Игра без выхода.

Ангар дрожал от рёва моторов, доносящегося снаружи. Том, Густав и Георг выбежали на улицу, оставив Ванессу и Шейлу в лапах Билла. Ванесса лежала на полу, её тело ныло от ударов. Она видела молоток, валявшийся в паре метров, и медленно поползла к нему, игнорируя боль в рёбрах. Её пальцы почти коснулись рукоятки, когда дверь снова хлопнула, и в ангар вернулся Том, его лицо было перепачкано сажей, а автомат дымился.

- Хватит валяться, сучка, - рявкнул он, уловив её движение. Сделал шаг, отбросил молоток в сторону и резко схватил её за волосы, заставляя подняться. - У нас новые планы.

Ванесса зашипела, метнув локоть ему в бок, но он ловко перехватил её руку и с силой швырнул в стену. В это время Билл поднял Шейлу с дивана, её тело было вялым, а взгляд пустым. Он мельком посмотрел на Тома, его улыбка была пугающе спокойной.

- Что за планы, братишка? - спросил он, перекидывая Шейлу через плечо.

- Гонки в Нью-Йорке, - процедил Том, сплюнув на пол. - Те пидоры, что на нас напали, - это лишь разминка. Кто-то решил нас стереть с карты. Я выясню, кто за этим стоит. Собираемся и валим. Сегодня же.

Густав с Георгом появились следом, волоча за собой ящики с оружием и сумки, набитые деньгами. Не проронив ни слова, они принялись загружать всё в пикап, стоявший у входа. Том метнул взгляд на Ванессу и Шейлу, коротко кивнув на них.

- Их берём с собой, - бросил он. - Не отстанем от своей собственности.

Ванесса рванулась, но Густав вцепился ей в плечо с такой силой, что она услышала хруст, словно кости вот-вот сломаются.

Спустя час они прибыли в частный ангар на окраине Токио, где их ждал переоборудованный под нужды команды старый грузовой самолёт. Ванессу и Шейлу грубо втолкнули в отсек и пристегнули к холодным металлическим сиденьям.

Том устроился за штурвалом рядом с угрюмым пилотом, не проронившим ни слова. Билл, Густав и Георг расположились возле ящиков с оружием. Полёт оказался затяжным и изнуряющим - самолёт трясло на каждом воздушном ухабе.

Ванесса не сомкнула глаз - она смотрела на Шейлу и тихо шептала ей что-то несвязное, словно пытаясь уверить, что они выберутся из этого кошмара. Шейла молчала, её голова безвольно покачивалась в такт турбулентности.

Нью-Йорк встретил их холодом и шумом. Самолёт приземлился на заброшенной взлётной полосе где-то в Бронксе, и их уже ждали машины - чёрный Dodge Charger для Тома и серебристый Mustang для Билла.

Том уже бывал в этих краях по делам банды, когда они начинали продвигать своё влияние за пределы Токио, им удалось обосноваться здесь. Здесь у них был собственный дом на отшибе - просторный особняк с высоким забором и охраной по периметру.

Дом был огромным, но мрачным - трёхэтажное здание из серого камня, с узкими окнами, забранными решётками, и ржавыми воротами. Внутри пол был выложен тёмным деревом, стены увешаны трофеями - ножами, пистолетами, даже чьей-то высушенной рукой в стеклянной витрине.

Том резко схватил Ванессу за руку и поволок вверх по лестнице, в свою комнату на третьем этаже. Билл шёл следом, но на повороте свернул, увлекая Шейлу в свою половину дома. Ванесса дёргалась, пыталась вырваться, но Том был сильнее. Он втолкнул её в комнату, захлопнул за собой дверь и провернул ключ в замке.

Комната Тома была большой, с чёрными стенами и массивной кроватью, застеленной тёмным покрывалом. Над кроватью висел автомат, а на столе лежали ножи и цепи. Он окинул Ванессу взглядом, её испачканная одежда, окровавленное лицо, и ухмыльнулся с мрачным удовлетворением.

- Приведи себя в порядок, - бросил он глухо, с хрипотцой в голосе. - Через пару часов мне нужно будет выпустить пар. И ты в этом поучаствуешь.

Он кивнул на дверь ванной, встроенной в комнату, и вышел, оставив её одну. Ванесса сжала кулаки, её тело дрожало от ярости и страха, но она понимала, что сопротивление сейчас бесполезно. Она вошла в ванную - шикарную, с чёрным мрамором, огромной душевой кабиной и зеркалом во всю стену. На полке стояли гель для душа и шампунь - его, с резким запахом древесины и табака. Других не было.

Она включила горячую воду, сбросила рваную одежду и встала под струи, смывая кровь, грязь и пот. Гель для душа пах им - Томом, - и это заставило её желудок сжаться, но она продолжала мыться, растирая кожу почти до боли. Шампунь спутал её короткие волосы, но она вымыла их, стараясь привести себя в порядок. Закончив, она завернулась в большое полотенце, найденное на вешалке, и вышла обратно в комнату.

Дверь распахнулась, и внутрь вошёл Том. С него уже была снята кожаная куртка, осталась лишь чёрная футболка, плотно облегающая его грудь и плечи. Его взгляд скользнул по Ванессе - мокрые волосы, тело, прикрытое лишь полотенцем. На его губах появилась хищная ухмылка.

- Хорошая девочка, - произнёс он, захлопывая за собой дверь. - А теперь пришло время развлечься.

