4
Около пяти дней гномы потратили на отдых и восстановление сил. После собрав немного провизии и договорившись с Бардом, чтобы он и его люди были готовы к возможному нападению дракона. — Мы постараемся сделать все быстро и без жертв, — начал Торин уверенно смотря на человека, — Но ни в чем нельзя быть уверенными. К тому же орки близко, лучше будет, если вы эвакуируете женщин и детей. — Мне это не нравится, — хмуро сказал человек. — Но я понимаю, что ничего нельзя
Еще за два дня отряд пересек Долгое Озеро и вышли в реку Быстротечную. Теперь Одинокая Гора возвышалась прямо перед ними. Против течения плыть было трудно. К концу третьего дня, проделав несколько миль вверх по реке, они причалили к левому, западному берегу и высадились на сушу. Здесь их ждали посланные раньше люди и пони с провизией и всем необходимым. Гномы, сколько могли, навьючили на пони, остальное сложили в палатку. Люди из Озерного города, пригнавшие пони, не согласились переночевать так близко к Горе даже одну ночь. В этой дикой местности легче было поверить в дракона, чем в Торина. Охранять запасы в палатке, в сущности, не требовалось, так как край был необитаемый. Поэтому свита покинула их и пустилась в обратный путь. Путники провели тревожную ночь и несколько приуныли. На следующий день они сели на пони и продолжали путь. Балин и Ори, ехавшие сзади, вели на поводу двух пони, нагруженных тяжелой поклажей; остальные прокладывали впереди тропу, ибо дорог не было. Они взяли к северо-западу от Быстротечной и все приближались к большому отрогу Одинокой Горы, выступавшему им навстречу. Путешествие совершалось в тишине и безмолвии. Кончились смех, звуки арфы и пение; гордые надежды, зашевелившиеся было у них в душе, пока они внимали на озере старинным песням, угасли, место их заступил безысходный мрак. Они знали, что путешествие подходит к концу, и конец может оказаться ужасным. Природа вокруг сделалась скудной и унылой, краски потускнели, тогда как, по словам Торина, в былые времена отличались свежестью и разнообразием. Трава поредела, исчезли деревья и кусты — от них остались почерневшие корявые пни. Путники достигли Драконова Запустения, и достигли на исходе года. Они подъехали к самому подножию Горы, не встретив ничего угрожающего. Гора высилась прямо над ними, темная и жуткая. Они разбили лагерь на западном склоне большого отрога, кончавшегося бугром, который назывался Вороньей Высотой. Там когда-то находился сторожевой пост, но туда они пока не осмелились подняться — уж слишком это было оголенное место. — Я чувствую скорбь и боль этого места, — печально и тихо сказал Леголас, ему никто не ответил, но Кили взял своего эльфа за руку, успокаивая его и себя. Ему тоже было грустно от того, во что этот ужасный дракон превратил дом его матери и дяди. Прежде чем искать на западной стороне Горы потайную дверь, Торин выслал отряд разведчиков исследовать южный склон, где должны были находиться Главные ворота. Для этой цели он выбрал Балина, Фили с Тауриэль и Бильбо. Те пробрались вдоль серых молчаливых утесов к подножию Вороньей Высоты. Там река Быстротечная, сделав широкую петлю по долине, уходила от Горы в сторону озера, бурная и шумливая, как все горные реки. Берега ее, голые и скалистые, обрывались в поток. Глядя сверху через узкую реку, которая пенилась и бурлила между валунов, они увидели в широкой долине темнеющие руины крепостных стен, башен и старинных домов. — Отсюда Озерный город не выглядит так уже печально, — промолвил Балин. — Хотя склоны горы когда-то зеленели лесами, долина была изобильна и отрадна для глаз, в городе раздавался звон колоколов. Голос Балина звучал печально, лицо помрачнело: он сопровождал Торина в тот день, когда появился дракон. Идти дальше они не рискнули, а обогнули отрог и, спрятавшись за большим камнем, высунули головы: они увидели черное отверстие в высокой стене — Главные ворота. Оттуда выбегала река Быстротечная и оттуда же вырывались пар и черный дым. Вокруг все было неподвижно, двигались лишь пар, вода, да изредка проносилась мрачная зловещая ворона. Тишину нарушал лишь шум потока, бегущего по камням, да хриплое карканье. Балин содрогнулся. — Вернемся! — сказал он. — Здесь нам делать нечего. Очень мне не нравятся эти противные птицы, они смахивают на вражеских лазутчиков. — А дракон, значит, жив, сидит где-то под горой, если судить по дыму, — вставил хоббит. — Скорее всего, ты прав, хотя дым еще ничего не доказывает, — возразил Балин. — Если бы даже дракон улетел или притаился где-нибудь на одном из склонов, подкарауливая добычу, дым и пар, наверное, все равно выходили бы наружу. Гора изнутри, вероятно, заполнена его зловонными испарениями. Подавленные, стараясь не шуметь, возвращались они в лагерь под карканье ворон. Еще так недавно, в июне, они гостили в прекрасном доме Элронда; сейчас только-только начиналась осень, но казалось, что прошла целая вечность. Они очутились в безлюдном, заброшенном месте, без всякой помощь. Путешествие их закончилось, но до конца приключения было по-прежнему далеко, а мужества и выдержки могло хватить лишь ненадолго. Как ни странно, у мистера Бэггинса их осталось больше, чем у других. Он часто брал у Торина карту и рассматривал ее, вдумываясь в значение рун и лунных букв. Именно он заставил гномов начать опасные поиски потайной двери на западных склонах. Они перенесли лагерь в длинную узкую долину, укрывшуюся за низкими отрогами. На этом западном склоне было меньше следов разбойничьих набегов дракона, даже сохранилось немного травы для их пони. Из этого нового лагеря, всегда закрытого тенью Горы, день за днем, разбившись на отряды, они выходили на поиски. Если верить карте, где-то здесь высоко по склону пряталась потайная дверь. День за днем они возвращались в лагерь не солоно хлебавши. И вдруг совершенно неожиданно они нашли то, что искали. Однажды Кили утащивший своего эльфа чтобы побыть с ним немного наедине, прошли в конец узкой долины, и копошились там среди камней. Около полудня, заглянув за большой, торчащий, точно столб, обломок скалы, со своим зорким зрением Леголас увидел нечто вроде грубых ступеней. Он сказал Кили и вместе они подозвали Двалина и Дори, они в волнении начали подниматься втроем по ступенькам, которые вывели их на тропку, местами пропадавшую, местами все-таки заметную, и так, по ней, пришли на гребень южного отрога, а оттуда — на узкий выступ, огибавший Гору. Поглядев вниз, они увидели, что прямо под ними лежит лагерь. Осторожно поднимаясь по скале, они прошли гуськом по узкому выступу, свернули за угол и очутились на небольшой укромной площадке, заросшей травой. Вход на нее снизу, от лагеря, виден не был. Скала, к которой примыкала площадка, была совершенно гладкая и ровная, точно сложенная каменщиком. Ни трещин, ни стыков, ничего похожего на косяки, притолоку или порог, никаких следов засова, щеколды или скважины — и однако они не сомневались, что перед ними та самая дверь. Они колотили по ней, толкали, пихали и наваливались на нее, умоляли открыться, произносили обрывки заклинаний, отворяющих двери, — скала оставалась неподвижной. Наконец, выбившись из сил, они растянулись на траве, а когда завечерело, нач
