7. Видеть
На лестнице, прямо на ступеньках между первым и вторым этажом, сидел Халльдор.
Услышав мои шаги, он сразу же поднялся, загородив проход.
- Верно я подумал, что не усидит дома златовласая госпожа.
- Ну и что? Может, мне прогуляться захотелось перед сном. Или в аптеку круглосуточную. Мало ли...
- Не пущу, - веско обрубил викинг. - Я владычице путей слово дал.
- Помню, - кивнула я. – Ты обещал проследить, чтоб я вошла в подъезд. Я вошла. Даже в квартиру вошла. А дальше могу делать, что хочу.
- Всё равно не пущу! – упрямо стоял на своём скандинав.
- Да почему? Слово ты сдержал, никаких претензий не будет. А если замёрз, то я тебя за собой не тяну. Отогревайся на здоровье. Вернусь – чаем горячим напою. Хотя... у вас такое не пьют, наверно... Ладно, разберёмся как-нибудь.
- А если не вернёшься?
- Это ты за меня волнуешься, или боишься без чая остаться?
- Не хочу подвергать златовласую госпожу опасности.
- Хватит меня так обзывать. Я тебе не госпожа! И у меня, между прочим, имя есть – Сима! А вот опасности никакой нет. Я только посмотрю. Мне надо своими глазами увидеть, что там происходит!
- Ты же всё равно не видишь тени.
- Я найду способ.
- Нет такого способа.
- Найду, - уже почти прорычала я.
- Пропадёшь же, безумная!
– И не подумаю! И вообще... Ты ведь не хочешь, чтоб я наделала глупостей? Значит, станешь моими глазами. Будешь смотреть и описывать всё происходящее. Иначе как я пойму, куда нельзя соваться?
- Валькирия... - вполголоса пробормотал викинг, неохотно отступая в сторону.
- А? – не поняла я.
- Думал, что в мире я здешнем одну лишь валькирию встретил. Только ошибся, похоже. Вот и вторая явилась, - торжественно пояснил Халльдор
- Ты мне льстишь, - отмахнулась я. И первой выскочила из подъезда. Халльдор поспешил следом, едва не прищемив дверью внезапно рванувшегося на улицу кота. И чего ему в тепле не сиделось?
Метель тем временем только усилилась. Ледяной ветер сразу же бросил мне в лицо горсть снега и начал обшаривать куртку, пытаясь забраться внутрь. Кажется, погода совсем забыла, что на календаре вообще-то весна. Но раз уж решилась – надо идти.
На первом же шаге я провалилась в сугроб почти по колено. В ботинках сразу стало мёрзло и неуютно.
- А что бы сделала златовласая валькирия, если бы я отказался? – донёсся сквозь пургу голос Халльдора.
- В смысле, отказался пропустить меня?
- Да.
Я задумалась. А что бы я, действительно, сделала? Не в милицию же жаловаться, что какой-то бродяга ко мне в подъезде пристаёт... И соседей на помощь не позовёшь.
- Наверное, я бы обиделась.
- И всё?
- Ну... Очень сильно обиделась!
- Вот ведь шальная девица! - Непонятно чему обрадовался викинг. А затем сграбастал меня огромными ручищами, привычным жестом закинул на плечо и размашисто зашагал в сторону Игорева дома. Я едва успела подхватить сползшую с плеча сумку. Зачем я её вообще с собой прихватила? По привычке, что ли? Теперь только мешаться будет!
Зато шапку забыла, дурында бестолковая. Придётся мир спасать с отмороженными ушами.
Обратный путь почему-то показался в разы короче предыдущей сумасшедшей гонки. То ли потому, что меня несли, то ли отогрелась немного, то ли дорога шла на спуск.
Но злополучная трёхэтажка всё также скрывалась за мельтешащей белой пеленой, и разглядеть что-то конкретное можно было, только подобравшись почти вплотную. То есть оттуда, куда Халльдор меня пускать никак не собирался. А с того места, где он сгрузил меня на тропинку, пришлось довольствоваться смутными очертаниями и предположениями.
