Развращённый

Каринэль

Никто не смотрел в мою сторону, но я всё равно чувствовала чужие взгляды, каждый раз когда находилась здесь. Вся академия с вечным осуждением и пренебрежением смотрит на меня так, будто я причина всех их бед. Но моя беда таится в моих братьях, точнее неполных братьях. Им так ненавистно мое нахождение здесь, в Майревейн. Что они готовы пойти на что угодно, лишь бы вышвырнуть меня отсюда.

За пару недель они настроили половину школы против меня. Остальных не нужно было уговаривать — им хватало слухов.

Я шла по каменной дорожке, ведущей к учебному корпусу. Тени от высоких деревьев падали на землю, пряча меня на секунды — как будто давали передышку от чужих лиц.

Подняв глаза, я резко столкнулась взглядом с девушкой, ученицей Академии, в идеальной форме, с прямыми светлыми волосами и надменным прищуром. Я не знала её имени, но она, похоже, знала моё.

Это было неудивительно. Когда она с отвращением закатила глаза.

Я сразу опустила глаза вниз. Мой живот наполнился тянущим ощущением. Стыда.

А вдруг она заметила синяки? Промелькнула мысль.

Сердце сжалось. Я дёрнула подол чёрной юбки — чуть выше колен, слишком короткая, чтобы прятать следы.

Поправила белую рубашку. Кофта тёмно-синяя, с неглубоким V-образным вырезом. Под пальцами — гладкая поверхность броши. Символ школы: серебряный орёл в полёте.

Затем пошла дальше. Быстрее.

Я оглянулась по сторонам, поправляя очки.
— Ну где же они, — прошептала я себе под нос, продолжая глазами выискивать Эсми и Элиаса.

А потом заметила знакомые силуэты у большого дуба. Точно, как я сразу не догадалась, мы же часто здесь зависаем. Как и другие ученики, конечно же... На этом месте часто устраивают пикники.

Я легким бегом устремилась в их сторону.
— Ну чего так долго? — спросила Эсми, зевая.
— Напомню тебе, что вообще не должна здесь находиться, у меня нет первого занятия.

Я слегка ухмыльнулась, вздернув подбородок.
— Как и у меня, — присоединился Элиас, подмигивая.
— Ну всё, давайте без этого. Вы же знаете, как для меня это важно.
— Появление новой ученицы, интересно, когда это тебя вообще волновало?

Я фыркнула, переглядываясь с Элиасом.
Эсми устало вздохнула, закатывая глаза при этом.

— Не просто новой ученицы... это, черт возьми, Джози Диккенс, — процедила Эсми, хотя в её голосе не было восхищения, только сарказм.

— О боже мой.
Я наигранно округлила глаза и прикрыла рот ладонью.
Элиас фыркнул и рассмеялся.

— Да ладно вам, — пробормотал он, всё ещё усмехаясь.

Эсми закатила глаза. Улыбка не касалась её лица — словно вспомнила, кто она здесь и какое у неё место. Такое же никчёмное, как и у меня. Мы обе тонули в чужом презрении, будто метка на коже была выжжена. Нам постоянно напоминали, что мы не «равные», и обе мечтали об одном — сбежать отсюда к чёртовой матери.

Эсми пошла вперёд, затем, поправив тёмные густые волосы, развернулась к нам.

— Чего встали, а кто будет меня провожать?
При свете солнца внешность моей сестры выглядела ещё более притягательной. Мы с ней похожи: одинаковый азиатский разрез глаз, слегка смуглая кожа, тёмные волосы — только у неё они длиннее и ухоженнее. В её лице было что-то взрослее, серьёзнее, будто она сошла со съёмок дорамы в роли богатой и дерзкой наследницы.

Только вот в реальности всё было иначе.
Для других она — такой же изгой, как и я, как и Элиас. Здесь её внешность не значила ничего, все смотрели сверху вниз одинаково. Но, в отличие от меня, она никогда не позволяла чужим взглядам пробить свою броню. Она будто принимала это презрение и в то же время плевала на него, заставляя окружающих чувствовать себя неловко от её спокойной уверенности.
Всегда задавалась вопросом, как она это делает? Как ей удается?

— Ох, Каринэль, как же мы осмелились так оскорбить её величество? — протянул Элиас с театральным удивлением, едва сдерживая усмешку.

