Мое отражение
До боли в глазах выбеленные простыни, капельницы и постоянно суетящиеся вокруг врачи остаются позади, когда приходит день выписки. Чишия лениво потягивается, ощущая себя наконец отдохнувшим. Он позволил себе трехдневный карт-бланш на сон после того, как состоялся тот самый разговор в ночном вестибюле больницы.
Практически сразу после того, как Чишия пришел в сознание, ему сообщили, что из-за разрушений, вызванных падением метеорита, в Токио, множество людей погибло. Лишь крупице из них повезло, но и они буквально находились между жизнью и смертью одну минуту, пережив клиническую смерть. И он входил в их число.
Безусловно, это не могло не отразиться на нём, но то, что он испытал, увидев своего соседа по палате... Будто они были знакомы. Нет, не просто знакомы, такое ощущение возникает, когда люди больше, чем знакомы. Скорее, когда они возвращаются с войны, побратавшись, неизбежно став неотъемлемой частью жизни друг друга. И даже в контексте этого неожиданного ощущения, Нираги — как он потом выяснил, так его звали — вызывал в нём вовсе не тёплые эмоции. Скорее, настороженность, недоверие, неусыпную бдительность, будто сидишь в паре метров от ядовитого аспида.
Это было внезапным откровением, однако, всё ещё не самым странным, что происходило в голове. Ведь совсем скоро в мозгу стали всплывать какие-то сюрреалистичные картины, фрагменты воспоминаний событий, которых попросту не могло быть в его жизни. Заброшенный, опустевший Токио, стремительно покрывшийся зарослями, будто его поглощал огромный организм; смертельные игры со сбором карт; сражения с фигурными картами со ставками ценой в жизнь; король бубен и ощущение бесконечного сожаления, разъедающего изнутри...долгожданная победа, которая не принесла удовлетворения...нет, такого точно не могло быть, это противоречило его сути.
Финальной картинкой, завершившей весь этот фестиваль безумия в воспалённых мозгах — он кидается вперёд, защищая собой какую-то девчонку, боль, пронзающая грудь, и падение. И вот он снова открывает глаза. Сидит, опираясь на проржавевший металл двери автомобиля с потрескавшейся краской, смотрит, как огромная карта королевы червей, прикреплённая к дирижаблю, угрожающе развевается на ветру над небоскрёбом, и ждёт... Чего он ждет?
Взрыв сотрясает пространство, фейерверки заполоняют небо, и вот им дают выбор — получить гражданство в этой стране или отказаться и навсегда покинуть её?
— Отказываюсь, — слышит собственный голос совсем слабым, бросает последний взгляд на Нираги, также истекающего кровью неподалеку. И темнота, поглощающая пространство.
Чишия чувствует себя слишком уставшим, чтобы строить логические цепочки, его мозг чувствуется не более чем ватной субстанцией из-за препаратов, которые ему вкололи. И всё-таки днём позже, когда воспоминания становятся ещё более чёткими, всплывают новые детали, и всё начинает выглядеть уже куда более целостной картинкой, они с Нираги встречаются в вестибюле с остальными...уже знакомыми лицами.
«Значит, я их не придумал, занятно» — проносится в голове. Шестерёнки начинают работать усерднее, влекомые азартом вечно голодного до новых знаний Чишии. Сейчас он узнаёт себя уже лучше.
После недолгой прелюдии в виде светской беседы, Арису первый заговаривает о Пограничье, избавляя тем самым Чишию от необходимости дальнейшего обсуждения погоды и пресного вкуса чипсов из продуктового автомата. К слову о Пограничье — так они окрестили странный мир, благодаря которому теперь были... заочно знакомы — несмотря на предубеждение относительно мистики, здесь все, что удивляло, сошлись на одном — оно действительно существует, и они оттуда выбрались. Что же дальше?
После долгого разговора, который восполнил оставшиеся пробелы в воспоминаниях друг друга, остался один нерешённый вопрос, который никто не решался задавать. И всё-таки, кто-то должен был, и эту роль взял Чишия.
