко! — закричала я ему в лицо. — Помнишь тот день, когда ты нассал на ежика в саду за сараем? Так вот – это еще хуже, чем писать на ежика!

— Скай, — Сейдж тяжко вздохнул и упал в кресло, закинув ногу на ногу, — совсем как отец. Повязать галстук и надеть очки – и будет почти он. — Мне стыдно за того ежика, сколько раз повторять? Пожалуйста, давай об этом забудем. Что касается всего остального: ты не можешь называть гадким то, о чем не имеешь ни малейшего представления.

— Мне уже противно тебя слушать.

— Что ты вообще знаешь о сексе?

— Все, что надо! Я прочитала книгу «Детям про «Это», и «Энциклопедию для подростков», и «Ваша девочка взрослеет», и еще нашла у родителей одну книгу… «для взрослых». Там какая-то акробатика цирковая, только блевотная.

— А теперь забудь все то, что там написано, — сказал мне Сейдж. — Секс – это не акробатика. Не анатомия и не физиология. И неважно, кто, что и куда сует. Неважно. Самое главное не увидишь глазами, этого нет на картинках.

— Что, еще и кино про это бывает? — вытаращилась я.

— Бывает, но речь не о том. Самое главное происходит в голове: твои мысли все улетучиваются. Ты не можешь думать ни о чем – только о человеке, который рядом. И о том, что с ним можно сделать… В хорошем смысле слова. И с его согласия, конечно. Время исчезает, пространство исчезает. И внутри у тебя такой ураган, что кажется: еще чуть-чуть – и голову снесет… И для всего этого достаточно просто поцелуя. Или даже прикосновения руки. Все. Вот это секс. А то, что ты в тех книжках читала, – это все… ерунда.

Я замерла посреди комнаты, загипнотизированная голосом Сейджа и тем, как серьезно он все объяснял. И мне так понравилось то, что он сказал, что весь мой гнев, и стыд, и отвращение вдруг куда-то исчезли. А что, если он единственный, кто прав?

«А ведь мне не суждено испытать то, о чем он говорит», — подумала я. Я никогда раньше не задумывалась об этом, но сейчас вдруг осознала: все то, что происходит с Сейджем, о чем пишут в книгах, все это запретное, и странное, и тайное, что случается между людьми, когда они остаются наедине, – все это никогда со мной не произойдет.

Никогда.

Я села в другое кресло, обняла свои колени и опустила на них лоб.

— Все это пройдет мимо меня, так?

Сейдж молчал. Тут ему нечего было сказать. Все было понятно без слов.

— Тогда зачем они покупают мне все эти книги?!

— Ты должна быть образованным и умным человеком. Должна все знать и понимать. Никто из нас не полетит в космос, но почему бы не прочитать о космосе в книгах? — философски рассудил Сейдж.

— И как там на Марсе, господин астронавт? — фыркнула я.

— Жарко, — улыбнулся он. Его щеки слегка покраснели, глаза засияли. Он был очень красив в разгаре своей маленькой болезни по имени Тэйла.

— Смотри не сгори, Сейдж. Ожоги – это больно.

Я вскочила на ноги, убежала в свою комнату, свернулась калачиком под одеялом и беззвучно заплакала.

Я наконец начала осознавать, что за шутку сыграл со мной Господь. Что зрение, слух и обоняние – это величайшие сокровища, но я бы точно променяла какое-то из них на чудо прикосновения. Попрощалась бы с благоуханием цветов и ароматом свежеприготовленной пищи, но зато смогла бы жить среди других людей. Не смогла видеть, но зато могла бы целовать. Променяла бы все звуки на тепло чужой кожи под пальцами.

__________________________________
Мой тгк: belwwies ♡