Пролог
Вспышка света – и мир погрузился во тьму. Альва осознала, что она больше не в своём привычном мире, а её разум свободен от физического тела. Она не могла понять, как её смогли вырвать из сознания обычной девчонки, ведь она была лишь слабым человеком с небольшой искрой силы.
Её план был идеален: сблизиться с потомками Вальтера и всей верхушкой посланников Судьбы, чтобы изнутри разрушить их, посеяв сомнения, обиду, боль и тяжесть в их душах. Тьма должна была проникнуть в сердца каждого из приближённых, но они каким-то чудом побороли свои эмоции и не дали тьме пустить корни.
Отчасти Альва понимала, как сын Вальтера нашёл в себе силы бороться и сопротивляться. Он был достаточно силён, и от него исходила многовековая сила, унаследованная от отца и всех его предшественников. Но как там мог оказаться её сын, да ещё и с силой, которая не сравнима ни с чьей другой – это было для неё загадкой.
Разум Альвы не мог осознать и принять своё поражение после тысячи лет планирования и подготовки к уничтожению Судьбы и её наследия. «Заносчивый мальчишка, как он мог вернуться после всего, что произошло? Он оказался сильнее своего отца и меня – и духом, и физически. Такой силы я давно не ощущала и не чувствовала в этом мире. И его появление совсем не входило в мой план!»
Разум Альвы не мог осознать эту правду. Она просчиталась, решив родить сына от светлого и от сильнейшего, чтобы обезопасить себя от провала. Но она сама исполнила древнейшее пророчество и породила свою погибель.
Предательство сына и её провал добили Альву окончательно и сломили её волю. Впервые за всю свою долгую жизнь она призналась себе, что устала. Впервые женщина чувствовала истощение и обессиленность. Было одно желание – раствориться в небытие, забыв всё произошедшее в жизни и вообще всю жизнь.
«Ты прожила больше тысячи лет, но так и осталась одинокой. А слова сына, что он никогда тебя не любил и ты ему не нужна, ранили тебя, как бы ты ни пыталась это отрицать. Он что-то пробудил в тебе этими словами, и в твоей душе что-то всколыхнулось. Ты снова испытала человеческие чувства, которых так долго избегала».
Разговор с собственным разумом только ухудшал ситуацию. Все эти разговоры кричали ей, что у неё возникли чувства и эмоции, а этого никак нельзя было допустить. Память предательски возвращала её к воспоминанию о глазах сына, полных ненависти, пусть и в чужом теле. Эти изумрудные глаза, которые были копией её самой, смотрели на неё без тени любви или сожаления. Для единственного человека, кто хоть отчасти был для неё семьёй, она стала никем. Единственный человек во вселенной, родной ей, без малейшего колебания уничтожил её, не дрогнув при этом ни единым мускулом.
Душевная боль стала невыносимой, и Альва хотела поскорее закончить свои мучения и уйти в небытие. Она знала, что её разум не вернётся к Судьбе и предкам. Она просто растворится в пустоте и перестанет существовать.
Когда отчаяние стало слишком невыносимым и болезненным, среди тьмы показалась фигура, возникшая из ниоткуда. Перед Альвой встало её собственное отражение, и только глаза женщины, смотревшие на неё, говорили о том, что это не она, а кто-то другой.
— Ты проиграла, — произнесла фигура холодным и жестоким тоном, глядя на Альву своими непроглядно чёрными глазами.
— Да, я проиграла, — Альва обречённо вздохнула и обессиленно упала на колени перед своим отражением. — Моих сил не хватило, и пророчество исполнилось, как было даровано Судьбой.
— Плевать, что сказала Судьба, — глаза фигуры налились чернотой и стали пустыми и безжизненными. — Я всё равно не оставлю попытки стереть её представителей и её саму из реальности!
— Каким образом? Все наши представители скрылись или в страхе отказались от своих сил. Я мертва, а других приближённых с Тьмой в сердце у вас нет.
— Ты права, таких как ты больше нет, что не может не осложнять мне задачу, — Тьма говорила с женщиной металлическим и жестоким голосом, от которого по телу расходилась слабая дрожь. — Но, как известно, отчаянные времена требуют отчаянных методов.
— Что вы хотите сделать? — Альва подняла свои зелёные глаза и с опаской посмотрела на тёмную фигуру около себя.
— Всё то же, что и всегда. Уничтожить Судьбу и тем самым освободить себя от её оков. Я лишу её власти над миром и всем сущим.
— Теперь мне кажется это невозможным. Она слишком сильна, также как и её представители. Судьба всегда на шаг впереди! — голос Альвы был полон отчаянья и безнадежности, что за несколько тысяч лет она позволила себе впервые.
— Ты размякла и стала слабее. Твоё решение заиметь сына всё погубило, и теперь мне придётся брать инициативу в свои руки.
— Что вы имеете в виду?
— Твой сын жив, и он сейчас вновь на земле. И этот факт кардинально ухудшает наше положение.
— Вячеслав жив? — глаза Альвы широко открылись, а руки затряслись. — Не может быть! Судьба никогда не разрешила бы таких изменений в мироздании.
— Из всех правил есть исключения, — задумчиво проговорила Тьма. После чего на её лице появилась злорадная ухмылка. — Впрочем, нам это только на руку.
— Как это произошло? И как его возвращение может нам помочь?
— Сын Вальтера вмешался в работу мировых устоев и отдал свои силы ради обмена энергиями. Этим действием он изменил мир и нарушил многие его правила. В результате он стал обычным человеком, а твой сын получил второй шанс. Всё честно, энергия за энергию.
