Глава 3
Май накрыл Лондон покрывалом из нежной листвы и свежего ветерка. Такой атмосферы в городе не видели с 1958 года. Джо не видел её никогда. Ещё не пробило восемь, а он уже с трудом сдерживался, чтобы не побежать. Под мышкой покоилась прочитанная «Жизнь и смерть замечательных людей» Рафаэля Даретто. Он очень быстро перерос книги о Уильяме (предварительно прочитав их все, разумеется) и неожиданно для себя самого ударился в мистические истории. Демоны и ангелы, призраки и оборотни — что может быть лучше, когда лежишь под одеялом с фонариком в руках? Клише, скажет кто-то, но при таком строгом надзирателе как Кроули, который как будто вообще не спал, по-другому было нельзя. (На самом деле, всё было куда проще: Кроули, конечно же, спал, но в последние месяцы страдал странной бессонницей и заглядывал к Джо просто от нечего делать.)
Он свернул за угол. Перед ним вырос букинистический магазин А. З. Фэлла. По ту сторону витрин как раз поднимались шторы, впуская внутрь лучи утреннего солнца. Джо всё-таки не выдержал и побежал к двери, за которой маячила упитанная фигура добродушного и слегка нервозного хозяина.
— Здрасте, мистер Фэлл!
— О, доброе утро, Джо, — улыбнулся мистер Фэлл, впуская его внутрь. — Сегодня на полчаса раньше, а?
— Не мог дождаться, — он потряс Рафаэлем Даретто и протянул ему.
— Уже? Ты с такой скоростью читаешь книги, что впору начаться несварению, — заметил мистер Фэлл с выражением лёгкой обеспокоенности. Джо уже устремился к дальним стеллажам.
— Вы так говорите, будто это плохо. Вы же букинист!
— Да, но всему нужно знать меру, право. — Он немного помолчал, пока ставил книгу на место, и осторожно спросил: — Неужели мистер Кроули не замечает, что ты сбегаешь сюда?
Джо посмотрел на него с лихой улыбкой пирата, угнавшего корабль из мирной бухты.
— Я вылезаю через окно.
Улыбку с лица мистера Фэлла будто смыло волной.
— Джо, это же крайне...
— Я несколько лет был воришкой, мне не в первой лазить по крышам.
Тут он сморщился, будто его в висок кольнули острой булавкой.
— Что такое? — насторожился мистер Фэлл.
— Ничего, — Джо с трудом выдавил улыбку. — Я ведь не сильно вам помешаю?..
* * *
Все эти два с лишним месяца Азирафаэля мучила совесть. С одной стороны, его, как приличного ангела, одолевало желание признаться Кроули, что Джо бегает в его магазин, несмотря на запрет, но с другой он прекрасно понимал, что предать доверие мальчика — будь он хоть трижды новый Антихрист, или какую там роль ему выделил Бог — будет выше его сил. Удивительно было, что сам Кроули как будто не подозревал о вылазках Джо. Азирафаэль просто не мог поверить, что один из самых пронырливых демонов, какие ему когда-либо встречались, ничего не замечал. В какой-то момент у ангела даже мелькнула мысль, что он намеренно не обращает на Джо внимание из высказанного им самим опасения вырастить второго Антихриста, но проблема в том, что это вообще не стиль Кроули: за подобные выходки он вполне мог повторить судьбу бедняги Иоанна (с той лишь разницей, что после казней в Аду от демона редко что остаётся, и уж тем более голова), а насколько Азирафаэль знал, ему вполне хватило одного самопожертвования во благо спасения мира.
С другой стороны, дни сменялись неделями, и пока что всё было тихо. Пожалуй, даже подозрительно тихо: никаких заданий, никаких вестей. Азирафаэль более-менее свыкся с мыслью о том, что к нему самому могут нагрянуть Сверху за неисполнение приказа, и ожидал этого с поразительным хладнокровием осуждённого на смерть. На его счастье, он мог сказать почти с уверенностью, что Джо больше интересуют книги нежели его общество, так что его ангельское влияние сводилось практически к нулю. Может, поэтому к нему до сих пор не заявился какой-нибудь Гавриил...
— Мистер Фэлл?