В ту ночь в лагере не утихало возбуждение. На утро все покинули лагерь, оставив Бофура и Бомбура караулить пони и те припасы, что они захватили с реки. Остальные, пройдя долину, взобрались по найденной накануне тропе на узкий выступ. Там было не пронести тюков — тропинка обрывалась с одной стороны вниз на глубину пятидесяти метров. Зато каждый из отряда обмотал вокруг пояса веревку, кроме эльфов, которые были слишком ловкими для того чтобы упасть. Они благополучно достигли травянистой ниши, там, наверху, устроили новый лагерь и подняли на веревках из нижнего все необходимое. Таким же способом они потом опускали друг друга, чтобы обменяться новостями с караульными или сменить Бофура. Бомбур ни под каким видом не желал подняться наверх — ни на веревках, ни по тропе, гном боялся высоты, но не собирался в этом признаваться. Он заявил, что поднимется только когда, друзья откроют дверь. Тем временем друзья обследовали выступ дальше и обнаружили тропинку, которая вела наверх. Но далеко уходить побоялись, да и не видели надобности. На вершине царила тишина, лишь ветер шуршал в трещинах. Они разговаривали тихо, не пели, не перекликались — опасность подстерегала повсюду. Те, что возились с дверью, пока ничего не добились. В своем нетерпении они махнули рукой на руны и лунные буквы и без устали пытались определить на глаз, где именно на гладкой поверхности скалы прячется дверь. Они привезли из Озерного города кирки и другие инструменты и сперва попробовали применить их. Но при первом же ударе о скалу рукоятки раскололись, чуть не повыдергав им руки из плеч, стальные части сломались или погнулись, точно свинцовые. Гномы поняли, что их навыки в горном деле бессильны против чар, которые заперли эту дверь. Они испугались и того шума, который сами же наделали: каждый удар усиливался эхом. Бильбо до смерти надоело сидеть на пороге. То есть никакого порога, разумеется, не было, просто гномы в шутку назвали так травянистый пятачок. Они, было, воспрянули духом, обнаружив тропу, но теперь совсем приуныли. И все же не хотели сдаться и уйти ни с чем. Теперь и хоббит был не бодрее других. Он ничего не делал, только сидел, прислонившись к скале, и глядел на запад, поверх отрогов, поверх широких просторов, за черную стену Черного Леса, туда, где ему все мерещились Туманные горы. Если его спрашивали, что он делает, хоббит отвечал: — Думаю! Никто не знал, что делать, даже у эльфов не было идей, да и чем они могли помочь там, где может справиться только гном? — Завтра пойдет последняя неделя осени, — сказал однажды Торин. — А за ней последует зима, — добавил Двалин, — Нужно скорее открыть эту чертову дверь. Торин так расстроился, что ночью почти не сомкнул глаз. Только мило сопящий у него под боком хоббит, не давал впасть в еще более сильное уныние. На следующий день гномы разбрелись кто куда; одни, спустившись вниз, совершали моцион на пони, другие лазали по склону. Весь день Бильбо в задумчивости просидел в нише, глядя на камень или вдаль через узкий проход. У него было странное чувство, будто он чего-то ждет. «Может, волшебник вдруг объявится», — думал он. Бэггинс понимал, что его любимый гном не знает, что делать, как и все из его товарищей. Поэтому он твердо решил, что нужно быстро что — то сделать. Все занимались черти чем, поэтому Бильбо быстро сел напротив закрытой двери, закрыл глаза, сосредоточился и стал слушать землю, а если точнее саму Одинокую Гору. Ему, было, интересно скажет ли она ему что — то или промолчит. Хоббит не знал сколько сидел в неподвижной позе. Его конечности задеревенели, сам он замерз и проголодался, но упрямо продолжал слушать неуверенный шепот в голове, который становился все громче набирая силы. Солнце уже садилось, когда он счастливый и немного уставший открыл глаза. — Торин! Торин, — тихо прокричал хоббит, но все его услышали и тут же подбежали к своему чем — то довольному взломщику. — Что? Что случилось? — взволновано спросил Торин, остальные просто выжидательно смотрели на хоббита. — Я говорил с горой, — довольно начал вор, увидев шокированные взгляды друзей, он усмехнулся, — Она поведала мне, что Смауг спит, но его легко можно разбудить, а так же она сказала, как открыть дверь. — Как? — в шоке одновременно воскликнули Кили и Фили. — Чтобы увидеть замочную скважину, нам нужен не свет солнца, а свет луны. Все раскрыли рты от удивление, но спустя секунду кинулись обнимать хоббита, который еле вырвался из таких крепких и радостных объятий. А спустя пару часов, когда луна взошла на небо в полную силу, освещая все вокруг, гномы с радостью увидели как ее лучи падают на закрытую дверь, показывая куда нужно вставить заветный ключ. С трепетом и легким страхом Торин вставил ключ и повернул его. И вот уже заветная дверь открылась, являя отряду длинную каменную лестницу, которая ввела в темные глубины горы. — Вот мы и дома! — серьезно, но с ноткой радости сказал Король, крепко сжимая хрупкую ладошку своего взломщика, благодаря Махала за то, что он послал ему это чудо, — Вперед, время пришло. И друзья смело шагнули в темноту.
Отряд шел по темному туннелю тихо, стараясь не шуметь и вообще не издавать звуков. Затхлый запах неприятно щекотал носы, но друзья уже слишком многое пережили, чтобы обращать на такое внимание. Хотя идти внутри Горы оказалось делом совсем несложным. Это вам не гоблинские низкие туннели и не корявые подземные ходы в пещере лесных эльфов. Коридор в Горе был сделан гномами в расцвете их могущества и мастерства: прямой, как по линейке, с гладким полом и гладкими стенками, он шел под уклон ровно и плавно, куда-то в таинственную черноту.