Я не удержалась и хихикнула, прикрыв рот ладонью. Мы переглянулись и почти одновременно подбежали к Эсми. Сцепив руки втроём, направились к учебному корпусу, будто нас не касалось ни одно косое слово за спиной.

Эсми отправилась на занятия по вокалу, это её страсть с самого детства.

Мы же с Элиасом разместились в зоне для отдыха, здесь также часто едят ученики.
Мой живот забурчал, как только вспомнила о еде...

Но, к счастью для меня, Элиас тут же вынул из рюкзака ланч-бокс.

— Хм, и что на сегодня тебе собрал мой любимый мужчина? — спросила я с ухмылкой, прямо намекая на отца Элиаса.

— Как вам не стыдно, мисс, воспользоваться его положением вдовца?

— Я не слишком хорошая девочка, как считают многие.

Я подтолкнула его плечом.

— Это верно, я-то знаю, какая ты на самом деле шлюшка.

Мы рассмеялись.

Элиас открыл ланч-бокс.
— М-да, папа, как обычно, радует остатками от клиентов...

— Чем богаты, тем и рады, — произнесла я, потянув руку к соблазнительному кусочку пиццы, но рука Элиаса опередила мою. — Эй!
— Я на него первый посмотрел!

— А я первая потянулась!

— Но не успела, как жаль.

Элиас показательно скорчил грустную гримасу.

— Какая ты сучка, — посмеялась я.

— Ты даже не представляешь, как права, Кари.

Мне всё же удалось перехватить кусочек пиццы прямо в тот момент, когда Элиас чуть было не съел его.
В итоге мы просто поделили его.

— Кстати, может, перенесём наши вечерние планы на сейчас?

— Ты про что?

— О походе за продуктами, — с хитрой ухмылкой напомнил Элиас.

— Ааа, ты про это.
Я ухмыльнулась в ответ.
Но до меня тут же дошло, с какими последствиями я столкнусь.

— Эй, ты что! Нет, конечно, сейчас же занятия.

— У нас нет первого.

— И что, ты думаешь, мы флэши? Мы не успеем прибежать с товаром до закусочной твоего отца... ой, то есть моего будущего парня.

Мой друг рассмеялся.

— Ладно-ладно, а то что-то мне подсказывает, если я тебе откажу, ты точно станешь моей мачехой.

Элиас подмигнул мне, но его лицо мгновенно изменилось.

— Что здесь у нас?

Я повернула голову, поправляя очки, и встретилась взглядом с одним из задир. Они стояли немного позади, а посередине был он — Рафаэль Рэндольф.

Он относился к «элите» Майревейна . Всё в нём излучало агрессию, власть и самодовольство.
Взгляд был направлен прямо на Элиаса — острый, с отвращением, как будто тот был куском плесени на его ботинке.
Руки скрещены на груди, мускулы играли под тканью формы. Он знал, как производить впечатление.
И делал это с садистским удовольствием.

Взгляд Элиаса метался в растерянности из стороны в сторону.

Чёрт... Мы просто хотели тихо позавтракать перед занятиями...

— Ты кто вообще, Рексфор? Кукла из девчачьего бутика? — протянул он с мерзко-спокойной усмешкой. — Или ты тот тип, что выбирает себе вкус духов под цвет лака на ногтях?

Элиас побледнел. Его плечи незаметно дёрнулись, но он не отводил взгляда. Я чувствовала, как внутри него нарастает паника. Он слишком добрый для таких, как Рэндольф.

Чёрт...
Я огляделась по сторонам в надежде на одно: лишь бы хоть Кевина Хорна не было поблизости...

Рафаэль сделал шаг ближе, теперь его тень падала прямо на нас. Его голос стал ниже, спокойнее — опаснее.

— Если хочешь, я дам тебе пару советов. Например, как выжить в этой академии, не получая по милому личику каждый раз, когда заходишь не в то место.

— Это ты про всю территорию? — подключилась я, ехидно, но сразу пожалела о сказанном...

И тут его взгляд резко метнулся ко мне.

— Надо же, кто это тут у нас запищал, — бросил он с высокомерным выражением лица, будто он король мира. А вся его шайка таких же идиотов, как и он сам, тут же начали хохотать, будто он рассказал самый смешной анекдот в мире.
Внутренне я уже успела сто раз закатить глаза.

— А ты, Каринэль... — Рафаэль ухмыльнулся, — должна радоваться, что у Кевина нет первого занятия.