Вот то катающееся по снегу тёмное пятно - это Хель и... да, видимо, тот мужик с первого этажа. А вопящая фигура за разбитым окном – его когтистая гостья.
- Николая Сергеевича видишь? – спросила я.
- Того воина? Нет, никак не различу.
- Может, решил всё-таки одеться, - неуверенно предположила я. И сама же себя одёрнула: – Хотя вряд ли. Он бы Хель одну не оставил. Разве что кому-то его помощь нужна ещё сильнее.
- Сыну, - кивнул викинг.
- Игорю? А с ним-то что?
- Тени стекаются туда, где тоньше. Где легче вырваться. Через этих двоих почти прорвалось, но и через него тоже несложно.
- Да почему? Что случилось? Хель же сказала, что ничего опасного с ним не сделала?
- Она открыла теням доступ к его снам. Ненадолго. Это неприятно, но почти безопасно. Но там тонко, очень тонко. И если они поднажмут... Да ещё с двух сторон. А туда многое сейчас стекается.
- Куда?
- К его окну. Хорошо, что ты не видишь.
- Плохо, - не согласилась я.
- Хорошо, - неожиданно зло рявкнул Халльдор. – Не для твоих глаз такое! Не для людей!
- Ой, а ты, можно подумать, нелюдь! – возмутилась я. Чувство собственного бессилия и невозможности что-то изменить злило и выматывало. Я даже подобраться ближе к дому не могла – скандинавский телохранитель следил за каждым моим движением и, чуть что, непреклонно отодвигал на прежнее место, словно нарочно кем-то помеченное россыпью зелёных бутылочных осколков.
Смазанное тёмное пятно, яростно катавшееся по сугробам, внезапно распалось на две неравные части. Коренастый мужчина сразу же бросился к окну. Хель кинулась следом, но двигалась как-то неуверенно, медленнее, чем обычно.
- Что он с ней сделал? – сквозь зубы прошипела я.
- Не он, а тени, - поправил викинг. – Он под их контролем сейчас. И они дают ему силы.
- Да-да, понятно, - Я пыталась взять себя в руки, но получалось плоховато. – А что они сделали-то?
- Не могу разобрать. Но, кажется, просто связали. Не смертельно. Должно само развеяться через несколько секунд.
Почти сразу же после этих слов Ольга вдруг встрепенулась и бросилась в погоню с новой силой. Но догнать мужчину уже не успела: он первым добрался до разбитого окна и запустил руку в комнату. Его гостья моментально прекратила орать и вцепилась в благоверного. Одновременно с этим с другой стороны на нём повисла Хель. И почти сразу же отлетела на несколько метров назад, словно невидимый аркан захватил её и протащил до ближайшего сугроба. Но при этом её противник не шевельнул и пальцем.
Я дёрнулась на помощь подруге, но Халльдор ловко поймал меня за капюшон. Пришлось просто смотреть, как взъерошенная девушка выбирается из сугроба и утирает снег с лица. Её заметно шатало, и каждый раз у меня сердце сжималось от тревоги.
Женщина тем временем прижалась к мужскому запястью губами и отпускать его не собиралась.
- Она... пьёт, что ли? – не поняла я.
- Нет, не пьёт. Не берёт, но и не отдаёт. Скорее, обменивается. Они словно становятся единым целым. Одно существо, но во много раз сильнее и опаснее. Не бойся, ещё есть время. Сейчас оно не нападёт. Но и разъединить себя не позволит.
- Когда ты научился так хорошо в этом разбираться?
- У меня было время в тенях.
- Сколько?
- Не знаю. Кажется, много. Но там нет восходов и закатов. Возможно, я вернусь домой и узнаю, что там прошла неделя. Или год. Или сотня лет. Или... - викинг вдруг осёкся и мотнул головой, словно отгоняя дурные мысли.