Они шли достаточно долго, но были безумно рады когда, наконец — то вышли из туннеля в огромный зал. Огромные мосты, колонны и статуи из настоящего золота украшали его. Множество дверей, что вели во все стороны Горы, а некоторые в ее тайные глубины. К сожалению дальше гномы не могли идти, дракон мог почуять их запах в принципе как и эльфы. Тяжкая задача пала на плечи Бильбо, у которого если честно, совсем не было плана. Отряд не говорил и вообще старался не издавать ни звука, но хоббит итак прекрасно знал свою задачу. Перед тем как войти в нужную дверь, он попал в крепкие объятия своего короля, который наградил своего взломщика, страстным поцелуем передавая все, что не мог сказать словами. В нем было и любовь и страх, надежда на счастливый исход. Оторвавшись от Торина, Бильбо ласково улыбнулся, и смело исчез за дверью ведущей в сокровищницу, уже не видя как гном в отчаяние и страхе сжимает кулаки, а Кили, Фили и Балин да и другие гномы сочувственно смотрят на своего короля. Как только хоббит оказался в сокровищнице над ним начали проплывать клочья пара, окутывать его. Бильбо не был в ужасе, но легкий страх неприятно щекотал нервы, ему слышался какой-то булькающий, пульсирующий шум, похожий на клокотание большого котла, кипящего на огне, и одновременно на мурлыканье гигантской кошки. Вскоре взломщик безошибочно узнал храп крупного зверя. Впереди, в красном зареве кто-то спал. Бильбо на момент приостановился. Но только на момент — и сразу двинулся дальше. Конечно у него проскользнула мысль, что нужно было одеть кольцо, но он быстро отогнал ее. Кольцо никому не подчиняется, оно может только разрушать и сводить с сума, а наемник этого не хотел. Итак, после короткой остановки Бильбо двинулся дальше. Он старался двигаться бесшумно, но горы золота сильно мешали. Но на то, Бэггинс один из лучших в своем Клане, он может двигаться совсем тихо, да и Гора помогает, заглушая не только его шаги, а так же запах и присутствие в целом. Наконец — то он приближаться к огромной горе золота и спустя пару секунд, до него доходит, что эта громада — Смауг! Исполинский золотисто-красный дракон лежал и крепко спал. Из пасти и из ноздрей вырывался дребезжащий звук и струйки дыма, но пламени он сейчас не извергал. Под его туловищем, под всеми лапами и толстым свернутым хвостом, со всех сторон от него, скрывая пол, высились груды драгоценностей: золото в слитках, золотые изделия, самоцветы, драгоценные камни в оправе, жемчуг и серебро, отливающее красным в этом багровом свете. Смауг спал на боку, сложив крылья, подобно громадной летучей мыши; хоббит видел снизу его длинный живот, в который вдавились драгоценные камни и золото от долгого лежания на богатом ложе. На ближайшей к нему стене смутно поблескивали кольчуги, шлемы, топоры, мечи и копья, на полу рядами стояли большие кувшины и сосуды, вмещавшие несметные богатства. Сказать, что у Бильбо захватило дух, будет слишком слабо. С тех пор как люди исказили язык эльфов, которому научились в эпоху, когда мир был несказанно прекрасен, не найдется слов, чтобы выразить все удивление и восхищение Бильбо. Он и раньше слыхал рассказы, слышал песни про сокровищницы драконов, читал множество книг, с восторгам слушал рассказы матери, но не мог представить себе их великолепия, да и страсть гномов к золоту была ему чужда. Но сейчас душа его прониклась восторгом; словно околдованный, он застыл на месте, забыв про страшного стража. Но на то Бильбо Бэггинс и был лучшим наемником, он быстро пришел в себя. У него было два варианта того, что нужно сделать с драконом. И, к сожалению эти два варианта не понравится Торину, но выбора особо не было. Взвесив все за и против, а так же просчитав возможные варианты, хоббит решился. Закрыв глаза, он сосредоточился на своей магии, взывая к ней и прося помощи. В это же время Гора, как будто чувствуя что — то запечатала дверь, отрезая Бильбо от друзей, которые напряженно ждали его, не понимая, что происходит. Но искренне веря в своего товарища. Постепенно воздух начинал искриться, а потоки силы окружать маленького хоббита. И к сожалению это не осталось незамеченным. Дракон проснулся резко, открыв ясные и разумные глаза, начиная обводить свои владения взглядом, а его ноздри втягивали такой привычный за многие годы запах. Находя новый и такой странные запах. Хоть Бильбо и был маленьким, Смауг быстро его нашел. — Кто ты такой? — громко зашипел крылатый, внимательно смотря на хоббита, который следил за драконом настороженным взглядом, готовый в любую минуту отразить атаку. — Я пришел договориться о Смауг Великолепный, — с достоинством проговорил хоббит, без страха смотря в ужасные глаза дракона. — Договориться? И о чем же ты желаешь договориться со мной жалкое насекомое, — издевательски прошипел Смауг, — Ты от кого за милю несет гномами, в особенностями этим жалким недокоролем Дубощитом. — Ты умен и могуч Смаг, но ты так долго находишься здесь, что не знаешь, что огромная армия орков движется к Горе. — Так пусть приходят, я спалю их всех, — прорычал крылатый, — Вместе с твоими гномами. — Я предлагаю тебе другой выход, — серьезно сказал Бильбо, увидев заинтересованность в глазах дракона продолжил, — Я отдам тебе Аркенстон. — Королевский камень? — засмеялся Смауг, что было довольно жутко, — Он итак мой. — Да, но его проклятье действует и на вас, — возразил наемник, пожимая плечами, — А если вы поможете мне и моим друзьям, после чего покинете Гору добровольно и никогда не нападете вновь, я зачарую Аркенстон так, чтобы его чары на вас не действовали. Несколько минут в сокровищнице стояла напряженная тишина. Наконец — то дракон нарушил эту тишину. — А как же Торин? Он не отдаст камень, который является ценностью его Рода и короны. — С Торином я как — то договорюсь, мне нужен твой ответ, — напряженным голосом ответил хоббит. — Я согласен! — Так просто? — с подозрением спросил Бильбо. — Так просто, — согласился Смауг, — Аркенстон стоит всей Горы. Бэггинс быстро прочитал небольшое заклинание, и вспышка света осветила его и дракона. — Что это была маленькая мошка, — зарычал дракон. — Во — первых у меня есть имя. Меня зовут Бильбо Бэггинс, а во — вторых заклятие, которые не позволит нам нарушить нашу маленькую сделку. — А ты не так просто Бильбо Бэггинс, — рассмеялся крылатый, — а теперь убирайся, я хочу спать.