— М-м-м?.. — Азирафаэль вынырнул из омута своих невесёлых размышлений и взглянул на Джо. — Что, уже выбрал книгу?
Он помотал головой.
— А у вас бывают... странные сны?
Азирафаэль по понятным причинам решил не упоминать, что практически никогда не спит.
— Не припоминаю, — туманно ответил он. — А что?
— Мне весь последний месяц снится... что-то странное. И страшное. Я бы не заговорил об этом, но в нём есть вы с мистером Кроули...
Эти пять минут были одними из самых долгих и самых пугающих в жизни Азирафаэля. Когда Джо скорбно замолчал, ангел не мог найти слов, чтобы успокоить его, а заодно и себя. Он бы так и сидел, погружённый в кататонический ступор, если бы не заметил блеснувшую в воздухе слезинку, упавшую рядом с ним на пол.
— Джо... сновидения это ведь чаще всего игра нашего подсознания. Их нельзя трактовать напрямую.
— Если я скажу вам, что иногда вижу будущее, вы посчитаете меня сумасшедшим?
Азирафаэль притворился удивлённым.
— Видишь будущее?
— Да. Иногда наяву, иногда во снах. То, что мне снится последний месяц, очень похоже на видение. И мне страшно, — он шмыгнул носом и утёр его рукавом. — Я не хочу, чтобы с вами и с мистером Кроули что-нибудь случилось. Но самое ужасное, что я ничего не могу сделать.
— Совсем ничего?
— Я как-то попытался предотвратить будущее... и в реальности вышло ещё хуже, чем в моём видении. То, что должно случиться, случится так или иначе, но чтобы животное или человек... не страдал, лучше вообще не вмешиваться, — он уже не сдерживал слёз. — Но я не представляю, что может быть хуже этого сна...
Азирафаэль прижал Джо к себе. В его объятиях он успокоится через пару минут, а вот кто успокоит его самого? Увиденное Джо казалось маловероятным, но если хоть на секунду представить, что им выпадет именно этот малый процент вероятности, — перспектива представлялась кошмарной. Не Армагеддон, конечно, но в масштабах их с Кроули жизней вполне сопоставимо.
— Вот что, — нарочито бодро сказал Азирафаэль, — сварим-ка мы какао, а потом уже будем думать, что делать дальше.
В следующие полтора часа Джо успокоился и даже, как показалось, Азирафаэлю, повеселел. Когда он ушёл с большой кружкой какао в желудке и книгой подмышкой, Азирафаэль поднял трубку и набрал номер Кроули. Была в сложившейся ситуации и светлая сторона: он наконец облегчит перед демоном душу. Прослушав пару раз автоответчик, Азирафаэль задумчиво поджал губы. После своего февральского спонтанного звонка с извинениями Кроули куда-то пропал. Если подумать, они и раньше не слишком часто созванивались, а Кроули имел свойство не брать трубку пока не убедится, что у звонящего есть веский повод звонить. Азирафаэль набрал номер ещё раз, попросил перезвонить (не слишком стильно, надо признать) и снова положил трубку.
Снова выходной Верити выпал на форс-мажорную ситуацию, мельком подумал он. Это могло бы показаться подозрительным, но Азирафаэля, честно сказать, только радовало. Джо ей нравился, и если бы он рассказал свой ужасный сон в её присутствии, Азирафаэлю нужно было успокаивать сразу двоих ревущих детей. К тому же Верити вполне хватило Пифии, ещё одного прорицателя она бы не выдержала.
...И сколько ждать, пока он перезвонит?
Азирафаэлю показалось, что что-то мелькнуло в дальнем углу магазина.
— Гавриил? Это ты? — позвал он. — Какой приятный сюр...
Азирафаэль не договорил. Время как будто замедлилось, и только когда пуля была в паре дюймов от его лба, ангел понял, что это был вовсе не Гавриил.
* * *
С трудом разлепив глаза, Азирафаэль ослеп от сияющей белизны обстановки. Какое-то время он смотрел в потолок в приятном забытьи, как человек в первые минуты после пробуждения. Потом обжигающей вспышкой сверкнула пуля, раздалось воспоминание о грохоте выстрела, и Азирафаэль резко сел, будто подброшенный пружиной.
Как мерзко. Его застрелили. В его собственном магазине. А Кроули ничего не узнает.