- Или? – не выдержала я.
- Или я вообще не вернусь.
Сказано это было совсем тихо и как-то обречённо. Халльдор знал, что Ольга – его единственная надежда. Кроме неё никто его отсюда не выпустит. А если неведомые тени так и будут швырять её по сугробам, то не выпустит и она. Просто не сможет.
- А почему ты не ушёл, когда мы были в тенях? Когда переходили через мост? Не думаю, что Хель побежала бы тебя догонять...
- Я собирался. Но тебе же было плохо. Надо было вытаскивать, - викинг выглядел так, словно ему поручили объяснить ребёнку что-то банальное. Например, почему нельзя совать руки в огонь.
- То есть ты остался здесь только потому, что спасал меня? – Ребёнок скандинаву попался на редкость непонятливый.
- Ну да. Что в этом такого странного?
- Прости.
- За что?
- Если бы не я, ты мог бы быть уже на полпути домой.
- Если бы не ты, я бы вообще не попал тогда вместе с вами в тени. Да и путь сквозь них... Даже Вёльве-пророчице неведомо, смог бы вернуться обратно. Сюда я выпал случайно, когда уже и не ждал спасенья. Чуял, что какой-то мир совсем близко, но проход открыть не мог.
- Почему?
- Говорил же – Локи меч отобрал. А больше нечем было.
- Погоди... так ты можешь и сам такие проходы делать?
- Любой может, кто видит. Было бы, чем.
- Так почему ты просто не взял нож Хель и не сбежал с ним?
- Она бы убила меня за любую попытку. Не девушка – истинная валькирия! Да и не всё так просто. Открывать должен кто-то, принадлежащий этому миру. По-другому не получится. Открывать, закреплять тропу – а потом закрывать. Иначе... ну, нехорошо это. Если не закрыть - проход останется свободным, и тени сюда нагрянут. Обязательно надо, чтоб снаружи кто-то запер. Лучше тот, кто и открыл.
- А если я открою, а потом закрою?
- Ты не сможешь. Ты не видишь!
- А если бы могла? – упёрлась я, - Если бы ты знал, что у меня получится? Сказал бы нужные слова?
- Ты не понимаешь! - стоял на своём Халльдор. - Это не те слова, которые слышат. Их тоже надо видеть!
Видеть... Сразу вспомнилось, как в школе я «видела» диалог девчонок-девятиклассниц. Тогда на мне были ванечкины очки. Но ведь до этого и без них получалось разглядеть татуировки Хель, пусть и не очень чётко!
Я сощурилась, проморгалась, потёрла глаза, но в этот раз моя спонтанная способность прорезаться не желала. Но ведь не могла же она появляться просто так! Должна быть какая-то система. Значит, надо просто вычислить закономерности. И чем быстрее – тем лучше!
Вычислить, сопоставить, найти верное решение – это просто. Это я умею. Честно говоря, это единственное, что я действительно умею.
Итак, надо просто успокоиться, взять себя в руки и подумать. Быстро и чётко, как на контрольной. В конце концов, я же отличница, лучшая ученица школы, победительница городских олимпиад и тому подобное. Я не могу проиграть каким-то там случайным обстоятельствам.
Я прикрыла глаза, отстраняясь от остального мира, и попробовала воспроизвести в памяти свой первый момент «видения». Тёмный коридор, разодранная нога Хель, бутылка зелёнки... Ничего особенного.
А второй? Кухня, пельмени, вишнёвка, неподшитая юбка... Ничего общего. Разве что оба раза рядом оказывалась Хель, но вот это как раз легко списывается на совпадение. Возможно, дар прорезался у меня и в другие моменты, просто рядом не было этой татуированной физиономии, и я просто не успевала ничего увидеть.
Но должна же быть хоть какая-то зацепка. Я снова представила оба эпизода, пытаясь найти схожие элементы. Оба раза был поздний вечер, а то и ночь. Отлично, сейчас тоже. Я волновалась... ладно, тоже в наличии... Волновалась, у меня дрожали руки, я воткнула иголку в палец...
