Пролог. Страх потери.
От лица автора
Комната, персикового цвета, окрасилась золотому оттенку, тем самым лучи солнца стали щекотать лицо блондинки. Поморщившись, она стала протирать глаза и улыбнулась новому дню. Услышав стук в дверь, увидела свою личную служанку.
— Доброе утро, Элла, — улыбнулась ей женщина около сорока пяти. В милом синем платье, и в белом фартуке.
— Утречка, мисс Льюис, — ярко улыбнулась та.
— Завтрак готов. Мистер Мерино ждет вас внизу.
— Хорошо, скоро спущусь, — женщина кивнула ей, и закрыла дверь. Даниэлла, встав с постели, направилась в ванную.
Даниэлла
Я умылась и привела себя в порядок. Надев любимую футболку брата, которую я стырила у него однажды, снизу надела обычные спортивные серые штаны, и стала спускаться.
— Доброе утро, Тони, — сказала я брату, который спускался вместе со мной.
— Доброе утро, моя принцесса, — вяло и странно улыбнулся мне брат.
— Ты не выспался?
— Да, сестрёнка, есть такое. Не волнуйся, — он потрепал мои волосы, и мы зашли в кухню.
— Доброе утро, папа, — я подошла к нему и поцеловала его поседевшую макушку. Папа так же выглядел каким-то уставшим и тревожным.
— Утро доброе, солнышко, — они с братом пересеклись взглядами, и мы молча сели за стол.
— Что-то случилось..? — не сдержавшись, спросила я. Их странное поведение было слишком заметным.
— Нет, — резко ответил он. — Просто на работе был завал, вот и устали. Не волнуйся, моя маленькая.
Мне было ясно видно, что что-то произошло. Но не папа, не брат не подавали виду. Сегодня мы завтракали в тишине.
Я прекрасно знаю, что у них за работа, и насколько оно опасное, и из-за этого очень переживаю за них. Я так не хочу потерять их так же, как маму. Около шести лет назад ее убили. На моих глазах. Мне до сих пор очень тяжело вспоминать тот день. После ее смерти я впала в глубокую депрессию, которая длилась больше трех лет. Как же ужасно, когда теряешь кого-то близкого тебе человека. Когда судьба отнимает от тебя человека, вырвав вместе с ним и сердце... И эти тяжелые раны могут зажить со временем, но с каждым разом, вспоминая тот день, эти раны снова болят. Ведь после них остались шрамы. И останутся они до конца жизни.
От лица автора
Flashback
Четырнадцатилетняя Даниэлла очень хотела увидеть свои родные края . Италию. Она очень хотела, чтобы они всей семьей полетели в Милан, что было ошибкой. Огромной ошибкой, сломавшая жизнь. Когда Марио и Антонио решали о договорах с капо Милан, Тиффани с Даниэллой решили прогуляться. В тот момент, в парке началась перестрелка, кто-то напал на них, и планировал это давно. Мама Даниэллы, Тиффани приказала охране спрятать их дочь. Она хотела предупредить об этом любящего мужа и сына, но не успела. Ее застрелили на глазах юной Эллы. И спасти не удалось. Пули задели все жизненные органы. Элла винила себя из-за того, что просила свою семью поехать в этот проклятый город! Все были опустошены, они потеряли любимую жену и мать. Мужчины начинали заниматься поисками убийцы, а Элла все еще была в депрессии. Марио и Антонио помогали своей принцессе, отправляя ей психологов, старались поддерживать и быть рядом.
Даниэлла
— Ладно, вы, наверное, устали. Но если хотите поговорить, я всегда рядом, — я грустно улыбнулась. — Я в свою комнату. Спасибо за завтрак, — они грустно посмотрели на меня, и я ушла в свою комнату.
Спустя время, мне хотелось выйти на террасу. Здесь был прекрасный пейзаж. Пока я наблюдала за этой красотой, я не заметила, как ко мне подошел мой телохранитель.
— Привет, Даниэлла, — я вздрогнула от резкого звука, и повернулась к нему.
— Боже. Ты меня напугал, Франко, — улыбнулась я.
— Извини, пожалуйста.