Он огляделся, хотя в этом больше не было смысла: после развоплощения ему негде было оказаться, кроме как на Небесах.
— С пробуждением, Азирафаэль.
Он непонимающе повернулся на голос и встретился с натянутой улыбкой Гавриила. Чуть позади него охраняли тылы Михаил и Сандалфон.
— Гавриил... я не понимаю.
— Всё в порядке, — Гавриил возвёл ладони кверху в предупредительном жесте. — Это «убийство» подстроили мы.
Азирафаэль потерял дар речи. А потом с запозданием понял, что его голосовые связки издают приятные женские вибрации. Он быстро поднёс руки к лицу — прежние изящные руки с неизменными кольцами на пальцах.
— Я вернулась.
— Строго говоря, да, — кивнул Гавриил со слегка сардонической улыбкой.
— Но зачем вы это сделали? — Азирафаэль настороженно покосилась на остальных ангелов — они хранили подозрительно зловещее молчание. — Я должен... в смысле, должна вернуться, у меня осталось дело...
— Ты не вернёшься на Землю, Азирафаэль, — отрезал Гавриил, и его улыбка из сардонической превратилась в садистскую, насколько возможно ангелу в принципе выражать подобные, несвойственные ему эмоции. — Я же ясно дал понять, чтобы ты берегла данное тебе тело, потому что оно было последним — нового ты не получишь.
Азирафаэль перестала дышать, её бросило в жар.
— Н-но с-сколько времени потребуется ангелу, который займёт моё место, чтобы всё наверстать... — пролепетала она, с ужасом взирая снизу вверх на Гавриила: он откровенно наслаждался. — Только представь, какая это морока... Я была на Земле с самого Начала. В-вы не можете так со мной п-п-поступить! — сорвалась она.
— Помолчи, Азирафаэль, — вмешалась Михаил. — Ещё неизвестно, каким будет результат расследования. Мы не исключаем возможности, что тебе вообще не придётся переживать из-за этого вопроса.
— Расследования?.. — Азирафаэль окончательно потерялась.
— Прорицатель свернул с начертанного ему пути и отклонился от Замысла, — подчёркнуто спокойно сказал Гавриил.
— В каком смысле «свернул»?
— Мальчик вообще не должен был узнать о тебе. Стоило ему увидеть свет — и он пошёл на него. И хотя наши сердца наполняются радостью, когда люди отворачиваются от Зла, это не тот случай: согласно Замыслу, нужно было, чтобы его растил демон. И теперь обе стороны проводят расследование, чтобы выяснить, кто и вас двоих больше ответственен за провал.
До Азирафаэль дошло.
— Значит, убрали с Земли не только меня.
— Если точнее, демона Кроули заключили под стражу. Лишать его тела нет смысла. Пока.
Сандалфон провёл ребром мясистой ладони по горлу. Азирафаэль вздрогнула.
— Н-но ведь прошло всего ничего...
— ...и ты уже умудрилась всё испортить, — проворчал Сандалфон. — Тебе дали элементарнейшее задание — не совать нос куда не следует!
Гавриил одобрительно кашлянул.
— ...В-возможно, Джо отклонился от Замысла... лишь временно? — в отчаянии предположила Азирафаэль.
Трое ангелов обречённо переглянулись, Сандалфон досадливо бросил: «Дура!»
— Азирафаэль, нам кажется, ты по каким-то причинам не вполне осознаёшь серьёзность ситуации, — подчёркнуто спокойным тоном заговорил Гавриил. — Вас будут судить. В зависимости от того, чья чаша вины перевесит — тот будет казнён. И хотя мы на девяносто процентов уверены, что виновным окажется Кроули, десять процентов — всё же немало. Создатель уделяла тебе слишком много внимания, и ты подумала, что можно вот так наплевательски исполнять Её волю?
— Да нет же, я...
— И ты самонадеянно решила, что лучше нас?! — глас Гавриила разнёсся под потолком, и небо отозвалось невнятным рокотом. Азирафаэль показалось, что он будто вырос. — Тебе должно быть стыдно! Стыдно, как самому Люциферу, когда Создатель повергла его и его войско в Геенну! А может... — он медленно наклонился над ней, — ты уже примкнула к ним?!