Точно! Была кровь на пальце. И когда я обрабатывала ногу Хель – тоже руки были в крови.
Вот это уже тянуло на верное решение. Я присела на корточки, выискивая в снегу стекляшку поострее. Халльдор пока что не пытался меня останавливать. Видимо, даже не понял, что я задумала. А я тем временем нащупала подходящий осколок, стянула перчатку и быстро, боясь передумать, полоснула острым краем по ладони. Боли не было. Я вообще ничего не почувствовала, даже холода. Вот когда руки начнут отогреваться – тогда будет больно, и ещё как. Но не раньше.
Порез получился довольно глубоким. Капли крови добросовестно стекали по пальцам и падали в снег алыми льдинками. Я снова проморгалась... и ничего не изменилось. Мир вокруг остался прежним. Ветер беспорядочно кружил в воздухе снежные хлопья, Хель осторожно подкрадывалась к зачарованной парочке, и где-то вокруг клубились невидимые тени.
- Ты что творишь? – сурово воскликнул викинг, отбирая у меня стекло. – Совсем рехнулась?
- Нет, просто проверяла гипотезу, - вздохнула я. – Все нормально. В смысле, у меня не получилось. Так что можно не волноваться.
Впрочем, а чего я ожидала? Если бы таинственные способности обнаруживались у меня каждый раз, когда я случайно резала палец или разбивала коленку, я бы заметила это давным-давно. Значит – ошибка.
От разочарования хотелось сесть в сугроб и от души разреветься. Как же так? Ведь только что я была уверена, что нашла единственное и правильное решение. С какой стороны ни посмотри – правильное. Другого нет.
А если всё правильно, просто я ещё что-то не учла? Мелочь, на которую обычно не обращаешь внимания...
Ещё раз, подробно: вот я выдёргиваю иголку из пальца, слизываю капельку крови... Но кровь Хель я на вкус не пробовала! Или?
Господи, как всё просто! Я окровавленными руками пыталась открыть пузырёк зелёнки. Когда не получилось – дёрнула испачканную пробку зубами. Вот теперь всё верно. Надеюсь. Потому что если нет – тогда другого решения я не вижу.
Я осторожно слизнула кровь с ладони, от холода и волнения почти не чувствуя солоноватого привкуса. Халльдор смотрел на меня настороженно, но не вмешивался. Кажется, догадался, что я задумала, и боялся спугнуть почти невероятный результат. Я и сама боялась пошевелиться и даже вдохнуть. Только метели напряжённое ожидание было нипочём, и она бесцеремонно швырнула мне прямо в глаза горсть снега.
Ругнувшись, я отряхнула с ресниц белые хлопья... и выругалась ещё раз, уже гораздо более эмоционально. И такими фразами, которые приличным школьницам произносить, вообще-то, не положено.
Потому что вокруг творилось такое, что цензурных слов для описания не хватало.
Снег по-прежнему кружился в воздухе, метя в глаза, но теперь он почему-то совершенно не мешал смотреть. Я видела всё так чётко, словно находилась там, в самом центре событий. И гораздо яснее, чем в прошлые разы. Видимо, количество крови тоже имело значение.
Затаив дыхание, я изучала изменившийся мир. Не сходя с места, я могла легко разглядеть остекленевшие глаза сливающейся в магическом порыве парочки и каждую черточку татуировки на веках подкрадывающейся к ним Ольги. И удостоверение, которое она опять выронила из кармана. И даже рыжего подъездного кота, глазеющего на всё из-за угла. Он-то что здесь забыл? Хотя, Хель вроде говорила, что кошки всё видят. Любопытно стало, наверное... И как только ему не страшно?!
Потому что мне, например, было не просто страшно, а нечеловечески жутко!
В первый момент даже захотелось бухнуться в снег, закрыть глаза руками и взвыть от ужаса. Или хотя бы сбежать домой, забраться с головой под одеяло и не высовываться, пока всё не закончится.