Я вернусь через несколько часов. К тому моменту Гора уже распечатала двери сокровищницы и выйдя из нее Бильбо попал в крепкие объятия своих друзей, которые очень за него переживали. Даже вечно холодные эльфы беспокоились за своего маленького друга. — Как все прошло? — взволнованно спросил Балин. — Неплохо, но сначала мне нужно поговорить с Торином наедине, — сказал хоббит. Торин подозрительно посмотрел на своего взломщика, но кивнул остальным, чтобы они оставили их на пару минут. Гномы понятливо кивнули и решили вернуться к лагерю, чтобы немного отдохнуть и поесть. Все- таки Бильбо довольно долго был в сокровищнице. — Что случилось? — встревоженно спросил темноволосый гном, как только все ушли. — Я заключил с драконом сделку. — Что? — в шоке воскликнул Торин. — Он поможет нам с армией орков и покинет Гору, и никогда не вернется сюда, а в замен я отдам ему Аркенстон, — спокойно сказал Бильбо, — Я ему не верю, поэтому подкрепил нашу сделку магией, если он нарушит обещание, то умрет. — Но ведь Аркенстон сводит с сума, — непонимающе воскликнул гном, — Ты сам сказал. — Я зачарую его и Смауг не сойдет с сума, — пожал плечами хоббит, — Это почти тот же барьер, который я поставил тебе, только в несколько раз слабее. Не понимая, что делает Торин подлетел к Бильбо и схватил его за плечи начиная трясти как тряпочную куклу при этом не переставая кричать голосом полного обиды и гнева. — Как же так? А как же я? Этот камень является ценностью моего рода. Признаком того, что я могу быть королем, — нет, Торином не завладела золотая лихорадка, просто сама мысль, что он отдаст Аркенстон в лапы монстра, бесила его. Ведь этот камень был символом его Рода и их права на трон. — Послушай меня мой король, — начал Бильбо кое — как вырвавшись из крепкой хватки любимого, нежно кладя руки, на лицо гнома, пытаясь его успокоить, — Моя магия не вечна, к тому же я не клялся, не снимать заклятие с камня через год или десять. Как только дракон покинет Гору, моя магия падет, может не сразу, но сила камня слишком сильна и со временем она поглотит заклинание. Я не хочу тебя потерять, поэтому лучше избавиться от камня. То, что я создал щит в твоем разуме спасло тебя от безумия. Но я смог создать это только за счет твоего доверия ко мне. И если честно я не уверен, что если камень будет в Горе, моя защита не падет со временем, — хоббит говорил серьезно, а в его взгляд был наполнен тревогой. — Прости любимый, — сокрушенно прошептал Торин, крепко обнимая хоббита, — Я просто не могу смириться с тем, что Аркенстон больше никогда не засияет над троном нашего рода. — У тебя есть другие драгоценные камни Торин, — с улыбкой сказал Бэггинс. — Да и какие же? — с легким сарказмом спросил гном. — Кили и Фили, друзья и семья. У тебя есть я любимый, и я никогда не покину тебя, — серьезно ответил Бильбо. — Спасибо мой хороший, — нежно сказал Дубощит в благодарность, целуя своего взломщика в сладкие и манящие губы, — Я люблю тебя! — прошептал он, отрываясь от хоббита. — Я тоже люблю тебя мой Король! И пара вновь слилась в поцелуи, в котором было обещания всегда быть вместе.
Торин конечно рассказал друзьям о сделке Бильбо со Смаугам, и конечно отряд не был от этого в восторге. Особенно громко возмущался Двалин, Нори и Дори, но Торин быстро успокоил их разумна заметив, что у них нет выбора. — А как же камень? — спросил Балин, вопросительно и с тревогой смотря на своего короля. — Ничего, — пожал плечами Торин, — Этот камень достаточно принес бед моей семье.
На эти слова Балин только улыбнулся. Ведь, наконец — то их Король понял, то что многие пытались донести до него не один год. Так как Смауг запретил его беспокоить несколько часов, отряд решил найти более менее жилые комнаты и как следует отдохнуть. Конечно, некоторые комнаты были разрушены, в некоторых был такой слой пыли, что невозможно было дышать. Но все же гномы смогли найти пару комнат, где можно было немного поспать. Пока отряд отдыхал, темные силы собирали свою армию, точили мечи и стрелы, и готовились к истреблению всего живого. На уродливой морде Азога сиял предвкушающий оскал, он был доволен, ничто не в силах уничтожить его армию. Хозяин будет доволен, ведь скоро мир вновь падет к его ногам. — Выдвигаемся! — рявкнул белый орк. И целая армия орков двинулась в путь, через два дня они будут у Одинокой Горы, где Азог наконец — то сможет насладится кровью, болью и криками Торина Дубощита и его жалкого отряда. Отряд, же немного отдохнув и набравшись сил, гномы, двое эльфов и хоббит решили идти к дракону, чтобы обсудить план. — Может, я лучше сам пойду? — спросил Бильбо, — А то мало ли что может случиться. — Малец прав, — пробасил Двалин. — Тогда пойду я и взломщик, — решил Торин и, взяв своего хоббита за руку, решительно шагнул в сокровищницу, где их уже дожидался Смауг. Дракон встретил парочку насмешкой и издевкой, но напасть не пытался. Он вальяжно лежал на своем сокровище. «Пока на своем», зло подумал Торин, но надо отдать ему должное он вел себя как настоящий король: гордо и уважительно к более сильному существу, чем он. — Так, так, так, — начал дракон, — Неужели Великий Торин Дубощит согласился на сделку со мной? — Да согласился, — спокойно ответил гном, — И я надеюсь, что ты сдержишь свою клятву! — Как ни странно, но в этот раз я ее сдержу, — в согласии мотнул головой крылатый монстр, — Но надеюсь это все не зря и у вас есть план? — Есть! — уверенно кивнул Бильбо, и стал рассказывать дракону план, — Мы не знаем насколько большая у Азога армия и с какой стороны они нападут. С помощью магии я отправил письмо Торина в Железные Холмы и скоро армия гномов во главе с Даином будет здесь. Так же как и эльфы во главе с Трандуилом и добровольцы людей во главе с Бардом. — Бард! Он согласился? — немного удивился Торин, смотря на хоббита, на что тот только пожал плечами. — Прости, забыл сказать. — Что требуется от меня? — прервал их беседу дракон. — Думаю будет лучше, если ты нападешь неожиданно и просто сожжешь орков, сокращая их ряды, — серьезно сказал наемник, внимательно смотря в звериные глаза дракона, — Твое неожиданное появление внесет панику и нагонит страху на этих тварей. — Как я пойму, что нужно