Глава 9: Гул Памяти
Проход был узким и извилистым, словно змей, пробирающийся сквозь скалы. Стены были гладкими, почти отполированными, как будто кто-то намеренно вырезал этот туннель в сердцевине горы или старого замка. Рыцарь продвигался вперёд, чувствуя на себе давление окружающей его тьмы. Свет его меча выхватывал из мрака лишь небольшие участки стены, оставляя всё остальное скрытым в полутьме.
Его шаги эхом отдавались в глубине коридора, и этот гул напоминал ему отголоски чего-то древнего, призрачного. Каждый звук был как напоминание о прошлом, которое теперь оживало перед ним. Он чувствовал, как что-то меняется в воздухе, как будто сама природа этого места старалась затянуть его глубже в свою тёмную пасть.
Вскоре туннель расширился, и перед ним открылось большое помещение, подобное древнему залу, давно забывшему о былой славе. Огромные колонны, некогда поддерживавшие массивный свод, теперь выглядели как монолитные тени, вырезанные из чёрного камня. Мозаичные полы, покрытые пылью и грязью, изображали сцены, которые были слишком смутными, чтобы их можно было разобрать.
В центре зала находился древний каменный саркофаг, украшенный резьбой и символами, которые давно потеряли свой блеск. Этот саркофаг излучал лёгкое свечение, которое казалось чуждым этому месту. Оно было неестественно мягким и приятным, но всё же манило к себе. Рыцарь почувствовал нечто похожее на магию, древнюю и опасную.
Когда он приблизился к саркофагу, его внезапно охватила волна странных видений. Гул в голове усилился, становясь невыносимым. В его сознании начали всплывать образы прошлого - фрагменты воспоминаний, которые не принадлежали ему. Он видел людей, стоящих на коленях перед саркофагом, произносящих молитвы на забытом языке. Видел рыцарей, вставших на защиту этого места, и древнего короля, повелевшего запечатать что-то ужасное внутри этого каменного гроба.
Рыцарь тряхнул головой, пытаясь избавиться от этих видений. Они были настолько реальны, что он на мгновение потерял ощущение времени и пространства, как будто его сознание перенеслось в другую эпоху. Но он знал, что не может позволить этим иллюзиям поглотить его. Его разум должен был оставаться ясным.
Он подошёл ближе и осторожно коснулся саркофага. В этот момент из него начала струиться странная энергия, которая окутала Рыцаря, пробуждая в его сердце старые раны и забытые страхи. Но вместо того чтобы поддаться этим чувствам, он сжал руку на рукояти меча, концентрируясь на своём намерении.
Вдруг саркофаг начал медленно открываться, издавая при этом протяжный, скрежещущий звук. Когда крышка наконец отошла в сторону, перед Рыцарем открылось то, что он меньше всего ожидал увидеть - его собственное лицо, смотрящее на него из глубины саркофага. Это был он сам, но другой, старший и измученный, с глазами, наполненными бесконечной болью.
«Ты наконец пришёл», - прошептало его отражение голосом, который был одновременно знакомым и чужим. «Ты шёл долго и далеко, чтобы найти меня. Но готов ли ты узнать истину?»
Рыцарь не сразу нашёл, что ответить. Это было противоречивое чувство - смотреть на себя и видеть в этом образе нечто, что он никогда не знал о себе. Он знал, что эта встреча должна была состояться, но не понимал, что это значит.
«Кто ты?» - спросил он, хотя ответ уже крутился у него на языке.
«Я - ты. Я - то, чем ты станешь, если продолжишь идти по этому пути», - ответило отражение. «Каждый шаг, который ты сделал, каждая битва, которую ты выиграл, приближают тебя ко мне. Но готов ли ты принять то, что я есть?»
Рыцарь ощутил, как его сердце сжалось от непонятной тревоги. Слова, которые он слышал, были как предупреждение, как угроза. Но в них также было что-то искреннее, что-то, что он не мог игнорировать.
«Ты был воином, как и я. Ты искал истину, как и я. Но чем больше ты узнавал, тем больше ты терял. Истина не приносит покоя, она лишь раскрывает глубину боли, которая ждёт тех, кто стремится к ней», - продолжало его отражение.
Рыцарь сделал шаг назад, пытаясь осмыслить услышанное. Но в его душе уже зажглась искра понимания. Он знал, что этот путь изменит его. Каждое испытание, каждая встреча с Лордами отнимают у него часть человечности, делают его менее похожим на того, кем он был раньше.
«Но я не могу остановиться», - произнёс он, смотря в глаза своему отражению. «Я должен идти дальше, несмотря ни на что. Я не боюсь боли, я боюсь потерять себя».
Отражение улыбнулось, но эта улыбка была горькой. «Ты уже начал терять себя, воин. Каждый шаг отдаляет тебя от того, кем ты был, и приближает к тому, кем я стал. Но если ты полон решимости - иди. Возможно, у тебя получится там, где я не смог».
После этих слов отражение начало исчезать, как туман, развеивающийся на ветру. Саркофаг снова закрылся, и свет погас, оставив Рыцаря стоять в тёмном зале, полном отголосков его собственной души.
Теперь он знал, что его путь не просто сложен - он опасен для самого его существа. Но он также знал, что остановиться было бы предательством не только своего предназначения, но и всех тех, кто уже пал на этом пути. Рыцарь должен был двигаться дальше, даже если это означало встретиться с собственной тьмой.
Он развернулся и покинул зал, направляясь к следующему испытанию, зная, что впереди его ждут ещё более страшные откровения и битвы. И хотя его сердце было полно сомнений, в нём также горело решимостью пламя, которое освещало путь в бездне, где конец мог стать началом.