— Мы правда выбрались?
Повисла тишина.
—
И вот сейчас, в особенно солнечный день, Чишия, задвинув мысль о том, в насколько настоящей реальности он сейчас находится, выходит из больницы вместе с Арису и Усаги. Сзади за ними плетётся по обыкновению ворчливый Нираги и расслабленная, поддевающая его Куина.
Их всех выписали в один день, что, равно как и тот факт, что больница сегодня была практически пуста, просачивалось в сознание Чишии ядовитой поволокой. Дурным предчувствием. И всё-таки, пока он предпочитал верить в то, что всё в порядке, ведь иначе зачем они прошли такой путь. Зачем им дали выбор уйти? Разве это справедливо?
Вопросы справедливости очень эфемерны и не зря относятся к скользким темам, в которых нельзя прийти к окончательному выводу. Это глобальная тема, развивать которую можно вечно. А вот что нельзя отнести к вечному, так это хорошую погоду, потому что стоило пятёрке покинуть больницу и дойти до ступеней, ведущих к парку, который им необходимо было пересечь, небо заволокло темными тучами, а ощущение чего-то неизбежного усилилось.
Ребята услышали какой-то шум в парке и сразу же устремили туда своё внимание. Чишия же сначала посмотрел на новоприобретённых друзей. И их реакции было достаточно, чтобы понять, даже несмотря на то, что привлекло их внимание.
«Мы не выбрались» — это осознание звучало как хруст стекла под ногами, скрежет рухнувших надежд построить что-то заново на выжженном поле собственной судьбы.
И это правда было так. Чишия повернул голову в сторону парка, лишь чтобы убедиться в своей теории. Там он увидел кучку людей на огромном шахматном поле, которого безусловно никогда не было в этом месте в реальном Токио. На располосованной под шахматные поля чёрно-белой площадке было десять человек.
Пять из них было полностью облачено в чёрные костюмы с балаклавами, закрывающими лица. Значит, команда гейм-мастера. Остальные же, очевидно, игроки, однако, двигаются уверенно, при столкновениях умело отбивают атаки, обмениваются фразами друг с другом и действуют слаженно. Видимо, они сыгрались.
И что-то в их взаимодействиях было смутно знакомым, напоминало... то, как вели себя Арису, Усаги и Куина, да даже Энн в финальной битве с Королем Пики. Кстати, где она? Чишия не видел её после того, как пришёл в себя в больнице, неужели она погибла? Впрочем, сейчас, очевидно, не время для рефлексии, учитывая, что раньше это чувство и вовсе было несвойственно ему. По крайней мере долгое время это было так. Пока ему не обнажили душу события, произошедшие в Пограничье.
В команде игроков было два парня и три девушки. Очевидно, среди них была парочка. В глаза сразу бросалось, что, в первую очередь, они прикрывали друг друга. Чишия слишком хорошо изучил поведение Арису и Усаги друг с другом, чтобы не заметить те же паттерны у других людей. Одна из оставшихся девушек двигалась очень резко, неаккуратно, да и выбор одежды у неё был очень сомнительный с практической точки зрения. Какие-то лохмотья, закрывающие половину тела. Прям как у Нираги. Оставшаяся же девушка...вызвала у Чишии слишком противоречивые эмоции.
«Это что, шутка?» — несмотря на длинные ступеньки, ведущие с холма в парк, расстояние до шахматной площадки было не таким уж большим, что позволяло рассмотреть некоторые детали. И те детали, которые он отметил в девушке, заставили его начать спускаться. Остальные последовали за ним, хотя он даже не заметил этого.
Чишия наблюдал за женской фигурой с длинными белоснежными волосами, казалось, ещё белее, чем у него самого. На ней была белая куртка и светлые спортивные шорты. Такое сочетание вызвало у него недоумение и нервный смешок. Она двигалась меньше всех, постоянно осматривалась по сторонам, будто... наблюдала за всеми, просчитывала ходы. Да уж, эта вселенная умеет удивлять. Пока Чишия наблюдал и отмахивался от навязчивых параллелей — почему-то концепт излишней схожести сейчас его раздражал, а не вызывал интерес — Арису озвучил всеобщую мысль.
