Красивая обертка
Всю дорогу царило тягостное молчание, и он предпринял попытку нарушить тишину.
– О чем задумалась?
– Не обольщайся, явно не о тебе.
Он устало вздохнул.
– Дело не в этом. Просто пообещай, что не станешь действовать в одиночку!
– Не у тебя буду спрашивать позволения. Я скрестила руки и отвернулась к окну.
– Хватит этого представления. Я привез тебя сюда, я взял на себя ответственность, теперь это и моя забота.
Закатив глаза, я после некоторой паузы ответила:
– Я не просила тебя брать на себя ответственность, я просила ответить на вопросы. А со своими проблемами я разберусь сама.
Его молчание давило, жгло сильнее огня. Я ощущала дрожь в пальцах, бешеное биение сердца, но не от страха, а от обиды и желания доказать свою самостоятельность. Доказать, что я – не копия матери, что его слова – ложь.
Он резко затормозил и посмотрел мне в глаза.
– Перестань демонстрировать свою независимость и гордость!
Я, возмущенная, после короткой тишины:
– И что? Ну давай! Если я тебе кого-то напоминаю, это не значит, что я – этот человек. Не надо всех судить одинаково!
– Мне даже знать не обязательно, я уверен, что вы все похожи! Он повернулся к рулю, собираясь ехать дальше, но мои слова заставили его остановиться.
– Саша! Ты слишком самоуверен! Это плохо кончится!
В тот же миг в машине пошел снег. Все покрывалось ледяной коркой, окутывая каждый сантиметр салона. Он, словно буря, обрушился на меня, навис, как снежная глыба на крыше. Его рука в миллиметрах пронеслась мимо моей головы и пробила стекло машины насквозь. По руке потекла кровь, а осколки посыпались вниз. Глаза стали еще холоднее. Он приблизился и вцепился руками в мою шею, вдавливая меня в сиденье. Я охнула от боли в горле и зажмурилась.
– Именно таким ты меня боишься? Именно так с тобой нужно обращаться, чтобы ты, стерва, заткнулась?
Во взгляде читался демон, готовый вырваться наружу и впечатать меня в сиденье. Не может человек быть таким страшным, будто он меня не видит.
– Ты ослеп от ненависти. Ты погряз в ней! Передо мной кто-то другой. А тот Саша – внутри этого заледеневшего тела.
Я теряю сознание от удушья и из последних сил выкрикиваю:
– Это не тот человек, которому я могу доверять!
Сама не поняла, зачем сказала это, но это сработало.
Саша отпустил мою шею, словно обжегшись. В глазах мелькнула растерянность, но он тут же взял себя в руки.
– Не стоит бросаться словами на ветер, – тихо произнес он с неприкрытой угрозой в голосе.
Но я уже втянута в игру, ставки сделаны, и пути назад нет.
Воздух обжигал легкие, словно морозный ветер. Я судорожно глотала его, пытаясь восстановить дыхание. Слова застряли в горле комком, но я не могла молчать. Не сейчас.
– Ты боишься правды, Саша. Боишься признать, что ненависть тебя поглотила. Что ты уже не контролируешь себя.
Он молчал, сверля меня взглядом, в котором плескались гнев и... страх? Да, именно страх. Страх перед тем, что я увидела, что я разглядела в нем того, кого он так тщательно прятал.
– Ты ничего не знаешь, – прошипел он, отворачиваясь к окну. Завел машину, и мы снова тронулись в путь. В салоне повисла тяжелая, гнетущая тишина.
Я смотрела в окно, наблюдая за проплывающими мимо пейзажами. В голове крутились обрывки фраз, воспоминания, страхи. Смогу ли я ему доверять? Смогу ли остановить его, если он снова потеряет контроль? Но главный вопрос, терзавший меня: смогу ли я доверять себе?
