Потерянные чувства

Фирс

Она даже не позвонила мне. Нет, ну хотя бы за машину можно было поблагодарить, или я настолько ей противен?

Раздражает. Я же ничего плохого не делаю. Ну да, может слишком сильно навязываю ей свое общество, но так и она соглашалась. Садилась ко мне в машину, гуляла, улыбалась. Не хотела бы, не садилась. Зная ее характер, просто развернулась бы и ушла. Мне точно нужно поговорить с ней. Хватит уже бегать от меня. Я нормальный и адекватный мужик. Обижать не собираюсь ее. Чего боится?

До позднего вечера думаю о том, чтобы поехать к Николь и спокойно поговорить с ней. Должна же она остыть к этому времени? Прошло уже достаточно времени, поеду и во всем разберусь.

А если не захочет видеть? Да плевать, никуда не уйду. Пробью ее эту каменную защиту и останусь рядом. Я должен быть с ней. Чувствую это. Ни к одной девушке еще не ощущал подобного. Только к Николь. Только к ней меня магнитом тянет и душа так и просится быть рядом. Может это, мы те самые соулмейты, как сейчас девчонки говорят? Если да, тогда подавно нельзя отпускать ее. Один раз наши пути уже разошлись. Не скажу, конечно, что в этом была только моя вина. Но я же мужчина, возьму весь удар на себя.

Собираюсь и выхожу из дома, садясь в машину. Дорога до дома Николь занимает пятнадцать минут, но, когда я подъезжаю и смотрю в окна ее квартиры, подмечаю что там кромешная темнота. Может спит уже? Все же на часах уже одиннадцать вечера. Выхожу из машины и подхожу к подъезду. Несколько звонков в домофон остаются не отвеченными, и я звоню в соседнюю квартиру. Конечно, меня посылают. Мало ли, какой маньяк решил забраться в подъезд. Подхожу к окнам Николь и начинаю стучать по стеклу. Всерьез думаю, что похож сейчас на сталкера. Мне сказали отвалить, а я стою тут и в окна долблю. Это так любовь на людей влияет? Резкий свет в квартире режет глаза, и я жмурюсь, опуская руку. Вот только, когда окно открывается, я замечаю совсем не Николь. На меня смотрит какая-то женщина и она явно не довольна, что по ее окну долбит какой-то мужик.

— Я сейчас полицию вызову! Ты что, совсем обалдел?

— А это не окна Николь? — только и спрашиваю я растерянно. А может, мама ее? Хотя, не похожи совсем.

Женщина поджимает губы и ворчит что-то под нос себе.

— Ошибся ты в расчетах своих. Ее окно следующее. — она кивает в левую сторону, и я вытягиваю губы в букве «о». Ну-у-у, ошибся, с кем не бывает.

— Прошу прощения. — мило извиняюсь, и женщина чуть смягчается.

— Что, динамит тебя?

— Еще как.

— А она всех динамит. Тут таких как ты, толпами ошиваются. Чуть ли ни каждый день на разных машинах уезжает.

От ее слов в грудь что-то больно ударило, и я слегка потряс головой. Какая мне разница, кто к ней приезжает, правильно? Ну приезжают и что? Николь красивая, я и не сомневался, что у нее толпа поклонников.

Женщина больше ничего мне не говорит, увидев мое выражение лица, и закрывает окно. Я же подхожу уже к верному и снова стучу. Мы должны поговорить. Не уеду, пока не увижу ее.

Но спустя пять минут и даже пятнадцать, никто окно мне не открывает и даже свет не загорается. Решаю поехать к Брианне и Доминику. Ну мало ли, они же были вместе. Еду и всю дорогу прокручиваю слова в голове той женщины. Неприятно, если быть честным. Мы хоть и не в отношениях и даже не обещали друг другу ничего, все же чувствую, как на груди кошки сгребут. Ревность так и бурлит по венам. Своим делиться я не привык. А Николь точно моя. Не может быть чей-то еще, кроме меня.

Останавливаю машину возле многоэтажки и быстро иду к зданию. Доезжаю на лифте до нужного этажа и стучу. Уже устал стучать за этот вечер, ей богу.

Дверь открывает Брианна и ошарашено смотрит на меня.

— Фирс?

— Николь у вас? Ее дома нет.

— Все еще? Странно, но нет, она не у нас.

— Что значит все еще? А где она тогда?

— В лесу. — спокойно отвечает мне девушка, а у меня челюсть готова на пол упасть. Какой на хрен лес.

— В смысле? Одна?

— Ну да, она...

— Где именно? —перебиваю ее, хотя и так уже знаю ответ. Слава богу не в джунглях живем. Знаю один, наверняка она там.

Брианна подтверждает мои догадки и хочет сказать что-то еще, но я не слушаю и срываюсь вниз.

Объясните мне, что у вас в голове, девушки? Какой лес почти в полночь? Так еще и одна поперлась? У вас там шабаши, обряды?

Что?

