Глава VI.
Рождество всегда было особенным для меня праздником, со своей необычайно теплой атмосферой. В этот день мама обычно освобождала всех поваров и вместе с сестрой они готовили праздничный ужин, а папа приносил из леса большую ель и я, с щенячим восторгом, принималась украшать её блестящей мишурой, искусно вырезанными деревянными игрушками и разноцветными стеклянными шарами.
Но, к моему огромному сожалению, все это веселье закончилось после шумного замужества сестры. Мы ужинали в гробовой тишине, едой, приготовленной слугами. После передавали друг другу подарки и сухо пожелав доброй ночи, расходились по комнатам.
Погода с утра не радовала. В это промозглое зябкое утро Гилберт Блайт, не предупредив никого, но соизволив оставить записку на небольшом клочке бумаги, что вернётся к обеду, отправился в город.
Зачем он отправился туда — для нас оставалось загадкой.
Себастьян, укутавшись в несколько теплых одеял, сопел, а вот мой сон бессовестно сбежал и я, дабы не помереть от скуки решила выйти обследовать местность. Потянув дверь на себя я удивленно уставилась на Гилберта Блайта, рука которого была приподнята, намереваясь схватиться за дверную ручку.
— О, все-таки решил вернуться?
— Да. Понял, что ты без меня и дня не проживешь. Не хотелось брать на себя такую ответственность — он зашел в дом, оставляя после себя мокрые следы и принялся снимать шапку и шарф.
— Долго же до тебя это доходило.
— А я решал, какой из вариантов лучше.
— Благодарю за такую неслыханную доброту, но стопроцентно уверяю тебя, что я, конечно же с большим трудом, но все-таки как-нибудь да справилась бы.
— Может хватит уже? Взрослые люди, а ведете себя хуже детей — Себастьян облокотился о дверной косяк и сложил руки на груди, осуждающе глядя на нас.
— Он первый начал — я показала пальцем на Блайта.
— Первый? И что же я такого сделал?
— Лишил меня возможности не видеть твою самодовольную морду.
— Бесполезно — покачал головой Баш накинув на плечи сползающий плед и тяжело шаркая, ушел обратно в комнату.
***
— Так где ты был? — поинтересовался Себастьян, дрожа от холода, несмотря на то, что на нем красовалась целая куча теплой одежды, которую Гил нашел в сундуке Мистера Блайта.
Мы шли по заснеженной дороге в сторону дома Катбертов. Снег крупными хлопьями, не прекращая падал на землю, обволакивая все на своем пути. Все вокруг было девственно чистым, будто кто-то по неосторожности разлил белила, и только наши следы портили всю эту живописную картину.
— В городе. — последовал лаконичный ответ Блайта.
— Прогуляться решил? — я шла следом, держа руки в карманах и нащупав открытку, которую мне дали в подарок, спрятала ее поглубже, дабы она не промокла.
— Нужно было купить кое-что.
— А это кое-что имеет отношение к той рыжей девчонке? Как бишь ее? Элли? Энни?.. — с иронией спросил Себастьян, притворно задумавшись.
— Энн, но это не ваше дело. И кстати, мы уже пришли.
***
Дверь нам открыл пожилой мужчина и в воздухе тут же повисло неловкое молчание. Напрочь позабыв о нормах этикета он шокировано уставился на Себастьяна. Но напряжение тут же растворилось стоило подойти Марилле Катберт.
— С Рождеством вас! — она пригласила нас войти и строго посмотрела на мужчину, с чьего лица не сходило удивленное выражение.
— Себастьян, Джейн — она по очереди представила нас.
— Метью Катберт — замешкавшись на секунду, он пожал нам всем руки, все еще пребывая в замешательстве.
— Пожалуйста, зовите меня просто Баш — улыбаясь, произнес смущенный парень, снимая верхнюю одежду.
Я сняла с себя куртку, чуть не забыв вытащить открытку, положила ее в карман брюк и прошла в зал.