Азирафаэль смертельно побледнела. Если бы ангелы умели плакать, она бы уже ревела как маленькая провинившаяся девочка.
— Как ты можешь заявлять подобное, Гавриил?
Все ошеломлённо обернулись к Михаил. Её глаза буквально метали молнии.
— Однажды ты уже подстрекал нас испытать её, — продолжала она без тени колебания, — она погибла, но была воскрешена Её волей. Так не смей же брать на себя обязанности, что тебе не по силам: Её пути неисповедимы и только Ей решать её судьбу.
Гавриил яростно стискивал челюсти, Сандалфон и Азирафаэль напряжённо внимали. Наконец, Гавриил исторг из себя смешок.
— Ты права, Михаил. Разумеется. В наших силах — лишь подсказать и направить заблудшую овечку. — Он снова повернулся к Азирафаэль. — Ты должна понять, мы лишь хотим, чтобы ты перестала своевольничать и подчинялась воле Всевышнего...
— Что я и делала! — возмутилась Азирафаэль. — Джо сам, совершенно случайно, нашёл меня, но его больше привлекали книги в моём магазине, чем я сама...
— Это будет принято к сведению на разбирательстве, — кивнул Гавриил. — Но я говорил по большей части о вашем панибратстве с этим наглым демоном...
— Она не протянула бы так долго с адским пламенем в груди, если бы не Кроули, — справедливо заметила Михаил. — Если абстрагироваться о того, кем он является, он поступил благородно.
— Не будь слепа, Михаил, — насмешливо бросил Гавриил. — У него явно есть на неё планы. Он же демон. А какой демон в здравом уме вздумал бы спасать ангела... просто так.
— Ты не видел его, Гавриил, — бесстрастно сказала Михаил и, посмотрев на Азирафаэль, добавила уже мягче: — если и есть в этом мире демоны с искрой прежней ангельской доброты в сердце, то Кроули точно один из них.
Снова Гавриил, Сандалфон и Азирафаэль уставились на неё.
— Уму непостижимо! — воскликнул Сандалфон. — Послушай себя, Михаил: добрый демон! Это же... невозможно. Они наши враги, наши антиподы, они не могут быть добрыми: эта ниша уже занята нами!
— Не будь ещё одним мятежным ангелом, Михаил, с нас хватит и двоих, — Гавриил не глядя указал на Азирафаэль. Сама Азирафаэль невольно ужаснулась тому, что её уже дважды за последние полчаса сравнили с Люцифером.
Михаил коротко вздохнула. Это был вздох хорошего адвоката, который не в первый раз сталкивается с твердолобой и не слишком чистой на руку оппозицией. Он знает, что прав, но судья и присяжные правде предпочитают красноречие.
— Когда состоится суд? — подала голос Азирафаэль.
Трое ангелов вспомнили о её присутствии.
— Как только стороны соберут все свидетельства, — сказал Гавриил. — Но ни тебе, ни Кроули не следует беспокоиться: вы не допущены на слушание.
Азирафаэль так и подскочила на месте.
— Что? Почему? Это же нечестно!
— Наоборот, мы будем судить беспристрастно, не отвлекаясь на болтливых обвиняемых, — ощерился Сандалфон. — А тебе советуем сохранять спокойствие и отдыхать от земной жизни — в противном случае мы заставим тебя замолчать.
Азирафаэль сжала губы. И смиренно опустила голову.
«Господи, дай мне сил».
* * *
От обещанного «сбора свидетельств» прошёл месяц, и Азирафаэль начала убеждаться, что ничем хорошим эта история не закончится. Насколько точным был последний пророческий сон Джо, судить пока рано, но даже это не утешало. Плохой конец будет в любом случае. Иногда просто чувствуешь это, и единственное, что остаётся, это смириться и ждать.
Но Азирафаэль не была бы ангелом, если бы не лелеяла к глубине души крошечную искорку надежды. И хоть в ней и было что-то от надежды осуждённого на то, что до начала казни его внезапно оправдают, в ней было своего рода утешение. Тем более, что очутившись на Небесах, она чувствовала себя как никогда бесполезной. Она слишком отдалилась от здешней жизни, и чтобы наверстать упущенное, ей понадобилось бы несколько веков. Так что по большей части Азирафаэль слонялась по этажам и мешала другим выполнять неизвестную ей работу.