— Они не кажутся вам...знакомыми?
— Мне кажется, что мы все окончательно сошли с ума, иначе какого чёрта эта срань опять происходит? — раздражённо бросил Нираги, усевшись у подножия ступенек, когда все спустились.
— Они что, играют в шахматы? — выгнув бровь, уточнила Усаги. Кажется, осознание того, сколько ещё существует игр, которые можно проходить дальше перед тем, как это всё, наконец, закончится, ломало её вновь приобретённую жажду жизни.
— Похоже на то. Смотрите, они все двигаются по площадке определённым образом, вот девчонка в лохмотьях сейчас прошла на две клетки по вертикали и одну по горизонтали, она конь, — начал рассуждение Чишия.
— А вон тот парень в гавайской рубашке ходит только по диагонали, получается, он слон, — продолжила Куина. Она примерно помнила, как ходят фигуры — они с Чишией несколько раз играли, пока находились на Пляже.
— Вот эта парочка, они ладьи, одинаково ходят вплоть до препятствия, — вновь заговорил Чишия, боковым зрением отмечая вопрос на лице Усаги.
— С чего ты... с чего ты взял, что они парочка?
— Это сразу бросается в глаза. Они ведь ведут себя точно также, как вы двое, — Чишия произносит это ровно и холодно, как обычную констатацию факта. Усаги вместе с Арису в момент покрываются румянцем и ищут куда себя деть, боясь смотреть друг на друга, да и на кого-либо вообще.
Чишия не сдерживает смешок.
— Ладно, что там дальше? — пытается сместить фокус Арису, вновь возвращаясь к наблюдению за игрой. Так странно видеть это всё со стороны.
— Остаётся эта блондинка, — раздаётся шипящий голос Нираги над головой. Чишия непроизвольно морщится тону, с которым его напарник по палате это произносит. Если бы он был лудоманом, то сейчас поставил бы все деньги на то, что следующее, что прозвучит из его рта, будет чем-то сальным.
— Ух, а какие ножки у неё, отсюда вижу, интересный экземпляр... ты уж извини, Усаги, но у меня новая пассия, — деликатность явно не входила в комплектацию этого примата, что ж, впрочем никто не удивлён. К счастью, Усаги игнорирует его.
Чишия какое-то время наблюдает за игрой. Помимо людей на шахматной доске размещены вполне реальные фигуры... если их можно так назвать. По факту, это чёрные и белые столбы с дисплеями. Отсюда не видно, что на них, но нетрудно предположить, что это названия фигур. Игроки могут двигать их самостоятельно, но тогда лишаются своего хода сами. Два столба на доске особенно большие, размещены в центре полос по краям. Значит, это фигуры короля. Если деактивировать их, игра закончится. Когда кто-то из «живых фигур» касается дисплея с правильной позиции, они загораются красным, а столбец проваливается под землю. Интересно, что происходит, если «съесть» именно игроков, тоже провалятся вниз? Занимательно.
— Кто блондинка? — уточняет заинтересованная игрой Куина, пихая в плечо Чишию.
— Погоди, — шикает тот, всматриваясь в происходящее на площадке.
Парочка попеременно двигается вперёд, стараясь сильно не отставать друг от друга. Та, что в лохмотьях, скачет не меньше, чем как озверевший конь, которого явно пора отозвать со скачек, однако, не промахивается по клеткам, значит, шансы есть. Ей что-то кричит блондинка, после чего она делает ход и «съедает» одного из игроков вражеской команды.
Чишия смотрит заинтересованно, ведь всё это время жаждал узнать, что происходит с реальными фигурами в этой игре, и почему-то мысль о том, что это будет команда гейм-мастера ему приятна. Ему бы не хотелось, чтобы пострадал кто-то из команды игроков, но почему... видимо, из-за появившихся невзначай ассоциаций.
