МОРФИЙ

Уже темнеет. Сумерки сгустились и опустились на Анкоридж, окрашивая его в тяжёлые и холодные цвета.

Я сижу и думаю: как и во что одеться. Дофига футболок, бомберов и толстовок, а выбрать трудно. В итоге, все сошлось к тому, что Мэрида-Марсель говорила мне, что мне идёт, а что не идёт.

— Не-а, эта футболка уже была прошлом луке,— звонким голосом, говорит она мне, спрыгивая с высокой для нее кровати и идёт к шкафу.

— Луке?— искренне, поражаюсь я. Неужели семилетняя девочка уже так заинтересовалась подростковой жизнью и жаргоном?

— Ну, в прошлом образе или комплекте, — деловито, поясняет она, — Держи.

Сестра протягивает мне джогерры, белую футболку и бомбер. Хм..... кажется, этот бомбер уже где-то промелькнул сегодня.

— Тебе пойдет! Классика жанра, — вверяет она меня и выходит из комнаты.

Я переодеваюсь и зачесав волосы, выходу в коридор.

— Крутой!— протягивает медленно она, — Я ж говорю, ты прям зашибенный!

Смеюсь. Обнимаю сестру и захду в комнату. Сильно нервничаю и начинаю пинать мяч об стену: раз, два, три, четыре, пять, шесть...

— Это за мной!— кричу я, услышав с улицы сигнал машины, и срываюсь с места.

Выбегают из комнаты захватив с собой куртку и телефон, чуть не сбивая с ног Оушена и не сшибив младшую сестру. Скатываюсь по периллам и оказываюсь у двери гостиной. Стук в дверь. Подхожу и дрожащей рукой, открываю.

— Привет, — говорил он, и улыбается. От него вкусно пахнет осенью и улицей. Обнимаю его, крепко-крепко и он обнимает в ответ. Приятный запах парфюма пробирает нос, — Поехали.

Сегодня Феликс не многословен. Я киваю и иду за ним машину. Чёрный форд увозит нас от моего дома ближе к центру. За окном мелькают дома, заводы, небоскрёбы, побережье и река, горы и леса... Уже начали загораться фонари.

— Там будет много народу?— вдруг, решил спросить я, когда машина  на быстрой скорости неслась по мосту.

— Да. Эл всегда устраивает грандиозные и масштабные вечеринки, а там всегда не меньше чем два класса по тридцать человек, — ухмыльнулся кареглазый, затягиваясь сигаретой.

— Шесдесят человек?!— удивился я, приоткрыв окно, — А родители? А дом? Они же разнесут его!

Парень расмеялся, но отвечать не стал и  я решил не задавать лишних вопросов, а просто всё увидеть своими глазами. Я предполагаю, что будет примерно тоже самое что и в походе с неизвестными мне друзьями брата и то же, что на той же поляне: разврат, похоть, влажность, извращение. Неужели все вечеринки должны проходить именно так? Скорее всего — нет. Они бывают РАЗНЫЕ и скорее всего, будет весело. Надо же приобщаться к взрослому образу жизни.

— Боишься?— Феликс остановил машину у дома, откуда громко играла музыка и из окон ярко светили разные неоновые световые лампы, — Хан, — боже... Меня аж пробирает от того,как он произносит мое имя. Парень берет меня за руку и целует в губы. Нежно, мягко и осторожно, — Я буду рядом с тобой там, тебе не чего бояться.

— Это моя первая вечеринка, такого масштаба, — начал оправдываться я, — И родители знают, что я вместе с Райли Остином делаю химию.

— Серьёзно? Ну, ладно, тебе простительно так врать, в следующий раз научу говорит по другому, — улыбнулся он, и мы вышли из машины.

***

Мой мозг затуманен кальаном, разум размыт от наркотиков и травки, а тело не держится на ногах от очень большого количества алкоголя влитого в меня.