Она подозревала, что за последний год её репутация изрядно подпортилась, потому что ангелы как-то косо на неё поглядывали. И если на людей её улыбка действовала практически безотказно, на ангелов она оказывала какой-то странный эффект: они старались как можно быстрее скрыться из виду. В конце концов Азирафаэль перестала обращать внимание на кого-либо и погрузилась в мысли о Кроули, о Джо, о Верити и о своём несчастном букинистическом магазине. Ей вспомнилось, что когда она «ушла», он остался открытым. Теперь-то наверняка некоторые особенно эксцентричные обитатели Сохо его разворовали...
— Эй, глаза раскрой! — прокричали ей в ухо.
Азирафаэль отпрянула от очередного недовольного ангела, который чуть не налетел на неё. Она оживилась было при виде стопки толстенных томов в его руках, но ангел уже исчез. Азирафаэль тяжело вздохнула и присела на первое, что попалось ей на глаза — на пол. Не самое подходящее место для ангела её ранга, но когда голова тяжела от невесёлых мыслей, на такие мелочи не обращаешь внимания. Она прислонилась к стене и уставилась в белоснежный потолок.
— Ты снова испытываешь меня, — пробормотала она, — пусть, но Ты ведь знаешь правду; знаешь, что это всё какой-то заговор против нас. Ты не посылаешь больше, чем мы можем вынести, но... — её голос неожиданно дрогнул, — если Джо прав, я... Я знаю, что не раз разочаровывала Тебя, но если он прав... не оставь нас с Кроули. Не оставь меня...
Над ней раздалось деликатное покашливание. Азирафаэль вздрогнула.
— Михаил?.. Какие новости?
Во взгляде серафима мелькнуло нечто похожее на сочувствие.
— Суд состоится через десять минут. Я не должна была ставить тебя в известность, но... почувствовала, что это будет неправильно.
Азирафаэль поднялась. Колени сами собой подгибались.
— Спасибо, Михаил. Спасибо за всё.
Она неожиданно тепло улыбнулась.
— Не надо. Видит Бог, мы натворили дел. Некоторые продолжают играть в Её наместников, но правда всегда пребудет с правым. Никто не в силах её отнять.
— Да, только вот, — Азирафаэль замялась было, но почти тут же плюнула на условности, — когда правого казнят, ему будет уже всё равно.
Михаил пристально посмотрела на неё.
— Ты что-то знаешь?
— Да, но это ничего не изменит. По какой-то причине Гавриилу очень хочется сжить меня со свету.
— Он... досадует? Да, пожалуй, это подходящее слово... Досадует из-за того, что земная жизнь и дружба с демоном значат для тебя больше, чем жизнь небесная. Он не может представить, как это возможно. Поэтому решил, что ты... опасна.
Глаза Азирафаэль с каждым её словом всё сильнее расширялись.
— Может ли быть, что Внизу о Кроули думают то же самое?
— Я почти уверена, что это так, — кивнула Михаил. — Полагаю, ему намеренно поручили это задание с прорицателем, зная наперёд, что он его провалит — ты имеешь на Кроули слишком сильное влияние, чтобы он не соблазнился вмешать тебя в это дело, — она усмехнулась. — Но справедливо и обратное, и в этом я не могу не согласиться с Гавриилом — ты стала слишком своенравна. Но возможно, поэтому Всевышний оказывает тебе предпочтение.
Азирафаэль смутилась.
— Этого никому не дано знать.
— Я всего лишь делаю выводы из своих наблюдений, — пожала плечами Михаил. — Но во что выльется этот фарс с судом, мне неизвестно.
— Я знаю только одно — Она наделила человека свободой воли, а это — одна из тех вещей, которые невозможно предска...
Азирафаэль запнулась и дикими глазами посмотрела на Михаил. Та загадочно улыбнулась и слегка кивнула.
— Где будет проходить суд? — уточнила Азирафаэль.
Михаил молча прошла мимо. Азирафаэль провожала её взглядом, пока она не скрылась за поворотом. Последнее, что она сделала, это слегка коснулась пальцами стены. Азирафаэль воровато огляделась и подскочила к тому месту, где стремительно угасали вензеля ангельского послания. Она еле успела ухватить его взглядом.