Но игрок вражеской команды не падает вниз, как столбцы, его бьёт током, но не смертельно. Крича ругательства, тот уходит с поля и наблюдает за продолжением игры уже со стороны. Следующим туда отправляется парень в гавайской рубашке.
По очереди команды делают ещё несколько ходов. Команде гейм-мастера удается деактивировать еще 2 столба белых, в то время, как игроки, планомерно и аккуратно отыгрывая, забирают уже 3. Блондинка постоянно выкрикивает что-то в сторону ходящих, и это подтверждает изначальную мысль — она управляет ходом их игры.
«Значит, ты в их команде эксперт по бубнам» — Чишия ухмыляется новым параллелям, которые выстраивает его мозг.
В какой-то момент блондинка делает ход по диагонали.
«Она второй слон...»
Еще несколько ходов других игроков по очереди. На площадке почти не остаётся столбов. Дальше из команды соперников ещё двое почти подряд отправляются за пределы доски. Но радость команды игроков длится недолго, почти сразу вслед за ними туда отправляется конь — девчонка в лохмотьях. Игра длится еще минут 10 перед тем, как доска практически полностью пустеет. По 2 столба у обеих команд, блондинка-слон, из парочки остается только одна ладья — девчонка. Однако, ход игры меняет неожиданно хитрый ход соперника. Они отдают свой последний столб, после чего ладья соперника, стоящая у самого края, съедает белую ладью. Девчонка покидает поле. Кажется, шансов выжить у них изрядно поубавилось. Надежда только на слона, который с маленьким шансом сможет что-то противопоставить коню и ладье.
— Боже, они ведь сейчас проиграют, — взволнованно шепчет Усаги, неосознанно придвигаясь к Арису в поиске успокоения. Тот легко приобнимает её левой рукой.
Блондинка проходит чуть вперёд по диагонали. Пока они вальсируют вокруг друг друга, в какой-то момент ей удается «съесть» последний столб. Дальше она возвращается к своему королю и оставшемуся столбу неподалёку, чтобы держать оборону. Но этот ход был слишком опасен, ведь враги загоняют её в тупик. В какой-то момент блондинка остаётся зажата между королём за её спиной и столбом-пешкой. Чёрный конь съедает столб-пешку, открывая дорогу к своей жертве для ладьи. От напряжения что-то внутри сжимается. Видимо, внезапно открывшаяся после игры с королём бубен эмоциональная часть Чишии, напоминала о себе. Он больше не мог смотреть на смерти людей так, будто его это совсем не волновало. Удивительно, учитывая, как часто он это видел.
И когда надежды уже совсем нет, блондинка внезапно ходит строго вперед и «ест» коня.
«Что?» — проносится в голове.
— Она ферзь, — неожиданно воодушевлённо восклицает Чишия. Сейчас его голос отчего-то звучит громче обычного. Новая информация одновременно впечатляет его, возрождает интерес к игре и заставляет чувствовать внутри... что это вообще за чувство? Как у его коллег, что собираются раз в месяц в спорт-баре, чтобы посмотреть футбол. Это воодушевление и навязчивое желание...победы не для себя? Да. Он осознает, что сейчас он за неё болеет. Точнее, за них. За белую команду. Что ж, давай ферзь, не оплошай.
— Давай, девочка, ну! — кричит Куина.
Блондинка-ферзь остается один на один с ладьёй, явно удивлённой её роли. Видимо, во вражеской команде ферзя не было... как это работает вообще? Впрочем, как уже выяснилось, концепт справедливой борьбы не всегда работает в этой варварской вселенной. К счастью, сейчас удача на нашей стороне... ну, точнее на их. На их стороне.
Финальное противостояние не длится долго. Блондинка «съедает» ладью практически у самого короля, а потом ставит ему шах и мат.
— Вау, — восклицает Нираги, — я, если что, не шарю в шахматах, но что бы она ни сделала, выглядело охренительно.
Чишия оборачивается к Нираги и друзьям, больше не уделяя внимания происходящему на шахматной доске, но слышит хлопки и вопли ужаса за спиной. Ему даже не нужно смотреть туда, чтобы понимать, что случилось с проигравшей командой.
