Выбор в Тишине

Прошло несколько долгих, тягучих дней с того момента, как Бамблби в последний раз видел Саундвейва. Теперь, на безопасной базе автоботов, шум сражений сменился тишиной, а тревога заменялась растущим чувством беспокойства. Бамблби сидел на одной из ветвей огромного кибертронского дерева, чьи металлические листья медленно покачивались в предрассветном ветре. Он наблюдал, как диск солнца медленно поднимается над горизонтом, окрашивая небо в оттенки оранжевого и пурпурного, но в его искрящихся оптиках отражалась лишь тень глубокой задумчивости.

Его мысли были заперты в том последнем моменте: Саундвейв, один против разъярённого Мегатрона, в руинах лаборатории. Что с ним стало? Выжил ли он? Уцелел ли? С каждым восходом солнца эти вопросы становились всё навязчивее, пожирая его внутреннее спокойствие. Бамблби слишком долго об этом думал, слишком сильно переживал. Наконец, не в силах больше выносить эту неизвестность, он закрыл лицо ладонями, погружаясь в водоворот вины и тревоги. Он чувствовал, как грудь сдавливает невидимый пресс, а затем, словно в ответ на его внутреннее смятение, ветка под ним внезапно треснула.

Мир поплыл. Он почувствовал, что стремительно падает вниз, словно камень, брошенный в бездну. В голове промелькнула досадная мысль: "Опять будет шишка". Он инстинктивно попытался схватиться за что-нибудь, за воздух, за любые несуществующие опоры, но вместо этого почувствовал, как его поймали. Не жесткий удар о землю, а сильные, уверенные манипуляторы, обхватившие его корпус. Падение прекратилось так же внезапно, как и началось, оставив после себя лишь легкое головокружение.

Бамблби резко распахнул оптику. Его охватило ошеломляющее изумление. Перед ним, держа его в своих руках, стоял Саундвейв. Тот самый Саундвейв, которого он считал погибшим, или, по крайней мере, пропавшим без вести. Он больше не скрывал своего лица – оно было открыто, бледное, но без прежней напряжённости. На его лице, вопреки всем ожиданиям, играла очень легкая, едва заметная улыбка, тонкие линии которой смягчали обычную строгость его черт. Но глаза… глаза остались прежними: глубокие, непроницаемые, с той же холодной, отстранённой наблюдательностью, что и всегда.

Бамблби, присмотревшись, заметил, что горло Саундвейва было сильно покрасневшим, словно недавно заживший, но всё ещё чувствительный шрам. Возможно, это были последствия схватки с Мегатроном, или что-то, что ему пришлось пережить потом. И, что было ещё более удивительным, он почувствовал легкую дрожь, исходящую от его корпуса – еле заметное, но ощутимое подрагивание. Это была не дрожь страха, скорее, дрожь невероятного напряжения или остаточной усталости.

Бамблби хотел что-то сказать, спросить, как он здесь оказался, что с ним случилось, как он выжил... Но слова застряли в его вокализаторе. Саундвейв, словно прочитав его мысли, наклонился. Его строгие, но теперь немного смягченные глаза встретились с оптикой Бамблби. И в этот момент, без единого слова, Саундвейв поцеловал его.

Это был нежный, но решительный поцелуй, совершенно неожиданный и переворачивающий всё с ног на голову. Губы Саундвейва были холодными, металлическими, но прикосновение их вызвало волну тепла, пробежавшую по всему корпусу Бамблби. Это было не просто физическое прикосновение; это был всплеск эмоций, смешанных из недоверия, шока, облегчения и какой-то странной, невысказанной нежности. В этом безмолвном акте было больше смысла, чем в тысяче слов, обещаний или оправданий. Это был момент истины, момент, когда все барьеры между ними рухнули, оставляя только их двоих в предрассветной тишине.

Их поцелуй, такой нежный и внезапный, оборвался так же резко, как и начался. Ветвь под ногами Саундвейва, уже сильно пострадавшая от предыдущего падения, не выдержала их веса. С треском и грохотом они рухнули на траву, переплетаясь механизмами. Бамблби почувствовал резкий удар о землю, затем – тяжесть тела Саундвейва сверху.

Когда он наконец пришел в себя, поцелуй был давно разорван. Бамблби лежал на спине, а Саундвейв, пытаясь перевернуться, с усилием отползал в сторону, его движения были резкими и неуклюжими. Именно тогда Бамблби увидел весь масштаб катастрофы. Корпус Саундвейва был покрыт трещинами, из которых сочился тусклый, почти невидимый энергоновый луч. Одна из его конечностей неестественно вывернулась, и он тяжело дышал, хотя и беззвучно. Красное горло, которое Бамблби заметил ранее, теперь выглядело гораздо хуже – вокруг него виднелись свежие, рваные раны, словно кто-то пытался вырвать его вокализатор с корнем. Дрожь, которую Бамблби почувствовал, теперь была не просто лёгкой – тело Саундвейва сотрясалось от боли и изнеможения.

Сердце Бамблби сжалось. Исчезла вся неловкость и удивление от поцелуя, уступив место чистой, неподдельной тревоге. Он тут же подполз ближе, игнорируя собственную боль от падения. Протянув руку, он осторожно попытался коснуться раны на горле Саундвейва, но тот, словно в приступе инстинктивного отторжения или глубоко укоренившейся гордости, попытался оттолкнуть его руку. Его оптические сенсоры, хоть и оставались строгими, выражали смесь удивления и нежелания принимать помощь.

Бамблби перехватил его запястье, мягко, но настойчиво.

-Постой! – его голос был полон беспокойства. – Я хочу помочь тебе. Ты… ты сильно ранен.

Саундвейв молчал, его глаза были устремлены на Бамблби, их взгляд был наполнен тысячами невысказанных слов. Он пытался вырвать руку, но Бамблби крепко держал.

-Я знаю, что ты… ну, что ты десептикон, – начал Бамблби, стараясь подобрать слова. – И мы враги. Но ты… ты помог мне выбраться тогда. Ты пострадал из-за меня, когда Мегатрон напал на тебя. Это… это просто из-за этого. - Бамблби неловко замолчал. Он не мог объяснить истинную причину своего желания помочь, не мог выразить ту странную, сложную привязанность, которая возникла после их короткого, но интенсивного взаимодействия. Он просто хотел, чтобы Саундвейв знал, что он ему небезразличен. В его оптике читалась искренняя забота, совершенно нехарактерная для отношений между автоботом и десептиконом. Он чувствовал, как невысказанные эмоции Саундвейва вибрируют в их сцепленных манипуляторах, создавая невидимую, но прочную связь между ними.