появиться? — задал достаточно важный вопрос Смоуг. — Я дам знак! — Хорошо. — Еще кое — что Смауг, — начал Торин обращая внимание дракона на себя, — Нам нужно приготовиться к бою, и нужны прочные доспехи. — Берите все что нужно, а теперь выметайтесь от сюда. Пока, что это моя сокровищница, — прошипел крылатый, после чего отвернулся от парочки, закрывая глаза намереваясь поспать, все-таки эти мошки его утомили. Бильбо и Торин же покинули сокровищницу, и отправились к друзьям, которые ждали их с нетерпением. — Как все прошло? — нетерпеливо спросил Кили, которого не смогли успокоить даже Фили с Леголасом, настолько гнома съедало любопытство. Торин только усмехнулся и предоставил Бильбо пересказать разговор с драконом. Хоббит так и сделал, и спустя всего час отряд снимали со стен кольчуги и оружие, и надевали на себя. Как царственно выглядел сейчас Торин, облаченный в золотую чешуйчатую кольчугу, в поясе, затканном алыми рубинами, держащий в руке топор с серебряной рукоятью! — Бильбо! — окликнул он наемника. — Я хочу что бы ты принял вот это. Король накинул на Бильбо небольшую кольчужку, сплетенную в давние времена для какого-нибудь принца эльфов. К этой кольчуге из серебряной стали, называемой у эльфов митрил, полагался пояс из жемчугов и хрусталя. На голову хоббиту надели легкий шлем из тисненой кожи, укрепленный изнутри стальными обручами и усаженный по краю мелкими алмазами. — Я выгляжу нелепо, — буркнул хоббит. — Вовсе нет, — с доброй усмешкой уверил гном своего полурослика. — Я наемник Торин и в моем случае главное незаметность и легкость шага, поэтому я возьму только эту прекрасную легкую кольчугу, — ответил Бильбо, быстро надевая такое великолепие. — Хорошо, она защитит тебя, если меня не будет рядом, — серьезно сказал гном, притягивая хоббита в свои объятия, крепко сжимая своего взломщика своими сильными руками. — Значит, рядом буду я! — уверенно прошептал Бильбо, куда — то в шею Торина. — Я знаю! Не одни они решили побыть вдвоем. Фили преподнес своей эльфийке небольшой кинжал гномьих мастеров, чтобы в нужную минуту он защитил ее. Кили же отдал своем эльфу камень, что дала ему мать. — Это на удачу, — смущенно сказал Кили, смотря на Леголаса снизу вверх, который с любопытством рассматривал камень, — Чтобы ты вернулся ко мне. — Спасибо, — нежно сказал принц, обнимая своего гнома, — Но и ты поклянись, что будешь осторожен и вернешься ко мне! — Я всегда осторожен! — воскликнул гном. — Кили! — требовательно потребовал эльф. — Ладно, клянусь. Тем временем зло все сгущалась, темные тучи скрывали солнце, забирая тепло и надежду на победу. Но надежда еще есть! Ведь те кто продолжает бороться против сил зла и тьмы, всегда будет ослеплять врагов своим светом. И смерть тех, кто падет в бою не будет напрасной, ведь они принесут победу и мир не только своему народу, но и всему миру.
Ночь пролетела быстро, с первыми лучами солнца к Горе подошли два отряда из людей и эльфов. Их возглавляли Бард и Трандуил на своем любимом олене, гномов пока видно не было, но к радости отряда они так же увидели Гэндальфа. Люди и эльфы остались обустраивать небольшой лагерь, а Трандуил, Бард и Гэндальф направились в гору. — Гэндальф, рад видеть тебя, — радостно воскликнул Бильбо.
Я тоже мой друг, — с улыбкой сказал волшебник, — Как у вас тут дела? — Все отлично, — воскликнули Фили и Кили, — Бильбо перетянул дракона на нашу сторону, — радостно добавили братья. — Что? Одновременно воскликнули эльф, человек и маг в шоке смотря на покрасневшего от такого внимания хоббита. — Ты не перестаешь меня удивлять Бильбо Бэггинс! — с гордостью сказал Гэндальф. — Как и всех нас, — добавил Трандуил. К сожалению у них было мало времени на разговоры, нужно было приготовиться к последней битве. Как сказал Гэндальф, завтра все решиться. Весь день в лагере кипела работа, воины точили свое оружие, эльфы готовили стрелы и своих верных скакунов. Те кто давно простился со своими родными, были с печальными, но серьезными лицами, готовые умереть ради их защиты, но остались те кто только прощался. Тринадцать гномов стояли в огромном зале горы и клялись себе и друг другу выжить ради любимых и близких, ради своего народа и ради будущего. — Но если мы падем в бою, — голос Короля эхом разносился по залу, — То мы погибнем как воины с честью, и Махал примет нас в свои чертоги со всем радушием. Чуть позже, когда наступит ночь каждый постарается урвать у нее последний кусочек спокойствия и счастья. Торин будет любить своего взломщика, шепча на ушко слова любви и слыша в ответ не менее горячие и теплые слова. Кили решиться, и сделает своему эльфу предложения в присутствие его отца, который согласиться, видя счастливые, и в то же время печальные и грустные глаза сына. Фили позволит своей рыжей эльфийке заплести себе волосы, показывая этим, как она дорога ему, доверяя ей себя. И она с улыбкой примет своего такого необычного и доброго гнома. Каждый из гномов проведет этот день как последний, даже Двалин наградит Ори страстным поцелуем получив робкий ответ. Ночь пролетела в один миг, и, к сожалению, с рассветом пришли не первые лучи солнца и пение птиц, а тьма. Воины вытащили мечи, луки и топоры, они с ужасом наблюдали как небо закрыла черная туча. Поднялся ураган и принес раскаты грома (и это накануне зимы!), молния осветила вершину Горы. А ниже грозовой тучи появилась еще одна — черный вихрь, мчавшийся к Горе не по ветру, а с севера, будто туча из птиц, настолько сплошная, что просвета между крыльями не было. Смятение охватило изумленных воинов. Тьма все сгущалась. Гномы с ужасом глядели в небо. У эльфов из груди вырвался стон. Но на то эльфы и гномы лучше воины, они быстро взяли себя, люди приходили чуть дольше, но окрик Барда привел их в чувства. Но ужас никуда не ушел, ведь полчища орков окружали Гору со всех сторон, среди них можно было увидеть даже мерзких гоблинов. И возглавлял их Больг. — К Горе! — закричал Торин. — Займем места, пока есть время! На южном отроге по всему склону стояли эльфы, на восточном — люди и прибывший отряд гномов во главе с Даином Железностоп. Бард с отрядом наиболее проворных людей и эльфов взобрался на гребень восточного отрога, чтобы обозревать северную