— У вас так красиво — я оглядела комнату, на стенах которой красовались разноцветные гирлянды. Ближе к окну располагалась небольшая ель украшенная всевозможными рождественскими побрякушками от шоколадных конфет в ярких фантиках до красиво переливающихся сине-зеленых птичьих перьев, а напротив — небольшой гранитный камин, на котором были аккуратно развешаны по очереди красные и синие рождественские носки.
— И тепло — Баш посмотрел на ухмыльнувшегося Блайта.
— Я очень рада, что вы пришли. Прошу, присаживайтесь — Себастьян и я сели на небольшой шенилловый диван, а Блайт и Марилла — на кресла, что стояли по бокам. Мистер Катберт остался стоять. Прислонившись к буфету и не зная куда себя деть, он косился на лестницу в прихожей.
— Интересно, где Энн? — спросил он снова поглядывая в сторону.
— Нам не терпится познакомиться с ней. Гилберт столько про нее рассказывал.
Послышался скрип ступенек и перед нашими глазами престала очаровательная девочка с коротко стриженными рыжими волосами и с лицом усыпанным, словно многочисленные звезды на ночном небе, веснушками. Она была в прелестном нежно голубом платье с объемными фонарями на рукавах. Гилберт Блайт, увидев ее, первый поднялся со своего места, но она не обратила на него никакого внимания, с восхищением смотря на Баша, а затем быстро подошла к нему и начала тараторить:
— Вы Себастьян! Как волнующе! — глаза ее горели словно у ребёнка впервые увидевшего акробатов. Она протянула ему руку и Баш тупо уставился на нее.
Он стоял и изумленно смотрел на девочку, не зная, что и сказать. Впервые на его памяти кто-то с таким благоговением встретил его. Никогда до этого никто так не восхищался Башем и цветом его кожи. Парень вдруг опомнившись, пожал ее руку.
— А вы, Джейн! Девушка, что повидала мир! О... Ваши волосы... почти как мои, только вам стрижка подходит больше, так как у вас они прекрасного каштанового цвета, не то что мои, короткие, так еще и рыжие. Марилле пришлось отстричь мои волосы, когда я попыталась закрасить их черной краской, купленной у уличного торговца...
— Энн! — остановила ее мисс Катберт, виновато глядя на нас.
— Да, простите, я иногда увлекаюсь. Как же я рада, что вы пришли! — она с таким же восторженным трепетом пожала мою руку.
— Мы рады не меньше. И давай на ты? У тебя прелестное платье.
Мисс Катберт отошла на кухню, заканчивать приготовления к ужину.
— Абсолютно согласна! Его мне подарил Метью. Но иногда я чувствую, что не имею права носить его, так как моя внешность не позволяет этого.
Я немного опешила от таких откровений, но то, что она говорила, по моему мнение, абсолютно не совпадало с действительностью.
— Но ты очень красива, Энн. Твои волосы, веснушки... В детстве у меня была подруга Лола, с рыжими волосами. Они светились на солнце, словно огонек. Скажу по секрету, я немного завидовала ей, так как мечтала о рыжих волосах.
— Прошу, повтори это снова. Мне никогда не говорили, что я красивая. — я краем глаза взглянула на Гилберта, который заинтересованно слушал наш разговор — Обычно, все перечисленное заставляет меня снова и снова задаваться вопросом, за что меня так наказали.
— Ох, Энн. Красота... она ведь субъективна. Каждый человек красив по своему и ты в том числе.
— Я с ней полностью согласен - присоединился к разговору Себастьян.
Она словно засияла и кивнув, в знак благодарности, улыбнулась, смахивая слезу.
— Все уже готово, прошу всех к столу — позвала Марилла из кухни — Энн, будь добра, задуй свечи на дереве.
Пройдя через небольшой коридор, мы оказались в уютной кухне, по среди которой стоял большой стол набитый разными яствами, от которых исходили головокружительные ароматы. Мы расселись каждый по своим местам и только тогда заметили отсутствие Гилберта Блайта.