— Да, уже сдерживаю слёзы радости, — фыркнула я, а Раф в ответ едва ухмыльнулся. И напоследок кинул словно предупреждающий взгляд на Элиаса.

Они ушли.
А мы остались.

Элиас всё ещё стоял, будто его окатили холодной водой.
Я обернулась к нему.

— Элиас... ты в порядке?

Он кивнул.
Но в его глазах было что-то...
Не в порядке.

— Почему ты не ответил ему?

Элиас прочистил горло.
— Что бы они меня снова ждали за каким-нибудь углом и избили?

Чёрт... Я совсем забыла тот недавний случай...
— Носи с собой перцовый баллончик.
— Ты серьёзно? — Элиас усмехнулся. — Ты видела этого кабана?

Я усмехнулась в ответ.
— Ну да... там и бита не поможет.

— Ха, ты хочешь сказать, что мой случай совсем безнадёжен?
Он рассмеялся, и я тоже — но скорее просто для вида.

Я осматривала его черты лица и тело и не могла понять: чем же Элиас так не устраивает этих задир? Да, он не качок, но это не даёт им повода так с ним общаться...

Передо мной стоял человек, в котором не было ни граммы угрозы.
Каштановые волосы мягко спадали на лоб, чуть вьющиеся у висков, будто ветер возился с ними слишком нежно, чтобы испортить. Серые глаза — чистые, как утреннее небо перед грозой — смотрели растерянно, но упорно. Миловидное лицо с чёткой линией скул и аккуратными губами.

Он был стройный, немного сутулился, как будто пытался сделать себя незаметнее, а ростом — выше меня на добрых восемь сантиметров. Но рядом с Рафаэлем выглядел... слишком хрупким. Слишком «не таким».

И именно за это его и выбрали...

***

Я сидела в одной из самых отдалённых зон класса, сгорбившись над учебником. Мой взгляд скользил по строчкам, не улавливая ничего. Зевнув, я продолжила лениво листать страницы.

Я пыталась отвести взгляд от неё — от Кетсии Хорн, сестры Кевина.
Но увы, все мои попытки не обращать на неё внимания провалились.

Мой взгляд постепенно переключился на неё.

Длинные русые волосы — пшеничные, свободно падающие ей на спину до самой талии. Ни заколок, ни резинок, ни намёка на скромность. Плевать, что скажут учителя.

Её форма, разумеется, нарушает все правила. Тёмно-синий пиджак надет нараспашку, белая рубашка чуть мятая, а юбка... короче моей на добрые десять сантиметров. Она даже не пытается её подтянуть, когда садится. Наоборот — закидывает ногу на ногу так, чтобы все видели чёрные чулки, цепляющиеся за бедро, будто в насмешку.

У неё серо-зелёные глаза — холодные, как лёд, с завораживающим блеском. Миловидные черты лица, лёгкий румянец, но макияж... Будто совсем не подходил к её типажу, но на мой взгляд... ей так шли эти «смоки айс».

Кетсия снова смеётся. Так, будто в этом мире не существует ни проблем, ни правил, ни последствий. Её голос прорывается сквозь гул класса — дерзкий, хриплый, слишком громкий. Словно у неё нет ни капли стыда — и именно это сводит меня с ума.

Я не понимаю, как можно быть такой. Такой... свободной. Такой наглой, громкой, будто все обязаны вращаться вокруг неё.
И этот противный смех... Нет, заразительный...
Я настолько увлеклась ею, что не заметила, как карандаш выпал из моей руки и медленно покатился по столу на пол. Он задел металлическую ножку стула, создав резкий звон.

В этот момент я поняла, что слишком долго смотрела на неё — это подозрительно. Но было уже поздно. Её хитрый, словно лисий взгляд мгновенно встретился с моим азиатским, немного встревоженным.
Слишком поздно отворачиваться. Я внешне делаю вид, будто мне всё равно на неё.

Но внутри будто что-то дрогнуло.

Кетсия смотрит на меня чуть дольше, чем нужно. Потом медленно улыбается. Не мило. Не дружелюбно. А так, будто что-то задумала. Будто только что прочитала мои мысли.

Я тут же опустила глаза, возвращаясь к учебнику.

Какая ты идиотка, Кари...
Как можно было так спалиться?

Звонок прозвенел, и все сели на свои места с приходом учителя.

Я даже не сразу поняла, что произошло — просто повернула голову и увидела: Кетсия рядом, закинула ногу на ногу, губы блестят от блеска, на столе учебник, к которому она даже не прикасается.
Смотрит перед собой, будто мы так и сидим всегда.