Мне слишком душно и жарко, и так же трудно дышать. Чувствую, как с меня стекает много холодного пота, как меня пробирает из нутри и  кости наизлом. Такое паршивое и одновременно эйфорическое состояние кайфа было для меня в новинку. Я не знал как правильно его оущущать и воспринимать: а от этого дела были ещё хуже.

Громкая клубная музыка долбила по ушам, голова шла кругом, тошнило, а ноги подкашивались, перед глазами все плыло и складывалось в одну ярко-неоновую-розовую картинку, от которой я улыбался и смеялся.

— Ты бы по осторожнее с ними, — сказал мне одурманенным голосом Феликс. Он выглядел намного лучше меня: видимо, не впервые на таком мероприятии и держится молодцом, бодрячком!— Малооооой, тебя кемарит.

— Неа, — с детской наивностью, пролепетал я, повиснув на шее парня, — Мне тааак весело и хорошо. А тебе хорошо? Мне вот очень. Так клёво!

Танцующая толпа намного в худшем состоянии подростков, действующая инстинктивно и под градусом всех выпитых спиртосодержащих напитков веселилась не хуже меня. Но для Меня они были то слишком быстрыми, но очень медлеными.  По дому плотной белой плёнкой ходил дым, от него слезились глаза и дышать были трудно. Все люди надышали воздуха, разогрели его своими телами, а дым от множеств сигарет, электронных сигарет и кальяна не выветривался из огромного домины, и ходил по помещениям и коридорам плотной завесой.

Своего друга Райли я потерял в толпе. Я чётко помню, что как только мы зашли и встретились, то первые два часа провели время вместе: я, он и Феликс. Потом, что-то произошло и многие ушли к бассейну, а Райли утащили какие то парни в подвал дома. Феликс не пустил меня за ним, убедив, что ребят он этих знает и они просто дадут ему очень сильной наркомы для разгона. К тому времени я был ещё полностью трезв и не накурен.

Но потом, что-то я вновь пошло не по плану. В воду мне подлили алкоголь, в закуску подсыпали травку, и понеслось: мне крышу просто снесло и сорвало! Я дико, визжал, отрывался, бухал и курил как все. Я вел себя вульгарно и откровенно, как все подростки пол кайфом на подобных тусовках. Мв с Феликсом целовались у стен где темно, он трогал меня, мы изводились друг над другом и не боялись что нас могут увидеть: все заняты самими собой. Смутно помню, как именно я полностью потерял на собой контроль и поддался на провокации.

Нас созвали играть в бутылочку, потом в карты и азартные игры, они были разные: на раздевание, на желание, правда или действие. Но все герпотрофированно в таких размерах, что игры были далеко не детские. Я помню, что на желаниях проигрался: пришлось целоваться с какой-то девушкой, которая явно хотела меня, а я ее нет. Мне не понравилось.

Танцы. Меня все время тянуло танцевать и постояно двигаться, в туалет я ходил редко и по нужде. Это все происходило в первые четыре часа.

Время перевалило за час ночи: гулянка продолжалась. Народ и не думал расходится, они только набирали обороты. Я уже изнемог, и был настолько измотан и изнурен, что ноги не держались.

Жутко клонило в сон.

Я не помню с какой частотой меня вырубало и насколько, но однозначно, происходило это стабильно и на небольшие промежутки времени. 
Я мог сидеть, а потом меня резко вырубает: проваливаюсь в темноту и отключаюсь от мира. А потом так же просыпаюсь и вижу ту же картину. Выпивка, танцы, смех, курилка. И Феликс. Он все это время рядом и не отходит от меня.

— Тебе плохо?— спрашивает он, когда я в очередной раз просыпаюсь.

— Нет. Жарко. Очень жарко.

Жалуюсь я ему и припадаю к его груди, прижимаясь лицом. Белая футболка светится в темноте и я слабо улыбаюсь.

— Я знаю, как Помочь тебе, — парень поднимает меня и ведёт к бассейну, — Купнемся?

