Ультомния

На следующее утро в почтовом ящике ты обнаруживаешь странное письмо.

«Предназначается АА.

Во всем объеме информации, которую ты получаешь, только небольшая доля — истина. Поэтому я надеюсь, что ты найдешь эти истины полезными и заслуживающими внимания.

Тебе главное понять, что посвящение — это трудно. К сожалению, большинство людей, которые подверглись посвящению, испытывают это острое духовное переживание, и мы остаемся в одиночестве. Каждый, кто хотел стать учеником, может это сделать. Это делает жизнь более прекрасной, осознанной и праведной.

Смысл моего послания заключается в том, чтобы дать тебе ключ к твоему внутреннему миру. Я знаю, что твой духовный мир расширился. Он стал для тебя основным. Твои интересы, мысли, чувства стали важным элементом твоей личности. А понимание и сострадание стали второй натурой. Если бы ты был менее проницательным, твое понимание и чувствительность были бы более ограниченными, то, что бы ты тогда сделал? Я уверен, что ничего хорошего.

Ты можешь мне доверять. Твой Сето.»

— Что за детские игры? Почему я должен слушать пятнадцатилетнего мальчика, возомнившего себя богом?!

Выпив чашку ароматного кофе, ты принимаешься за написание ответа:

«Хорошо, Сето, я выслушаю тебя и, возможно, даже прислушаюсь к твоим советам. Но если ты потом снова развяжешь войну с теми обитателями леса, то можешь больше не рассчитывать на мою помощь.»

Спустя минуту ты слышишь звонок в дверь. Незваный гость уже у порога. Ты решаешь всё-таки узнать, кто это. За дверью стоит Сето. Он одет в футболку и шорты, на ногах — лёгкие сандалии.

— Нам нужно поговорить.

Он проходит в комнату, садится в кресло и обращает свой взгляд на окно. Какое-то время ты неподвижно стоишь в дверях и изучаешь его. Вдруг в голове твоей проносится мысль: «Нет, это не Сето. Кто же тогда?»

— Доброе утро, — говоришь ты.

Мальчик кивает и продолжает смотреть в окно. Оно было грязным, и на подоконнике лежали куски штукатурки, грязные ошметки одежды, а на стекле можно было увидеть следы копоти.

Пройдя в комнату, ты садишься на диван и принимаешься изучать лицо мальчика. Ты видишь, что у Сето очень выразительные глаза. В них можно утонуть, и ты чувствуешь это, потому что у тебя самого такие же.

— Его давно нет с нами. Теперь он живёт один на своей съёмной квартире и всё своё время посвящает рисованию, — отметил мальчик.

— Стоп. Что? О чем ты? Разве ты и есть Сето? Ты же совсем другой!

Ты заходишь в свою комнату, дрожа от холода и ужаса, и зажигаешь лампу. Все твои бумаги были в беспорядке разбросаны по полу. Мальчик поднял один из листков и прочитал:

«Когда я был маленьким, ты научил меня, что в мире все разделено на добро и зло. Ты говорил, что добро — это когда люди, которые нам не нравятся, не причиняют нам боли. Добро — это когда дети улыбаются родителям, которые уехали на несколько дней в город и оставили их дома одних. Добро — это когда взрослый и ребенок общаются, не унижая и не злясь друг на друга. Добро для тех, кто любит, для тех кто нуждается, кто творит.

И зло — это когда твои родители злятся и кричат на тебя, потому что ты не сделал то, что они от тебя хотят, и ты чувствуешь, что несправедлив к ним. Когда ты сам не знаешь, что тебе делать, когда вдруг становится темно и страшно, когда хочется, чтобы тебя пожалели и объяснили, что надо делать в том или ином случае. И тогда ты начинаешь злиться и убивать.»

Открыв глаза, ты встаёшь с дивана и направляешься в соседнюю комнату. В голове твоей бьётся лишь одна мысль:

«Что происходит?!».

Ты подходишь к большому портрету, на котором, улыбаясь, стоит Сето, склонив голову к плечу, и, прищурившись, смотрит на тебя. На заднем плане видны горящий в огне закат, белые прибрежные скалы и море, окрашенное розовым цветом заходящего солнца.

«Так значит, это все-таки он,» — думаешь ты. — «Ну, наконец-то…».