Но ни то, ни другое я себе позволить не могла. Попыталась хотя бы зажмуриться, но и это не спасло. Наоборот, закрыв глаза, я перестала видеть реальные предметы, но всякие странные вещи проступили гораздо более чётко, словно какой-то нетрезвый авангардист широкими мазками набросал их прямо на внутренней стороне век. Чужие взгляды, чувства, светящиеся линии, вспышки, мраморно-серая Хель, клубок огня на месте кота... и тени.
Тени были везде.
Исчезли иссиня-чёрное небо, искрящийся снег, расплывчато-жёлтые пятна фонарей и припаркованная неподалёку красная легковушка. Всё вокруг было затянуто грязно-серой пеленой, в которой я с трудом отличала верх от низа.
Чуть поодаль эта пелена немного рассеивалась, и мир казался вполне обычным. Но игорева трехэтажка выглядела так, словно её целиком опрокинуло в ту бесцветную реальность.
И самое страшное – эта серая масса не просто покрывала всё вокруг. Она двигалась, колебалась, дышала и расползалась в стороны. Она жила. И в ней жили тени – бестелесные обитатели того мира. Они почти сливались с той бесцветной сущностью, вместе с которой приходили. Различить одно серое на фоне другого было практически невозможно. Цвет не менялся, лишь становился более глубоким.
Только когда эти существа начинали двигаться, можно было заметить или почувствовать краем глаза что-то странное... будто лёгкий ветерок колыхнул плотную штору, или рябь пробежала по зеркально-ровной поверхности пруда.
Тени...
То, что днём прячется под кроватью, а ночами проникает в сны, насылая кошмары и болезни.
Горло неприятно сдавила невидимая ледяная рука, и я поспешила открыть глаза, не дожидаясь момента, когда снова начну задыхаться.
К счастью – помогло. Едва я вынырнула из всей этой серой мути, как удушье немедленно отступило. Цвета тоже сразу же вернулись, но тусклые, приглушённые. А вот тени исчезать и не подумали. Наоборот, на цветном фоне разглядеть их было гораздо проще.
Основная масса этих сущностей клубилась вокруг зачарованной парочки, и с каждой минутой их становилось всё больше и больше. Причём я так и не смогла понять, откуда появляются новые. Они словно бы просто возникали в нашем мире, протискиваясь сквозь невидимые щели в реальности. А может, именно так оно и было...
Проявившись, тени вели себя по-разному. Большая часть хаотично металась вокруг, как ночная мошкара вокруг яркой лампочки, но некоторые действовали более осознанно. Например, несколько штук яростно наседали на Хель, не давая девушке приблизиться к дому. Я с ужасом вспомнила её рассказы о том, что до теней нельзя дотрагиваться. Но, кажется, находясь в нашем мире, эти существа не могли причинить людям какую-то неприятность одним-единственным касанием. По крайней мере, подруга отмахивалась от них довольно бодро, и как раз полоснула ножом самую настырную. Рассечённая пополам, тень внезапно перестала напоминать бестелесного призрака и стала похожа на грязную половую тряпку. Но лишь на мгновение. А потом сущность внезапно исчезла: не то растворилась в воздухе, не то уползла в свой мир залечивать раны.
Хель довольно улыбнулась – и тут же чуть не упала, потому что целая стайка серых желеобразных медуз облепила ей ноги, мешая движению.
Я чуть было не бросилась на помощь подруге, но вовремя взяла себя в руки. Жертвовать собой ради друзей, конечно, почётно... Но толку от меня там не будет никакого. Убивать этих тварей я не умею, и оружия подходящего у нет. Только под ногами мешаться буду.
Да и вряд ли Халльдор, добровольно взваливший на себя обязанности телохранителя, так просто меня отпустит.
Я покосилась на скандинава. Тот, поймав мой взгляд, невесело улыбнулся и протянул руку, указывая на окна Игоревой спальни:
- Туда смотри, раз уж видишь теперь.