Саша довез меня до подъезда, я молча вышла, даже не попрощавшись, я не могу позволить к себе так относиться, душить, угрожать, оскорблять. И в эту же секунду защищать от других, не позволяя даже смотреть на меня не так
Дверь подъезда захлопнулась за мной, отрезая от него и от всего того хаоса, что он принес в мою жизнь. Ноги, словно ватные, еле держали, и я, прислонившись к холодной стене, пыталась унять дрожь. Как же я устала от этих эмоциональных качелей, от этой постоянной борьбы с его демонами и своими собственными чувствами.
Внутри бушевал ураган. Гнев, обида, разочарование – все смешалось в один ком, готовый вырваться наружу. Я помнила каждое его слово, каждый взгляд, каждый жест. Я помню все, но не понимаю его намерения. Он сначала отталкивает, а когда чувствует угрозу, начинает притягивать меня.
Я точно намерена разобраться в этой ситуации, но сейчас без сил. Долгий и спокойный сон меня снова придаст эти силы.
Сквозь сон я услышала голос отца, зовущий меня: "Дочка, пора вставать, наш поезд не станет ждать." Совершенно вылетело из головы, что сегодня утром мы отправляемся к морю. Прошлая ночь выдалась изматывающей, и ехать ни сил, ни желания не было. Но мне необходимо было сменить обстановку, иначе я рисковала окончательно потерять себя и превратиться в невыносимую особу.
Пришлось заставить себя подняться с постели. Наспех собрав сумку с самым необходимым из одежды и косметики, я услышала: "Выезжаем через пять минут, такси уже подъехало."
Мне хотелось спросить отца о том, что я узнала о маме, но я боялась, что он сам не знает, и мое откровение станет для него ударом. Я уже стала бояться всего и всех.
Сообщать кому-либо о своем отъезде я не планировала, надеюсь, Ника меня простит. Схватив сумку, я направилась к такси.
В машине я отвернулась к окну, наблюдая, как серый город сменяется пригородами, а затем и вовсе пропадает за горизонтом. В голове крутились обрывки мыслей, словно разорванные фотографии. Мама, море, Ника, – все смешалось в какой-то болезненный калейдоскоп. Я чувствовала себя потерянной и сломленной, словно хрупкий кораблик в бушующем океане.
На вокзале отец был немногословен, лишь крепко сжал мою руку, словно пытаясь передать частичку своей уверенности. В купе пахло старыми книгами и пылью, сквозь щели в окнах пробивался солнечный свет. Я устроилась на полке, подложив под голову свернутую куртку, и попыталась уснуть. Но сон не шел, в голове продолжали роиться тревожные мысли.
Постепенно стук колес начал убаюкивать меня, и я провалилась в полудрему. Мне снились яркие картинки: шум прибоя, крики чаек. Проснулась я от толчка, поезд дернулся и остановился. "Приехали", - сказал отец, улыбаясь.
И вот я стою на перроне маленького приморского городка, вдыхая соленый воздух. Впереди простирается море, такое бескрайнее и могучее. Может быть, здесь я смогу залечить раны в сердце. Может быть, здесь я смогу снова стать собой?
POV:Саша
Эта ночь стала для меня переломной. Открывшаяся мне правда потрясла до основания, изменив восприятие себя и окружающих. Прежде я полагал, что знаю достаточно, чтобы презирать свою никчемность и слабохарактерность. Но оказалось, что это лишь вершина айсберга.
Теперь я боюсь, что Надя узнает правду, ту грязную изнанку, и не могу допустить ее погружения в этот кошмар. Она и так косвенно замешана из-за своей матери. Раньше я наивно полагал, что Надя – это продолжение Мэри, ее отражение: те же глаза, повадки, характер, волосы, внешность, фигура. Я считал их одним целым. Но я никогда не видел такой искренней боли и мольбы, как в глазах этой юной девушки.
