Глава 7. Совещание
Я вернулась с той встречи разбитая и собранная одновременно. Внутри гремела буря.
Предложение Данте не просто выбило почву из-под ног. Оно было — опасно разумным.
Рациональным. Жестоким.
И, возможно, единственным, что может спасти всех.
Когда охрана закрыла за мной двери особняка, я сбросила туфли прямо в холле.
Карла появилась мгновенно.
— Всё в порядке?
— Он предложил мне выйти за него замуж, — спокойно сказала я, проходя мимо, направляясь вверх по лестнице.
Карла остановилась, будто в неё врезался грузовик.
— Прошу прощения?!
— Завтра утром — собрание. Здесь. Все капо. Все, кто дышит воздухом Романо. Я хочу видеть их лицом к лицу.
— И что ты им скажешь?
— Что отныне я — их дон.
Я вошла в спальню, не оглядываясь.
⸻
Сон был рваным. Приснился дед. Он стоял на скале и смотрел на меня молча. А позади него — огонь.
Я проснулась в поту, резко села на постели.
Внизу уже слышались шаги, голоса. Слуги накрывали стол, настраивали аппаратуру для связи с теми, кто не может приехать лично.
Я встала, надела чёрное платье. Обтягивающее, строгое, но с вырезом. Грудь — ровно настолько открыта, чтобы напомнить: я женщина. Но не игрушка.
На ногах — шпильки.
На лице — макияж, как броня.
Внутри — лава, которую никто не должен видеть.
Карла зашла без стука.
— Гости собираются.
— Отлично.
— Ты уверена, что хочешь это делать одна?
— Это моя семья. И моя сцена.
Она подошла, поправила мне серьги.
— Они почувствуют страх. Если он будет в тебе.
— В этом и разница, Карла, — я посмотрела на себя в зеркало. — Я не боюсь их. Я боюсь себя, если упущу хоть один шанс на победу.
⸻
Большой зал, где раньше сидел мой дед, был полон.
Капо. Советники. Люди с холодными глазами и стальными руками.
Некоторые из них были старше моего отца. Некоторые — вдвое младше меня.
Но каждый из них смотрел с недоверием.
Я вошла в зал.
Тишина.
Гул прекратился, как будто кто-то выключил звук в помещении.
Медленно, не торопясь, я прошла до конца зала, поднялась на подиум и встала за спинку кресла дона.
Все взгляды — на меня.
Я обвела их глазами. Секунда. Другая.
Пауза — это власть.
— Доброе утро, — произнесла я. Голос — чёткий, твёрдый. — Можем начинать.
Один из старших капо, мужчина лет шестидесяти с серыми усами, встал.
— Простите, синьора Белла... мы не совсем поняли. Это... собрание вы вызвали вы?
— Да. А кто должен был?
— Просто... у нас не было времени... обсудить кандидатуру нового дона.
Я кивнула.
— Вы правы. У вас не было времени. Потому что вы не решаете, кто возглавляет семью Романо.
Решил Антонио Романо, написав моё имя в завещании.
Если у кого-то есть вопросы — вы можете задать их мне лично. После собрания.
Наедине. Без свидетелей.
Но заранее предупреждаю: я ношу оружие.
В зале — лёгкий смех. Напряжение спало. Но ненадолго.
— Я здесь не для того, чтобы быть куклой. Не для того, чтобы быть удобной.
Я здесь, потому что я единственная, кто имеет кровь Романо и волю Романо.
Если кто-то думает, что может посадить меня в угол — советую сразу уйти.
Потому что в этом доме правит не возраст, не пол и не страх.
Здесь правит власть.
И власть — у меня.
Пауза. Я позволила словам проникнуть в стены.
— А теперь к сути.
Я достала письмо Данте. Прочитала вслух. Без интонации. Как контракт.
После этого — тишина. Минутная.
Затем — взрыв.
— Свадьба с Костелло?!
— Они убили твоего отца!
— Это предательство крови!
Я подняла руку. Всё стихло.
— Да. Они убили моего отца.
Именно поэтому я не хочу, чтобы они убили ещё кого-то из нас.
Я не простила. Но я думаю.
И если вам нужны эмоции — вы не получите их от меня. Я — не вдова. Я глава.
Капо переглядывались.
— Данте Костелло предлагает мир. Цена — высокая. Но война... дороже.
— И ты согласишься?
— Я ещё не приняла решение.
Я собралась здесь, чтобы выслушать мнение.
Но не для того, чтобы спрашивать разрешение.
⸻
После совещания все разошлись молча.
Кто-то не сводил глаз. Кто-то даже не попрощался.
Карла подошла сзади.
— Это было сильно.
— Это было необходимо, — сказала я и сжала кулаки. —
Если я не удержу власть — она меня сожрёт.
Карла кивнула. Потом добавила:
— И всё же, Белла... ты сама чего хочешь?
Мира?
Или Данте?
Я не ответила.
Потому что сама не знала.