- Ой... - только и сумела выдавить я, проследив за его жестом.
Тени, облепившие окно, напоминали фанаток, сгрудившихся вокруг своего кумира. Больше всего их было в районе приоткрытой форточки, но пробраться внутрь сущностям мешала какая-то неведомая сила, защищавшая квартиру. Изредка изнутри сверкали зеленоватые вспышки, с каждой из которых часть теней растворялась в воздухе. Но к освободившемуся месту тут же слетались новые.
- Им нужен Игорь? А зачем?
- Чтобы выпустить в реальность то, что ему сейчас снится. И проход между сном и явью тем шире, чем крепче сон. Старый воин сейчас защищает его, но силы неравны. Ему следовало бы спуститься вниз, чтоб прервать обряд и перекрыть поток. Но тогда он оставит сына без помощи. Опасно.
- А как можно прервать обряд? – спросила я, надеясь, что вопрос прозвучит как простое любопытство.
- Оторвать того мужа с его избранницей друг от друга, да оплести рунами защитными, знаками тайными.
- А как они выглядят, эти знаки?
- Не пущу! – вместо ответа выдал викинг, на всякий случай оттаскивая меня за капюшон на пару шагов назад.
- Да почему? – не выдержала я.
- Помрёшь же, неразумная!
- Почему? Эти тени, когда здесь – они же ничего не делают, только мешаются.
- Рвётся там, где тонко, - совершенно не в тему ответил Халльдор. И вдруг сознался: - Не знаю я, как это делается. Знал бы как – сам бы давно поток перекрыл. А то смотреть же тошно!
- Тошно – но вмешиваться всё равно не будешь?
- Не буду. И тебе не советую. Это их дело, их война. Не моя и не твоя.
Я с трудом отвела взгляд от залепленного тенями окна и в упор посмотрела на Халльдора. Нет, он не шутил. Напротив, говорил совершенно серьёзно и убедительно. И от этого его невмешательства мне вдруг стало чуть ли не до слёз обидно. Да, конечно, это не его мир. И всё, что здесь происходит – не его проблемы. Но если не хочет помогать, то мог бы, по крайней мере, не мешать! Или пусть выметается в свою Вальхаллу!
Или нет, в Вальхаллу же после смерти попадают, а он жив ещё... Тогда в Мидгард, ведь этот бородатый деятель именно оттуда вывалился!
- Рассказывай, как открыть проход. Я выпущу тебя отсюда, - проговорила я, стараясь не выдать голосом всё то, что творилось у меня в голове.
- Точно решила? – скандинав, кажется, тоже изо всех сил пытался выглядеть безразличным. Но я отчётливо чувствовала – он ждал это предложение и рад ему. – Это не очень сложно, но златовласая госпожа должна быть крайне внимательной.
- Сима! Меня зовут Сима!
- Прости.
- Прощаю. А теперь объясняй, что нужно делать.
- Не торопись, дарительница жизни! Сперва нам нужно что-то, способное прорезать ткань мира.
- Как нож Хель?
- Именно так.
Я оглянулась на дом, возле которого подруга остервенело кромсала теней на серые лоскуточки, шаг за шагом медленно приближаясь к цели.
- Но он ей нужен! Нельзя просто взять и отобрать у неё единственное оружие!
- Но и мы без него обойтись не сможем!
На мой взгляд, нож ничем особенным не отличался. Не кухонный, конечно, но и не антикварная редкость. В любом оружейном или охотничьем магазине таких десятки на прилавках лежат – и даже стоят не больно-то дорого.
- А что в нём такого необычного? Почему именно он?
- Силу изнанки мира сущность его впитала, создан он человеком, в мире откован здешнем. Тени же закалили острый клинок собою, часть его к ним стремится, знает туда дорогу.