Я поступаю отвратительно, желая причинить ей ту боль, что терзает меня, хотя она ни о чем не подозревает и не является копией Мэри. В глазах Мэри я никогда не видел страха, но ее дочь мне его показала.
Мой долг – защитить Надю от правды, даже если это означает, что я буду нести этот груз в одиночку. Я должен оградить её от тех теней, которые преследуют меня, от того мрака, который пытается поглотить мою душу. Это будет непросто, ведь правда имеет свойство просачиваться сквозь самые крепкие стены.
Но я готов на все. Я буду лгать, изворачиваться, манипулировать, если потребуется, лишь бы уберечь её невинность. Пусть она останется в своем мире, полном света и надежды, в то время как я буду бороться с демонами в одиночку.
Каждый взгляд Нади, каждая её улыбка становятся для меня напоминанием о том, что я должен сделать. Они – моя мотивация, моя причина продолжать бороться, даже когда кажется, что все потеряно. Я буду хранителем её покоя, даже если это означает, что я должен пожертвовать своим собственным.
Я знаю, что это неправильно. Я знаю, что ложь рано или поздно выйдет наружу. Но сейчас, в этот момент, я не вижу другого выхода. Я выбираю ложь ради её благополучия, ради её будущего. Я выбираю её счастье, даже если это означает, что я буду проклят.
Может быть, когда-нибудь, когда все утихнет и буря уляжется, я смогу рассказать ей правду. Но сейчас, сейчас я должен молчать. Я должен быть её щитом, её опорой, её защитником. Я должен быть тем, кто убережет её от тьмы, даже если это означает, что я сам в ней утону.
В кресле, перед моими глазами застыл её напуганный взгляд,отражающий мою неконтролируемую ярость.
–Возможно, ей вовсе не хочется видеть или слышать меня прямо сейчас.
Звонок раздался, на экране аппарата отобразился номер Леши
– Неужели ситуация настолько критична?
Задал вопрос приятель.
– Тебе сложно будет поверить тому, что мне стало известно.
–Так посвети
Я поделился с другом событиями прошедшей ночью.
– Тебе действительно не трудно было сохранить веру в чистоту намерений её матери вплоть до данного момента?
– Это не важно. Этот Дима едва не выдал ей всю информацию обо мне. Я геле забрал её оттуда.
Долгое молчание повисло в пространстве и по телефону наступило безмолвие.
– Следует предпринять какие-то действия. Я верю, что ты примешь решение.
Я поднял голову
– Обещаю, здесь я ни за что не споткнусь.
Друг засмеялся.
А как же наш спор?
– Тебе правда важно обсуждать это прямо сейчас? Я не предполагал, что события примут такой оборот.
– Лёша протянул ооооо
Ты перешел на более юную версию? Давно пора
Я гаркнул:
– Иди к чёрту , это не смешно.
– Мне неизвестно о произошедшем инциденте между вами. Но прошу Не повторяй ошибок прошлого, брат.
На линии наступило молчание, сопровождаемое протяжными сигналами.
Я откинул телефон
– Ублюдок!
Я потер переносицу.
Мне необходимо увидеть её!
Собравшись с духом, я покинул квартиру, дрожащими пальцами набирая номер Нади. Бесконечные гудки... тишина в ответ. И чего я, дурак, ожидал? Чуда?
Запустив двигатель, я помчался к её дому, словно безумный. По пути, с надеждой в голосе, набрал Нику.
– Да? – прозвучал сонный, женский голос.
– Ты знаешь, где Надя? – выпалил я, не в силах сдержать тревогу.
Сонная дымка рассеивалась в её голосе.
– Не знаю. Утром слышала какой-то шум. Она с отцом и вещами уехали на такси.
Мир вокруг померк. Уехала? Как уехала? Неужели это их очередная игра?
Девушка устало вздохнула.
– Саша, она ничего не сказала. Даже мне неизвестно, куда и зачем.
Я бросил трубку, с яростью ударив по рулю.