— Азирафаэль?
Она вздрогнула. Гавриил прищурился на неё, его лицо словно окаменело.
— Куда-то собралась?
— Я...
Гавриил взглянул на стену. Провёл по ней рукой, но одноразовая надпись уже исчезла.
— Ты должна оставаться здесь.
— Но...
— Молчать! — рявкнул Гавриил. — Я старше тебя по чину, ты должна беспрекословно слушаться меня!
Она поняла, как давно эти слова вертелись у него на языке, и как долго он раз за разом их проглатывал. Азирафаэль подняла на него глаза.
— Всевышнего я должна слушаться. А не тебя, Гавриил.
И прошла мимо. Гавриил буквально вырос перед ней.
— Видит Господь, ты сама вынудила меня. Я отправляю тебя в Лабиринт.
Он воздел руку. Азирафаэль почувствовала, как у неё перехватило дыхание, тело перестало слушаться. А ноги оторвались от пола.
— Нет, Гавриил! Прошу тебя!
— На этот раз ты не помешаешь правосудию свершиться, — уронил он ледяным голосом, но его глаза полыхали.
— Это не правосудие, а фарс! — в отчаянии выкрикнула Азирафаэль. — Пусти меня к ним, я всё объясню!..
— Как ты смеешь?! Подвергать сомнению волю Всевышнего!
— Ты и понятия не имеешь о Её истинных намерениях! Никто не имеет!
Гавриил сжал тонкие губы в полоску. Ещё чуть-чуть, и его глаза действительно испепелили бы её.
— Прощай, Азирафаэль.
Очередной её протест потонул во вспышке ослепительно-белого света. Она исчезла. Гавриил отряхнул ладони, заложил руки за спину и направился в суд.
* * *
Азирафаэль очнулась от щекотки в пальцах. Она с трудом открыла глаза и не сразу разглядела, что по её руке бегает нечто, напоминающее пушистые шарики одуванчиков.
— Какая прелесть, — пробормотала она слабым голосом, но тут же вспомнила о суде и вскочила на ноги.
В первые пару секунд Азирафаэль не понимала, почему она оказалась в глухой коробке. Оглядевшись, она поняла, что это обман зрения, который создавался из-за отсутствия каких-либо текстур и швов — в одной из стен виднелся проход. По ту сторону её ждала идентичная комната-коробка цвета слоновой кости. Азирафаэль нашла глазами проход в следующую. Там её ждало уже два прохода по обе руки. Насколько она себя знала, Азирафаэль не страдала клаустрофобией (иначе туго бы ей пришлось в начале «карьеры» букиниста, когда она ютилась в гроте три на три метра в компании сотен редких свитков и одной хорошей бутылки красного вина), да и комнаты хоть и представляли собой каменные саркофаги без единого источника света, всё же были странным образом освещены и довольно просторны.
И всё же Азирафаэль начала охватывать паника.
Она выбрала правый проход, и за ним, к её удивлению, оказался не очередной склеп, а длинный коридор. Пока шла вдоль, Азирафаэль насчитала четыре прохода, но проигнорировала их и продолжала идти прямо. Вернее, следуя архитектуре коридора, зигзагообразно.
Азирафаэль случайно глянула вниз и чуть не споткнулась о свои же ботинки — под ногами у неё сновали те самые одуванчики. Их вид не успокоил Азирафаэль. (Даже вид дымящейся кружки какао со сливками и корицей не смо... хотя кого мы обманываем, уж это-то смогло бы успокоить даже буйнопомешанного.) Когда она наконец достигла конца коридора, где-то над головой раздался приглушённый голос:
— ...здесь... демона Кро... фаэль... о Мессии.
— Господи, уже началось? — в ужасе прошептала Азирафаэль. — Или уже заканчивается?
Одуванчики, будто чувствуя волнение момента, бесновались у неё под ногами, но ей не было до них дела: она заметила на дальней стене барельеф. Он изображал паникующих ангелов, убегавших от огромного крылатого колеса с глазами.
— Боже, помоги мне, — обречённо прошептала она. — Я в Лабиринте... действительно в Лабиринте...