Я украдкой поморщилась. Когда Халльдор начинал говорить висами – это одновременно раздражало и умиляло. Может, героические истории именно так слушать и надо. И любой, даже самый бытовой диалог мигом приобретает налёт нездешней романтики. Но когда нужны точные факты, вычленять их из хитровывернутых иносказаний очень утомляет.
- А можно нормальными словами?
- Можно, - покорно согласился викинг. Но, кажется, моя просьба слегка его расстроила. – Не любой нож подходит для того, чтобы открыть дорогу. Он должен быть напитан тенями так, словно сам изготовлен по ту сторону.
- Но тени же сами ничего не делают. Они... ну, просто существуют.
- Верно. Поэтому сперва вещь надо изготовить в реальном мире. А потом оставить в тенях. И чем дольше эта вещь там лежит – тем сильнее становится.
- То есть как? – Я задумчиво лизнула всё ещё кровоточащую ладонь. Её всё-таки немножко саднило. Знать бы, на сколько хватает действия такой гемоглобиновой подпитки. А то вдруг способность видеть покинет меня в самый неподходящий момент. – Получается, можно просто взять любую зубочистку, прикопать под кустом, вырыть через год – и она станет волшебной?
- Не любую. С железом хорошо получается. С серебром ещё. Стекло – тоже неплохо. Драгоценные камни. А вот дерево просто разрушается. И спрятать на год не получится. В тенях нет ориентиров, там всё изменчиво и непостоянно. Ты спрячешь – другой найдёт. И не через год – через сотню лет. Или не найдёт никогда.
- То есть все подходящие предметы кто-то просто потерял или оставил в тенях, они там долго лежали, потом их кто-то подобрал и вытащил в наш мир. Так?
- Именно так.
- Отлично. Доставай свою застёжку!
- Какую застёжку? – не понял Халльдор.
- Ну фибулу. Ломаную. Серебряную. Ты же говорил, что долго в тенях бродил. Вот сейчас и выясним, насколько долго. Может, она уже успела пропитаться всем, чем надо.
Викинг, поколебавшись, вытащил застёжку и недоверчиво повертел её в руках. То, что резать можно чем-то, кроме ножа или меча, похоже, ему в голову просто не приходило. Но я же видела, как Хель выписывала символы – самым кончиком, даже не касаясь снежной глади. И иголка фибулы для такого вполне годилась.
- Твою бы голову – да учёным мужам на плечи. Это ж надо было додуматься! - наконец изрёк Халльдор, передавая мне украшение. Фибула была тяжёленькая и немножко шершавая. А иголка гладкая и тонкая. Не удержавшись от соблазна, я проверила остриё пальцем. И, разумеется, немедленно укололась.
Слизывая капельку крови с пальца, я почувствовала себя вампиром-мазохистом. Солоноватый привкус на языке уже успел стать привычным. Ну ладно, для пользы дела же! Знать бы ещё, почему кровь на меня так действует. Вряд ли это нормально...
- Теперь внимательно слушай и смотри, - начал давать указания Халльдор. – Делай всё точно так, как говорю. Сперва тебе нужна основа. Можно и прямо по снегу писать, но для первого раза лучше что-то плоское и твёрдое. Проще будет.
Я осмотрелась. Ближайшее плоское называлось асфальтом и скрывалось где-то глубоко под сугробами. Хотя... Секунду поколебавшись, я вытащила из сумки самую толстую книжку. Не зря же эту тяжесть с самого утра таскаю! Пусть послужит на благо общества.
- Такое подойдёт?
– Да, вполне.
- И что дальше? – Я осторожно положила книгу на примятый снег и попыталась вспомнить, что делала Хель перед мостом. – Круг рисовать?
- Нет. Её круг задавал основу. А у тебя она и так есть. Вот и пиши прямо по ней... И, главное, слушай внимательно.
И Халльдор начал диктовать. Я думала, это будет похоже на обычные слова, но ошиблась. Это вообще не было похоже на человеческий язык. Я понятия не имела, можно ли записать хоть какими-то буквами то, что он говорил. Но в тот момент я видела каждый произнесённый им звук, оставалось только перерисовать. Кончик иглы легко скользил по гладкой обложке, оставляя после себя яркий фосфоресцирующий след.