– Что за чертовщина творится? – пронеслось в голове.
Подъехав к её дому, я взбежал по лестнице и принялся барабанить в дверь
– Надя! Ты дома? – кричал я, полный отчаяния.
Вдруг, сзади раздался голос Ники:
– Зачем ломишься? Я же сказала, её нет. Ты думаешь, я обманываю?
Я резко повернулся к Нике, наверное, с диким выражением лица. Хотелось заорать: "Врешь? Меня уже ничем не удивишь!", но я лишь пробормотал: "Но где она? И зачем?"
Ника, спрятав руки в карманы своей толстовки, пожала плечами. "Саш, ну откуда мне знать? Может, решила навестить те места, где раньше жила? Может, папа решил увезти ее куда-нибудь. Она говорила об этом так спокойно, как будто обсуждала погоду. А меня просто всего трясло. Старое место? Просто так? Что-то тут явно нечисто."
Я сел на ступеньки, чувствуя, как у меня нет сил. Это что, спектакль? Очередной ее трюк?
В голове всплывали обрывки прошлого: наши беседы, разногласия. Похоже, эта ситуация выбила из колеи не только меня.
"Хорошо, - сказал я, вставая, - спасибо, Ника". Нужно собраться и что-то предпринять. Просто ждать было невыносимо. Нужно понять, что происходит.
Минуло уже пять долгих дней, но я так и не нашел ни единой зацепки, ни малейшего намека на то, куда она могла исчезнуть. Мои звонки остаются без ответа, словно она растворилась в воздухе, оставив лишь пустоту.
Вечером, как обычно, я оказался в баре в окружении друзей. Звучал смех, они флиртовали и развлекались, но для меня все это было лишь размытым фоном. Внутри меня царила лишь ледяная пустота, отчаяние сковывало сердце.
– Что с тобой? Ты сам не свой, – услышал я голос Жени. – Не узнаю тебя. Неужели эта девчонка настолько завладела твоими мыслями? Расслабься! Оглянись, вокруг полно девушек намного ярче и эффектнее, чем она.
Но его слова не трогали меня. Как объяснить, что дело не во внешности, не в "эффектности"? Она – это нечто большее, чем просто красивая картинка.
– О, наш бесчувственный демон попал в сети молодых чар! – воскликнул Женя.
Леша хлопнул Женю по спине.
–Прикройся, а! Ну душнишь же.
Я тупо уставился в бокал с виски, лед медленно таял, разбавляя янтарную жидкость. Женя не понимал. Никто из них не понимал. Они видели лишь оболочку, красивую обертку, а я видел... все В ее глазах страх , в ее улыбке - искренность в ее голосе - мольбы и надежду. Как я мог объяснить это человеку, который мыслил категориями "ярче" и "эффектнее"?
Слова застревали в горле, превращаясь в невнятное бормотание. Я просто отмахнулся, стараясь сделать вид, что все в порядке. "Просто устал", - пробормотал я, делая глоток виски. Но алкоголь не приносил облегчения, лишь усиливал тоску.
Позже, когда бар опустел, и я остался один, я вновь набрал ее номер. Снова тишина. Лишь короткие гудки в ответ. Я представил ее,смеющуюся... кидающую колкости в мою сторону но все ту же искреннюю надежду. Где же ты сейчас? Эти мысли терзали меня, как голодные звери.
Я вышел на улицу, вдохнул прохладный ночной воздух. Город спал, укрытый темным покрывалом. Только редкие огни фонарей мерцали вдали. И в этой тишине, в этой пустоте я вдруг почувствовал легкий, едва уловимый ее аромат. Он витал в воздухе, как слабый намек, как обещание. Я закрыл глаза и попытался удержать этот момент, этот призрак ее присутствия. Возможно, это всего лишь игра воображения, но я цеплялся за эту ниточку надежды, как утопающий за соломинку.