— Не думала, что потом Вальтера на такое способен, — голос Альвы звучал неуверенно и немного хрипло. — Вальтер никогда бы такого не допустил. Ему, наверное, очень больно смотреть на всё это, и на то, как его сын отдал силы ради моего сына.
— Ты ошибаешься. Все эти события связаны и являются частями общего пазла. Но сейчас картина исказилась, потому что сын Вальтера изменил реальность и нарушил правила мироздания, а это всегда чревато последствиями.
— И что мы можем с этим сделать?
— Мы? — Тьма рассмеялась металлическим смехом, который громким эхом разнёсся по всему окружающему пространству. — Ты показала мне свою бесполезность, поэтому теперь я действую в одиночку.
— Ни один разум не может существовать без тела. Вы нуждаетесь во мне, — глаза Альвы наполнились знакомой обидой и злостью, которые она теперь чувствовала по отношению к Тьме.
— Ты правы. Мне нельзя существовать вне тела, особенно для осуществления моего плана.
— Вашего плана? Какого плана? — интуиция Альвы подсказывала ей, что в этой истории ей уготована не самая лучшая участь. А поведение и слова Тьмы только подтвердили её догадки.
— Если ты не смогла посеять раздор и сомнения среди светлых посланников, то мне придётся это сделать самой, — сказала Тьма.
На лице Альвы впервые за разговор появилась злорадная улыбка, а в глазах мелькнуло ликование.
— Для этого нужно быть на земле в физическом теле. Но мы обе знаем, что это в вашем случае это невозможно.
— Для меня нет ничего невозможного, — ответила Тьма, и её чёрные глаза стали ещё более тёмными. Казалось, что они состоят только из черноты зрачков. — Сын Вальтера своим поступком открыл путь для возвращения в физический мир. Поэтому даю тебе последний шанс исправиться и уничтожить устои Судьбы раз и навсегда.
— Вы сможете вернуть меня к жизни? — спросила Альва с подозрением в голосе. — Но ради этого нужно принести колоссальную жертву.
— И эта жертва у нас будет, — лицо Тьмы озарила злорадная улыбка. — Точнее говоря, она практически у нас есть, её просто осталось довести до логического завершения.
— Что? О чём вы? — Альва впервые в жизни не понимала, о чём говорит Тьма, и слова были ей совершенно непонятны.
— Ох, дитя, ты так и не научилась быть собранной, — сказала Тьма с укором и сильным обвинением во взгляде. — Твои эмоции являются твоей погибелью, даже спустя тысячу лет. Я сильно разочарована тобой.
— У меня нет эмоций, — слова Тьмы пробудили в Альве злость и ярость, которые она пыталась сдержать. — А чувства для меня давно чужды. Вы научила меня игнорировать их и запирать глубоко внутри себя.
— Эмоции есть у всех, вопрос только какие они, — сказала Тьма, пристально глядя на Альву чёрными глазами, в которых читалось лишь разочарование и полное безразличие. — Тьма, что живёт в душе любого смертного существа, питает меня и даёт силы. Но та Тьма, что находится в душах у посланников Судьбы, она даёт мне власть и возможность изменять мир под себя, даже наперекор Судьбе.
— Вы хотите заразить собой как можно больше посланников Судьбы?
— О, нет, всего лишь одного. И этого мне будет достаточно, — на лице Тьмы снова появилась победная усмешка, а её губы изогнулись в злой ухмылке.
— Если вы говорите о моём сыне, то он вам не поддастся. Он слишком силён, и после того, как его разум провёл достаточно времени рядом с Судьбой, его вера в неё непоколебима, — голос Альвы был жесток и твёрд, а в её глазах читалась сильная уверенность.
— А я сейчас говорю не о твоем сыне. У меня есть более податливый кандидат.
— Кандидат? О ком вы?
— Это ты узнаешь по ходу наших действий. Пока не стоит нарушать ход событий, которые помогут нам в осуществлении моих планов.
— А что мы будем делать сейчас?
— То же, что и последнюю тысячу лет. Ждать удачного момента для уничтожения Судьбы и всего её наследия.
Черты лица Тьмы внезапно стали острыми и зловещими, что немного напугало Альву. Она не помнила, чтобы Тьма была настолько устрашающей. Альва не понимала, что должно произойти или чего нужно ждать, но она точно знала одно: раз Тьма сказала, что у них есть шанс всё исправить и отомстить, то она ни за что его не упустит и отомстит всем своим врагам, наконец-то завершив свою тысячелетнюю месть.
— И когда же наступит этот момент? Вы знаете, что должно произойти? – Альва пристально посмотрела на фигуру рядом с ней, и её взгляд пронзил темноту холодным отблеском.
— Я лишь предполагаю, что наступят определённые события. И как только это случится, я явлю себя миру.
— Что? Вы собираетесь на землю?
— Я уже говорила тебе, что да.
— Но я так и не услышала ответ: откуда вы возьмёте энергию такого уровня и жертву для вашего возвращения?
— С этим мне поможешь ты и твой закалённый дух, дорогая. Иначе зачем мне нужно было тебя сохранять?
Глаза Тьмы снова налились тёмным светом, и её женскую фигуру стала поглощать темнота. Когда всё пространство вокруг Альвы опять стало непроглядно тёмным, она почувствовала, как силы покидают её, а сознание угасает. Поняв, что это её конец, Альва на последнем дыхании прошептала свою последнюю мысль:
— Вячеславы, прости меня. Что бы я ни сделала до этого, отныне мой дух и его остатки будут хранить тебя и будут жить в тебе. Все свои силы я отдаю тому, кто займёт моё место и сможет совладать с такой огромной мощью в своём разуме. Да будет так во веки веков, и пусть Свет и Тьма станут свидетелями моей воли и исполнят её.