Франко был очень красивым мужчиной, ему около тридцати восьми. И онвыглядел довольно молодым для своего возраста. Костюм ему очень идет. Он мой телохранитель с детства, и единственный друг, который поддержит в любой момент. Когда родителей не было рядом, он поднимал мне настроение. Франко был мне словно старшим братом или дядей. И всегда мог понять, если со мной что-то не то. Мне сегодня было тревожно от отца и брата и их поведении, а Франко наверняка это заметил.
— Что-то случилось? Ты очень бледная, — спросил меня он.
— Хочу быть честна с тобой, — глубоко вдохнув, — Мне просто страшно. Невыносимо страшно за папу и Тони... Как же тяжело осознавать то, что абсолютно все может произойти в любой момент, в любую минуту.., — я не хотела давать волю слезам. Не хотела показать такую свою слабость перед Франко. Я еле сдерживала слезы, кусала губу и проглотила ком в горле.
— Они сильные, и мы любой ценой всегда будем защищать нашего капо! Даниэлла, все будет хорошо. Никогда не бойся, что что-то с ними случится, доверься нам.
Я никогда никому не показывала свои слезы. С юных лет я плачу лишь у себя комнате. Меня видели в слезах очень редко, в детстве. Я кивнула Франко и зашла в дом. Поднявшись в свою комнату, я легла на свою белоснежную кровать. Лишь сейчас дала волю слезам. У меня кроме отца и брата нет никого. Я не доверяю своим кузенам и кузинам, всем родственникам в целом. Как говорит папа, везде могут быть те, кто захочет навредить мне. Маму убил дядя Сильвио, он был кузеном моего отца. Дядя решил этим же забрать его власть себе. Но по клятве, отец им отомстил, убил всех, кто был к этому причастен. С тех пор мое доверие к своим родственникам моментально погасло. Я боюсь того, что, когда однажды отец с братом отправятся на встречу с кем-то, там их могут похитить, мучить, а хуже всего убить. Сердце сильно сжалось, но и слезы все не останавливались. Не знаю сколько я так пролежала, но уснула я сильной головной болью.
Антонио
— Необходимо усилить охрану нашей территории особняка, ради безопасности нашей девочки.., — отчаянно сказал отец. Я был, черт возьми, зол на него! Не спросив меня, своего, мать его, консильери, как советника, правильно ли нападать на Нью-Йорк. Теодор Донато самый жестокий капо в Америке. У него еще двое сыновей, как Леонардо и Виттор. И они не лучше него. Ладно, если он не подумал обо мне и себе, нам и место гнить в могиле, но Элл... Лучик света в этом темном мире. Почему он не подумал о ней?
— Отец, — я решил высказаться об этом. — Чем ты вообще думал? Лас-Вегас и некоторые участки городов тебе не хватают?! Какого черта нападать на этот грёбаный Нью-Йорк?! Отвечай!
— Антонио! Как ты разговариваешь со мной?! — громко хлопнул он по столу.
— Ты мне сейчас не отец, а капо! И я тебе не сын, а консильери, — он выдохнул, потому что я был прав.
— Послу..
— Я не хочу тебя слушать, — перебиваю его, — Ты подвергаешь Эллу в опасность! Чем ты думал?! Это же начало кровавой войны! Вендетты!
— Заткнись! — крикнул мне отец. — Теодор мертв! И Леонардо убил его и решил взять должность капо на себя. Многие из его кругов этого не одобряют, и двадцатипятилетний мужчина не сможет править, это же нам в пользу, — уверенно произнес отец. — Огромная территория для нас огромный авторитет. Честь нам тоже важна. Это такая выгода! Все же..
— Но перед тем как направить наших людей, ты должен был посоветоваться со мной! Я твой консильери, черт возьми! Мы не знаем его тактику, насколько он жесток. Ты знаешь, видел его?!
— Прости, сынок, это было моей огромной ошибкой, — он потер переносицу. — А теперь ступай и усиль охрану территории. И посмотри, как там она.., — с ноткой тревожности сказал отец.
Ничего не ответив, я покинул кабинет отца, громко хлопнув дверью. Я замер, и подумал, не разбудил ли я сестренку? Посмотрев в комнату, направился к двери Эллы и тихо постучался. Но ничего не услышав в ответ, я тихо открыл дверь. Я подошел к ней и улыбнулся. Моя принцесса сладко сопела, обняв подушку. Нежно поцеловав ее лоб, укрыл ее пледом. Как же я боюсь, что кто-то может навредить ей... Боюсь, что однажды потеряю ее.