14/2 Глава
— Покажи мне, на что способна, — говорит Даниэль мне на ухо, и я дрожу от отвращения.
Парень находит пальцами молнию и медленно расстегивает мое платье.
— Разденься, — приказывает он, и я гляжу на него тусклыми голубыми глазами.
Мои руки продвинулись вниз, чтобы снять его, но я остановилась, когда услышала громкий стук в дверь. Я посмотрела на дверь, а затем опять на Даниэля.
— Продолжать, — крикнул он, в то время как стук стал громче. — Черт. Сиди здесь и не издавай звуков, — предупреждает он меня и уходит.
Я сажусь на королевского размера кровать и обнимаю себя; слезы продолжают капать мне на лицо, но я не смела издать ни звука.
— Что за дела. — я слышала, как начал Даниэль, но его прервал громкий звук.
Я не знала, кто это. Я с любопытством встала и подошла ближе, как фигура Даниэля снова появилась в поле моего зрения. Кто-то был с ним, и он ударил парня по лицу, заставляя упасть на пол. Мои губы приоткрылись, когда я увидела в дверном проеме темную фигуру, но, несмотря на то, что перед глазами у меня все плыло, спутать осанку Вани я просто не могла. Я не знаю, как он сюда попал и почему пришел. Это был первый раз, после нашего знакомства, когда я действительно была рада его видеть.
— Ваня? — спросила я и, не думая дважды, подскочила и побежала к нему.
Мое тело столкнулось с его, и я обхватила руками его торс, уткнувшись носом в его грудь, запах его одеколона в миг успокоил меня. Я всхлипнула, и он на мгновение замер, прежде чем одна его рука нерешительно обернулась вокруг моей хрупкой фигуры.
— Мы поговорим об этом в другом раз, — говорит Ваня, и я знаю, что он обращается к Даниэлю.
— Расслабься, Ваня. Она просто делает свою работу.
— Заткнись, Даниэль, — закричал кудрявый, и я почувствовала вибрацию в его груди щекой.
Я сжала в кулаке его рубашку; я просто хотела уйти. Ваня понял это, и мы оба вышли из комнаты. Он молчал, и единственное, что можно было услышать в пустых коридорах гостиницы, это его тяжелое дыхание и мои всхлипы. Когда двери лифта открылись, и мы оба шагнули внутрь, Ваня толкнул меня к стенке, глядя глазами, в которых пылал огонь.
— Какого черта ты думала, Анжелина?