В какой-то момент мне показалось, что книга раздвоилась. Реальная, тяжёлая и бумажная, осталась лежать на снегу, а над ней вдруг возникла точно такая же, но призрачно-серая и бесплотная. И теперь я писала уже по ней, над ней или погружая иглу внутрь проекции.
Символы шли один за другим, образуя причудливый узор. При этом они не оставались на месте. Когда я дописывала последние, первые вдруг отделились от обложки и медленно поползли вверх, искривляя пространство. Я видела, как истончается граница между нашим миром и тенями. Как вибрирует невидимая стена, как змеится по ней глубокая трещина.
Но тени, успевшие проникнуть в наш мир, тоже это почувствовали.
Я не смотрела сейчас на них, но почему-то знала это совершенно точно. Тени готовились к новому разрыву. Словно огромная собака учуяла запах хозяина и замерла в ожидании.
- Теперь сплети нить между маяками, - велел викинг.
Пара жестов – и фибула в моих руках потеплела и стала ощутимо тяжелее. Я положила её возле книги – и она моментально утонула в сугробе, расплавляя снег вокруг себя. А затем от неё сквозь зарождающийся разрыв протянулся толстый серебристый луч. И ткань пространства пропустила его.
Викинг одобрительно кивнул.
- Хорошо справилась. А теперь главное: клади на основу руку. Вторую давай мне. И веди меня туда, в тени. Но сама не ходи. Ты только проводник. Поняла? Только проводник! И не забудь закрыть дверь.
Легко сказать...
Я опустила левую ладонь на книгу, чувствуя, как обложка становится мокрой от крови. И такой же горячей.
В другую руку вцепился Халльдор, и я вдруг поняла, что он нервничает не меньше моего. А то и больше. Даже, пожалуй, гораздо больше.
А я... Всё происходящее настолько захватило меня, что казалось сном. Или волшебной историей. Я словно со стороны следила за действиями героини, не до конца осознавая, что это и есть я. Сквозь меня струилось странное тепло, принося с собой что-то давно забытое, но всё ещё родное.
А потом реальность раскрылась передо мной, открывая проход в тени. И что-то неведомое с той стороны потянуло меня за руку, затаскивая внутрь. Точнее, попыталось потянуть. Но вдруг отдёрнулось, обжёгшись о кровь. Она была уже не просто горячей, а едва не пузырилась, закипая.
«Интересно, какая температура кипения крови? - машинально подумала я и тут же перебила себя. – Неважно! Главное – самой остаться здесь. Мне нельзя в тени. А вот Халльдор пусть валит домой. Домой! К тому концу фибулы! В Мидгард!»
Теперь я уже и сама точно знала, что путь ведёт в Мидгард. Мистический, далёкий, но вполне человеческий Мидгард. Тени расступились, и сквозь просвет стал виден небольшой деревянный дом, наполовину занесённый снегом. Там давно уже никто не жил. Там и не было ничего, кроме второго куска фибулы, прикопанного под крыльцом.
Почему Халльдор соврал про брата, у которого она лежит? Нет же у него никакого брата!
- Зачем ты... - начала я, но вопрос так и не удалось закончить. Серебристая нить, связавшая два маяка, внезапно натянулась, как резинка. А потом её концы вдруг рванулись навстречу друг другу, несмотря на преграждающие путь тени.
Проход в Мидгард вдруг оказался совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Я могла бы добраться до него за один шаг, если бы захотела. Но моё место было здесь. А вот Халльдора требовалось отправить по назначению.
Мне не пришлось раздумывать о том, как это сделать. Завидев дом, викинг сам рванулся сквозь проход. Прощальное «Спасибо!» раздалось уже с того конца дороги. И я оторвала руку от книги, нарушая связь.