Какого хрена вас тут затаскивает? Ладно, может это Николь только у меня особенная. Но это же все равно не нормально. Темнота, лес, она одна. Она вообще головой не думает? А вдруг маньяк какой, жертву там свою прячет, а тут Николь «ой, простите. Я просто гуляла тут. Вы продолжайте.»

Совсем мозгов нет. Ну точно с приветом.

На максимальной скорости я доезжаю до окраины леса, нарушая все правила и словив несколько камер. В груди все переворачивается от страха за девушку. Я чего только не накрутил себе, у самого мурашки по коже. Резко торможу и выбегаю из машины. Ни капли света. Даже луна не просвечивает сквозь эту листву. Беру телефон и включаю фонарик, чтобы не споткнуться не дай бог. Прохлада слегка меня остужает, и я стараюсь выбросить плохие мысли из головы. А если ее уже тут нет? Если уже домой приехала? Но нет.

Я смотрю чуть дальше на дорогу и замечаю машину Николь. Облегченно выдыхаю и захожу вглубь леса. Вы себе представить не можете, какое у меня сейчас желание надавать ей по заднице за то, что гуляет по лесочкам ночами.

— Николь! — сразу начинаю выкрикивать ее имя и по всему периметру разносится мое эхо. Совы начинают ухать. Не хочу сказать, что я трус...Но мне, мать вашу, немного страшно. Темно так, что черт ногу сломит, совы эти, холод. По рукам пробегают мурашки, когда ответа я не слышу. Иду дальше и свечу фонарем во все стороны, хотя толку от него мало. Ничего не видно. Я отдаляюсь от трассы все дальше, но Николь так и не нахожу.

— Николь, если я тебя сейчас найду, тебе придется от меня бежать! — психую я, а внутри все бурлит от страха за нее. Ну что за глупышка? Как так можно?

Где-то сбоку слышится хруст ветки, и я резко поворачиваю фонарик в эту сторону. Все так быстро происходит, что мой мозг не успевает понять происходящее. Вижу фигуру Николь и то, как она щурится. Лицо перепуганное, руку держит на бедре и хнычет, пытается разглядеть кто перед ней, но из-за света фонаря не видит ничего. Выключаю и на несгибаемых ногах подбегаю к ней. Дурочка. Боже, а если бы это был не я, она бы также стояла и дрожала!? Как в тумане, обхватываю ее лицо ладонями и впиваюсь в губы. Сердце колыхает не то от радости за то, что нашел ее, не то от страха из-за своих мыслей. Голова кружится от яркого запаха шалфея, а по телу ток пробегается. Чувствовать ее губы на своих так...обалденно.

Николь ахает от изумления, а я, не растерявшись, задеваю ее язык своим. Она как кошечка начинает мурчать и дрожать, но на мое удивление, отвечает на мой поцелуй. Я взлететь готов от этого чувства. Ногтями впивается мне в футболку и сквозь ткань царапает кожу на животе. Ее язык кружит вокруг моего, и она издает такой стон, что член в джинсах за секунду встает в боевую готовность. Сжимаю щеки Николь, и она приоткрывает рот, но я отрываюсь от нее и начинаю целовать в ямочку над верхней губой, в подбородок, в кончик носа. Все с ней хорошо. Никто не тронул, никто не нашел ее, ничего не сделал. Мои руки слегка дрожат от адреналина, и Николь чувствует это. Обхватывает своими пальчиками мои запястья и отодвигается. Ощущаю прохладу на губах и морщусь. Мне было мало.

— Фирс? — ее голос дрожит, и я всматриваюсь в ее лицо в темноте.

— А кто же еще.

— А что ты делаешь здесь? — спрашивает она и слышу, что улыбается.

— Пришел одной дамочке выпороть ее шикарный зад за то, что гуляет в лесу ночью.

В тишине слышу ее смех в перемешку с фырканьем и перехватываю ее руки. Молча веду к трассе и пытаюсь дышать глубже. Сердце стучит так, что аж в ушах слышно. Вот что со мной творит только один ее поцелуй. Сдохнуть можно.

Мы доходим до моей машины, и я тяну Николь к себе. Она касается спиной автомобиля, а я нависаю над ней.

— Это не моя машина. — тихо произносит она. Пытаюсь понять, где та Николь, что днем послала меня. Эта другая. Тихая и покорная. Ее словно подменили в этом лесу.

— Ты не поедешь на своей машине. Одну я тебе не отпущу.

— Но как она останется здесь? А вдруг шины проткнут.

— Кроме тебя по ночам здесь никто не гуляет. — спокойно отвечаю и залипаю на ее губы. Николь видит это и ее дыхание становится тяжелее, когда она перемещает взгляд на мои. Зеленые глаза будто загораются и взор туманится. С моим зрением дела обстоят не лучше. Ничего не вижу, кроме ее лица, которое так близко находится к моему. В штанах становится еще теснее, когда она облизывает нижнюю губу и я не сдерживаюсь. Обхватываю ее затылок и примыкаю к желанным губам, размыкая их своим языком. Крышу сносит от этих поцелуев и ее громкого дыхания. Николь обхватывает меня руками за талию, пока моя свободная тянется к ее шее. Слегка сжимаю и нащупываю бешенный пульс. Николь слишком откровенно стонет, и я прикусываю ее нижнюю губу. Моя рука спускается ниже, поглаживая кожу девушки сквозь ткань платья и затем резко опускается на зад с громким шлепком. Николь вскрикивает и встает на носочки.