Обещал себе не вестись боже на эти мелочи. А погряз как подросток в этих ореховых глазах.
Каждый вечер проезжал мимо ее дома в надежде увидеть что она вернулась.
И очередной раз ехав после клуба я остановился неподалеку от ее дома.
Неожиданно во двор прикатило жёлтое такси, и из него вышла Надя, а за ней и её отец. Я тут же выскочил из своей машины и направился к ним.
– Давай-ка я помогу! – сказал я, подойдя к девушке сзади. Она аж вздрогнула от неожиданности. Я взял сумку и достал её из багажника такси.
– Эм? А ты что здесь делаешь? – спросила она у меня.
– Да я просто проезжал мимо и увидел, что ты вернулась.
Я поздоровался за руку с её отцом.
– Не очень-то я и хотела тебя видеть, – огрызнулась девушка.
"Я понимаю, как ты себя чувствуешь. Я был тем ещё мерзавцем," – подумал я про себя.
– Прости, просто ты так внезапно уехала, что я был в полном замешательстве.
Она взглянула на меня так, будто заглянула прямо в душу.
– Я вообще-то не обязана никому докладывать, куда я еду и зачем.
Девушка вырвала сумку у меня из рук и быстро пошла в сторону дома.
Я почувствовал, как краска стыда заливает мои щеки. Правду говорит. Не обязанна. Но как же трудно было сдержаться! Целую неделю мучился, не зная, где она, что с ней. Думал, с ума сойду от неизвестности.
"Идиот", - пронеслось в голове. Зачем вообще подбежал, зачем предложил помощь? Только все испортил. Теперь, наверное, и разговаривать со мной не захочет. А ведь я так надеялся, что смогу хоть как-то загладить свою вину, попытаться вернуть ее расположение.
Я проводил ее взглядом до самой двери дома. Она не обернулась ни разу. Отец ее пожал мне плечами, мол, не лезь, парень, не время сейчас. Я кивнул в ответ, понимая, что он прав. Сейчас лучше оставить ее в покое. Пусть остынет, успокоится.
С грустью посмотрел на желтое такси, которое уже разворачивалось, чтобы уехать. Повернулся к своей машине и медленно поплелся к ней. В голове крутились одни и те же мысли: "Как все исправить? Как вернуть ее доверие?"
Завел мотор, выехал со двора и поехал в неизвестном направлении. Впереди долгая ночь, полная размышлений и самокопания. Но одно я знал точно: я не сдамся. Я буду бороться за нее, пока у меня есть хоть малейшая надежда.
Всю дорогу до дома меня преследовало чувство, будто я что-то упустил. Какой-то шанс, какую-то возможность сказать что-то важное. Но что именно? Я прокручивал в голове каждый момент нашей встречи, каждое ее слово, каждый взгляд. Ничего не находил. Просто видел в ее глазах боль и обиду. И понимал, что сам в этом виноват.
Припарковался возле дома, заглушил мотор. Не хотелось идти, где меня ждала лишь тишина и одиночество. Достал телефон, хотел набрать ее номер, но вовремя одумался. Что я ей скажу? Прости? Этого мало. Нужно что-то большее. Что-то, что покажет ей, насколько я искренне хочу помочь и все исправить.
Решил поехать к реке. Любил там бывать, когда на душе было тяжело. Садился на берегу и просто смотрел на воду, на отражение звезд. Казалось, что река смывает всю печаль, уносит ее вдаль. Может, и сейчас поможет.
Долго сидел на берегу, курил, смотрел на мерцающие огни города. Мысли все равно возвращались к ней. Вспоминал наши разговоры, наши споры, перепалки словесные и ссоры. И понимал, что не хочу все это повторять . Что готов на все, чтобы вернуть ее улыбку. Поднялся, выбросил окурок в воду. "Я все исправлю", - твердо сказал я вслух и направился к машине. В голове уже зрел план. Рискованный, но это был мой шанс.