Что за хрень?

Я чувствовала, как мои мысли начинают сползать с привычной колеи. Почему она рядом? Почему сейчас? Что ей нужно?

Она заметила, что я на неё смотрела?
Это что, шантаж?
Издевка?
Не думаю, что такие, как она, захотят общаться с такой, как я...

Я сделала вид, что пишу что-то в тетради, но краем глаза всё равно ловила каждое её движение.

— Ха, и долго ты будешь пялиться на меня? — с ухмылкой произнесла Кетсия.

Я промолчала, лишь поправила очки.
Но моё молчание, похоже, только заинтересовало её ещё больше.
Она наклонилась ко мне, предварительно убедившись, что учитель не смотрит.

— Не хочешь подзаработать?

Чего? Я что, настолько похожа на ту, что отчаянно нуждается в деньгах?

Я вопросительно посмотрела на неё.

— Да ладно тебе, давай без прелюдий. У тебя плохая репутация здесь, тебя недолюбливают, и ты на стипендии, — выдала Кетсия.

— Так вот зачем ты ко мне подсела.
— Ну да. Слушай, платят хорошо, и работа несложная. Просто продавать товар ученикам на вечеринках, — она подмигнула. — А ещё гарантирую тебе безопасность.

— Безопасность? — спросила я, не сразу поняв, что она имела в виду.
— Никто из академии больше не посмеет тебя тронуть.

Это уже серьёзный аргумент...
Она заинтересовала меня.

— Не слишком ли заманчивое предложение? — я бросила на неё бесстрастный взгляд. — В чём подвох? Что это за товар такой?

Закусив губу, Кетсия оглянулась по сторонам, а затем прошептала:
— Наркотики.

— Что? Нар...

Мои глаза округлились, а рот открылся в шоке. Я начала говорить слишком громко, но на полуслове мой рот был прикрыт ладонью Кетсии.

— Идиотка, не кричи.
— Сама ты идиотка, какие, к чёрту, наркотики?!

Мы шептали, но будто кричали.

— Я отказываюсь, — гордо ответила я, сложив руки на груди.
— Как знаешь. Предложение ещё в силе. Надумаешь — напишешь.

Она схватила ручку и написала свой номер и ник в Instagram (который я уже и так знала наизусть) на пустых полях моей тетради.

После занятий я спешила поскорее убраться отсюда, дабы не встретить неприятных мне личностей...

Я устроилась в тёмном углу под навесом деревьев, что прятали меня от дождя. Асфальт блестел, будто его только что залили ртутью, а в воздухе витал запах мокрой кафельной плитки и сигарет от проходящих мимо. Телефон лежал в ладони, но экран упрямо молчал — от Элиаса ни слова.

Где его, чёрт возьми, носит?

Я уже перестала всматриваться в лица прохожих, когда вдруг заметила знакомую фигуру. Нил. Он шёл чуть в стороне от своей шумной компании, волосы, потемневшие от дождя, прядями липли к вискам, а на губах была та самая лёгкая усмешка, от которой у меня внутри всегда будто что-то срывалось с места. Он отошёл от друзей и подошёл ближе, сунув руки в карманы.

— Кари, — поприветствовал он меня, подмигнув, отчего на моём лице тут же появилась неловкая улыбка.
— Нил.
— Как дела? Почему ты одна?
— Я жду Элиаса. Сегодня мы работаем у его отца...
— Здорово. Я давно не ел вашей стряпни, вечером загляну.

Нил сиял своей лучезарной улыбкой. А его слова меня немного удивили.

— Ты? Парень из высшего общества будет ужинать в закусочной? Не смеши меня, — фыркнула я, расслабленно глядя на него.

Нил закатил глаза.
— Ненавижу твои ярлыки.
— Я знаю.

Я прочистила горло, затем ещё раз проверила, не пришло ли сообщение от Элиаса.

— Кстати, как насчёт завтрашней вечеринки? Придёшь? Или снова оправдаешь свой статус затворницы?

Нил ухмыльнулся.

При всём моём желании согласиться... я не могу себе этого позволить. Вечеринки, парни, компании, Нил... Всё это отвлекает меня от учёбы. А хорошие оценки и стипендия — мой единственный шанс поступить в хороший университет и уехать отсюда подальше... подальше от всего. Начать новую жизнь с чистого листа, где я смогу быть настоящей. Где мы с Эсми и Элиасом сможем быть настоящими.