— Что с твоим лицом? — Нираги мученически закатывает глаза, — Опять ведёшь себя так, будто умнее всех. Кстати, как выяснилось, это не так. Есть, знаешь ли, ещё одна кандидатура, и она явно в разы горячее.
Чишия пытается избежать возникновения на его лице любых оттенков эмоций, которые могли бы удовлетворить садистско-провокаторскую суть Нираги, пока тот продолжает.
— Серьёзно, я бы прям там, после её королевского хода, нагнул бы и...
— Очень не рекомендую, — раздается незнакомый голос прямо за спиной Чишии. Мелодичный, но одновременно твёрдый. Он не спешит поворачиваться.
— О, вспомнишь солнце, вот и...
— Блондинчик, я прошу меня извинить, отойди-ка, — Чишия даже не успевает ничего осознать, как его совершенно бесцеремонно отодвигают в сторону, как мешающую вещь.
«Чего?» — за сегодняшний день этот вопрос лидирует по популярности, впрочем его стремительно догоняет «Какого хуя?».
Белая копна волос мелькает перед ним, после чего одним точным движением девичья рука встречается с лицом Нираги, который едва ли остаётся на ногах, немного пошатываясь и прижимая руку к кровоточащему носу.
— ...вот и лучик? — насмешливо уточняет она, оглядывая проделанную работу.
«А вот и ферзь, собственной персоной»
Вся компания ошарашенно переглядывается между собой, не решаясь вступить в диалог. Впрочем, мало кто стал бы защищать в этой ситуации Нираги от более чем справедливой кары. Усаги и вовсе ощутила разливающееся тепло на душе.
Пока все друзья пребывают в шоке, что затрудняет подбор слов, Ферзь разворачивается и предстаёт перед Чишией во всей красе. И теперь он чувствует себя ещё более сумасшедшим, чем раньше.
Тёмные карие глаза смотрят прямо в его, абсолютно такие же, изучающе, въедливо. Она осматривает его с ног до головы, будто сканируя, Чишия в ответ делает то же самое. Она такого же роста, как и он. Да и носит, как выяснилось, не просто похожую белую куртку, а один в один такую же, как та, в которую сейчас одет он. Шорты у них отличаются, у него более свободные, у неё обтягивающие, но цвет одинаковый. На её шее висят наушники... нужно ли говорить, что такие же как те, что модифицировал он сам? А ее волосы... ну впрочем тут есть отличие, они ещё более светлые, чем у него самого, длиной примерно чуть ниже лопаток, ну и...корни тоже белые, в отличие от его, что за время пребывания в Пограничье значительно отрасли.
Пока Чишия пытается найти хоть какие-то объяснения тому, как они могут быть настолько похожи — хоть она, безусловно, явно более спортивного телосложения, чем он сам — блондинка ухмыляется. И эта ухмылка делает всё уже не забавным совпадением, а жуткой игрой разума. Ведь сейчас на её губах его ухмылка.
Чишия пытается избавиться от накатившего наваждения, когда слышит множество шагов со стороны. Это её команда. И то, что он слышит дальше, делит происходящее на «до» и «после».
— Эй, куда ты убежала, мы явно не в лучшей форме после игры, чтобы бежать также быстро, как и ты... да твою мать, ты слышишь меня вообще? Чишия!
— А? — откликается Чишия, не понимая, откуда он его вообще знает. Может, он ещё не всё вспомнил?
— Моё внимание привлекли эти ребята, ничего такого, — встряхнула головой как ни в чём ни бывало девчонка.
— А они не опасны? В любом случае, нам нужна твоя помощь, Арису подвернула ногу во время игры и сейчас не может нормально идти.
Виснет тишина, громче которой никто ещё не слышал.
— Чего, блядь? — резко восклицают Арису и Чишия в один голос.
И если такая реакция от Арису не так сильно разнится с его характером, то для Чишии сегодня начинается дорожка к оборванному самообладанию. Сейчас он ощущал себя так, будто шах и мат поставили ему.