— Фирс... — на выдохе шепчет она мое имя, и я покрываюсь мурашками.

— Говорил же, шлепну.

— Но не в такой же момент. — мы отрываемся друг от друга, и девушка потирает место удара.

— Почему? — невинно спрашиваю я, сгорая от желания еще раз шлепнуть ее, но уже не сквозь ткань.

— Потому что... я возбудилась. — усмехаюсь и прикрываю глаза, чтобы не смотреть на нее. Ты даже не представляешь, как я возбудился.

— Это плохо?

— Нет. Да. Сейчас да. — все же смотрю на нее и вижу, как ее щеки покраснели. Ничего не отвечаю и просто киваю. С болью в паху, я обхожу машину и открываю пассажирскую дверь. Николь запрыгивает на сидение и ерзает, не смотря в глазах. И правда что-то в ней изменилось. Как минимум то, что несколько часов назад она меня послала, а сейчас с жадностью отвечала на поцелуи. Я не против, конечно, пусть целует, особенно если так.

Сажусь за руль и завожу машину.

— А как же моя? — спрашивает Николь, смотря на свой автомобиль.

— Завтра с утра будет у тебя.

— Спасибо.

Я полностью теряюсь от ее благодарности и не нахожу слов. Чтобы не было неловкости, включаю музыку, и мы едем всю дорогу в молчании. Возбуждение ни черта не собирается меня покидать, судя по тому, что член все еще стоит как солдат. Или же это из-за того, что я все еще прокручиваю в голове наш поцелуй.

Странная она, Николь. То отталкивает, то как кошечка трется об меня и с радостью отвечает на мои ласки. Как понять ее? Как разгадать? Она как кубик рубик, которые были моими врагами в детстве. Хрен соберешь и поймешь эти схемы. Николь такая же. Видимо, нужно найти к ней свой подход и сложить полную картинку, чтобы понять все ее действия.

— Фирс. — подает голос девушка, когда мы уже заезжаем в ее район.

— М?

— Я хочу извиниться. За те слова, сказанные днем. Я не хотела этого говорить, просто я...

— Все в порядке, я не сержусь на тебя и не обижаюсь. —поворачиваюсь к Николь и подмигиваю.

— Вот снова. Ты снова не сердишься. Как всегда добрый и понимающий. — я выгибаю бровь и останавливаюсь возле знакомого подъезда.

— А каким я должен быть? Что не так?

— Ты слишком мягкий и добрый. Неужели ты не видишь какие мы разные?

— Это плохо? — спрашиваю, а сам сдерживаю эмоции. Снова оттолкнет меня? Клянусь, я не выдержу.

— В нашем случае? Да. Ты просто не вывезешь мой характер.

— Но я все еще сижу здесь. И как видишь, прекрасно выношу твой характер. — Николь шумно вздыхает и закатывает глаза, а дальше делает то, чего я ожидал в последнюю очередь.

Сама набрасывается на меня, завладевая рот. Прикусывает, облизывает, снова кусает. Целует так страстно и одновременно нежно, что я готов кончить только от одних поцелуев. Но мне их мало. Катастрофически мало.

— Что?

— Нельзя. — она жалобно сдвигает брови, а я ничего не понимаю. Сама сгорает от желания, а говорит нельзя.

— Почему?

— Потому что.

— Прекрасный ответ. А нормальнее? — раздражаюсь я и стискиваю челюсть.

— А вот... у меня киска мордочку разбила. — она смеется, а я понимающе киваю.

— Черт. К ветеринару надо? Что-то серьезное? — начинаю переживать за ее питомца. Не знал, что у нее кошка есть.

— Фирс, ты дурак? — она смеется еще громче, и я хмурюсь.

— Нет. Если кошка ранена, нужно купить что-то. Обработать.

Николь откидывает голову назад и заливисто смеется, закрывая лицо руками. А что не так? Почему она смеется? У нее там питомец с разбитой мордой, а она смеется? Ничего не понимаю. Помочь же надо!

— Все-таки дурак.

— Может хватит обзываться? — я злюсь, чувствуя покалывание в паху.

— У меня месячные, Фирс! О боже. — она качает головой, не переставая смеяться. А до меня наконец доходит и я громко фыркаю.

— А прямо сказать нельзя было?

— Нет. Было забавно смотреть на твое печальное лицо. Так кошечке помочь хотел?

Смешно ей? Действительно? Хватаю девушку за руку и тяну на себя. Ее ладонь по-свойски упирается о мой член, и я закатываю глаза от боли и наслаждения. Ее взгляд снова туманится, и она улыбается.

— Хочешь, я помогу тебе? — спрашивает и ногтями задевает резинку штанов. Ее глаза завораживают и гипнотизирует. Не успеваю ничего ответить, как она сует руку мне в штаны и обхватывает затвердевший член.