— С радостью, — киваю я, и снимаю футболку.

Феликс делает тоже самое и поворачивается ко мне: идеальная фигура, загар и смуглая кожа, неоновый грим на лице, вокруг глаз и скулах рисунок, который светится желлтым и оранжевым цветом. Я не вижу его глаз, но отчётливо наблюдаю белоснежную улыбку.

— Закрой глаза, — просит он, и я выполняю, — Давай, поиграем в забавную и банальную игру?

— Давай, — соглашаюсь я, улыбаясь, — А Какую?— как маленький мальчик, спрашиваю я.

— На верность. Сможешь, полностью довериться мне, и прыгнуть со мной в воду?— я не задумываясь ответил ему твердое "Да!", Но парень расхохотался и усмирив мой пыл, продолжил, — Сможешь ли ты, доверить свое тело, разум, действия и волю — мне?

— Да, согласен, — игра была странной и со своими подводными камнями,—  Давай.

Я полностью доверился ему, даже с учётом того, что трезвости и не было совершено, но я понимал и осознавал,  что и как делаю.

В помещение где бассейн пусто и все отдается эхом. Я слышу как наверху шумят и танцуют люди, как на улице идёт жизнь ночи осени, как капли дождя касаются карнизов и крыши, как воет ветер, как вода в бассейне волнуется от каждого резкого дыхания.

Мы молчали.

Послышался звук рваной ткани. Феликс порвал одежду, и в миг, я погрузился в более плотную темноту. Он повязал мне глаза повязкой, и я насторожился.

— Солнце, — его горячее дыхание опалило кодути заставило меня напрячься. Опять вогнал в пот, — Не волнуйся.

Он взял меня за руку, и мы сделали первый шаг синхронно. Я улыбнулся, смеясь. И ещё один. И ещё...

Вода...

Она окутала меня, обволакивая и пропитывая каждую клеточку моего тела и каждый его миллиметр, не оставляя ни участка сухим. Волосы поднялись вверх по потоку воды, и пузырьки воздуха от моего рта и одежды поднялись к поверхности.

Я почувствовал, как губы Феликса Ройза накрыли мои, затягивая меня в очень глубокий и такой чувственный поцелуй.  Я охотно отаечалч пока вода не проникла мне в нос и в рот и как я начал захлёбываться.

Мы вынырнули, и парень сорвал с меня повязку. Мы зацеловывали друг друга, обнимали и между нами было настолько много страсти и искренности, что казалось, что от каждого вдоха сейчас начнется пожар.

Ройз прижал меня к холодной стене и и стал зацеловывать мою шею, ключицы, плечи. Я бля кайфовал и наслаждался.

— Нет, не уходи, Феликс, — я видел, как парень отстранился и зарылся руками в волосы, злясь на самого себя, — Феликс. Феликс, не надо. Не оставляй меня!

Крикнул я ему в след. Мне было больно и обидно. Я прислонился в стене и скатился по ней, сел на пол и закрыл голову руками.

Опять провалился в сон.

***

Он достал меня из воды. Я заснул и скатился в бассейне наглотавшись воды. Сейчас четыре утра, в доме все ещё играет музыка, но людей стало меньше: уснули и разошлись по дому кто куда.

Я проснулся в неизвестной для меня комнаты, лёжа рядом с Феликсом. Парень не спал, и борясь с желанием уснуть, смотрел на меня.

— Спи, ещё утро, — проговорил он, укладвая меня обратно, — Малой.

— Я не...Фел, увези меня отсюда, — шепчу ему я, и парень кивает, — Спасибо.

Феликс быстро собирает наши вещи и закутав меня в плед, несёт на руках в машину. Он укладвает меня на заднее сидение и пристёгивает, укрывает и садится за руль.

Я вновь вырубаюсь, но что-то крепко сжимаю в руке.

— Спи, спи малой, и лучше тебе не вспоминать то, что было той ночью.