сторону. Через минуту передние орки обогнули отрог и хлынули в долину. То были лучшие наездники на варгах, их вой и визг раздирали уши. Отряд храбрецов из войска Барда встал у них на пути, пытаясь отвлечь их. Потом люди разбежались в стороны, но многие были убиты. Как и надеялся Гэндальф, орки, разозленные нежданным сопротивлением, сосредоточились позади авангарда и теперь в ярости кинулись в долину. Их багрово-черных знамен было не сосчитать, орки неслись беспорядочным и буйным потоком. — Исчадья ада наступают! Бьёмся насмерть! — громко отдавал приказы Даин. — Приготовиться к бою, — вторил ему Трандуил. Первыми бросились в атаку горячие гномы. Их воодушевляла ожесточенная ненависть к оркам и гоблинам. Так сильна была их злоба, что топоры и мечи в могучих руках пели от желания и жажды вкусить крови врагов. Когда вражеское войско столпилось в долине, ловкие эльфы выпустили в них ливень стрел. Вслед за стрелами полетели тысячи копий выпущенные людьми. Гоблины и орки оглушающе выли. Скалы почернели от крови врагов. Битва кипела и набирала обороты, но даже в пылу сражения многие понимали что, что — то не так. — Где Азог? — кричал Фили, отбывая атаку очередного орка. — Не знаю, — напряженно прокричал в ответ Торин, который не только отбывал атаки врага, но и еще прикрывал своих племянников и хоббита, который облачился в свой боевой доспех и скользил по полю боя словно призрак. — Торин нам нужно добраться до вороньей высоты, — крикнул Двалин, всаживая свой топор в череп гоблина. — Ты прав, — согласился король и громко свистнул, Двалин, Фили и Кили последовали его совету. И в тот же секунду к ним прискакали три огромных горных козла. — Я иду с вами, — упрямо воскликнул Бильбо, который незаметно оказался рядом. На что Король только покорно кивнул. — Вперед. К вороньей высоте! — отдал приказ Торин, — Держись Бильбо, — добавил он для хоббита, который ехал с ним на одном козле. Пока они добирались к вороньей высоте Кили отстреливался от гоблинов и орков, метко попадая в них. Горные козлы были очень сильными и выносливыми существами, поэтому спустя двадцать минут гномы были на месте. Оказавшись на вершине горы гномы и хоббит настороженно замерли. Было тихо, даже шума битвы не было слышно. — Будьте начеку, — приказал Торин и мини — отряд стал осматриваться. Тем временем на поле битвы Леголас заметил пропажу своей пары, быстро оглянувшись, своим зорким зрением он, к сожалению нашел не то что искал. Красивое лицо исказила маска ужаса и удивления, когда он понял, где находится его гном. — Гэндальф! Гэндальф, — закричал эльф и кинулся к волшебнику, Тауриэль кинулась за своим принцем. — Что случилось Леголас? — непонимающе и с тревогой в голосе спросил старик. — На подходе вторая армия. Азог возглавил орков Гундабада. Они совсем рядом. — Гундабад? Они давно это спланировали. Больг отвлекает наши войска, а затем Азог наносит по нам удар с севера. — Что там? — спросила рыжая, посылая очередную стрелу в орка на варге. — Воронья высота. — Гэндальф, — начал принц, — Я видел там Торин, Двалин, Бильбо и... Кили с Фили. Тауриэль задохнулась от ужаса, но даже страх за любимого не позволил утратить самообладания. — Тогда немедленно отправляйтесь туда, — приказал волшебник. Не мешкая не секунды двое эльфов побежали туда где они нужны.
Где он? Там никого нет. Может Азог сбежал? — тем временем спросил Фили встревоженным голосом. Тишина угнетала, а внутреннее чутье просто орало об опасности. — Сомневаюсь, — хмуро сказал Торин. — Может, разделимся и обыщем все, — немного неуверенно спросил Кили, ни на миг не опуская лук. — Это плохая идея, — серьезно сказал Двалин. — Согласен, — его, как ни странно поддержал Бильбо, — Земля говорит, что враги рядом. Лучше пусть они сами к нам придут, — добавил он серьезно. Мысль о том, чтобы разделиться вызывала в нем страх и ужас, что кого — то из них убьют в той жуткой темноте пещер. — У нас гости. Гоблины-наёмники. Не больше сотни, — вдруг сказал хоббит и в тот же миг на них напали. Гномы были опытными бойцами, да и Бэггинс не был слабаком, поэтому они достаточно успешно отбивали атаки. День давно перевалил за половину. Грозовое небо все темнело. По-прежнему большие летучие мыши кружили над головами эльфов и людей и впивались в раненых, как вампиры. Но, тем не менее, храбрый Бард изо всех сил защищал восточный отрог, но постепенно и он начал отступать, однако Трандуил был рядом и помогал мужчине и вместе они сдерживали натиск врага. Когда им на помощь подоспел Гэндальф, стало еще легче, и уже втроем они отбили атаку. — Им нет конца, — зло закричал Фили, Кили хотел ответить брату, но неожиданно кто — то схватил его за горло, поднимая в воздух как ребенка. Подняв взгляд на этого некто, Кили забыл, как дышать ведь за горло его держал сам Азог. Они так увлеклись боем с гоблинами, что не увидели его появления. — Торин Дубощит, — громко прорычал Орк, бой прекратился в тот же миг, и гномы обратили внимание на говорящего, и с ужасом замечая в его лапах болтающего Кили. — КИЛИ!!! — воскликнули все разом, со страхом смотря на Азога. Торин вышел вперед, ведь Орк звал его, на племянника он старался не смотреть, чтобы не сорваться и не наделать глупостей. — Отпусти его, — холодно приказал Король. — А то что? — с издевкой протянул Азог, — Убьешь меня? — Это между нами, — сделал еще одну попытку гном, со страхом понимая, что, если Азог решит убить Кили, он не успеет спасть парня. — Ты прав, — каким — то странным тоном согласился Орк, от чего гномы напряглись, — Но сначала... И как в замедленной съемке гномы с отчаянием смотрели на то, как белая тварь подносит вторую руку с острым ножом вместо настоящей руки к сердцу Кили. Все молились Махалу, умоляя его о чуде. И оно пришло к ним в виде двух эльфов. Принц и его подруга появились как раз вовремя, и, увидев, что происходит на вершине, Леголас не растерялся и выстрелил. Стрела попала Азогу в руку, тем самым спасая Кили, которого Орк выпустил из руки, а сам взвыл от боли. Сам Кили быстро вскочил на ноги отбегая к друзьям. Сын Трандуила наградил своего гнома таким красноречивым взглядом, что стало понято, что всегда спокойный эльф будет кричать на Кили долго и с выражением. Но