Он сделал шаг вперёд, и Ванесса инстинктивно отпрянула, пока не прижалась спиной к холодной стене. Сердце бешено стучало, но она не отвела от него взгляда.

- Назад! Не подходи ко мне, - крикнула она, её голос дрожал от страха.

Том рывком прижал её к стене, сжав горло так, что дыхание сразу перехватило. Он наклонился ближе, и Ванесса ощутила резкий запах сигарет и виски, исходящий от его дыхания.

- Ты будешь выкрикивать моё имя, сучка, - прошипел он сквозь зубы. - А потом умолять, чтобы я прекратил.

Он резко вырвал полотенце из её рук, и оно бесшумно упало на пол. Прежде чем она успела опомниться, его руки обвили её талию, и он толкнул её на кровать.

Тело Ванессы погрузилось в матрас, а он накрыл её собой, прижимая так сильно, что дыхание спёрло в груди. 

Она попыталась вырваться - ногти впились в его предплечья, но он лишь глубже вжал её в постель. Его пальцы сжали её бёдра, оставляя на коже багровые следы, а губы скользнули по шее, обжигая то поцелуями, то укусами.

Когда кровь выступила на её коже, она вскрикнула - сначала от резкой боли, потом от нарастающего ужаса. Когда он начал срывать с неё остатки достоинства.

Его ладонь скользнула вниз, срывая последние преграды, а её мольбы терялись в его поцелуях. Она задрожала, её тело напряглось в сопротивлении, но он был неумолим. Грубый стон вырвался из его груди, когда он вошёл в неё, наполняя её горячей, почти невыносимой тяжестью. 

Стоны Ванессы эхом разносились по комнате, смешиваясь с его хриплым дыханием. Каждое движение отзывалось болью, она впилась пальцами в простыни, пытаясь отстраниться, но её бёдра предательски подались навстречу. 

В другой части дома Билл привёл Шейлу в свою комнату. Она была меньше, чем у Тома, но не менее мрачная - стены покрыты чёрной краской, кровать застелена шёлком, а в углу стоял старый граммофон, игравший тихую, зловещую мелодию. Он уложил Шейлу на кровать.

Он задержал на ней взгляд, и в его глазах что-то дрогнуло. Обычно он находил удовольствие в её страданиях, но теперь, глядя на неё измученную и сломленную, вдруг замер. Его пальцы медленно ослабили хватку на ноже, он убрал его обратно в карман.

- Приведи себя в порядок, малышка, - произнёс он негромко, с неожиданной мягкостью в голосе. - И ложись спать.

Шейла молчала, её губы подрагивали, но она осталась недвижима. Билл тихо выдохнул, подошёл к шкафу и вытащил оттуда чёрную рубашку с длинными рукавами. Не говоря ни слова, он бросил её на кровать перед ней.

- Надень, - сказал он спокойно. - Потом иди в ванную. Я не трону тебя.

Он сам не понял, зачем сказал это. Может, сказывалась усталость после долгого перелёта, а может, в её разбитом взгляде было нечто, зацепившее даже его чёрствую душу

Он отвернулся, подошёл к граммофону и сменил пластинку, поставив что-то более мягкое, почти меланхоличное.

Шейла медленно поднялась, будто каждая мышца сопротивлялась движению. Она прижала рубашку к груди и, не глядя на Билла, направилась в ванную, примыкающую к комнате.

Там было проще, чем у Тома - маленькая душевая, зеркало с трещиной и мыло с запахом лаванды. Она включила воду, смывая кровь и грязь, её тело дрожало под струями, но она не плакала - слёз больше не осталось. Надев рубашку Билла, она вернулась в комнату, её длинные волосы были влажными, а ноги едва держали.

Билл сидел в кресле у окна, глядя на ночной Нью-Йорк. Он не обернулся, когда она вернулась и легла, но уловил её едва слышное, сбивчивое дыхание.

- Спи, - произнёс он тихо. - Завтра будет новый день.

Шейла свернулась в клубок, натянув рубашку на колени. Её глаза закрылись, и впервые за долгое время она уснула - не от боли, а от изнеможения.

Билл продолжал сидеть у окна, медленно вращая нож в пальцах, но не двинулся с места. Внутри него будто что-то надломилось, и он сам не мог понять - то ли это была жалость, то ли усталость, а может, нечто совсем иное.

Том закончил с Ванессой только спустя час. Её тело раскинулось на кровати, усеянное синяками и отпечатками его жестоких прикосновений, а голос сорвался до хрипоты от криков. Он поднялся, медленно натянул штаны и закурил, глядя на неё свысока.

- Привыкай, детка, - произнёс он, выпуская струю дыма сквозь зубы.
- Такое будет чаще. - На его лице расползлась хищная ухмылка - в ней читалась и похоть, и жгучее удовлетворение.

Он ушёл, не обернувшись, оставив её в тишине. Ванесса сжалась, вонзив ногти в ладони, но слёз так и не пролилось. Она попыталась приподняться - напрасно.

Всё тело ломило от боли: бёдра, ноги, живот, кожа пылала от ожогов его жестоких прикосновений. Он трахал её так грубо и беспощадно, что теперь каждый вдох отдавался болью. Она коснулась шеи - кожа была покрыта его метками, болезненными, унизительными. Её разум горел - не страхом, а ненавистью. Она найдёт способ выбраться. Она уничтожит его.