— Ты же знаешь, я не любитель, и твои провокации на меня не подействуют, — едва усмехнувшись, ответила я, приподнимая подбородок. Так я могла ещё лучше рассмотреть его глубокие карие глаза.

— Как знаешь, — напоследок произнёс он, затем вернулся к своим друзьям — команде по лакроссу. Там были все... кроме одного. Капитана.

Мой телефон завибрировал, и я тут же зашла в чат с Элиасом.

Элиас: Я припарковал папин пикап у заднего выхода. Скорее. Кажется, начинается гроза.

Я фыркнула.

Кари: Ого, и когда же ты стал бояться лёгкого дождика? Здесь он каждый день, ты что, ещё не привык?

Элиас: Кажется, я сказал тебе поторопиться. Или ты хочешь, чтобы нас заметили Рафаэль и вся его шайка?

Кари: Уже бегу.

Я выключила телефон и положила его в портфель, поворачиваясь на ходу.

Как вдруг моя голова врезается во что-то твёрдое, а очки соскальзывают с переносицы и падают... Только не на землю, а в чьи-то большие ладони.

— Осторожнее, сектантка, — протянул знакомый насмешливый голос.

И по прозвищу, которое было произнесено, я сразу же поняла, кто это.

По коже тонким слоем моментально пробежались мурашки. А холод из-за пасмурной погоды начал ощущаться ещё острее.

Я подняла глаза.

Кевин.

Его чёрная куртка блестела от дождя, а в уголках губ уже играла издевательская ухмылка.

— Не знал, что у тебя зрение минус сто, — он покрутил мои очки в руках, разглядывая, будто собирался оценить их на аукционе. — Хотя... теперь понятно.

— Отдай, — протянула я руку, но он отстранился, заставив меня шагнуть ближе.

— И так внешностью не выдалась, а с этими очками — вообще как секретарь из дешёвой мелодрамы, — он подмигнул, явно наслаждаясь тем, как меня задевает.

— Отдай, — повторила я ещё раз, но Кевин Хорн тут же поднял очки выше, заставляя меня встать на носки.

— Ага, вот так. Прыгай, сектантка, — он ухмыльнулся, чуть наклонившись ко мне. — Хотя я и так знаю, что у тебя в этой позе вид... ну, скажем так, особенно забавный.

— Ты идиот.
— Зато какой очаровательный, — он пожал плечами, не спуская с меня взгляда. — Кстати, а ты всегда вот так выглядишь? Волосы прилизаны, ещё и в этом хвосте, юбка длиннее, чем у всех... Если бы не очки, можно было бы подумать, что ты пришла из клуба «анти-сексапил».

Я почувствовала, как внутри всё сжимается, но Кевин не останавливался.
— Ты определись, нравятся ли тебе очки или нет, — фыркнула я.
— У меня с ними от любви до ненависти.
Я закатила глаза, показательно.

— Хотя... есть в тебе что-то милое. Такое... как у библиотекарши из дешёвого порно.

— Кевин! — выдохнула я, чувствуя, как лицо заливает жар.

— На будущее, девушки обычно называют меня богом, — хмыкнул он. — Хотя знаешь, тебе этого никогда не понять.

Кевин разразился смехом.

Внутри что-то дёрнулось. Почему он вечно принижает меня и показывает, что я ничего не стою? Это так... обидно. Что я ему сделала?

— Ну, не злись, — он наклонился, будто хотел вернуть очки... и в последний момент отбросил их в сторону.

Они приземлились на край мокрой лавки, и мне пришлось сделать два быстрых шага и нагнуться, чтобы успеть схватить их, пока капли дождя не залили стёкла.

Когда я обернулась, Кевин уже стоял, засунув руки в карманы, и смотрел на меня с самодовольной ухмылкой.

— Ого... какие виды, — протянул он с кривой улыбкой. — Было бы мне 13 лет, я уже бы набросился на тебя.

Кевин развернулся и пошёл прочь, даже не оглянувшись. Его шаги быстро затерялись в шуме дождя и гуле голосов где-то вдалеке.

А я осталась стоять с очками в руках, глядя в мутное отражение в стёклах. Только на них теперь капали не капли дождя, а мои горючие слёзы.

Мой телефон завибрировал, и меня тут же осенило.

Точно. Элиас!