потом, когда они будут в безопасности. А сейчас не время, ведь пока Азог вытаскивал эльфийскую стрелу, гоблины вновь напали на гномов, но с эльфами отбиваться от них стало легче. Бильбо же понимал что пора заканчивать эту войну, пока не погибло еще больше его друзей. Они могли потерять Кили, и хоббит точно знал, что Фили бы отправился в чертоги за братом. Нет. С него достаточно! Щелкнув пальцами он дал тот самый сигнал, который решит ход этой битвы. И был прав. Земля задрожала, воздух наполнился гарью и жаром, с ужасом многие смотрели на вылетевшую из горы тень, в которой многие узнали дракона... Смауг не церемонился, пролетая над полем битвы, он сжигал орков и гоблинов, вынуждая их бросать оружие и в страхе бежать. Но огонь дракона настигал их вместе со стрелами эльфов. Как ни странно, но огонь Смауга не трогал гномов, людей и эльфов, сжигая только врага. Многих бы заинтересовал такой феномен, но есть тайны, которые должны оставаться тайной. — Что...? — зло прорычал Азог, вытащив стрелу и наконец — то обратив внимание на, то что происходит внизу. — Ты проиграл Азог, — ледяным тоном сказал Бильбо, крепко сжимая свои клинки, — Сдавайся или умри! — Умрете сегодня вы маленькие насекомые, — зарычал орк и бросился на хоббита. Но Бильбо Бэггинс везучий хоббит и лучший наемник. Своей скоростью и ловкость он уходил он тяжелых и грубых выпадов белого орка, выматывая его, нанося мелкие порезы в нужных местах. Из них быстро сочилась кровь, ослабляя Азога, которые этого не замечал. Гномы и эльфы расправились с последним гоблином, когда белый орк упал на колени, словно подкошенный зверь. Он пытался встать, но потеряв слишком много крови, его суставы начали деревенеть. — Жалкое насекомое, — рычал орк, но каждый услышал в его голосе безнадежность и понимание того, что больше он не встанет, — Убив меня, вы ничего не измените, мой хозяин скоро уничтожит вас. — Возможно да, а возможно нет, — пожал плечами Бильбо, — Но ты этого уже не увидишь. И в следующую секунду Азог лишился своей уродливой головы, которая покатилось к ногам хоббита, сам же наемник смотрел на умиротворенное лицо Торина, который наконец — то смог отомстить за свою семью. — Все кончено? — с неверием спросил Фили, который крепко прижимал к себе брата, словно боясь, что его у него заберут. — Нет, мой дорогой Фили, — с усталой улыбкой сказал король, — Все только начинается!
Много времени прошло с тех пор, но «Великую Битву Пяти Воинств» будут помнить еще очень долго. Постепенно она станет легендой и войдет в летописи всех народов Средиземья. Но давайте по порядку. В тот момент, когда Азог был убит, а его армия сожжена дотла, не ко всем пришло понимание, кто победил. Все были в таком шоке и просто не понимали, что все кончено. Но даже те, кто понимал, не могли позволить себе радоваться и праздновать победу.
Да, поле боя было усеяно трупами врагов, но так же много вокруг было братьев, сородичей эльфов и гномов, которые оплакивали своих друзей и родных. Людей же вообще осталась какая-то горстка во главе с раненым, но живым Бардом, который спешил в город в убежище, где прятались женщины и дети. Мужчина хотел как можно скорее увидеть своих детей и убедиться, что они целы. Конечно, меленький отряд не миновал город, и в нем царила разруха, огонь Смауга также добрался до него. Те, кто был в убежище, не пострадали, так как оно было глубоко под землей, а вот те, кто остался охранять город, были ранены или убиты. Бургомистр же был зарезан в собственном доме, его золото пропало, как и его помощник. Но один из раненых поведал Барду, что Альфрид погиб в огне дракона вместе с золотом. — Что ж, значит, такова его судьба, — только пожал плечами Бард и продолжил помогать людям. Гномы и эльфы забирали своих убитых сородичей с поля боя и хоронили их со всеми почестями. Торин отдал приказ Балину, который лично контролировал похороны, чтобы гномьих воинов погребали со всеми почестями и традициями. Трандуил велел везти убитых в родные леса, где они будут возвращены в землю и природу. Конечно, скорбь и утрата не могли повлиять на коронацию Торина, который спустя несколько недель после битвы наконец-то стал Королем-под-Горой. Заняв трон, Торин сразу приступил к своим прямым обязанностям, но без помощи Балина, Двалина, Фили и Бильбо ему было бы тяжело. Балин взял на себя сокровищницу. После того, как дракон покинул гору со своим драгоценным камнем, король снова имел доступ к своему сокровищу. И первым его приказом было выделить золото на восстановление Озерного города, а также возвратить «белые камни» Трандуилу, который действительно честно помог и не предал, его сын Леголас и Тауриэль помогали всем, чем могли, при восстановлении Горы. При этом Кили заявил своему дяде, что не намерен оставаться долго под его опекой, так как жаждет отправиться в еще одно путешествие вместе со своим эльфом. Конечно, Торин был против такого решения племянника, так как даже смерть Азога не уменьшила опасность, что еще была в Средеземье, но гном понимал, что его племянник вырос и хочет сам найти свой путь. — Я против того, чтобы ты покидал Гору, — начал он, смотря в упертые глаза Кили, так похожие на его собственные, — Но я понимаю, что не в силах удержать твою натуру. Однако у тебя еще есть мать, которая не видела тебя очень долгое время. Поэтому сначала ты дождешься Дис, и, если она даст свое благословение, ты можешь покинуть Гору. — Хорошо, дядя! — такой расклад устроил Кили больше, чем отказ. Узнав о планах брата, Фили решил идти с ним, понимая, что мать отпустит младшего, только если старший будет рядом, да и их эльфы рядом будут. На такое заявление Фили Торин только махнул рукой, оставляя решение за Дис. Ничего не случится, если его племянники погуляют несколько лет. Двалин же только смеялся над мальчишками. — Мы тоже не могли сидеть на одном месте, Узбад, — смеялся лысый гном, — К тому же, остроухие присмотрят за ними. — Ты прав! — соглашался Торин. Сам же Двалин занимался охраной и наведением порядка среди воинов. Его милашка Ори пропадал в библиотеке, наводя там свои порядки. Вообще каждый из отряда вернулся к тому, что умел лучше всего. Тем временем, пока Торин и остальные гномы восстанавливали свой дом, Бильбо на пару с Гэндальфом не сидели на месте. Их главное задачей было уничтожить кольцо, пока оно не вошло в полную силу, а Зло не возродилась в мире во всем могуществе. Поэтому, предупредив Торина, который был не очень рад новости и расставанию со своим хоббитом на неопределенное время, но, к сожалению от его мнения и желания ничего не зависело, Бильбо и Гэндальф воспользовались услугами Орлов, которые доставили их в Мордор к Роковой горе не больше чем за неделю, когда по земле бы это заняло не один месяц. Вулкан встретил их мраком, жаром воздуха и тьмой, окружающей его. К своему ужасу, они заметили небольшие лагеря орков и гоблинов, которые что-то строили, похожее на башню. Орлы были высоко в небе над облаками, поэтому Бильбо и Гэндальф не боялись, что их увидят. Оставаясь не замеченными, они проникли в Роковую гору, где, не задумываясь и не разговаривая ни о чем, молча кинули кольцо в горящую лаву. Расплавившись в считанные секунды, кольцо не оставило после себя и следа, но спустя секунды раздался леденящий душу крик и взрывы, что последовали за ним. Как можно скорее они покинули вулкан, взобрались на орлов и взлетели в небо, уже оттуда наблюдая извержение лавы, которая сжигала все на своем пути. В считанные минуты лагерь орков сгорел, темные твари пытались бежать, но земля под ними рушилась, и они с громкими воем падали в самые глубины. — Теперь это на самом деле конец, — с улыбкой сказал волшебник, который чувствовал, как Зло, корчась в муках, покидает этот мир. — Теперь можно жить, — поддержал его Бильбо. Конечно, в Одинокую Гору они вернулись не сразу. Гэндальф улетел, чтобы проверить последствия от уничтожения кольца, а Бэггинс улетел в Шир к своему клану, чтобы отчитаться и сообщить о своих планах Главе. Это заняло у него чуть больше двух месяцев, Глава Клана не намерен был отпускать своего лучшего наемника, но и удерживать его не мог. Поэтому он отпустил Бильбо только с условиями, что он не покинет Клан, и может жить со своим гномом, но при этом будет наемником, выполняющим самые трудные и сложные, а главное опасные задания, за которые мало кто берется. Хоббит согласился, к тому же зная о том, как его Король не хочет расставаться с племянниками, у Бильбо появился план. И, вернувшись в Гору, он сразу поведал о своем плане Торину, Фили и Кили и, конечно, Дис, которая примчалась к своим детям довольно быстро и, конечно, узнав о намерении сыновей, никуда их не отпустила. Но, услышав предложение хоббита, она задумалась. — Понимаете, госпожа Дис, я как наемник буду получать задания, и достаточно сложные, и в одиночку на них ходить будет опасно даже для меня, — начал Бильбо, смотря на гномку, — А так, если Кили и Фили будут ходить со мной, они увидят много интересного, но Гору при этом не покинут. Я буду получать одно-два задания каждые три месяца. Фили и Кили с надеждой смотрели на мать, Торин не вмешивался, как в принципе и Леголас с Тауриэль. — Ладно, хоббит, я согласна, — решила Дис спустя пару долгих минут, — Так я по крайней мере буду знать, где мои дети.
Чуть позже вечером, лежа в одной кровати, уставшие и утомленные после сладкого секса, Бильбо спросил. — Как Дис вообще так быстро добралась сюда? — Перед тем как улететь, Гэндальф получил от нее весточку, где моя сестра требует, чтобы он быстро перенес ее в Гору, — начал рассказывать Торин, нежно обнимая расслабленного хоббита, который млел от ласки своего гнома, — Он со смехом отправил ей орла, а потом вы с ним улетели, а Дис прилетела спустя пару недель. — Ясно! И, не давая Торину ответить, Бильбо впился в губы гнома страстным поцелуем, и пара вновь окунулась в древний танец любви. И несколько раз слова искренней любви звучали в темной комнате, и был ли то крик, или шепот, но слышал их сам Махал, даря паре свое благословение. Шло время, и многое менялось. Постепенно исчезли разруха и горе, оставляя лишь богатство, смех и счастье. Эльфы Лихолесья очищали свои леса от темных тварей, возвращая в него жизнь. Им очень сильно помогали Бильбо, Кили и Фили, конечно, как и Леголас с Тауриэль. Озерный город возвращал свое величие, так же как и Гора, став снова гордостью гномьего народа. Все вновь возвращалась к жизни, конечно, тьма не исчезла до конца, но бороться с ней стало легче. Сам Торин правил мудро и справедливо, и рядом с ним всегда были родные и верные друзья. И, конечно же, его милый взломщик. Бильбо продолжал быть наемником до поры до времени. Спустя годы после войны они с Торином созрели для того, чтобы стать родителями. В этом им очень помог Гэндальф, так как сам Бильбо не знал такую магию. И спустя десять месяцев у пары родились милые братья-близнецы, от которых в восторг пришли все гномы Горы. — Как вы их назовете? — с детским восторгом спросил Кили, завороженно смотря на малышей, которые были копией его дяди. Такие же темненькие и голубоглазые. — Старшего зовут Фрерин, — с немного грустной улыбкой ответил Торин, смотря на своих сыновей. Дис, услышав имя погибшего брата, тихо заплакала, но Король только обнял сестру, разделяя ее чувства. — А младшего? — спросил Леголас, при этом бросая задумчивые взгляды на Кили, который ничего не замечал, зато заметил Фили и только усмехнулся, понимая мысли блондина. — Фредегар, — ответил Бильбо. — Это не гномье имя? — вопросительно спросил Фили, смотря на хоббита. — Да, это хоббичье, — пожал плечами Торин, беря старшего сына на руки, когда тот начал хныкать, Бильбо же взял младшего, который похоже уже начал брать пример с брата, — Все же они на половину хоббиты. — Красивые имена, — нежно сказала рыжая эльфийка. — Спасибо! Конечно, на этом история не заканчивается. Их ждет долгая жизнь, наполненная как радостями и счастьем, так и горестями и печалями. Но каждый раз, смотря на счастливых племянников с их парами, друзей, подданных, смеющуюся сестру, которая нянчилась с его детьми, Торин счастливо улыбался, обнимал своего любимого супруга и тихо шептал в его заостренное ушко: — Спасибо, что ты появился в моей жизни и наполнил ее красками, вытащив меня из холодной тьмы! — Я люблю тебя, мой король, — просто отвечал хоббит, нежно улыбаясь. — А я тебя, мой маленький взломщик! «The End» ...или нет?